dying without you

      сато крепче прижимает к груди гитару, до боли в кончиках пальцев стискивая гриф. за окном ярко светит солнце и его тошнит. почему не идёт дождь? в фильмах, когда умирает кто-то важный — самый важный — всегда идёт дождь. но сейчас тепло и светло, нет ни намёка на тучи, голубое безоблачное небо и жёлтый круг посередине. а в ушах у него стоит звук лопнувшей струны, такой оглушительно громкий, разделивший жизнь на до и после.       он бросает взгляд на развороченную постель, с затаённой надеждой вглядываясь в тёмный экран телефона.       позвони. напиши. пожалуйста.       но телефон остаётся всё так же беззвучно лежать, тёмным пятном выделяясь на светло-серых простынях. прошло уже четыре дня, и сато ни разу не выходил на улицу за это время. а телефон ни разу не зазвонил, сколько бы он не упрашивал его.       ненавижу.       он закрывает глаза, и темноту под веками сменяет полутьма комнаты и приглушённый свет от работающего телевизора. по углам змеятся тени, а в самом центре неподвижно висит тело с опущенной головой. на нём рубашка и штаны от школьной формы, как и несколько дней назад. а ещё верёвка на шее.       юки.       зачем, зачем ты сделал это?! почему?! как ты мог?!       может, ты и умрёшь ради меня?!       сато резко распахивает глаза, испуганно уставившись в стену, и торопливо слазит с подоконника, откладывая гитару на кровать и хватая со стола блистер, выдавливая три таблетки, тут же закидывая их в рот и запивая водой. от них мутнеет в голове и становится чуточку легче. в носу свербит запах пива и ещё чего-то сладковатого, отчего по коже бегут мурашки и к горлу подкатывает тошнота. он хочет зажмуриться, но если сомкнёт веки хоть на минуту, то перед глазами всплывёт тот день. поэтому он не спит последние дни, у него постоянно болит голова и иногда всё плывёт и кружится. но ему плевать. это не важно. разве такие мелочи могут иметь хоть какое-то значение теперь? что вообще имеет значение теперь?       ничего.       он хочет разрыдаться, забиться в истерике, кусая губы и сбивая костяшки в кровь, но не может. ему больно и пусто, но ни единая слеза не сорвалась. ему остаётся лишь пялиться в окно и глотать таблетки, надеясь, что всё уйдёт. что время вылечит. хотя как такое можно вылечить? как может что-то избавить от боли от потери любимого человека? залечить эту рану, зияющую дыру в груди, засасывающую всё и скручивающую внутренности. когда хочется кричать о своих чувствах, но не выходит. когда хочется выть от тоски и раздробить грудную клетку, вытащить сердце, лишь бы только остановить это.       или, может, всё это просто кошмар? и он вот-вот проснётся, а рядом будет лежать юки, хитро улыбаясь и подперев голову рукой.       привет, соня.       сато ждёт. ждёт и пьёт таблетки, не следя за дозировкой, потому что это не может правдой.       потому что его юки не мог сделать такое.       потому что его юки не бросил бы его.       потому что сато не может жить без юки.       и если юки нет, то зачем ему жить?