Природа за остановочкой (I)
Наконец я стал тем, кто больше не в силах терять тебя. Из-за всяких сложностей, отягощающих меня и мой разум. Ведь на сей раз ты ушла слишком быстро, почему так? Мне хочется крикнуть: «Постой, давай просто тусоваться дальше!»
Сколько бы ни было возможностей знать о своём будущем абсолютно всё, в особенности что хочется приблизить или предотвратить, только у самого себя есть право и способы менять свои судьбы. Сколько бы ни было способностей предвидеть свой конец, не всегда вероятный духовный или неотвратимый физический, в столь настоящей жизни там, где суждено было родиться, ничто не способно ограждать от последствий поступков. И сколько бы ни было причин жаловаться без конца, что в основном притворно и с извлечением одной лишь выгоды преподносится за взывание к небу с просьбами и мольбами, все исходы слишком редко в состоянии исчезнуть сами собой. Без усилий и здравомыслия, умственных и через действия, невозможны никакие взлёты к облакам, как и свершения при хождении по миру чужих правил, слишком близко граничащих со своими собственными. Так ли необходимо знавать о будущем, в особенности если оно однозначно может не обрадовать чем-то скоропостижным, преподнесённым как неизбежное или предупредительным в отношение «неверных» шагов? Так ли необходимо представлять в том числе глобальные факторы, непосредственно влияющие на всеобщую стабильность континентов, будь то политические, экономические, прочие деловые отношения. В особенности если ничего не приходит на ум и трезвый взгляд, кроме пессимизма прежде всего в отношении того, что всем наплевать на абсолютно всех, кроме самих себя. И только воистину родственные души способны скрашивать грусть нередко на пустом месте. Вот бы ещё быть уверенным в том, что таковые способны понимать все чужие проблемы того, кто не прочь искать ответы в отношении своего существования кроме секса, продолжения рода, обогащения и бесконечной карьеры. Но в итоге с неизбежным уходом в мир иной, после чего никогда не станет известно о судьбе распоряжения нажитым добром, и ради каких целей оно будет запущено в оборот, или проедено в одночасье. По крайней мере она, находящаяся среди обманчиво бесконечных на вид в своём регионе просторов весеннего леса с распускающимися зелёными листьями, точно знала, чего собиралась ожидать от себя, и что в принципе могла ожидать от других. Безусловно, чувствующая себя там свободной птицей с завидной лёгкостью у фигурки, без реальной способности к взлётам и полётам, вполне представляла себя ей даже при достаточно большом теле. Которое не способны вытянуть из всеобширного плена силы притяжения практически любые крылья у существующих птиц. Никак не гарпий или гаргулий, существование которых ни разу не выходило за рамки различных вымышленных произведений с разнящимися фантазийными фактами… и было лично для неё совершенно не значимо. Ведь раз уж горит желание рассматривать свой вес с крыльями на спине, то куда большей этакой популярностью у неё вполне могли быть ангелы в религиозных письменах и изображениях, нетронутых любительскими додумываниями. Даже если чудесная гостья леса тут же допускала сомнения, в меньшей мере насчёт себя, и в большей по отношению к каждодневному окружению, что может контролировать внутреннюю сущность… прежде всего даже и не помышляла позволить одолевать себя ими даже на минуту. То ли это выработанный рабочий характер, по своей натуре и почерку всегда нацеленный на результат с наименьшими потерями — своими или чужими. Или таки всё дело в ежовых рукавицах, кои даже при положении звена ниже руководительской способны мигом настраивать коллег, вечно сующих носы в чужое, на заданный рабочий лад без задержек, чтобы хотя бы заканчивать раньше при желании не видеться ни с кем лишний раз. Но факт оставался фактом, что нечасто её личное пространство подразумевало нечто против её воли, в том числе большую часть занятого, трудового времени. А потому если имело место быть харрасменту — то разве что по делу и ради ответов за ошибочные поступки. В то время как привлекающие к себе любовные знаки внимания она, как необыкновенное лесное чудо, не прочь использовать не сколько ради практически одинаковых игр в интрижки, но скором выведении на чистую воду вовсе без нужды распаляться путём вечно голодающих инстинктов. Незачем им каждый раз доходить до пика, либо крайней точки… ровно как и усыплять бдительность наряду со смыслом и последствиями, будто стоит отдаться единожды. Но с по-настоящему испытываемым неподдельным кайфом без обращения внимания на то, какой промежуток времени и какие вынужденные меры вытянут жизнь у края пропасти на круги своя. И если алкоголь с наркотиками нередко вначале воспроизводят резкий толчок в сторону бездны, то флирт и секс вполне себе можно использовать как карточную игру, в том числе если она будет максимально простейшая в своей последовательности и намерениях. В особенности не было нужды менять уже имеющуюся на руках и в голове судьбу умной, предусмотрительной, незатуманенной, пожалуй, только в отношении к тем, кто стоит внимания лишь как такой же служащий процветанию компании. Даже если всем рабочим группам за проведением времени у компьютера, пусть за таблицами или же графическими редакторами, было похер на это унылое позёрство ещё с анкетной графы, и они солидарны все вместе хотя бы по одной причине, она умела держаться дистанции. Причём даже таким образом, чтобы это в самом деле не выглядело навязчивой затворнической идеей, пущай, как ни крути, такого эффекта способно достичь лишь пользование привлекательностью в голосе и движениях. Не мудрено, что в таком случае «мадам», нередко любящей отдохнуть среди сокровенной тиши леса, всерьёз врождённо удались три вещи, которые она активно поддерживает развитием умственного и следящего за внешностью характера. И это — родиться самкой, родиться лисой и родиться лисой с узнаваемым огненно-рыжим окрасом. В что же время всё, что могло упоминаться далее с моментов будущих лет становления «леди» на очевидный трудный путь, по которому идут все с неким необъяснимым мазохистским удовольствием — лишь поддержание фигуры тренировками. И питанием на пару с воспитанием, способном без собственных потерь отказывать в чём-либо тем, кто чересчур настаивает на своём… что, конечно же, вновь касалось любви и секса без отношений. Она в свои довольно молодые времена спустя три-четыре года после университета, по виду и статусу очевидно признаваемая хозяйкой покоя своего с недавних пор самого любимого леса из всех существующих, всё ещё была спокойна за себя в отношении, что сама никого не поведёт в дом против своей воли. Чтобы опять же коротать ночь без особых изысков, где заказанная остывающая по пути еда не особо расслабляющее пьянящее вино редко могут примерять на себя их роль… И всё на свете возвращается снова обратно, но уже с обыденными пустыми надеждами на противозачаточные таблетки. «Ждёшь ли ты меня снова у себя… или осмелишься выйти за пределы своих невидимых границ, Нортемл’ло? Стоит тебе только учуять мой несколько неприличный запах раздевшейся голой легкомысленной девы, я вовсе не буду удивлена, что ты пронесёшься среди всего света на мои поиски. И обнаружишь своё сокровище спустя световые минуты, проказник… только ли ради того, на что вы, самцы, всегда горазды, примчишься ко мне, как миленький? Охота верить в это ровно настолько, сколь ты в итоге всё ещё будешь спать, долбанный хранитель этих живых распускающихся деревьев, которые в городе не видны вовсе».И я, и ты… мы оба знаем, что со временем не сможем цепляться за близких. Но может, ты уже допускаешь это, а потому я перед тобой всё ещё не герой. Теперь же не стану забывать об этом, как не принимал во внимание раньше. Ведь продолжать позволять себе терять тебя из виду станет непереносимо.
В мире не обходится без сущего дерьма, мешающего существовать красоте и надежде на будущее… как таковым составляющим, дающим сполна охоту жить дальше без раздумий, для чего это нужно. Не обращая внимания на пороки, случайные или специальные, прежде всего за однотипность в их непроглядной глупости и слишком узнаваемой форме настойчивости. Отнюдь не в её мире, ведь она вольна делать его чарующе прекрасным и вседозволенным в здравом количестве и понятии, сколь сама захочет. Но в том самом надоевшем, гниющим и разрушающем остатки справедливости, в котором вынужден жить каждый родившийся, куда бы средь него ни переезжал. Впрочем, с чего бы всего-навсего не сталкиваться прямо с тем, что вызывает раздражение и боль, не допуская так называемые ошибки молодости, не влезая в «ядовитые» отношения, или вовсе не смотря всё новостное, ограничиваясь киношными репортажами. Не обязательно это должно звучать как отстранение, партизанство, затворничество, и уж в совсем запущенных патриотических случаях — пассивный сепаратизм. Если уж «друзья» и неприхотливые собеседники ради выгоды и целости своей задницы в одну секунду посмеют с выгодой для себя материализоваться во врагов, сродни перевёртышам… нахер нужно раскрываться перед ними хоть как-нибудь. Печальным может оставаться лишь одно, что сама беда в поиске родственных душ никуда не исчезнет или растворится. Нет нужды в разъяснениях, что от неких «упущений» из-за собственных принципов одной можно быстро помереть со скуки или поседеть, ещё не прожив и половины своих лет. И лишь одно в порывах чувств среди просторных лесных стен хором хочется посылать очень грубо и далеко при нежелании поддаваться соблазну во всех сферах жизни идти со всеми одной дорогой. Это необходимость трахаться прямо до раскалённости матки и сумасшедших животных оргазмов во избежание репродуктивных, чисто женских недугов, способных со временем давать знать о себе всё жёстче. Вот тут-то смена приоритетов и являет свой лик чертовскими образами… как будто через пасть успешно борящейся с плясками гормональных инстинктов несчастной лисьей «дамы». Поступающей так с собой не из-за примерного воспитания с подтекстом дачи добра на поиск надёжного мужа с надёжными намерениями, но и отсутствия перспектив полностью и бесповоротно связывать себя узами. Если уж разводы, делёжки и буквальное вытряхивание алиментов через суды не входили в правила её поведенческой этики, с которыми попросту граничит тяжкое чувство неприкрытого блядства при безоговорочных победах внешнего шарма над скудными «мозгами» между ног. Возможно, в этом не было и не будет ничего удивительного, или вызывающего чувство подлого откровения… далеко не того же самого, что подразумевается под явлением свыше во снах или видениях наяву. И тем не менее зависть, или же неприязнь, в особенности за более лучшие навыки и уместную сговорчивость — сумасшедший двигатель к разрушению всяких мостов. Невозможно не понимать, что эта спонтанная хрень способна оставлять после себя вред, который невозможно исправить, или словно перезаписать все события ему предшествующие. Пожалуй, даже без критических случаев с каждым прибавляющимся годом возраста, и нередко мудрости на пару с ответственностью за свои поступки, можно прийти к стоящим внимания выводам о доверии всем подряд, в том числе осторожном. Что в итоге могло убеждать о том, будто ещё есть на всех существующих и несуществующих светах Вселенных существа, способные с большой пользой для себя учиться именно на чужих ошибках. Просто-напросто представляя последствия, или же себя на месте попавших впросак… ведь это же так упрощает возможность идти к своим целям гораздо быстрее, причём без упущений в личностных удовольствиях! Далеко не только в отношении наркомании, алкоголизма, распутного образа жизни, или же закрытости личной персоны ото всех в необъятном «злом» мире, но и в более приземлённых попытках выстраивать свою жизнь и свою личность. Без лихорадочной идеи заполучить карьеру, двигаться по ней сродни бульдозеру, и едва ли не размазывать всех конкурентов с самого начала, стоит им только показаться на пути. Дабы в итоге не было противно или чрезвычайно пусто от самого себя, что может выглядеть и чувствоваться хуже всего на свете. Огненно-пламенная лисья «мадам» уже довольно давно, едва ли не с последних студенческих лет навстречу собственным правилам решила для себя, что одна лишь красота, опыт и проницательное видение любой касающейся её лично ситуации, как ни печально, не могли полностью обеспечивать контроля собственной жизни. Могло ли быть дело в отношении, будь то окружающие, свой внутренний мир, сама планета Земля… или же в самих методах не такого уж простейшего выстраивания пути без посторонней помощи? Ей явно не приходилось нуждаться в чём-либо от плодов своих решений, шагов по краям и ровной безучастности к сомнительным делам всех тех, с кем контактирует. С кем невольно может общаться и кого восхищает настолько, сколь даже редко была интересна самой себе. И, конечно же, нет ничего проще изначально создавать условия без нужды бегать за кем-либо в помощь их выстраивания, где в итоге неизбежны спам-рассылки по мессенджерам на одни и те же любовные темы, безусловно, из лучших побуждений… как одна из самых глупых навязчивых «удобных» идей. Хандра по поводу и без — всё равно дело временное и легко проходимое вслед за завесой путаниц сквозь самолюбие, касающееся лишь одну её. Самку в блестящей шерсти, сознающую меру в том числе добровольным выходкам даже под кайфом, нередко курящую, пьющую и совокупляющуюся столько, сколько захочет. Без единого намёка на зависимости, чтобы не было даже их упоминания в мыслях, и однозначно не через способы усыпления бдительности в угоду бесправно смещающим разум желаниям. К тому же сами её родители поощряли без опаски выбирать свой путь, после совершеннолетия не ограничивая ни в чём при достаточных знаниях о плюсах, минусах и последствиях до его наступления. В особенности не наблюдая причин, нужд в опеке и любых как таковых дешёвых поводов не сохранять те самые редкие мирные отношения со своей давно уже взрослой дочкой, ставшей безумно прекрасной «огненной женщиной». А уж кому на радость, кому на зависть, и кому на ненависть — как ни странно, последнее дело, как бы ей не хотелось по доброте душевной помогать и уступать всем тем, кто заслуживает доверия. И способен стать дельным приятелем, у которого пусть и будут любовь и секс на уме и языке даже при колечке на пальчике, но не в больших количествах и с намёками вторжения в частную жизнь, будто больше не о чем и говорить и обсуждать, в итоге ни к чему не приходя. Может, она и живёт своим умом чрезмерно, как считает правильным на основании наставления верных и любящих родителей, но считает, что вовсе не вправе оспаривать их заметно более опытный и почтенный авторитет своими методами жить счастливо. Благо это не уже ранее перечисленные глобальные проблемы общества, и явно не самолюбование, что бы для этого определения не подошло даже индивидуально. Этой очаровательной лисе с крепким телом для молодой зрелой рабочей лошадки, без лишнего жирка и мускул наряду с некоторыми прослойками кубиков пресса, с фантастически стройным и в меру широким низом от бёдер до стоп, не было никакой нужды хвастаться и возвышать себя над другими. Конечно же, в тех случаях, если никто этого от неё бы не ждал, или же наоборот, посмел спровоцировать своими гнилыми и вызывающими поступками, нередко не без домогательств. Даже если они подбавляли напряжённому настрою воистину приятнейших импульсов к низу живота, стоит только завести готовую на отруб ладонь под скрытую платьицем голень, или же в час пик прямо к бюсту за чашечки… Тогда лучше бы все эти мягкотелые любовнички сразу представляли, что вообще представляет из себя судный день под руководством взбешённой фривольностью «дамы». Пожалуй, стоит называть вещи своими именами прежде всего в уме, и в случае чего держать кулак и каблук наготове.Мне так не хочется думать, сколько раз нужно ошибиться, чтобы ты бросила меня насовсем. Ведь внутри мне станет страшно от своего бессилия при прикрывающей покрасневшее лицо руке. Но я даже тогда посмею прямо посмотреть в твои глаза и сказать: «Постой же, куда ты!» Конечно, я не святоша, мы оба это знаем, ни разу не видел нужды обнаружить это внутри тебя. А раз мы можем всё на свете, почему мои эмоции даже не собираются являть свой лик снаружи?
Широкоплечей красоточке уж тем более не нужны были хреновы напутствия откровенного содержания в сердцах от таких зверей, будь они в её коллективе, на свидании, или даже среди родственников, не приведи Бог природы и времён года. Но конкретно в отношение первого варианта почему бы и нет, ведь любой будет готов слушать их прежде всего как ликбез без цели предоставлять уставы и заповеди от и до, пусть и в этом тоже видно полно зёрен для размышления. Но как бы то ни было, любой редко напяливающий невидимые «рога» самомнения без позволения высказывания и единого слова в свой адрес способен обсуждать их с собой наедине лишь при чувстве сохранения достоинства и без ущемлённости. Что обычно воспринимается с соответствующей адекватностью и благодарностью, пусть даже может стать совестно при убеждённости в том, что можно прекрасно обходиться без того или иного, в том числе если за основу подобного отношения действительно взять искушения. Хотя бы не приходится при такой атмосфере рога куколда напляивать. «Что-то я настаиваюсь тут, как грибное соленье, или же нет… в самом деле как белое виноградное вино, наконец-таки сумею научиться сделать его за весь отпуск! Становится жарче, и даже не странно, что это происходит к приближающемуся закату, но, может, мне кажется… Стоит успеть охладить своё ментальное восприятие, и даже не странно, что вода в озерце делает это куда лучше всякой платной йоги и потягивания гирь, ими-то точно в сторону кого-нибудь подзаебавшего захочется метнуть снарядом, да только самочьих мускулов тут, увы, недостаточно. Вроде бы времени ещё… как будто на целую вечность, а я уже собираюсь пуститься во все тяжкие, но с ним это лучшее, что можно вообще допустить при опустошении перед водоворотом желаний». Впрочем, она всё же убедила себя, что несколько ошиблась насчёт суточного времени, отчего возжелала в своём лисьем плутоватом, пусть и не слишком шальном сердце, успокоиться по личным причинам. Всё ещё не испытывая нужды доставать смартфон, украшенный сзади приклеенными мелкими кусочками разноцветных блестящих камушков — броского топаза на пару с нежнейшим аквамарином. Смотреть на все эти бесконечные кучи лживых открыток и всякие фотки на пляжах и курортах всей семьёй… Конечно же, охота чем-либо похвалиться собой кроме безумно соблазнительных форм и обезоруживающего ума, способного класть чужие козыри под её будто для скульптуры очерченные шерстяные ножки без единой возможности подсмотреть кое-что прекрасное между ними. Но блин сгоревший и напрочь пригоревший к сковороде, что останется лишь покупать новую, какой же это гипертрофированный детский сад для взрослых… присылать в личку и беседы свои достижения, которыми якобы грех не похвастать. Остаётся лишь развести руками и признать, что да, муж может быть и отличен по всем параметрам: прекрасно обеспечивает, заботится о настоящих нуждах и трахает под геометрическими углами будь здоров. Ну, а что дальше, и что вообще такого это может доказывать, кроме убивания времени и чужих эмоций чужой жизни по собственным правилам? Похрену, или даже с радостью может быть в одном случае — не воспринимать всерьёз и не делать слона почём зря, прежде всего на основании зависти, из того, что вовсе не должно волновать и касаться напрямую. Возможно, в самом деле крайне странно лишь то, что чужой успех очень даже способен напрямую касаться кого-либо вроде героини сегодняшнего дня. Да и вообще кого угодно, в том числе того, кому прямо-таки недодали новый спорткар BMW и последний iPhone на день рождения. А всё дело лишь в сраных сообщениях, безусловно, ради поддержки и из гордости, которой охота поделиться с другими обязательно под призмой некоторой сторонней самочьей солидарности. Безумно красивая самка лисы, едва-едва не напоминающая самца своими широкими плечами и бёдрами, пусть не без явной отличительной округлости ягодиц на пару с убедительной мягкостью грудей, всё ещё не собирается отрицать свою льстивую значимость в роли идеальной мишени для сильных самцов любого вида и склада ума. Не считает это прямым определением лести, но приятным и сладким комплиментом к её ежедневной ухоженности в том числе и насчёт запахов… Действительно, с чего ради не быть красавицей и лично кайфовать от этого похлеще порошковых доз через бумажку? Покуда могла бы вить верёвки с узлами понадёжнее работы команд морского флота и плести интриги века, способные заставлять департаменты по правам зверей осушать бокалы горячительного от безвыходности положения… как следствие, постоянно была бы одарена вниманием противоположного пола. Да вот «беда» не только в том, что «мужики» внешне, и нередко внутри с внутренней опарашенностью исключительно одноразового пользования скучны, но также беспардонно приторны и непоследовательны. Она же, с приданым ей сногсшибательным телом и разящей напрочь душой без излишней злорадной колкости, но не без долей правды, на удивление совсем не походила на ту, на которую стоит и даже нужно точить зуб. И не давать поводов для допущения далеко не уговорами или угрозам — один из самых действенных способов, пусть всё равно не единственный. В особенности при навязчивом предположении, будто её внешность и поведение, способствующее неотрывному обращению на неё внимания, обязательно должны подводить к намёкам об её компрометирующей личности, богатой на сочные и фееричные секретики. Вот только при интересной работе, среди собеседниц — как милых и отличавшихся похвальным безразличием в нужде советь носы в чужие жизни касательно романтических и сексуальных отношений, так и туповатых, больно упёртых, но всё же забавных в своей настойчивости добиться от неё любовного признания к кому-либо из самцовых шишек коллектива — коллеги в целом не мешали ей жить по своему усмотрению, не упуская суть смысла руководствоваться своей головой. И даже если подзывающие на слабо замечания, излишнее внимание к сугубо личному или проба добиться её расположения не слишком смотрибельными способами уговоров на свидание, либо ужин ради спора, при свечах с лепестками роз по периметру, могли в прямом смысле злить её… она не видела нужды отгораживаться ото всех любыми средствами и способами. Частенько обращая всё в шутку, где будет не зазорным при щебечущих разговорчиках повспоминать об ярких эпизодах из старых добрых романтических фильмов без измен и попыток прощения того, что прощается в исключительных случаях. Где вполне может последовать раскрытие настоящей цели плана, пускай даже если это действительно просто желание быть с ней вместе в романтической обстановке. Настоящее исполнение мечты, к которой однозначно стоит отнестись без оправдывания подозрений прямо на месте. Во всяком случае сейчас, пока ещё достаточно светлое небо и игривые блики лучей солнца посреди дышащего лесного оазиса без лишних деталей и глаз могли безвозмездно помочь с распределением мешанины из мыслей в необходимую последовательность. Она, Констанц Летиция Финнхтер, была не против играться не только в мозгоправные отношения сродни шахматным фигуркам на доске, но и в глуповатую, бессмысленную, и оттого пышную, милую любовь. Без мыслей о вечном и выгодном, лишь бы понимать мотивы и действия тех, которым от неё вечно что-то нужно нередко не по офисной работе, но под маскировкой желания набиться в искусные собеседники и ухажёры с богатой фантазией. Что касается также заместителей и директоров, где она в случае чего осмелится уйти после угроз увольнения в отказе сексуальных услуг принимающей от одного, или одновременно двоих и больше. Не поленится или не побоится послать матом в усатую и вонючую морду при брачном штампе в паспорте явно не потому, что их члены слишком толстые и блатные для столь избирательной особы. Ни за что не впишет в рекомендации их телефоны, даже если о карьере в той профессии, на которую потратила годы жизни в университете, можно забыть, и далеко не с чистой совестью… просто потому, что был дан повод поступить так.Может, я и убеждён в том, что больше ни за что не собираюсь терять тебя из-за всякой херни. Но почему всегда сбегаю от своих комплексов как можно дальше… как обиженный ребёнок? Тебя уже не удивляет метафора, что моё сердце вылито из золота, но разбивается, как стекло. Блин, веду себя старомодно, и это нервирует… ведь тогда ты понимаешь, что значит быть холодной.
Но с чего ради думать об этих мелочных мелочах в свой заслуженный впечатляющий отпуск среди волшебных мест, которые не то что недалеко, но до коих рукой подать? С чего грузить себя прошедшим среди заманчивого и сексуального духа весны, под плавно растекающимся дневным небом, и самое главное, у парного озера с водяными лилиями разных цветов? Её до безумия излюбленного места буквально в самом сердце одного из самых любимых лесов среди миллионов неизвестных ей во всех официальных и самопровозглашённых штатов страны и мира. С какой вообще стати стоит занимать мысли всевозможными однотипными глупостями при общении с так называемым сверстниками и постарше именно в свой отпуск? В то время, когда хочется дышать свободой, расслабиться среди тихой местности при пении перелётных птиц и буквально вбирать в себя, в мордочку, тело и очень завидные «дамские» ножки, чуткие и горячие весенние лучи солнца. В особенности на целый месяц с завтрашнего дня, и среди неполного погружения в пробирающую теплотой озёрную водицу среди прекрасных лилий. Как и сама Констанц, сливаясь с ней цветами в одном поразительном танце бликов и красок… раствориться среди них и не возвращаться обратно всё ещё оставалось для неё самым удивительным желанием. Не выйти замуж, не родить щенков и умереть в старости с тем, кого по определению стоит обязательно полюбить… а именно то, что невозможно, но в то же время ощутимо наяву как никогда. «Ни разу не задумывалась над этой штукой и вот тебе раз… взбрело же в голову захотеть опуститься в эту воду с тлеющей сигареткой в зубах, чтобы хоть так попробовать окончательно раствориться среди этой весенней природы, от которой начинают задействоваться все эрогенные зоны. Даже и не знаю, что могли бы подумать о моей выходке бабушка с дедушкой, если были бы здесь и вообще в этом мире… Впрочем, точно смогли бы понять меня и мои лихорадки цветущего возраста, и пусть я не знаю, но их молодость, вероятно, была гораздо насыщеннее и смелее, чем та, где я плыву по течению. Что ж, хотя бы точно знаю, что мне по-настоящему комфортно среди неба, лилий и слабого ветерка… в целом, смогу докурить спокойно и неторопливо». Нельзя было в точности утверждать, что ей среди её столь близкого счастья в не слишком тайных землях было душновато из-за умеренно влажной погоды. Также не было резона в точности соглашаться с тем, будто ей лично сейчас ничего не было нужно кроме зелено-желтоватых пейзажей с очерченным линейкой горизонтом, вместе с сияниями и кругловатыми распущенными водяными цветениями. Конечно же, сама лисица не собиралась сомневаться, что за весь этот состоявшийся отдых устроит себе много интересного и в меру обособленного от реальности и её неизбежных «требований». По некоторой невесть откуда взявшейся рефлектороной привычке подёргивая за верх лямки атласно-розового платьица чуть ниже колен, чтобы немножко снять напряжение, даже если по факту его не было и в помине, была уверена, что справится со всем, что может случиться. Ровно как и не оспаривала, что не только тот, о ком урывками вспоминала сейчас при остром взоре зелёных глаз, способен дарить ей ещё больше незабвенных мгновений и эпизодов прямиком из её снов. Немного поправляя слегка увеличивающее груди декольте и чуть смявшийся подол воздушного сказочного наряда для жаркого цветового контраста, Констанц всё ещё не торопилась полностью выгореть в положительном значении среди природы, вверяя себя ей для объединения в нерушимое единое целое. Ей, понемногу подобревшей и расслабившей зоркие очи от своих обрывочных сиюминутных желаний, всё же стало совестно, что тот, о ком она осмеливается вспоминать больше обычного, может дарить нотки успокоения и возвышенности только через секс и богатую на эмоции мимику. Наряду с прочими интересными особенностями, о которых даже настоящим «мужчинам» будет неловко слушать при введении в курс дела… Жаль, что именно от этого молодую пламенную «мадам» всё ещё будут атаковывать несколько неприятные предрассудки о высвобождении горячей опытной шлюшки в самый ответственный момент. Впрочем, нечего рыдать в подушку по каждому пустяку, когда непринуждённый танец бёдрами с задирающимся низом платьица перед зеркалом так и манил на целостное, здоровое, и при этом услаждающее обожание к самой себе. Мало того, незачем терзать себя, даже если понемногу проясняется в отражении желаемое в виде послушного любовника специально для частых встреч и без острой нужды заводить семью, изображая из этого прикрытие. Осмелившегося протянуть пальцы под платье и ухватить понемногу расшалившуюся взрослую лисичку за бёдра, плавным скольжением подводя их к талии и крепко обнимая, как жемчужную драгоценность. Экстазное мокроватое возбуждение, да и только… ещё и нижнее бельё умудрилось ещё помалу засаднить небольшим напором очень чувствительные интимные участочки своими ужимками лямок и креплений. Оттого ли разве не приятно убеждать себя с полной уверенностью, что вскорости, пусть и на время, ношению въедливой маски целомудренности и уважения древнейшего свода правил общества довольно часто настаёт полный конец всего лишь из-за малейшей прихоти? В конце концов, Констанц без терзаний согласилась с тем, что сейчас тем более неподходящее для скрытности время от себя самой… она всё ещё не пришла к точному выводу, хочет ли прятаться от внутренней личности, или же убить её раз и навсегда. Не говоря о «вечных» рабочих буднях со скоропостижными выходными, как всегда и кажется при не слишком умелом их планировании с наведением лоска на мордочку, пальцы и прочие части тела, где найдётся применение косметике. Ах если бы только была даже малая доля возможности не уделять столь драгоценные секунды железной сохранности возбуждения любой ценой необходимостью надевать лифчик и трусики обратно на мокрое от водицы тело, покрытое невообразимо гладкой обжигающей шёрсткой! И преспокойно пойти в одном лишь чувственном платье, в самый раз для приличных заведений вроде театров или нередко ставок на спорт, ради вменяемого прикрытия до дома в пяти минутах ходьбы. Вовсе не беспокоясь о спонтанной, «нездоровой» беспечности при определённой свободе в движении и плавном высвобождении отголосков сексуальной охоты через стекающие по бёдрам мелкие половые капельки. Между тем очень стараясь совершенно не подавать несколько убедительно шлюховатого вида при обычной невозмутимости обычной гражданки. Прелестной, румяной, лёгкой на подъём даже при отработке очередного рабочего «тюремного» срока, и как можно скорее стремящейся к сегодняшнему отдыху перед вероятными большими делами, среди которых вполне может быть и сайт знакомств.Но всё же потрясающе то, что ты не хочешь взрослеть, как и я… о, этого точно никому не пожелаешь! И раз всё между нами в итоге постоянно ведёт к веселью и кайфу, как бы ты ни пыталась понять меня… Я осмелюсь сбегать домой и прихватить с собой подарочек для тебя… о, дождись нашего следующего танца! Господи, не ищи нужды проветриваться на танцполе с другими парнями, однажды я справлюсь с самим собой! Серьёзно, от него ты будешь визжать от восторга, тем более мой младший поможет усилить наш экстаз.
В то же время охотно допуская глубокие шальные мысли о том, насколько впечатлительными могут быть «неслучайные» происшествия с горячими порывами чувственности и невероятной стойкостью умертвляющего всевозможные морали запаха, наряду с его сильно смачными нотками несравненного аромата похоти. Что кто-нибудь понявший, что к чему, возьмёт да ухватит рослую пламенную красавицу выше ростом и самомнением за жилистую мохнатую ручку… Накрепко прислонит к деревцу, не дав возможности и пикнуть, нагло задерёт низ лёгкой одёжки почти до шейки во избежание бестактных усилий разрыва всех тканевых препятствий к распаренной щёлке. Подарит омерзительно сногсшибательное чувство максимально плотного требовательного прикосновения толстого естества с узлом между спелыми круглыми ягодицами… И спустя минуты заставит очаровательные лисьи бёдра, среди которых при острейшем желании можно разглядеть своё счастливое пошлое будущее явно не хуже течной вагины, буквально дрожать от жутчайшего напряжения, невообразимого наслаждения и наркотического желания куда большей добавки. Стоило только на миг позволить распалить себя ничем не примечательными, но опять же как всегда хлёсткими и напрочь прямолинейными грязными мыслями, как теперь пришлось бы обдумывать план остывания ради сохранения если не всего рассудка, то его отвечающих за «дамскую» и настоящую совесть остатков. Стоило захотеть в нынешних условиях среди роскошной природы совсем не заповедного леса снова обратить со всем вниманием свой взор на удерживающие модельную грудь фиолетовые чашечки, касаясь и слегка натягивая их пальцами ради забавного удовольствия трения об острую эрогенную зону… тут же в голове била гонг тревога с возгласами, будто сейчас всё должно быть далеко не так. И лисица согласилась с этим, успокоив себя торопливым призывом наконец раздеться полностью, как планировалось. Наконец окунуться по пояс вокруг этой больно таинственной среди кучи населённых пунктов озерной водицы, с очевидно мелкой, к тому же видимой глубиной. Не собираясь даже думать о причинах и их отсутствии в отношении глуповато выглядящего просмотра под возбуждением от взрослых фантазий своего закрытого тонкими стрингами треугольничка на кристально чистом водном отражении, аки ещё не прожившая и десяток лет мелкая «девчушка», Констанц выдохнула несколько тяжко и успокоилась. Не пристало ей ломать голову из-за сущих мелочей, которыми в том числе можно назвать и желание совокупляться… вообще нафиг всё то, на что кажется невозможным получить ответ. Ровно также можно обозвать и более серьёзные вещи вроде незапланированной беременности с патологией и без, ипотеку на четыре комнаты, развод и делёжку под долбанными крыльями «гуманного» суда, где потому ни разу не хочется влезать в эти столь дурнопахнущие ямы. Тут же соскучилась по сигаретному дымку с хвойными отголосками, который очень даже вполне сгодится за разрядку между дельными мыслями, экстравагантностью собственных принципов обособления от вкусов общества и дебильными вульгарными глупостями. Возвратившись на мгновение к последнему, прежде чем освежиться среди здравой природной влаги озерца с плавающими лилиями, красотка без комплексов и навязывания своей однозначно заметной сексуальности окружающим твёрдо убедила себя, что больше всего ей захочется прийти скорее всего именно к нему. В платье и без чуть мокроватого от пота с нежданными выделениями интимного бельишка, которое придётся носить в цепких когтистых руках или, не приведи Господь, в дорогой её памяти сумочке-ридикюле… Прямо в страстные тиски его чудовищно звериных когтей при весьма похвально заботливом обращении ими с моложавым произведением искусства! Среди приличного количества женатых и покамест «неудавшихся» самцов по работе она могла бы дать шанс прежде всего на свидания, подразумевающие походы в кино, рестораны и по паркам от силы трём-четырём кандидатам из около сорока. А уж без секса в первый день на её мягкой кровати подобно райскому облачку… и то отпадает половина даже от этого катастрофически малого количества! Что и говорить, либо ей стоит быть проще и соглашаться трахаться при условии пользования резинками. Либо получать куда больше удовольствия от своей видимой любым невооружённым глазом неприступности, также нередко возбуждающей до трепета и без того гордый хищный самочий нрав. Авось, со временем мокрая от слюнок пасть при согласном «изнасиловании», или за провинность, спровоцировавшую угрозу увольнения без отпускных и оплаты за последний месяц, в кладовке или раздевалке перестанет бесить уж слишком завидную лисью невесту с кучей тараканов в голове. Дочь Летиции Финнхтер, у которой привлекательный порядок и с телом, и с умом, и с жильём, и с хозяйскими навыками, в особенности в отношении безопасности своего просторного придомового дворика без заборов и лишней херни… существует в своё удовольствие. Тем более к ней на удивление довольно редко не заявляются охочие на чужое добро проходимцы с ножами и пистолетами. Не потому ли она не прочь думать о том, о ком, судя по всему, и не думает забывать в том числе и сейчас… а именно в отношении его защиты от завравшихся отщепенцев, много берущих на свои головы? «Блять, если я сейчас не залезу в это озеро и не закурю в ознаменование беспрепятственного единения с природой моего леса… чёрт возьми. Во-первых, настанет ночь как будто уже через полчаса, и потому мне всяко необходимо рассчитывать на помощь Нортемл’ло, не забывая о своей несерьёзной ответственности. А во-вторых, сука, точно помассирую себе клитор через секунду, раз момент, когда я могла просто посмотреть на надетые на мне трусики, уже давно упущен. Ну что за идиотизм вылезает наружу, тем более при полном объёме ранее ожидаемых денег на карточке… так, где моё курево, как сквозь землю провалилось».Для тебя я хочу молчать о том, что мой хер ни разу не бесплатный, пусть я часто клал его на всё подряд. Одного раза мне хватит, чтобы ты услышала это… и больше я не намекну тебе снова на то же самое. Приму, если забудешь об этом «факте» или неправильно поймешь его, ведь веселиться куда интереснее. Никто из парней не любит, когда его девушка сердится, как бы это не возбуждало… хоть в этом я не отличаюсь.
С этого момента лисица, обдумав и в точности взвесив за и против для прихода к столь судьбоносному итогу, чем возжелала бы занять своё время дальше до вечера, позволила самой себе запереживать от пустяка, что декоративная сумочка лежит на траве недостаточно далеко от песка. Мало того, при достаточно сухой погоде среди влажной территории столь досягаемого лесного оазиса едва ли не посмела эмоциональному удару охватить её мировосприятие в отношение сохранности не такой уж бесполезной вещицы. Будто и трава была несколько нежелательно влажной, оттого неблагонадёжной платформой для не совсем расфуфыренного на вид мелкого «дамского» кейса прежде всего для косметики… Самое время относиться гораздо проще к судорожной мелочности подобно этой, либо в этом случае срабатывает имеющий важную суть комплекс недопущения поводов покупать одну и ту же вещь слишком часто. Потому быстренько угомонилась, собралась с тем, что будет делать дальше и резко огляделась по сторонам при изначальном отсутствии беспокойства о том, что её кто-нибудь может здесь найти. Следом, сматерившись в отношение безосновательной нервной спешки и достав желаемую пачку тонких сигарет, сообразила на радостях, что сначала стоит вообще-то раздеться до гола, как и планировалось, а уж потом поджигать ароматный легально-наркотический «фитиль». На том Констанц, нередко любящая вверять себя судьбе не без помощи здравого смысла во всех её начинаниях и продолжениях, и порешила. Тут же возжелав представить, что он будто наблюдает за ней, не собиралась давать ему ещё больше поводов желать её тело, в особенности потому что была уверена в его намерениях искренне стараться любить душу, узы и взаимосвязь. А именно наконец сняла с себя всю одежду, неторопливо возясь с розовым, чуточку прозрачным воздушным платьем с перекрёстом лямок у заметно выразительной, идеальной груди для её вида. А именно, у замочка на спине при вытряхивании его с себя, дабы оно плавно опустилось на землю, как змеиная кожа в детских мультиках. В то же время не желала подолгу мудрить с фиолетовым кружевным лифчиком и, естественно, такими же трусиками, ведь всё хорошее может быть только при напрямую близком контакте. Ровно как и хитрить сродни самой настоящей озорнице-обмнащице… обещающей по-эстетически красивому жёсткий секс без обязательств и безвозвратно увиливающей от своих горяченьких «обещаний». Проще простого, когда ситуация касается напрямую лично самого себя и никого больше. Хорошенько распланировав за наблюдением в сторону горизонта оставшуюся половину сего чудесного дня всё в сторону внесения в девственную яркую атмосферу немного, а может и достаточно дерзости и своеволия, внушительного вида лисица всё ещё не была озабочена вечно важной информацией, который сейчас час. Благо, теперь можно позволить себе полностью вздохнуть без нужды в вечно непрошенных воспоминаний о работе, ведь разве тело не имеет право на более углублённый отдых на пару с мозгом? Когда оставшееся ничтожное количество часов перед сном к следующей смене — это даже не смешно, а столь по-капиталистичному издевательски, пора бы уже и призадуматься о более частых вылазках в подобные услаждающие воображение места именно с целью окунуться внутрь них… навечно, как бы этого ни хотелось. Впрочем, месяц позволял навёрстывать упущенное едва ли не за год, лишь бы совсем не исчезнуть из реальности в завесе сладости своих наилучших предпочтений. А потому всё ещё оставалось странным то, что Констац, ныне раздетой и достающей сигарету вместе с медной зажигалкой с откидной крышкой, хочется допустить это всё больше и чаще. Стоит согласиться с предположением, что такое можно позволить лишь по причине полной самостоятельной ответственности за свои поступки при зрелом репродуктивном возрасте. Но расставаться с роднёй, с какими никакими друзьями в основном по перепискам, и с уже достаточно устроенной жизнью вполне себе недалеко от облюбованного леса идеальным лисьим взором зелёных глаз… Кто сказал, что это расплюнуть, стоит только увидеть, осознать и напитать себя невообразимой пользой открывающихся перспектив, одна за другой, среди иной жизни? В которой можно не казаться, а именно быть справедливой, учтивой и до невозможности прекрасной королевой воплотившихся наяву фантазий… в лице трона, подданных и короля, а не доминантного мускулистого ёбаря её мечты. Впрочем, стеснительность и правда жутко мешала всей сути удовольствия от плотного единения с природой, где и всего-навсего сигаретный дым вполне может служить проводником для натурального общения словами или обменом мыслями. Не было нужды объяснять в том числе самой себе то фантастически невозможное явление, будто полным переключением мыслей полностью на взаимоотношения со своей породной натурой можно глубоко чувствовать и накрепко соединяться с самым сердцем матери природы. А потому с какого перепуга боязнь открытого вида полностью без прикрывающей одежды должна или обязана быть именно боязнью… Ежели природа любит умиротворяющую тишину, и далеко не меньше то, что её любимые дети, возжелавшие разглядеть смысл очищающей разум свободы, допускают задушевное общение с ней, в чём она родила их через естественный путь. Наконец, неповторимо фигуристая «дама» убрала всё лишнее, касающееся только железных правил приличия в обществе, и достала якобы нужное, не сомневаясь хотя бы в получении долгожданной расслабленности среди более-менее тёплой водицы на мелкой глубине лично для себя. Отчего, возбуждённая своими будущими делами покруче и посамобытнее спа-масок, беговых дорожек на пару с гантелями и профессионального массажа ниже пояса, даже и не вспоминала, что при недвусмысленном наклоне зада будто как можно выше прямо-таки конкретно проветривала половые губы и самую малость зияющую вагину лёгким ветерком в её сторону. Действительно, ведь если самочьи гениталии вполне себе расслаблялись, то почему их обладательница всё ещё нервно корректирует то, что хочет сделать сегодня… даже если и думать не смеет оставлять желаемое на завтра? К сожалению, всё ещё оставалось неважным то, что хвост гораздо более конкретен на эмоции и замешательства своими выписывающими «танцами» в разные стороны, в отличие от головы, постоянно кипятящейся по пустячкам.В самом деле, как же много существует личных факторов, чтобы спровоцировать на злость и тебя, и меня! Например, если я вернусь домой к тебе на восходе солнца после ночи… зная меня, не будешь сразу верить мне. Но ладно, давай успокоимся и отдадимся чёткому ритму… позволим ему направлять нас, раз уже изрядно напились. Я никогда не сомневаюсь в тебе, детка… да, можешь водить мою машину, но не своди меня с ума ещё больше!
Теперь же сексуально «блестящая» мисс Финнхтер закурила тонкую с первого раза, убеждаясь, что явно не ошиблась в более дорогостоящей зажигалке. Огонёк из нагрева которой не являет своего лика спустя пятьдесят надрывных щёлканий под отборный мат… сапожный или тюремный, кому какая разница, если суть одна и та же. Особенно при дичайшей ломке, отнюдь не вызываемой железной зависимостью сродни следованию за большинством, где все как один направляются в сторону одного и того же узнаваемого счастья. Однотипного и скучного… после череды разочарований становящимися зыбкими и фальшивыми. Впрочем, достаточно давно пообвыклась с этой непрезентабельной мыслью, которую с ходу могут окрестить чайлдфри-влиянием, ни разу не вдумываясь в суть на вид категоричного мнения о жизни с чужим зверем под боком, которое в любом случае будет называться отношениями. К выходу замуж и созданию собственной семьи, лишь бы якобы не было поздно, а в особо настойчивых случаях сродни фантастическим сюжетам — убедит неизбежный конец света прервать своё явление прихода на время её поколения. Ровно как и с тем, что умела достаточно хорошо маскировать свои личные мнения в разговорах, выводах, суждениях. И «бесконечных» каверзных вопросах о личном фронте со всеми возможными переступаниями границ запретных тем, на которых по идее сама лисица вполне вольна заканчивать, не продолжая обсуждение, уклонившееся далеко в сторону. Разве ей когда-либо было интересно прозвище святоши за все эти сущие глупые мелочи… в особенности при том, чем именно она обожала тешить своё тёплое самочье сердце, далеко не всегда озирающееся исключительно в сторону кайфового спаривания. Но как проникающие в недры сокровенных тайн мозгоправские приключения не называй, не потому ли отпуск так и оставался самым прекрасным рабочим бонусом, где можно отдохнуть от всего на свете… в том числе и от самой себя? Как бы своевольная мадам ни думала о времени, ей оказались достаточно убедительными всё ещё дневные натуральные картины среди «заповедного» леса, внутри которого царила пусть и мёртвая тишина, но понемногу разбавляющая свою глухоту совершенно различными звуками птиц, насекомых, шелестов и журчаний. В то время как стоило не забывать о ненужности торопливости поскорее опуститься в воду, нащупать глубину по щиколотки и присесть на колени. Дабы сигаретка не успела дотлеть до этого момента, в то время как вторую было бы бесполезно совать за большое, треугольное остроконечное ушко… в основном из-за не оставляющего в покое направления ветерка. Впрочем, будь что будет, пока пламенно-рыжая лисица опускалась под воду вначале по колено, уже сумев разглядеть ту самую необходимую глубину. К сожалению, пока ещё не могла полностью насладиться охватывающей всё её тело мокрой фауной, со временем используя свои пальчики для расписывания увлекательных узорчиков на ней. Пусть даже так, опущением тела в воду до пояса, получала восторг от интимного единения с чудесным лесом и его мощным заманчивым духом, вдыхая дым дурмана на пару с натурально свежим воздухом. Это было достаточно неплохо также в случае, что сейчас, пока она направлялась так буквально к солнцу, вода всё ещё не уводила её в свои гостеприимно опасные объятия вплоть до мордочки, а потому волшебного чувства прямых касаний ребристых волн к промежности всё ещё не ощущалось, но однозначно могло случиться совсем скоро. Она похвалила себя любимую за то, что нашла неплохой выход для некоторого продлевания удовольствия самого близкого «общения» со своей врождённой натурой через никотиновый дымок, пусть он и может сработать лишь в единице случаев. А именно удерживала вторую сигарку пальцами, пока первая всё же тлела по подводному пути почти до середины площади озера. Очень и очень рассчитывала, что огонька на угасающей от огня травке, практически до момента, когда она полностью выгорит, хоть немного, но точно хватит для поджигания следующей. Сырость и влага, как её постоянный спутник, были резонными факторами, что этого вовсе может не произойти, но не потому ли Контстанц всё шла и шла неторопливо до необходимой точки, дабы этого не случилось? Без быстрых и лишних пальцев всё складывалось вполне успешно, и потому как сгущающийся вокруг лисьих глаз дым, так и плавное хождение внутри воды, не давали шанса на вероятный провал… Как бы самка, увлечённая своей экспериментальной осторожностью, не грузила себя саму малость очевидной непродуманностью затеи. А потому было несколько тяжело думать об одном и о другом одновременно… конечно, с этим вполне могут согласиться практически все живущие в до боли опостылевшем экстремальном и экстренном жизненном темпе. Ну да ладно, острый лисий взор, будь её воля, сродни рентгену, тоже был неплохим «объектом» несколько благодарного возбуждения в большую пользу своих собственных родовых особенностей. А потому до желаемого видного невооружённым глазом дна оставалось уже рукой подать… тем не менее, было бы очень обидно не то чтобы потерять зажигалку среди водицы, но просто испортить её ей же самой. Тут не поспоришь, уж лучше сигарета стоимостью одной десятой процента от самого поджигательного прибора… но уже была видна глубина, а чем она ближе, тем всё желаннее становилась охота напрямую чуять прибой между своих бёдер. «Отлично, твою мать, выгорело уже больше половины… Но в целом, хм… я думаю, что сумею поджечь вторую, только если в голову не взбредёт зависимость наконец потрогать все эти окружающие меня лилии. Кажись, придётся держать её в зубах, но тогда риск в том, что она выпадет из пасти при докуривании догорающей, велик ещё больше. Всё равно день просто обязан не пройти не смарку ни здесь, ни тем более с ним… вот бы все дни моей личной свободы от общественных правил были именно такими — осмысленными и без необъяснимой пустоты».Мы были бы очень рады забыть о том, из-за чего ты в глубине души всё же ненавидишь меня… прости за всё это. Каждую ночь заставляю тебя ждать и спать на холодной постели… уже не против того, что ты ставишь на мне ярлык. Наконец, встретив меня и тщетно пытаясь унимать ревность, ты говоришь, что тебе плевать на мои похождения.
Всё же огненная лесная дева, как бы она ни была рада считать себя ей при обычной скучной и предсказуемой гражданской рутине, вмиг словила себя на мысли, что в самом деле беспокоится совершенно не о том. Она была уверена и в своём так называемом любовнике, который при своём несколько устрашающем виде по почерку отношений скорее походил на друга и подушки для слёз. Ровно также, как и в том, что ей вовсе не было никакого резона думать о сигаретах несколько больше, чем нужно… как будто в самом деле посвящала все свои мысли о том, чтобы как можно скорее докурить первую и воистину расслабиться под пока ещё целёхонькую вторую. Ведь разве не куда ли приятнее думать о солнце, высоте расстояния до небес, и натуральных картинах, где хочется нарисовать каждую среди идеальной площадки в лице распускающего свои листья леса? Впрочем, до желаемого дна оставалась всего пара шагов, в то же время сигарета почти догорела, а потому можно было похвалить себя за идеальное совпадение в угоду исполнения желаемого — присаживаться на колени к несколько «живой» воде и в это время тут же начать курить вторую при возможности осязать лисьими пальчиками всё, что захочется. Солнце не слишком слепило глаза при своём полноценном ореоле вокруг леса, среди радующих глаза «секретов» которого почему-то мало кого можно вообще встретить. Воздух также удивлял своей ненавязчивостью, будто бы и природа, и водная влага, а также красота лилий как будто не позволяли ветру шалить сегодня в этой столь близкой, но в то же время столь далёкой от всяческих глаз местности. Полностью отбросившая все бесполезные мысли, мисс Финхтер убедила себя согласиться с двумя вариантами, и логичной причиной она может назвать ту, что её таинственный друг в самом деле охраняет это место от отморозков и любознателей на свою голову. «Да, точно, именно вместе с ним под знойным любовным экстазом… больше хочется проводить их именно с ним, мне нет смысла отрицать это ещё с первого нашего знакомства. Пусть мой ласковый зверёныш всегда почитает за царскую милость выполнять любые мои команды, в том числе и секс-приказы… главное, что я, опять же, буду уверена в том, что делаю. Как бы мне не было немного жаль пользоваться своим правом выбора несколько… пошло и бездарно, чему родители явно меня на обучали. Кажется, что все проходят через это, только начиная становиться взрослыми примерно до тех лет, когда якобы самый раз жениться и рожать… как же хорошо, что вовсе не обязательно в университетские годы!» В то время как в случае удовлетворения собственного эго, которое на удивление не требует к себе всяческого внимания и уважения, она может считать этот лес и своим тоже. Судя по тому, насколько часто заявляется сюда в тёплые времена года, как гром средь бела дня… почему бы и нет, если она прочно спелась с ним далеко не только ради крайне животного секса, но и заметно более высоких чувств? Ну да ладно, наконец всё это можно оставить далеко позади, в особенности когда впереди вся отпускная вечность, которую всегда в его начале охота считать именно ею… Если уж будто издавна повелось, что на сменах делам конца края не видно, а потому и неделя может показаться бесконечностью, и то лишь в случае отречения от абсолютно любых дел, пусть это может быть даже воспитание маленького ребёнка. Констанц нравилась свобода, которую она вольна выбирать и менять хоть каждый день, что можно сравнить с бесконечным перемешиванием карт… Сегодня надоест тишь дома в одиночку за чипсами, колой и музыкой Баха через дорогие стереонаушники — настанет время оторваться среди коллектива, и он ни за что не будет рабочим, но дружеским. Потому и сейчас оказалось неплохой идеей продолжать изобретать свои собственные «велосипеды» разума не без прямого пользования логикой и расчётом — суметь поджечь нетронутую водицей сигаретку об догорающую у фильтра. И мало того, осмелиться представить себе куннилингус при удерживании бёдер в положении промежности практически вплотную к понемногу оживающей водице, которая тут же одаривала лисьи половые губы своими приятно щекочущими волнами. «О, Господи Боже, мне хочется верить, что ты существуешь… и что природа создала меня не без помощи твоих рук. Возможно, мне должно быть стыдно оттого, что ты сейчас видишь меня полностью голой, испускающей из пасти сладкий освежающий дымок и готовой вновь распалить себя пальцами прямо сейчас! Ведь это озеро как будто читает мои постыдные мысли и потому ласками успокаивает меня… ты ли делаешь со мной, со своей дочерью, всё это? Вот было бы интересно знать, ты ли позволил Нортемл’ло существовать… и только ради меня ли с моими жуткими свободолюбивыми комплексами позволил ему жить мной, наблюдать за мной и быть со мной когда нужно и наоборот?» Впрочем, всё складывалось так, как она и задумывала, с некоторыми дополнениями экспромтом до, во время и после свершения шалостей наяву. В конце концов, после нескольких более глубоких затяжек и выпусков большеватых клубов дыма из пасти, рослая лисья самочка согласилась не только с тем, что пока не будет продолжать упорно развивать сумасшедший экстаз от настойчивых прикосновений и массирований грудных сосков, чередуя их с клитором. Но в особенности, что при несколько прямолинейном уединении с природой вместе не станет просить давать подсказок для ответов на все те вопросы к возможно существующему Богу. Которые она только-только озвучила в своей голове в отношении её таинственного защитника, которого она была бы очень рада считать одним из самых лучших друзей. А не просто тем, для которого быть весьма исполнительной подстилкой — едва ли не высшее благословение, чем-то, которым родители молодожёнов одаривают их перед свадьбой.Но я не собираюсь обманывать себя и тебя, дорогая… ведь ты страдаешь. Мы знаем, что это настоящий пиздёж, и мне необходимо исправить положение. Когда-нибудь я сумею прервать череду жуткой цепочки одних и тех же заебавших событий… из-за которых ругаемся. Затем успокаиваемся алкоголем почти под утро… обнимаемся, целуемся, ласкаемся и дразним друг друга.
В конце концов, уже не рабочая голая «мадам», законно избавившаяся от всего, что вынужденно высасывало все её соки, как назло оставляя в покое лишь влагу полового возбуждения ради «наслаждения грехом» сродни устойчивой зависимости, действительно расслабилась так, как именно и хотела. Для неё стало несколько волшебным то откровение, что любые представления всего того же самого, что вполне возможно исполнить самому в настоящем реальном времени, не идут ни в какое сравнение с испытываемыми ощущениями от всего этого. Пожалуй, воображение по-настоящему чего-то стоит только лишь в невозможных фантазиях без способов воплощать их в жизнь, в том числе если они отрицательные и омерзительные в полном смысле этих слов. Всё ещё даже не подававшая намёков на некоторое замерзание от водного холодка, Констанц захотела перестать давать воде возможность обласкивать своими небольшими волнами её нижние губки с бусинкой. Сам же пах с его лакомым содержимым прекрасно чувствовал её чуткое «поглаживание», пусть и самочьи гениталии были качественно прикрыты шерстью от наиболее похотливых любопытных глаз. Испустив следующие клубы дыма, и заметив, что вторая также догорела до середины, она полностью встала на глубину на своих коленях, тут же следом за дымом вдохнув заметного хвойного и соснового запаха. Вновь результат озарения хорошей идеей не заставил себя ждать… успешно произошло лёгкое успокаивающее душу и тело очищение от соблазняющего дамское сердце слабоволия перед привычками или шальным баловством. Эта чертовская лисица будто знала и держала в уме все возможные грани своих увлечений, возможностей и способностей, где очень даже могла заступить за порог дозволенного в общем понимании. И тут же вернуться обратно в зону кайфа без серьёзных, нередко пожизненных последствий… в конце концов, для чего ещё хотеть становиться взрослыми, кроме взятия ответственности своей жизни на самого себя? И все ли её прелести могут вообще понять развивающиеся новые личности при подростковом возрасте, когда несут одно и то же похожее на бред желание поскорее стать взрослыми и ни от кого не зависеть? Как жить, как любить, как трахаться, как зарабатывать, как относиться к родным и родственникам, и даже как умирать… все эти прямолинейные насущные понятия лишь кажутся однозначными и узнаваемыми в своей неизбежности и заранее намеченном курсе. И вроде бы с каждой минутой всё складывалось ещё лучше, чем в предыдущей… в меру греющие лучи солнца и приятно освежающая влага среди озера расслабляли в целом полностью обнажённое тело с его самочьими прелестями. Но тем не менее стоило рослой красавице не лёгкого поведения и в пламенной шубке ещё чуточку поёжиться от уже до боли хорошо знакомого секундного контраста при следовании тепла за холодом, как тут же сразу похлеще «кровавого» вина окатила голову мысль, будто сейчас она всё делает неправильно. Неважно, что в своё удовольствие, ведь разве ли на так живёт подавляющее большинство планировщиков своей жизни чуть ли не с молока матери… мисс Финхтер была бы рада отбросить ненужные и дающие ложные надежды перегрузы эмоций как можно дальше пинком под зад. Но, кажется, лилии теперь решили за неё, как стоит общаться с природой и быть с ней куда более близко, чем она вообразила своим умом и исполнила изящно в своих же глазах. Ничуть не претендуя на оригинальность, искусный почерк и действенность, в особенности при вполне вероятном отсутствии необходимости всего того, что лисица исполнила за последние десять минут перед тем, как безумно гореть желанием встретиться с «суженым» другом-любовником. Разноцветные лилии всё же завладели вниманием Констанц, и на мгновение она приняла их предложение поскорее закончить с затяжками ментолового курева и посмотреть на закат не затуманенным сигаретным дымом взглядом. Ещё после израсходования первой попутной палочки-выручалочки она была не против разрезать фильтр коготочками на лоскуты мельче атома. Рассчитывая таким образом, что всё же не загрязнит природу здешней фауны, пусть сам поступок рассеивания скопившегося в другом конце никотина будет говорить об обратном. Всё же не стала этого делать, ровно как и кинуть бычок так далеко, насколько сможет куда-нибудь в сторону… как бы потом не пришлось ради удобства продолжать держать оба весь обратный путь к тому же самому бережку у дороги к городку поселкового типа. Может быть, Бог, в которого она не прочь поверить, и мать природа, цели и особенности которой всё ещё будут раскрываться, покуда человечество останется жить на Земле, позволят ей смыть средство фальшивого эмоционального расслабления? Где вместе с этим может уйти и сама повсеместная ложь хотя бы за время всего отпуска у звезды его представления… Скорее всего тут сработает только видимая ощутимая красота, по крайней мере на этот день и на этот час, хоть лисице, уже достаточно испытавшей трепет, в самом деле было интересно увидеть нечто наподобие знамения. Это могло быть интересным, ярким, неповторимым, ничуть не пугающим и не предсказывающим кончину всему на свете, стоит только лишь обрести правильное отношение и пойти вперёд навстречу всем своим мыслям. Да, наконец она докурила, и, сочтя за знак со стороны подбодрившего плавные волны лёгкого ветерка при более греющих лучах солнца, посмотрела на использованные фильтры и смыла их подальше от себя. Специально принюхалась и была очень удивлена, что не чуяла запаха от того, что курила неторопливо, размеренно и с некоторым увлекательным, ничем не обоснованным интересом. Теперь можно было беспрепятственно смотреть на еле проблёскивающиеся звёзды среди близящегося к закату пока ещё ясного неба, удерживать взгляды у ветвистых и толстенных крон окружающих озеро деревьев. И проговаривать в уме первые полминуты слова благодарности за оказанную милость в интимности общения и ласкающей душу лояльности… что может быть лучше всего этого? Пожалуй, этим будет прикосновение к самому прекрасному на данный момент, что можно себе представить, и что находится совсем-совсем рядом. И сейчас для неё это осязание лилий, подбирание цветов в ладонь и завлечение их манящим запахом, который чуть-чуть, и обратится в форму капли, чтобы рассматривающая её лисица ради интереса не спутала этот обретший форму упоительный аромат с обычной росой. Покуда ублажение плеч, боков, грудных мышц, пояса и паховых стрелочек могучими ладонями, и внутренних сторон бедёр сзади большими гладкими сплетениями языков обязательно успеется. Да, хозяйка природного спокойствия этого чудесного густого оазиса среди кучи малы дремучих мест, и госпожа для своего защитника, охотно исполняющего любую её просьбу или пожелание — это в самом деле звучит очень даже гордо, независимо и по-родному. В то время как злоупотребление своей вольностью наперекор оставшейся на месте совести, где и отголоски того самого примерного сексуального воспитания могли давать о себе знать… становится риторическим понятием.Чтобы снова всё это вернулось на свои места… с каждым разом это выглядит всё более ущербно и безвыходно. Пока, скорее всего, ты первая не посмеешь прекратить этот круговорот, а я буду смотреть на тебя с восхищением. Кто из нас с тобой может быть дьяволом-искусителем или Богом всепрощающим? Слишком тяжело давать на это точный ответ простым смертным влюблённым.