- Ангел! - Кроули вскрикнул, прогибаясь в пояснице, хотя казалось бы куда больше, и одним резким, неосознанным движением руки свернул с письменного стола несколько увесистых томов довольно священного содержания. Следом за ними полетела чернильница, и даже будучи совершенно одуревшим от возбуждения, Кроули не смог не скривиться ехидно, представляя во что превратились теперь обложки, и желательно, страницы несчастных Божественных писаний. Впрочем, кривая усмешка уже через мгновение вновь сменилась хищным оскалом, и демон, низко прорычав что-то нечленораздельное, ухватился ладонью за край стола впереди себя, раскурочивая и ломая дерево под пальцами, утыкаясь в жесткую деревянную поверхность лбом и шипя сквозь зубы самые грязные из возможных ругательств. Не специально, но скорее инстинктивно, по привычке. Справедливой, положенной ему, порядочному демону привычке.
Впрочем, это и было единственной порядочной вещью в сложившейся ситуации. Все остальное - распластанное по столу, согнувшееся пополам и вздрагивающее от каждого толчка худое тело, совершенно не круто дрожащие и сами собой разъезжающиеся от кайфа колени, вспотевшие ладони, отчаянно ломающие в щепки все, что попадется под руку, струйки пота на висках... Все это совершенно не вязалось с тем, как представляют себе исчадие ада обычные смертные. А еще горячая, уверенная и одновременно ласковая ладонь в огненно рыжих волосах, сжимающая, но не тянущая до боли, от чего то напротив умиротворяющая и успокаивающая, будто остужающая и не дающая совсем потерять контроль. Временами Кроули казалось, что если бы не она, если бы не это спокойствие и мягкая уверенность, исходящая от его Ангела, то он бы однозначно к чертям разнес несчастный книжный магазинчик. А возможно, в порыве страсти, сжег бы еще парочку прилежащих к нему домов, а сам бы развоплотился от удовольствия, несомненно утянув бы с собой и своего Ангела.
Ангела, что сейчас так уверенно, но мягко сжимал в кулаке его волосы, другой рукой придерживая вздрагивающие бедра, не давая отстраниться или, напротив, слишком разойтись. Он умудрялся одновременно обласкать демона со всей возможной нежностью, а потом довести до такого крышесносного оргазма, что перед глазами взрывались целые галактики. И Кроули искренне не понимал, как такое вообще возможно.
- Быстрее, Ангел, чтоб тебя! Быс-с-стрее... - голос сорвался на позорное шипение, которое опьяненный желанием демон уже не мог контролировать. Где то в глубине магазина послышался звон бьющегося стекла. Что то явно разбилось, и Азирафаэль очень надеялся, что это были не его любимые антикварные часы, которые он выторговал у одного бизнесмена несколько десятилетий назад.
- Тише, мой дорогой... - Азирафаэль как можно более мягко провел ладонью по непослушным огненным кудрям, спускаясь на обнаженную, до предела напряженную спину и плечи, успокаивающе поглаживая, однако не прекращая плавных, но быстрых и глубоких толчков. Переместив вторую руку ниже, ангел с легкостью подхватил худую ногу под коленом, поднимая выше, отводя в сторону, после чего укладывая ее, согнутую, на стол и прижимая уверенной ладонью к деревянной поверхности. И Кроули буквально не понимал, что делать, потому что чувствовал себя до предела раскрытым, ужасно уязвимым, и это чувство вилось в груди, почти у самого горла, норовя вырваться наружу очередным потоком брани. Вот только ощущения стали в разы острее. Казалось, что Азирафаэль заполняет собой каждую клетку его земного тела, и в каждой клетке пульсирует острое, полыхающее удовольствие. Никто и никогда не был способен довести Кроули до такого состояния, да и он врядли позволил бы. Никому, кроме Азирафаэля.
Совершенно растеряв остатки здравого смысла, демон не сдержал протяжного, уже совсем не грубого, а почти жалобного стона, мгновенно поймав себя на мысли, что если пернатый придурок посмеет издать хоть смешок в ответ на его слабость, он собственоручно выпотрошит тому память и вырежет от туда любые воспоминания об этом.
Он обещал себе это каждый раз, и каждый раз, неизменно, Азирафаэль лишь сдержанно постанывал в ответ, почти восхищенно оглаживая плечи демона уверенными теплыми ладонями.
Удовольствие накатывало мощными, волнами, сковывая все тело, вызывая судороги и заставляя сердце набатом стучать в ушах. Кроули зажмурился, очередной прилив оказался настолько сильным, что прошил все тело от начала позвоночника буквально до самой макушки, заставляя невольно вскрикнуть. В то же мгновение Кроули окончательно перестал себя контролировать, демоническая сущность рванулась на свободу, материализуясь двумя огромными, иссиня черными крыльями за спиной, чудом не задевшими на мгновение опешившего ангела. Однако, нужно было отдать ему должное, движений он не прекратил, лишь с восторгом уставился на заметавшиеся и задрожавшие крылья. Подобного до сих пор не случалось.
Один взмах, и ближайшая полка с книгами, так неразумно не прислоненная к стене и отгораживающая зал для посетителей от уютного рабочего места Азирафаэля, покачнулась, едва не упав, и с нее дождем посыпались книги. Еще взмах, и печатная машинка на соседнем столике опасно отскочила в сторону края.
Сквозь мутную пелену Кроули услышал возмущенный вздох ангела, после чего обмер, внезапно ощутив мягкую, но крепкую хватку у самого начала крыльев. Азирафаэль в буквальном смысле сжал основания в ладонях, удерживая мечущегося демона прижатым к столу. От подобной наглости у Кроули потемнело в глазах. По крайней мере именно так он и подумал. Не от удовольствия же, в самом деле?
- Да как ты...? Не смей...! - выдавил он задыхаясь. После чего вскрикнул от нахлынувших ощущений и зажмурился, распахнув пересохшие губы.
Кажется, его трясло в оргазме несколько минут, которые ощущались как часы. Ломало и выворачивало наизнанку, точно так же как продолжало хрустеть и ломаться дерево несчастной столешницы под его ногтями. Он взмок так, что пот капал даже с подбородка, а волосы липли к щекам и шее, и ноги, вернее одна нога, оставшаяся на полу, перестала держать, и Кроули окончательно обмяк на столе, под тяжестью Азирафаэля, упавшего сверху и пытающегося не развоплотиться от удовольствия.
- Это было прекрасно, мой дорогой, - Азирафаэль выдохнул эти слова почти на ухо, склонившись и бережно заправляя волнистую прядь за ухо демону. После чего он невесомо коснулся губами татуировки в виде змеи на виске.
Кроули прошибло мурашками, разнеженное после оргазма тело отозвалось благодарной дрожью. От нежности защемило сердце... А потом в буквальном смысле затошнило от неясного волнения и липкого, глупого страха. Слишком, черт побери, нежно. Снова.
- Ага, - хрипло выдохнул он, пытаясь в максимально короткие сроки буквально склеить себя по кусочкам. Собраться, отогнав чертову нежность как можно дальше, в довершение нашарив в глубине души, образно говоря конечно, ведь никакой души у демонов быть не может, свою излюбленную маску холодного самодовольства.
Ангел мгновенно ощутил меняющееся настроение, коротко улыбнулся и отстранился, позволяя пришедшему в себя Кроули слишком уж резко подняться, распрямиться, лениво потягиваясь и разминая затекшую поясницу, легким усилием дематериализуя крылья, после чего развернуться и вальяжно опереться о край стола. Он присвистнул, обводя взглядом несчастный, едва не разгромленный магазинчик, после чего нехорошо оскалился, возвращая взгляд на валяющиеся на полу тома священных писаний, начисто залитых чернилами.
- Упс, да простит меня Господь, - самодовольно усмехнулся он. - хотя нет, подожди, точно не простит.
Он довольно наблюдал как Азирафаэль, покачав головой и цокнув языком, по щелчку очищает книги, возвращая их на старое место.
- Очень смешно, Кроули, - назидательно забавным голосом откликнулся ангел, однако тот прекрасно понимал, что Азирафаэль совсем не обижается. - Исправишь остальное? Боюсь мой лимит чудес уже давно превышает планку дозволенного.
Кроули хотел было отпустить саркастичную шуточку по поводу того, что стоит поменьше громить свой магазин, однако быстро и будто бы с легким стыдом вспомнил, что магазин разгромил таки он. Ангел не имел к этому вообще никакого отношения.
- После такого траха - любую прихоть, ангелок! - грубо усмехнулся он, по щелчку пальцев возвращая по полкам выпавшие книги, расставляя их в точности так, как они располагались до этого. Азирафаэль очень педантично относился к этому и конечно же Кроули не мог поступить иначе. Еще немного чудес, и раскрошенная в щепки часть столешницы сново заблестела гладким деревом, несколько незамеченных ранее опрокинутых стульев вернулись на законные места, а нечто разбившееся в глубине магазина с легким звоном собралось в одно целое.
- Как это грубо, Кроули, - Азирафаэль поморщился, огорченно отворачиваясь и чудом возвращая себе одежду. - Я ведь просил...
- Да, да, помню, пойду помою язык с мылом! - со смешком Кроули тоже облачился в свой привычно траурно черный, как называл его во время приступов недовольства Азирафаэль, прикид. После чего уже вручную расстегнул несколько верхних пуговиц на рубашке, обнажая совсем бледную шею и остро выступающие ключицы. Азирафаэль, уже успевший добраться до зеркала, и теперь педантично поправляющий на шее клетчатую бабочку, а затем приглаживая белоснежные волосы, бросил на того осуждающий взгляд.
- Почему бы тебе наконец не признать, что то, что мы делаем, это...
Но договорить ему Кроули как всегда не дал.
- Это просто секс, ангел. Одно из привлекательных людских занятий. Вроде твоих дурацких блинов, или суши... Или вина. - он утвердительно кивнул головой, будто бы самому себе. Сам себя в этом в который раз убеждая. - И это так типично по-ангельски, распаляться на все эти нежности. Это глупо. - " только не вздумай прекращать", это демон произнес уже у себя в голове, радуясь, что тот не умеет читать мысли.
- Ты неисправим, Кроули, - Азирафаэль вздохнул, окидывая взглядом теперь уже полностью усевшегося на столешницу демона. Весь в черном, в блестящем тесном пиджаке и еще более тесных джинсах, он являл собой поистине дьявольски соблазнительное зрелище. Картину дополняли все еще растрепанные в страсти огненно рыжие волосы, достающие до плечей, так непривычно для демона раскрасневшиеся щеки и наконец не скрытые очками змеино желтые глаза с вертикальными зрачками, все еще слегка подернутые дымкой послеоргазменной неги.
Тонкие губы растянулись в усмешке. - Ну, сам понимаешь, исчадие ада, такие дела. Уж не обессудь.
По правде говоря, Кроули не любил врать себе. Он мог приврать другим, беззастенчиво вешал лапшу на уши начальству в аду, без малейшего страха выдавая совсем уж неправдоподобные истории Вельзевул и высокопоставленным демонам. Он мог врать сколько влезет, однако с самим собой этот фокус не проходил. И он заталкивал, запихивал, стиснув зубы, это гадкое чувство в груди как можно глубже, пытаясь забыть его под слоем других, более подходящих демону чувств. Азирафаэль, этот дурной ангел Господень сводил его с ума много гребаных столетий.
Все началось как невинная шутка. Стена Эдэмского сада, люди, так провинившиеся перед Богом, и они двое под первым на земле дождем. Ни один из них тогда еще не знал, где они окажутся спустя множество тысячилетий, но оба, кажется, в тот момент почувствовали, что так или иначе, будут рядом. Их дружба, начавшаяся с довольно практичного соглашения о помощи и сотрудничестве в делах по заданиям начальств, достаточно быстро, по меркам вселенной конечно, оформилась и обрела важное значение для обоих. Оба это естественно отрицали и никогда не говорили об этом в слух, но в конечном итоге знали, что могут положиться друг на друга, о чем бы ни шла речь.
Кроули был демоном. Исчадием ада, чудовищем из преисподней - так говорили ангелу на небесах задолго до их встречи, пугая и пытаясь отвратить ангелов от своих павших собратьев. Но разве мог он видеть в Кроули, в этом саркастичном, немного грубом, но в глубине души бесконечно одиноком и уставшем существе нечто отвратительное? Нежность зрела в груди Азирафаэля годами, оформляясь, и при каждой встрече крепчая. Кроули язвил, выдавал глупые шутки, мелко пакостничал, никому и никогда всерьез не вредя, а потом строчил начальству гордые рапорты о том, что придумал испанскую инквизицию. И он же, чуть ли не тем же вечером, основательно залившись вином, стучал кулаком по столу, в ужасе расписывая ангелу все кошмары и пытки, придуманные людьми, искренне охреневая от этого.
Кроули был не таким, как предписывалось демонам. Он был смелым, даже в какой-то степени отважным, а демоны в большинстве своем этим не отличались, он был гордым, в то время как для других, казалось, такого понятия вообще не существовало. А еще он был отзывчивым, чутким, умел сострадать и переживать. Все это он Азирафаэлю, да и кому бы то ни было, ни за что не стал бы демонстрировать, но ангел постепенно понимал это, складывая истинный образ Кроули из мелочей.
Инквизиция, а до этого - распятие христа и искреннее сочувствие в глазах демона к несчастному юноше. Всемирный потоп - ужас и несдерживаемое возмущение божьим замыслом в каждом слове. И тихие, злые слезы, которые текли по щекам Кроули, под аккомпанемент воплей погибающих внизу в бушующей стихие людей. Азирафаэль никогда не напоминал демону об этих слезах, сделав вид, что просто не заметил их, когда стоял там, вместе с ним, на последнем незатопленном еще утесе. Но навсегда запомнил тот момент, приблизивший его к тому, что он стал чувствовать.
Будучи существом любви, Азирафаэль, как и полагалось ангелу, любил всех. Искренне и тепло, по отечески заботливо и трепетно. Но то, что небесный воин постепенно начинал ощущать к своему вроде-как-врагу разительно отличалось от всего, что он привык ощущать до этого. Это чувство - нежное, всепоглащающее, безудержное - было совсем другим. Оно было слишком человеческим. Земным. Но от того не менее прекрасным.
На то, чтоб принять это чувство, названное человечеством любовью, у него ушло несколько десятков лет, на то, что бы смириться с тем, что демон вероятно никогда не почувствует того же - еще больше. Кроули был всегда приветлив к нему, с радостью шел на контакт и никогда не отказывался от встреч. Но разве могло это свидетельствовать о чем-то большем? Ведь демоны по природе своей не способны любить. Они утратили эту способность много веков назад, еще при падении, потеряв вместе с ней практически все, что связывало их когда-то с небесами.
Но было другое. И это другое упорно не выходило у ангела из головы.
Похоть. Страсть. От чего то ангел был уверен, что уж ее то Кроули должен был испытывать. Не было смысла отрицать - постепенно, все больше очеловечиваясь и отдаляясь от рая жизнью на земле, Азирафаэль и сам начал испытывать нечто подобное. Легкие мурашки внизу живота, жар в лице и неуютное, но вполне обоснованное желание. Оно не жгло его изнутри, не лишало рассудка, как людей, но непременно и неизменно приходило, оставляя тягучее горькое послевкусие в те разы, когда Ангел сдавался и пробовал утолить его со смертными. В конечном итоге Азирафаэль научился справляться с ним сам, получая от этого покой и умиротворенность. Этого вполне хватало.
А потом был Кроули. Кажется, была середина двадцатого века. Азирафаэль уже успел открыть в Лондоне собственный книжный магазин, воплотив давнишнюю мечту, и теперь большую часть свободного от поручений Рая времени проводил там. Кроули же стал иногда заглядывать к нему, иногда по делу, а иногда просто так, притаскивая с собой все новые сорта вина или чего крепче, после чего ангел с демоном предавались совершенно не ангельским делам, заливаясь алкоголем и бесконечно разговаривая обо всем на свете.
В тот день Кроули был не в духе. И это еще мягко сказано. Дела в аду шли хуже, точнее сказать лучше, не куда. Его то и дело таскали вниз на допросы, требовали отчеты и более, как выражалась Вельзевул, глобальные злодеяния. На то, что сам он ну вот вообще не горел желанием эти злодеяния творить, демонам было совершенно наплевать, а то, что Кроули уже просто чисто по человечески заебался, тем более никого не беспокоило.
А Азирафаэль как всегда был рядом. В магазинчике было тепло, уютно и спокойно, и даже извечная ангельская аура святости вокруг пернатого нисколько не напрягала. Кроули ругался, злился, заливая свою злость очередным бокалом красного вина приличной выдержки, а ангел сидел рядом, даже слишком близко, понимающе кивая и соглашаясь, иногда дополняя монолог к месту ввернутыми комментариями.
Кроули был совершенно одинок. Ангел понимал это всегда, но в такие моменты чувствовал особенно остро. У него, ангела, всегда была любовь Божья, и даже какая никакая поддержка со стороны ангельской братии.
У Кроули же не было никого. Судя по рассказам, что ангелу удалось из него вытащить, большая часть ада состояла из безмозглых чертей, вообще ничего не чувствующих и давно забывших что это такое, да озлобленных грязных демонов, искренне недолюбливающих Кроули.
Кроме Азирафаэля, ангела Господня, ему и пойти то было не куда. Никто не стал бы слушать. Всем было искренне плевать.
- Ты ужасно устал, дорогой мой, - в конце концов заключил ангел, с неподдельным сочувствием глядя на друга. - Позволь мне, всего раз, попытаться помочь?
И прежде чем удивленный Кроули сумел хоть что-то ответить, он оказался вплотную прижат к груди Азирафаэля спиной, а себя он обнаружил в буквальном смысле сидящим у него на коленях. В тот раз демон Кроули впервые почувствовал себя неловко. Должна была быть злость, должно было быть негодование от подобной наглости, но ни одно из возможных чувств так и не пришло. Напротив, от ощущения теплого, мягкого и до одури знакомого тела ангела так близко стало хорошо и очень спокойно.
А потом были руки. Нежные, но сильные и уверенные ладони гладили напряженные острые плечи, посмели нагло забраться в волосы и массировать затылок и виски, расслабляя и успокаивая, превращая агрессивно настроенного демона в медленно растекающийся сгусток удовольствия. Кроули даже разрешил себе прикрыть глаза, не совсем понимая, к чему ведет ангел, но отчетливо осознавая, что лучше он себя еще никогда не чувствовал.
А вот сам Азирафаэль точно знал к чему ведет, и безропотно следовал своим желаниям. Желаниям совершенно бескорыстным и искренним - успокоить, приласкать, поделиться нежностью со строптивым демоном, так нуждающимся в ласке.
Тогда он впервые перешел рубеж. Он опустился ниже, вдоль напряженного худого живота, к узким бедрам. Сам, без помощи чуда, расстегнул дорогую пряжку, вжикнул молнией, и тихим, уверенно успокаивающим шепотом остановил дернувшегося было от неожиданности демона. Тот сдался удивительно быстро.
Руки у ангела были мягкие, но удивительно умелые и уверенные. Они ласкали очень правильно, так, как того требовало уставшее тело. Не быстро и грубо, а осторожно, медленно, но именно от этой нежности и заботы у Кроули напрочь сносило крышу. Ему, демону, не знающему стыда, было искренне неловко, он краснел, покрывался испариной, боясь скосить глаза и встретиться взглядом с голубыми глазами своего ангела. Его несло куда-то, и остановить это было непосильно никому. Было слишком хорошо. И смешно от того, что ни одна близость со смертным, коих он все же успел испробовать, не стояла даже близко с тем, что он ощущал теперь. Это было похоже на единение душ, самих сущностей. Кроули чувствовал себя музыкальным инструментом, на котором играл ангел. Апогеем всего стал тихий, жалобный всхлип, с которым демон, закусив губу и спрятав совершенно раскрасневшееся лицо в сгибе локтя, кончил, непроизвольно разводя в стороны бедра и вздрагивая всем телом. Ангел ласкал его между ног еще несколько томительных мгновений, обвивая свободной рукой поперек талии и что то ободряюще приговаривая.
А потом было прозрение. Стыд, вперемешку с возмущением, злостью, и чувством полнейшей беспомощности.
Первая мысль - он был слабым. Азирафаэль видел его слабость, видел нежность, сам посмел проявить нежность к нему. К демону! Это казалось неслыханной наглостью, кощунством, перебивающим все глупые и необдуманные поступки Азирафаэля до этого.
Но он ничего не сказал. Привел себя в порядок, скрыл глаза за очками и исчез на восемь лет.
Все эти долгих восемь лет ангел корил себя за смелость. Он был готов молиться кому угодно, лишь бы вернуть все назад, туда, где он не успел еще испортить того хрупкого доверия и равновесия, что возникло между ними.
А потом Кроули объявился. Кажется, это было начало семидесятых годов двадцатого столетия. Он ввалился в магазин, громко хлопнув дверью и распугав немногочисленных посетителей, еще более уставший и злой, чем в последнюю встречу. С того раза у него вновь отрасли волосы, и очки теперь имели другую, более округлую форму, но он был все так же прекрасен. Демон ничего не просил - гордость не позволила бы, - но Азирафаэль все понял без слов. В тот вечер букинистический магазинчик закрылся на несколько часов раньше, а демон вновь таял в руках своего ангела. Единственного существа в гребаной вселенной, способного чувствовать к падшему нежность.
Больше Кроули не пропадал. И больше не пытался сопротивляться. Так и пошло.
Это стало словно каким-то новым, негласным соглашением, которое устраивало обоих. Они встречались все так же, не слишком часто, но теперь раз, другой, да дружеский вечер в освещенном теплым светом магазинчике, за задернутыми шторами, на старых, антикварных практически диванчиках, закачивался дьявольской, вернее ангельской нежностью. Все эти ласки выбивали Кроули из колеи, путали, сбивали с мыслей и отвлекали, но он неизменно подсаживался на них, как на наркотик. Очень скоро и сам Азирафаэль оказался на его месте - прикосновения Кроули жгли как огонь, они были резкими, несдержанными, падший не мог дать ангелу то, что сам получал в избытке, не умел, но он компенсировал это страстью, скоростью и искусными умениями. Впрочем, Азирафаэлю это и не нужно было так, как нужно было самому демону.
Кроули упорно давил в себе любые зачатки нежности, отрицая их на всех уровнях подсознания. Он ничего не чувствовал к ангелу, к этому чудному пернатому святоше, ни в конем случае не чувствовал. Он ведь демон. Он не умел. Не должен был уметь.
А Азирафаэль просто наслаждался каждым моментом их новой жизни. Ждал каждой встречи и искренне наслаждался каждым мгновением, пусть то была невинная беседа о новом ресторане, жаркий спор или полная противоречивых чувств близость.
Они пошли дальше очень скоро. Уж что этому было виной - ангельская любопытность, желание чего-то нового, или просто попавшиеся на глаза Азирафаэлю книги порнографического содержания.
Он изучил их с внимательностью и кропотливостью профессора, обеспокоившись всеми нюансами и усвоив всю нужную информацию. Человеческое тело - удивительная вещь, и секс - гораздо многогранней чем ангел считал до этого. Вернее, долгое время он просто не интересовался этим вопросом. И лишь теперь, внезапно обретя контроль над тем, о ком он мог раньше лишь мечтать, фантазия его развернулась и понеслась вперед.
Боги, он хотел Кроули.
Хотел обладать им, совершенно не по ангельски, не свято. А приземленно, так по-человечески. Больше, чем хотел дорогие и редкие экземпляры книг в свою коллекцию, больше, чем мечтал
Решиться ему было действительно тяжело и даже страшно. Ангел не был уверен, что у его дорогого друга был подобный опыт раньше. Разве что наоборот. Своенравный характер и роль задиристого раздолбая врядли позволила бы ему практиковать подобное со смертными. Нужно было доверие. И Азирафаэль надеялся, что у Кроули есть доверие к нему.
Он ничего не говорил, ни к чему особенному демона не готовил. Просто в какое-то мгновение, когда тот, уже не трезво соображающий от возбуждения откинул голову ему на плечо, он щелкнул пальцами, полностью избавляя демона от джинс.
Как и положено змею, коим тот никогда не переставал быть, Кроули был абсолютно гладким везде, и это вызвало у ангела судорожный вздох.
Сам Кроули, кажется, даже не заметил произошедших изменений, чем ангел не преминул воспользоваться.
- Мой дорогой, ты мне доверяешь? - мягко спросил Азирафаэль, ни на секунду не прекращая движений.
- М-м... Еще чего... - простонал в ответ тот, чуть дернув уголком губ. Естественно , это значило нечто вроде "больше, чем всему миру", но демон никогда не озвучил бы это вслух.
Этого было достаточно.
- Тогда, я хочу попробовать кое что. Если ты против, только скажи, и я остановлюсь. - это звучало смешно и даже несуразно в обращении ангела, святого эфирного существа, к исчадию ада, но Кроули на удивление покорно и согласно кивнул.
Вдохновившись, Азирафаэль освободил руки, прекращая свои манипуляции, а потом уверенно подхватил ноги демона под коленями, вынуждая его чуть приподнять бедра и развести их достаточно широко. Он устроил их на своих собственных бедрах, не давая свести ноги вместе вновь, после чего не мешкая скользнул рукой ниже, еще ниже.
Кроули вздрогнул, когда по щелчку пальцев ощутил скользкую, теплую влагу между ног. Внезапное осознание затеи ангела пришло к нему с запозданием, и он не успел даже возмутиться, как ощутил уверенно проникающие в него пальцы.
- Ангел! Ты...! - Кроули охнул, теряясь в новых ощущениях. Взметнувшаяся было злость от столь самовольных действий, кажется, в конец обнаглевшего небесного создания, так и замерла, не оформившись.
- Так плохо? Мне прекратить? - обеспокоено поинтересовался Азирафаэль, через плечо заглядывая в расширенные змеиные глаза демона. При этом, он не переставая двигал пальцами, сгибая их под правильным углом, не проникая слишком глубоко, но задевая самые нужные точки.
Внизу живота у Кроули сладко и незнакомо заныло. Непривычно, но, черт бы его побрал, многообещающе.
- Будет хорошо, я обещаю, просто доверься мне. Просто разреши мне...
Кроули как-то нервно оскалился, после чего вцепился одной рукой в предплечье Азирафаэля и совсем уж по змеиному зашипел.
- Если не будет, я... Я сожгу ко всем чертям гребаные книжки, в которых ты этого всего понабрался, ангел.
Неуверенный смешок послужил ему ответом.
После чего теплые пальцы покинули тело демона, а сам ангел завозился, затем снова щелкая пальцами, избавляя себя самого от нижней части одежды. Не успел Кроули опомниться, как руки Азирафаэля, на удивление сильные и уверенные для щуплого и совсем неспортивного тела, подхватили его под коленями и заставили приподняться. Еще несколько томительных минут, и Кроули всхлипнул. Не сдержался, слишком захваченный новыми ощущениями. Ангел опустил его на себя до конца, вот так сразу, просто перестав держать, и дрожащие бедра падшего соприкоснулись с такими горячими - ангельскими. Больно не было совершенно - все таки ангельские способности в прямом смысле этого слова творили чудеса - было горячо, скользко и безумно непривычно.
И вдруг от чего-то снова стало стыдно. Он снова, как в тот чертов первый раз, почувствовал себя внезапно ужасно слабым. Почти что бессильным. От чего то в беспокойном мозгу всплыла странная и не к месту нездоровая мысль. Если бы они внезапно рассорились, если бы возненавидели друг друга, кто победил бы в схватке? Он, демон, пускай и один из древнейших, но все же не самого высокого ранга, к тому же мягко говоря не сильно любимый остальными обитателями преисподней, или Азирафаэль - херувим, страж восточных врат Эдемского сада, очевидно в совершенстве владеющий пламенным мечом. Ну, так или иначе, Кроули сделал бы все, что только в его силах. Умер бы, окончательно и бесповоротно, но не сдался бы. Не сдался бы вот так, как сдается сейчас! Как позволяет вот так бессовестно, нагло использовать свое тело. От этой мысли дрожь пробежала вдоль позвоночника, а сердце смертного тела забилось сильнее. Стало до непривычного неловко, даже страшно... А потом Кроули понял, что от подобных размышлений в паху все буквально скручивает от возбуждения.
Азирафаэль, впрочем, воспринял дрожь на свой счет.
- Кроули, все хорошо? Скажи мне, если что-то... - затараторил он, однако был грубо и резко прерван.
- О, дьявол, просто заткнись, - зашипел он, ерзая на бедрах ангела, а потом закидывая свободную жилистую руку за голову, обвивая опешившего Азирафаэля за шею и вытягиваясь гибким телом. - Заткнись и трахни меня!
В тот вечер они оба совершенно обезумели от ощущений. Было так хорошо, что они просто не могли остановиться, оргазм следовал за оргазмом, они не успевали переводить дыхание, лишь падали в новый омут желания с головой. Сначала на диване, сидя. Ангел прижимал колени Кроули чуть ли не к самой его груди, придерживая и не позволяя шевелиться. Потом перевернул на спину, вновь задирая и разводя ноги, толкаясь глубоко, чувственно. Затем на полу, на чертовом письменном столе, и снова на диване. У Кроули безбожно тряслись колени и не держали ноги, разъезжаясь сами по себе. И губы онемели от постоянных прикусываний, а глаза целиком затопила желтизна радужек. Оба они были в поту, оба дышали через раз, радуясь только, что дыхание для них совсем не обязательно. А Азирафаэль все не мог насмотреться на демона. Не мог поверить в то, что творилось между ними. И блядская нежность его сводила Кроули с ума. Нежность, сила и забота в одном касании - ничего лишнего, ничего неправильного. Горячо и до одури приятно.
Они в буквальном смысле разнесли пол магазина, случайно подожгли одну из угловых полок и едва не вышибли окно. В довершение всего, во всем несколькоэтажном доме напрочь вырубилось электричество. В какой-то момент в двери, кажется, даже кто-то стучал, возмущаясь шумом. В ответ Кроули прорычал что-то нечленораздельное, отдаленно напоминающее обещание проклясть именем Люцифера нерадивого гостя и всю его семью до скончания времен. Гость после этого чудесным образом поспешил удалиться.
После, когда все закончилось, оба они хохотали до колик, уничтожая следы своих стараний. Азирафаэль до этого дня никогда еще не слышал, чтоб Кроули так смеялся и улыбался так искренне.
А потом... А потом он стал прежним.
В их отношениях, в их дружбе ничего не изменилось. Азирафаэль был влюблен до звезд перед глазами, он сгорал от нежности, а Кроули этого словно не замечал, держа язвительную дистанцию, выдавая сарказм за сарказмом и привычно высмеивая забавные для него увлечения ангела.
Они все так же чинно выполняли уговор, прикрывая друг друга перед начальством, все также коротали вечера в дорогих ресторанах. И Кроули точно так же, как и всегда, скалился и фыркал, когда очередной нерадивый официант принимал их за милую семейную пару.
Демон все так же умудрялся приходить на помощь Азирафаэлю, вытаскивать его из глупых передряг, в которые тот сам себя загонял по доброте душевной.
Разве что, видеться они теперь стали все чаще и чаще. Иногда этот даже начинало пугать обоих, но лишь в том смысле, что казалось, начальства могут прознать о их сотрудничестве. Но оба, так или иначе, опасливо оглядываясь забивали в себе эти чувства.
Один раз, так случилось, что они даже умудрились полетать вместе. Звучало это смешно и несуразно, будто они были двумя громадными птицами, совершившими легкий перелет над Темзой. Но оба не могли отрицать, что та ночь запомнилась им надолго.
Это была инициатива Азирафаэля, конечно же. Подобным предложением он доставал демона уже несколько лет, аргументируя это тем, что сам не расправлял крыльев уже несколько десятилетий, и не дело это, так и позабыть все можно. На деле же, ему просто снова хотелось увидеть черные, блестящие демонические перья, лицезреть которые в последний раз он мог еще в далеком прошлом, во время великого потопа.
Кроули согласился очень нехотя. Азирафаэль лишь позже понял, почему тот так долго пытался отговорить друга от этой затеи, но так до конца и не осознал почему он в конечном счете согласился.
Этот полет стал откровением для обоих. Именно тогда то Азирафаэль и узнал, от нехотя устроившегося на одной из покатых лондонских крыш демона, что крылья после падения сохранили не все падшие. Многие незначительные демоны вообще потеряли способность летать.
Азирафаэль никогда искренне не задумывался о подобных вещах, да и демонов, кроме самого Кроули, ему встречать особо не доводилось. Поэтому новость действительно ввергла его в изумление.
Следующим откровением для Азирафаэля стало то, что крылья Кроули были совсем другими. Они не походили на его собственные, легкие, гибкие и сильные, не только цветом. Крылья демона были тяжелыми, гораздо более слабыми, словно тянущими вниз от слоя сажи и пепла, что покрывали их. Нет, Кроули все еще мог взлететь. Он мог вполне успешно преодолеть некоторое расстояние, но после... У него слишком быстро отказывала выдержка, крылья дрожали и переставали держать на лету, поэтому приходилось приземляться на попадающиеся внизу крыши. Кроули злился и раздражался, озлобленно откидывая протянутую к нему ангельскую руку. Ни в коем случае он не собирался показывать ангелу, насколько сильно осознание этого мучает его. И сдаваться не собирался, потому что, как бы он не пытался это отрицать, ему было хорошо. Вот так вот лететь, как много лет назад, широко расправив крылья, скользя по воздушной глади черного ночного неба с россыпями звезд. И то там то тут, видеть белоснежные всполохи прекрасных ангельских перьев ослепительно белого цвета.
В ту ночь Азирафаэль позволил себе еще одну вольность, сблизившую двух противоположных существ сильнее.
Крылья Кроули в очередной раз переставали держать, но демон, от чего-то совсем упершись, наотрез отказывался приземляться. В какой то момент Азирафаэлю показалось, что еще немного, и тот просто рухнет. В неясном порыве он подлетел сверху и, не успел Кроули опомниться, прижался к нему, обхватывая поперек груди и живота, уверенно удерживая на весу. Конечно, демон сначала очень громко возмущался, шипел и обещал выдрать обнаглевшему святоше все его перья.
А потом внезапно затих и расслабился.
Так они провели несколько часов, больше не опускаясь на землю. Стоило Кроули почувствовать неуверенность, и ангел мгновенно подхватывал его, давая опору и возможность передохнуть.
В какой-то момент Кроули зачем то выволок из наглухо застегнутого кармана пиджака пару темных очков, и водрузил на глаза. Зачем - ангелу оставалось только гадать, потому что здесь, в небе, не было никого кроме них двоих, и прятать змеиные зрачки было совершенно незачем.
По возвращении в книжный Кроули был необычайно тих и задумчив. Больше тему полетов они не поднимали.
Но, тем не менее, неизменно они возвращались к тому, что обрели. Возможно, они делали это реже, чем хотелось обоим, зато всегда спонтанно как минимум для одного из них.
Кроули был ненасытным. Был горячим и очень нетерпеливым. Грубость была заложена в нем, сама по себе - так успокаивал себя ангел. А потом успокаивал и Кроули. Ласковыми прикосновениями, медленными тягучими движениями, глупыми и не к месту милыми словами. Он пытался укротить адский огонь, пылающий внутри демона, будто на каком-то незримо эфирном уровне ощущая, как этот огонь выжигает изнутри и самого Кроули, сводит его с ума и мучает оголенные нервы.
И Кроули поддавался. Пускай не всегда, пускай с неохотой, но он отпускал себя. Позволял себе, прикрыв глаза, наслаждаться спокойствием и заботой, что исходили от небесного воина. Иногда, он даже благосклонно разрешал целовать себя - в шею, в по дурацки хрупкие ключицы этого земного тела...
Один раз Азирафаэль даже попытался поцеловать демона в губы. Но, то ли момент он выбрал неправильный - Кроули был настроен достаточно враждебно, то ли тот решил, что это уж совсем перебор. Так или иначе, после неудавшейся попытки Кроули еще не одну встречу грубо шутил по этому поводу, утверждая что ангел в конец очеловечился, если думает, что в этом бесполезном и глупом занятии смертных есть хоть какой то смысл. Секс - приятно, хоть и похоже со стороны на тупую потную возню, поцелуи - еще более тупая возня, только уже совершенно бессмысленная.
Азирафаэль тогда, хоть и прекрасно понимал, что пытается добиться невозможного, пытается в буквальном смысле ухватить руками воздух, действительно расстроился. Или даже обиделся.
Он умудрился совершенно неожиданно расплакаться по этому поводу, глупо и совершенно не по ангельски, сидя тем же вечером на втором этаже своего магазина и отчаянно дуя на не желающий остывать чай.
И, конечно же, он не мог знать, что в этот вечер, за несколько кварталов от магазинчика, в своей дорогой и совершенно пустой квартире, Кроули проломил несколько устрашающих дыр в бетонной стене, совершенно разворотив собственные кулаки, а потом долго сидел на полу, прислонившись спиной к кровати, рассматривая текущие по костяшкам и пальцам струйки крови. Так было легче. Легче ощущать текущую по рукам кровь, чем слезы на собственных щеках.
Демоны не могли влюбляться, не должны были, да просто не имели права. И Кроули повторял это про себя на манер заклинания, не переставая проклинать себя, преисподнюю и чертовы небеса. Он не собирался влюбляться. Не собирался никому доверяться, даже Азирафаэлю.
Он прожил так почти шесть тысяч лет. И проживет еще столько же.
Но все это осталось в прошлом, плавно превратившись в историю.
В настоящем же, сидящий на столе демон щелкнул тонкой черной резинкой для волос, после чего зажал ее в зубах и деланно медленно собрал верхние пряди в пучок на затылке.
Азирафаэль, уже окончательно приведший себя в порядок и все так же педантично поправляющий манжеты на рубашке, неодобрительно покачал головой.
- И зачем ты только это делаешь? - уточнил он с искренним интересом. - Тебе совершенно не идет. И выглядит... Я даже не знаю, как-то...- он нахмурился, пытаясь подобрать подходящее слово.
- По пидорски, - любезно помог демон, абсолютно довольный произведенным эффектом. - Интересное слово, знаешь ли. Его не так давно в обиход человеческая молодежь пустила. Высшая степень оскорбления, чтоб ты знал!
Азирафаэль поморщился грубому выражению.
- О Боже, Кроули, я хотел сказать нелепо, но ты как всегда.
- Только для тебя, ангел! - тот вскочил со стола, изобразив шутливый поклон и оскалившись в очередной едкой усмешке. - По моему, самое то для совершения коварных демонических дел! Стильно и весьма устрашающе, - он снова оперся о стол, качнувшись на каблуках. Обернулся потом, наклонившись и заглядывая в зеркало на противоположной стене. Впрочем, оно ему и не нужно было совершенно, Кроули и без того знал что прическа выглядела идеально.
- И какие у тебя планы? - Азирафаэль решил, что продолжать глупый спор о прическе нет смысла и перевел тему. С некоторых пор у него вошло в привычку интересоваться планами демона, и чудом, не иначе, получать вполне здравый ответ, а не предложение пойти помолиться или освятить какой нибудь, цитата:"гребаный домик в жопе мира".
- Не знаю. - тот неопределенно пожал плечами. - Вчера босс выходила на связь, опять злится, видите ли Люцифер недоволен, душ мало. Так что пойду соблазнять и грешить... - и тут же, заметив странную, нервную искру в голубых глазах напротив, усмехнулся и добавил, - Начну с того, что пожалуй заблокирую сотовую сеть где нибудь в центре. Ну а там люди и сами справятся.
- Справятся это точно, - ангел согласно вздохнул. - ты уж тогда пригляди, чтоб они совсем не расходились...
- За кого ты меня принимаешь! - Кроули натурально изобразил возмущение.
- За демона, дорогой мой, - мягко откликнулся Азирафаэль, отворачиваясь и планомерно принимаясь за работу. Сегодня нужно было перебрать несколько новоприбывших экземпляров древних писаний, а еще переписать совсем обветшалый том предсказаний... Одним словом, ангел отвлекся, уже снимая с ближайшей полки стопку увесистых книг в твердых потрепанных переплетах. - Именно поэтому и прошу приглядеть.
- Конечно, конечно, ты же знаешь, нам раньше времени поубивавшие друг друга придурки не нужны. - Кроули кивнул, снова поднимаясь, на этот раз уже подходя к ближайшему креслу и сгребая с него свое пальто, а потом темные очки со столика. - Ну, мне так точно. Пожалуй, придется еще и в офис сегодня смотаться. Увидимся, святоша!
Он махнул рукой на прощание, развернулся и направился к дверям магазина, за которыми едва брезжило утреннее солнце. Уже у самого выхода он столкнулся, почти нос к носу, с первым покупателем, которому конечно, как и всем несчастным покупателям магазина, ничего не светило. Пожилой мужчина затормозил в дверях, случайно столкнувшись взглядом с желтыми глазами подозрительного тощего типа в черном, не в силах двигаться дальше. Кроули усмехнулся, подмигнул несчастному пожилому человеку и облизнул губы, демонстрируя змеиный раздвоенный язык.
Пара секунд, и мужчина развернулся в дверях, поспешив покинуть помещение, а Кроули самодовольно водрузил на нос очки.
- Ангел, на одного приставалу у тебя сегодня меньше! - возвестил он вглубь магазина, - Не благодари! - и вышел, громко хлопнув дверью.
***
Если бы вы когда нибудь спросили демона, любого, попавшегося первым на глаза, любит ли он ад, то со стопроцентной гарантией получили бы золотой билет прямиком в преисподнюю, да еще и вне очереди.
Любовь - не то что пристало испытывать демонам. А уж говоря о родном пристанище... Зловонное, мрачное место, главный офис, так сказать, которого напоминает бесконечную цепь тоннелей канализации где-то под богатым центром Лондона. Вечно слоняющиеся по этим коридорам неприкаянные души, еще не дождавшиеся своей очереди в адский котел, или просто недостаточно грешные для того, чтоб отправиться на вечные страдания по кругам ада, но и не праведные, застрявшие практически на стыке, совсем немного не дотянувшие до рая. Толпы демонов, безликих, уродливых чертей без имен и почетных должностей, снующих туда сюда с мелкими поручениями. Все это вгоняло в тоску и полное отчаяние любого, кто проведет здесь больше нескольких минут.
Очевидно, именно поэтому Кроули, будучи демоном не последнего ранга и имея возможность выбирать, при первом же удобном случае поспешил убраться из ада, помахав на прощание своим менее успешным коллегам. На земле, среди людей, было хорошо, было просторно и даже весело. А здесь царили мрак, вонь и чувство полной безнадеги.
Передвигаясь по главному коридору, Кроули натянуто улыбался проходящим мимо знакомым демонам. Не приличия ради, конечно, а скорее для того, чтоб побесить их только больше.
Здесь Кроули не любили. Практически никто, кроме начальства, которому тот успешно, на протяжении шести тысяч лет заливал напропалую о своих дьявольских деяниях на земле, не испытывал к нему ни малейшей симпатии. В большинстве своем его считали этаким позером, клоуном от мира преисподней. Всегда одетый по последней моде, щегольски опрятный и стильный, он не вписывался в адскую тусовку, полную грязных, покрытых уродливыми рубцами рож, обношенных и рваных одежд, пропитанных запахом смерти. Единственным уродством Кроули же были его змеиные глаза да язык, к которым он постепенно привык настолько, что и уродством то их считать перестал. Это не могло не злить остальных. Но сделать с этим они ничего не могли, поэтому просто тихо, а иногда и достаточно громко, ненавидели его.
Чувство это было взаимным, поэтому Кроули, каждый раз спускаясь в Ад по рабочим вопросам, старался взбесить окружающих одним своим видом как можно сильнее. Однажды на него даже попытались напасть парочка не очень сильных и, разумеется не очень умных демонов. Два кровавых пятна на западной стене малого зала собраний так до сих пор никто и не потрудился оттереть.
В этот раз визит в главный адский офис оказался на радость коротким. Кроули успешно скинул на черта в канцелярии стопку очередных правдивых и не очень отчетов, заглянул в кабинет Вельзевул, дабы откланяться, как всегда с придурковатым напускным пафосом, за который, он все никак не мог понять, ему почему-то до сих пор не влетело.
Теперь же, морщась и стараясь особо не разглядывать попадающихся в коридоре демонов, Кроули уверенно направлялся к выходу, радуясь что совсем скоро снова окажется на земле. Промелькнула даже незатейливая мысль вечером снова наведаться в букинистическую лавку, может захватив с собой пару пирогов из совсем недавно открывшейся неподалеку булочной. Но вовремя одернул себя, фыркая и отплевываясь от столь земной, по сопливому человеческой идеи. Больно много чести ангелу...
- Кроули! Не может быть.
Демон был уже в нескольких поворотах от такого желанного сейчас выхода, когда сзади послышался до омерзения знакомый, будто квакающий голос.
Натянув на лицо самую гадкую из возможных улыбок, Кроули затормозил и развернулся на каблуках, складывая руки на груди и позволяя Хастуру лицезреть его во всем своем презрении к тому.
Демон, чуть выше самого Кроули, оказался в паре метров позади. Как и большинство обитетелей преисподней, он выглядел потрясающе отвратно. Дырявое светлое пальто кое-где покрывал мох и плесень, лицо пестрело незаживающими рубцами, а черные глаза без белков казались пустыми провалами. Демон что надо, как говорится.
С Хастуром у Кроули всегда отношения были натянутые, даже скорее напряженные, но негласно мирные. Они по возможности не трогали друг друга, практически не пересекались, разве что в особо серьезных случаях по работе.
- Хас-с-стур, давно не виделись! - деланно радостно протянул Кроули, не удержав на языке легкое шипение. - А я то думал тебя повысили. Не ожидал увидеть здесь.
- Как и тебя. Ты совсем перестал бывать внизу. Слухи ходят, ты совсем очеловечился. - спокойно и ровно ответил тот, своими черными безэмоциональными провалами сверля Кроули.
- Слухи врут, - все так же скалясь отрезал демон. - Я вживаюсь в образ, ну, сам понимаешь, нужно понимать тех, кого наставляешь на путь...неистинный. Приходиться приспосабливаться.
- Понимаю, - Хастур не изменился в лице, однако странные нотки в его голосе от чего-то совершенно не понравились Кроули.
- Знаешь, я бы и рад поболтать, вот только дел по горло, - разговор пора было заканчивать. В воздухе, помимо вони отчетливо витало напряжение.
Изобразив очередной за сегодня ироничный поклон, Кроули развернулся, надеясь выбраться как можно быстрее. И только теперь заметил, что коридор впереди опустел. Все черти словно сбежали куда-то, расчистив помещение. В глубине мигнула трупно холодным светом лампа на потолке.
- До нас дошли другие слухи, Кроули. - голос Хастура за спиной стал громче и резче. Стало не по себе, но демон не подал вида.
- До нас? - он снова обернулся, изгибая бровь.
В то же мгновение из-за другого поворота появился еще один демон.
Лигур, вечный спутник и подпевала Хастура. Кроули даже не удивился, что он в скором времени материализовался рядом. Этот, по скромным прикидкам Кроули, был все же немного поумнее Хастура, однако ни чуть не менее неприятным.
- До нас дошли слухи... - Лигур тихим и холодным басом продолжил словно незаконченную речь Хастура. - Будто ты, Кроули, путаешься с врагом.
Кроули замер. Такого поворота он не ожидал ни в одном из возможных развитий событий. Однако улыбку с лица он не потерял, так же как не позволил и ссутулиться гордо расправленным плечам.
- Что, прости? О чем это вы двое?
Лигур, умеющий в отличие от своего дружка весьма устрашающе улыбаться, оскалился.
- Удивительно, как хорошо ты научился изображать недоумение. Не иначе, как у людей понабрался. Это ведь так на них похоже, врать, юлить, лукавить. - он скривился, - Но с нами подобное не пройдет. Мы следили за тобой.
Кроули явственно почувствовал, как что то в животе скрутилось и похолодело. Нет! Ведь он не мог, просто не мог нигде проколоться! Все было рассчитано, он все предусмотрел, расставил всевозможные обманки и совершил отвлекающие маневры. Шесть гребаных тысяч лет!
- Как это по демонически, если честно, - фыркнул он, качнув головой и пряча руки в карманы облегающего удлиненного пиджака до колен.
- Именно. А вот твои действия демоничностью что-то больно слабо стали отличаться. - Лигур сделал шаг вперед, обходя Кроули сбоку и приближаясь почти вплотную. Теперь от оказался прижат спиной к стене, а двое демонов с двух сторон перекрывали ему пути к отступлению.
- О чем вы, парни? Дьявол побери, это ведь просто смешно! - он попытался сделать шаг в сторону, но Лигур преградил ему путь, достаточно грубо ухватив за лацкан удлиненного пиджака.
- Смешно не то слово. - Хастур справа снова подал голос. - Кто этот ангел, Кроули? Мы видели тебя в книжном магазине, насквозь провонявшем ангельской благодатью...
- Да от него самого, небось, ей воняет, - Лигур грубо потянул опешившего Кроули за пиджак, наклоняясь и втягивая подрагивающими ноздрями воздух.
- Да вы в конец сбрендили! - Кроули дернулся, выдирая из грубых рук лацкан и одергивая пиджак. Дело действительно начинало обретать нехороший оборот. - Я работаю!
- Кем, позволь поинтересоваться? - Лигур совсем уж издевательски усмехнулся. - Ангельской прислугой?
- Мы видели, как ты таскал какие-то коробки в магазин из человеческого средства передвижения. - все так же бесцветно заметил Хастур.
Кроули едва сдержал нервный смешок, понимая что уровень абсурдности ситуации близится к критическому. Это даже звучало смешно! Как могло получиться так, что два придурковатых демона умудрились застать его в магазине Азирафаэля, да еще и в тот момент, когда весьма недовольный и раздраженный, он помогал ангелу выгрузить дурацкий, привезенный им из Японии антиквариат. На все увещевания в том, что проще было бы просто чудеснуть нужные предметы прямиком в магазин, Азирафаэль ответил удивительно жестким для него отказом. По его словам, так терялась прелесть новых приобретений. Так что обоим в тот день пришлось попотеть, зато ангел остался весьма доволен.
- Я работал под прикрытием! - рявкнул Кроули, понимая, что отпираться дальше нет смысла, и остается лишь попытаться провернуть с двумя недалекими коллегами легкую аферу. - Этот ангел ошивается на земле с самого сотворения! Управление поручило мне вести за ним наблюдение, а вы двое... - он показательно хмыкнул, отряхивая невидимые пылинки с лацкана пиджака, грубо измятого неаккуратными руками Лигура, - только мешаете. Это вообще секретная информация, и ребятки вроде вас...
Но договорить он не успел. Оба, словно сговорившись, внезапно рванулись прямо на него.
Нужно было отдать должное реакции, она не подвела, и Кроули вывернулся в последний момент, отшатнувшись к другой стене и выставляя вперед руки.
- Чего ты так испугался? Если все так, как ты говоришь, то тебе нечего от нас скрывать, - скривился Лигур. - Мы просто посмотрим одним глазком, проверим, так сказать.
Демоны вновь стали наступать, окружая.
А вот теперь точно запахло жаренным! - промелькнуло в голове Кроули. Он прижался к стене, напряженно следя за каждым движением нападавших.
К слову говоря, Хастур и Лигур, к огромному невезению Кроули были демонами одного с ним ранга. Такими же древними, как и он сам. Настоящими падшими, принявшими участие в восстании на небесах, и изгнанными вслед за Люцифером. А это означало лишь одно - двое на одного, силы не равны. И не поможет никто даже, сколько не посылай ментальные призывы. Максимум, сбегутся посмотреть на экзекуцию над порядком раздражающим коллегой.
- Остыньте парни, давайте все обсудим, а потом я покажу вам все, что захотите! - примирительно поднял ладони Кроули, пытаясь взять не силой - но уловками.
Оба, не сговариваясь, мерзко засмеялись. То, что Хастур вообще умеет смеяться для Кроули стало неожиданным откровением.
- Не пойдет, Кроули, можешь дурачить Вельзевул сколько влезет, она совсем тебя распустила. С нами этот фокус не сработает.
Еще мгновение, и демоны вновь бросились на него. На этот раз успешно. Кроули попытался откинуть их дьявольским чудом, но не только потерпел неудачу, но и сам не смог справиться с двойным ударом с их стороны. Ноги буквально вросли в пол, и демоны успешно вдавили его в стену, с двух сторон вцепившись в плечи. Одной рукой Лигур бесцеремонно стащил с глаз Кроули темные очки, бросая их на пол и втаптывая в землю ногой. Затем рука Лигура потянулась, больно впутываясь в волосы, сбивая идеально уложенную прическу и впиваясь ногтями почти под кожу.
"Ну уж нет, только через мой труп" - зарычал у себя в голове Кроули, судорожно пытаясь расставить все мыслимые и немыслимые барьеры между грубо проникающим в голову сознанием Лигура и собственными воспоминаниями. Стойкая оборона продержалась не больше десяти секунд.
Хастур с другой стороны, точно так же, запустил когтистую ладонь в волосы Кроули, и удвоил напор. Барьеры рухнули как карточный домик. Кроули взвыл от бессилия, не сумев сдержаться, и голову затопили яркие картинки воспоминаний.
Они видели все. Все, что так трепетно охранял в своей памяти демон, все, чего боялся и стыдился. Что лелеял и чем дорожил.
Они видели Азирафаэля. Его нежные улыбки, обращенные к исчадию преисподней, слышали ласковые слова и забавные перебранки.
А потом был книжный магазин. Разбросанные по полу в беспорядке вещи, несколько перевернутых стульев. Антикварный, любимый ангелом диван, на котором жарко сплетались тела.
Они видели, как Кроули вьется в ангельских руках, как прогибается в спине, позволяя оттягивать голову за огненно рыжие волосы, как отдается весь без остатка. Как шипит, рычит и мечется, и просит еще, быстрее, сильнее...
Все кончилось так же быстро, как и началось. Видения исчезло, оставив горькое послевкусие, так же как пропали и держащие руки - с плечей и с волос. Впрочем, за волосы его предварительно грубо дернули, обрывая резинку, высвобождая тут же рассыпавшиеся вдоль скул пряди.
Ноги подогнулись, и Кроули, не удержав равновесие, упал на колени, схватившись рукой за скользкий от сырости выступ на стене.
Видения были слишком яркими, почти что осязаемыми.
- Хорошо ты, однако, работаешь, - послышался сверху омерзительно самодовольный голос. - ангельской подстилкой.
Бешенство вспыхнуло где-то в районе горла.
Кроули вскочил на ноги, чувствуя, как от злости и ненависти золотистая радужка глаз затапливает белки.
- Как ты с-с-смеешь! - зашипел он, весь подобравшись и внезапно понимая - все. Теперь его демоническая жизнь четко разделилась на до и после. Что было до, то навсегда осталось прошлым, а вот теперь... Лицо горело от стыда и ненависти. Они посмели влезть ему в голову, посмели увидеть то, что не предназначалось никому, кроме него и его ангела!
- Да ладно тебе, не злись, - голос Лигура стал еще ниже и зловеще-веселее. - мы все понимаем, втирался в доверие, не так ли? Весьма успешно, кажется.
- Верно. - Хастур склонил голову в бок, разглядывая пылающее ненавистью лицо Кроули с каким то странным выражением. - Как я и сказал, ты совсем очеловечился, Кроули.
- Не то слово. Ты только посмотри на него, да он же покраснел! - тихо рассмеялся Лигур. - Кажется, он подцепил от ангелочка какую-то божественную заразу, не иначе!
Это стало последней каплей. Кроули зарычал, ослепленный ненавистью, и буквально бросился на Лигура, сбивая того с ног и впечатывая в стену. Пальцы вцепились в горло, до крови разрывая плоть. Еще мгновение, Лигур захрипел...
А потом все кончилось. Несколько рывков, хруст, и оба демона, вновь объединив силы, в одно мгновение повалили его на пол.
Лигур в пару прыжков оказался на нем, придавил к полу внезапно неподъёмно тяжелым телом, не давая подняться, а Хастур опустился на колени рядом с его головой, ухватив Кроули за руки и так же остервенело вдавив их в пол.
- Кажется мне, Кроули, ты так ничего и не понял. - пробасил за спиной Лигур. - Ты с нами не справишься в одиночку. Сил не хватит. Можешь дергаться сколько влезет.
- Думаешь, мы не догадывались? - лицо Хастура оказалось совсем близко, и в нос ударил отвратительный гнилой запах. Немигающие черные глаза уставились в золотисто змеиные. - Мы все знали. Давно. Просто никак не представлялось возможности с тобой поболтать.
- Что вам нужно? - прошипел Кроули, все еще не оставляя попыток вырваться. То, что двое демонов умудрились прознать про его связь раньше, чуть остудило его затуманенный ненавистью мозг простым и таким человеческим удивлением. Почему тогда, черт возьми, они не доложили обо всем Вельзевул?
- Ничего особенного. - голос Лигура снова раздался из за спины. - Просто мы подумали, что это нечестно.
Кроули даже на мгновение перестал вырываться, настолько он опешил от этих слов.
- Несправедливо, что ты живешь там, на земле. Вот, побрякушки на себе всякие таскаешь, - Лигур грубо сгреб ладонью толстую, плетеную цепочку на шее Кроули и дернул, - Патлы отрастил, таких ни у одного уважающего себя демона не будет. А теперь выясняется, не только на шмотки да людские игрушки чудеса тратишь, так еще и на соблазнение ангелов?
Кроули едва удержал в горле смешок. Так вот оно что, все оказалось так просто! Демоны оказались даже тупее, чем Кроули себе представлял. Они не просто не смогли докопаться до глубоко зарытых в голове, запретных и нежных чувств демона, так еще и возомнили, будто Кроули оккультными силами заставил ангела сблизиться с ним. Чтож, по крайней мере, совращение - вполне себе демоническая вещь, пускай и обращенная к ангелам. За это его врядли отправят под душ из святой воды. Впрочем, на задворках сознания проскочила странная мысль, что может быть это было бы в данном случае самым легким для него выходом.
- Это очень несправедливо. - Лигур продолжал, нехорошо ухмыляясь. - Поэтому мы решили, что тоже имеем право позабавиться. Попробовать человеческие штучки, так это называется? А ты, гляжу, уже неплохо в этом поднаторел, ведь не откажешься нам, старым друзьям, помочь? - на этих словах руки Лигура внезапно скользнули вниз, задирая полы пиджака, а потом липко и холодно обхватили пальцами обнажившуюся поясницу.
Весь ужас происходящего дошел до Кроули только через несколько томительных мгновений. Кровь смертного тела ударила в голову, а конечности вдруг онемели. Все тело пробрало таким могильным холодом, какого не сыщешь и на девятом круге ада. Слова буквально застряли в горле.
- Да вы...рехнулись! Вы не посмеете! - выдавил он, борясь с желанием неистово забиться под тяжестью отвратительных тел.
Насилие. Грубость. Жестокость. Все это более чем приветствовалось в аду, даже поощрялось, особенно когда это касалось грешных душ или низших демонов. Все эти безымянные черти мало кого волновали, да и мало что сами понимали. В расцвет человеческой похоти и разврата там, на земле, в аду тоже вошло в привычку нечто подобное. Вдохновились они что ли, или просто само собой переняли это у людей, но у высших демонов медленно вошло в веселую для них и грубую привычку иногда измываться над подчиненными. Как угодно и чем угодно, начиная приспособлениями, выдуманными испанской инквизицией, и заканчивая банальным изнасилованием.
Конечно, демоны ничего не чувствовали. Просто не умели, не понимали, что ощущают при этом люди, потому что никак не сталкивались с этим. Они делали это так, как могли. Просто получали удовольствие от чужих страданий, от подчинения и собственного превосходства. А сами черти на самом то деле не особо и страдали от этого, ведь по просту не имели никаких моральных ценностей и понятий. А боль... Жизнь в аду слишком изобиловала болью сама по себе.
Но конечно, и это было негласным правилом для всех, демоны никогда не покушались на равных себе. Это было чем то вроде демонической солидарности. Не уважением, естественно, такого понятия в аду и не существовало даже, но все же. Собственно, даже если бы подобное и произошло, врядли попавший под горячую руку обитатель ада получил бы непоправимую моральную травму. Они были демонами, слишком далекими от людей.
А Кроули нет.
И, кажется, оба тупых, но жестоких демона не но конца, но все же это просекли.
Рука Лигура спустилась ниже, пролезая под живот, подцепив край узких джинс и грубо прошлась по выступающей тазовой кости. У Кроули потемнело в глазах от омерзения.
- Нет! - вскрикнул он, рванулся, призывая на помощь все возможные дьявольские силы, выскребая их из каждого уголка своего тела и высвобождая.
Хастур взвизгнул и отлетел на несколько метров, прижимая к груди обожженные руки. Лигура подкинуло, и тоже обожгло, но он удержался.
Момент представился благоприятный. Сейчас бы вскочить, не дать обоим демонам придти в себя и объединиться снова, обезоружить их по одиночке. Но расчёт оказался неверен. Слишком резко выплеснулись силы, слишком сильно Кроули позволил себе разойтись. Секунда, и, под демоническим давлением, в воздухе материализовались большие черные крылья, ударившиеся об стены узкого прохода и затрепетавшие.
Опомниться и понять что натворил Кроули уже не успел. Лигур вновь прыгнул на него, не давая подняться, а потом, нисколько не раздумывая, схватил крылья у самой спины, за основания, сдавив в ладонях. Тело Кроули прошибла дрожь, он всхлипнул задушено и бессильно, понимая, что теперь точно попался.
- Еще раз дернешься, и я их выдеру. - зло прошипел Лигур ему в самое ухо. - с мясом и костями, понял?
Кроули не нашел в себе сил ответить. Внезапно, совершенно непрошено накатили воспоминания, не далее как минувшего утра. Руки Азирафаэля, его забавного и чудного ангела, вот точно так же держащие его за крылья. Нежно, осторожно и бережно, так, что в глазах темнело от удовольствия, так, что мурашки бежали по всему телу а крылья дрожали.
Ситуация словно сделав круг вернулась, явно исказившись. Руки Лигура были грубыми, жестокими. Они держали крепко, с ненавистью, тянули и заламывали. Еще немного - и кости захрустят, ломаясь и выворачиваясь, навсегда отрезая Кроули возможность подняться в небо.
- Что здесь происходит?
Холодный, убийственно безэмоциональный голос разрезал повисшую тишину и отскочил от стен.
Все трое - Хастур, все еще сопящий над обожженными ладонями, Лигур, крепче сдавивший крылья, и сам Кроули, не сговариваясь подняли головы.
Она стояла в нескольких метрах от демонов. Ровно, бездвижно, лишь вокруг её черноволосой головы роились, мерзко жужжа, сотни маленьких черных мух. Демон невысокого роста, даже почти маленького для Князя преисподней то, тем не менее производила своим появлением всегда массу впечатления. Как минимум, все вокруг сразу затыкались.
Безучастное лицо с бледными, небольшими глазами обернулось к троице демонов, и Вельзевул смерила их холодным взглядом.
- Лорд Вельзевул! - голос Лигура звучал до омерзения льстиво. - Не ожидали вас увидеть.
- Что происходит? - холодно повторила она, явно проигнорировав предыдущую реплику.
- Ничего особенного, мы просто развлекаемся, - Лигур кивнул на распластанного на полу под ним демона. - Кроули вернулся, мы больно давно не виделись. Поболтали, и он радушно согласился рассказать и показать нам радости человеческого существования. Он с этим на земле отлично освоился. Так ведь? - и Лигур ощутимо потянул за крылья, до хруста сжав их в ладонях.
Кроули приложил все возможные усилия, чтоб не скривиться. Подняв на вельзевул глаза с совершенно расширенными, ставшими почти круглыми зрачками, он попытался изобразить ухмылку.
Это все, что оставалось.
Лорд Вельзевул всегда была довольна его работой, не придиралась и никогда не мешала его обитанию на земле, но это ничего не значило. Она не знала что такое жалость. Она не знала что такое сострадание. И конечно не стала бы вытаскивать его из его плачевного положения. Проще всего было сделать так, чтоб она просто ушла и не видела его позорного проигрыша.
- Все так. Мы просто развлекаемся. - согласно мотнул он головой.
Вельзевул молчала. Медленно обвела взглядом всех троих, задержавшись на полуобнаженной пояснице Кроули, на красных от крови руках Хастура и крепкой хватке Лигура на демонических крыльях.
- Прекрасно. - наконец заключила она, а потом развернулась, намереваясь уйти. А в следующий момент вдруг снова остановилась и оглянулась. - Крылья не выдирать. Это приказ. - холодно произнесла она, еще раз бросила взгляд на совершенно растерявшего все напускное веселье Кроули, и растворилась в темноте коридора.
Кроули захотелось заплакать. Внезапно, и вновь так по-человечески нелепо. Он бессильно уткнулся лбом в пол, понимая, что больше уже ничего не сможет сделать.
- Повезло тебе, что тут скажешь. - пробасил над ухом мерзкий голос. - Чтож, на чем мы остановились?
С этими словами демон поднялся, достаточно грубо раздвигая коленом ноги Кроули. Хастур подполз ближе, наконец полностью залечив руки и теперь явно намереваясь мстить.
- Не понимаю, чего ты так испугался. Это всего лишь человеческая оболочка. Лишь одно из человеческих развлечений, тем более совсем не новое. Почему ангел не пугает тебя, но ты так отчаянно сопротивляешься нам? Ты позволил ангелу сделать это с собой, этому мерзкому, святому существу! Неужели мы хуже?
Слова Лигура грубо царапнули что-то в груди. А действительно ведь, собственно, почему?
И в этот момент Кроули словно накрыло. Там, в глубине, в закромах темного демонического сознания, ярко заблестело то, что тот сдерживал веками. То, что позволяло ему жить все эти чертовы годы, то, что он так упорно отрицал... Это чувство росло, множилось, как снежный ком разрасталось в груди, затапливая сознание.
И Кроули улыбнулся.
- Потому что я люблю его, кретин.
Лигур вздрогнул. Хватка на крыльях ослабла, словно бы демон потерял над собой контроль от неожиданности. И больше ничего и не требовалось.
Внезапное осознание, это яркое, откровенное и глупое признание словно открыло внутри Кроули какой-то потаенный источник, который теперь взорвался яркими красками.
Он действительно любит Азирафаэля. И если демоны не умеют любить, чтож, значит он и не демон вовсе. Он бракованный, неправильный, какой угодно, только не такой, как все сущности, населяющие ад.
И от осознания, от принятия этого стало так легко, что показалось он прямо сейчас готов взмыть в небо на резко полегчавших крыльях, и лететь, лететь не останавливаясь, чувствуя лишь свободу и невесомость.
Кроули рванулся, и обоих демонов отбросило от него. Хастура припечатало к стене, а его дружка, которому повезло меньше, швырнуло прямо на выступающие в стене железные штыри. Тот взвыл от боли, свирепо замахав руками, а Кроули вскочил на ноги, немедленно дематериализуя крылья. Решение пришло мгновенно. Такое глупо простое, что стало даже смешно.
Секунда, и он выхватил из кармана джинс мобильник. О, это чудное, прекрасное изобретение смертных, работающее даже в гребаной преисподней!
- Знаете, парни, наверное, я даже должен вас поблагодарить! - Кроули вскинул руку, поправляя снова чудом завязавшиеся в привычную прическу волосы и набирая на экране знакомый номер. - Хотя о чем это я, демоны...благодарность. Не в нашем стиле, правда? А вот себя я точно поблагодарю, что не успел заблокировать эту ебучую сотовую сеть! - он усмехнулся, подмигнул, и прежде чем разъярённые демоны успели что либо ответить, в буквальном смысле рассыпался на части, скрываясь где то в недрах экрана телефона.
Спустя мгновение мобильник рухнул на пол, со звоном расколовшись.
***
Азирафаэль весь день провел, удобно устроившись в задней части магазина. За излюбленным письменным столом, он переписывал дряхлую книгу, отрываясь лишь для того, чтоб в очередной раз наполнить чашку чаем. Клиентов в магазине, на счастье, практически не было и ангел мог спокойно заниматься своими делами, не отвлекаясь на тех, кто пытался приобрести книги. Книги, которые он конечно никому и никогда не продавал.
Ушедший с утра Кроули заскочить вечером не собирался, да и не должен был, поэтому внезапный звонок телефона застал ангела врасплох.
К слову говоря, мобильником Азирафаэль умел пользоваться мягко говоря с большой натяжкой. Как истинный консерватор, он с треском и через боль расставался со старыми привычками и принимал новое. Сотовый ему в конце концов приволок Кроули, безапелляционно заявив, что он, как истинный демон, обязан соблазнить святошу на очередное, конечно же ужасно грешное человеческое приспособление. О том, что Кроули банально хочет иметь возможность связаться с ним в любое удобное ему время ангел догадался сам и был в достаточной степени польщен этим, что бы тут же согласиться.
Собственно, оторвавшись от своего занятия, Азирафаэль поднялся и нашарил на верхней полке надрывающийся трелью телефон. Нахмурившись, он ткнул пальцем в кнопку ответа, ожидая услышать что угодно...
Но не это.
Телефон к уху поднести он так и не успел, потому что экран засветился, замигал, а потом вырвался из рук ангела и упал на пол. Свечение стало ярче, и уже через мгновение рассыпалось сотнями цветастых частиц, закружившихся и оформляющихся в человеческую... Ну или не совсем человеческую фигуру.
Еще пара секунд и изумленному взору Азирафаэля предстал Кроули, во всей своей красе. - Эй, ангел, давно не виделись! - он обезоруживающе улыбнулся.
Азирафаэль охнул, покачал головой и опустился в кресло.
Спустя каких то десять минут ангел окончательно перестал понимать, что происходит. В буквальном смысле вывалившийся из телефона Кроули вальяжно расположился на одном из диванов, сотворил себе бутылку дорогущего красного вина многолетней выдержки, и теперь без стеснения хлестал его прямо из горла. В магазинчике висело гробовое молчание.
- Кроули, мой дорогой... - в очередной раз попытался заговорить Азирафаэль. Демон фыркнул, скосив глаза в ответ и недовольно нахмурился. - Что-то случилось?
Это звучало не как вопрос, а скорее как утверждение, но понять, что именно произошло ангел не мог.
Кроули пожал плечами и снова приложил бутылку к губам.
- Кроули! - на этот раз голос ангела прозвучал серьезнее и настойчивей. Он поднялся на ноги и остановился прямо напротив дивана, сложив руки на груди.
- Все отлично, ангел, что ты разнервничался то? - Кроули наконец потрудился опустить бутылку и воззрился на того слегка расфокуссированным взглядом.
- Я прекрасно вижу, что ничего не в порядке, Кроули, я не слепой, - Азирафаэль укоризненно покачал головой.
Кроули поджал губы, потом нехотя потянулся и отставил на столик бутылку. После чего потер переносицу и вернул усталый взгляд на ангела.
- Я увольняюсь, Азирафаэль. - коротко сообщил он.
Повисла неловкая пауза, во время которой ангел несколько раз прокрутил в голове сказанное. А еще успел несколько раз изумиться тому, что Кроули назвал его по имени.
- Эм, я не понимаю.- наконец выдал он, - в каком смысле?
Кроули неожиданно рассмеялся совершенно демоническим смехом, до жути напугав даже отшатнувшегося было ангела.
- Во всех смыслах. Я не собираюсь больше возвращаться в ад. И их тупые указания выполнять тоже больше не намерен. - Кроули кивнул, будто бы сам себе, а потом сел ровнее, спустив ноги с дивана и уперевшись в колени локтями. - Я сваливаю, ангел. Сматываюсь, убегаю, называй как хочешь.
Под опешившим взглядом Азирафаэля он поднялся на ноги, потер лицо ладонями, и отвернулся к окну, туда, где за темными шторами медленно опускалось закатное солнце. Наверное, последнее закатное солнце на этой планете для него - промелькнуло в воспаленном мозгу демона, и он невесело усмехнулся.
- Собственно, наверное я зашел попрощаться. - Кроули выдавил из себя эти слова почти с болью. - Было приятно познакомиться, ангел.
Забавно, но чтоб обдумать свое решение демону не потребовалось практически никакое время. Уже приземляясь посреди букинистической лавки он твердо знал, что больше не вернется в ад. Собственноручно, всего парой слов, он полностью отрезал себе все пути отступления. Ведь озверевшие Лигур и Хастур, опомнившись, конечно побежали докладывать обо всем начальству. Влюбленный демон! Это даже звучало смешно! А еще и влюбленный в ангела! Его сотрут в порошок не моргнув и глазом только за одни эти слова. А ведь как иронично получилось - он признался себе в этом в тот же момент, как признался всему миру. Он не успел осознать это в полной мере, не успел прочувствовать, а уже вынужден бежать сломя голову. И самое печальное, принятие этого одновременно облегчило и, вместе с тем, невероятно усложнило процесс бегства. Он понимал, что, возможно больше никогда не увидит ангела.
Но мысли не успели оформиться. Теплые руки Азирафаэля вдруг легли на напряженные плечи, погладили, а потом мягко заставили обернуться. Лицо ангела светилось тревогой и болью. А еще такой безграничной нежностью, что Кроули в ужасе ощутил, как горячо жжет глаза.
Ничего не говоря, он судорожно полез в карман, туда, где всегда магическим образом оказывалась запасная пара темных очков. Но ангел опередил его, перехватив руку и мягко останавливая.
- Пожалуйста, не надо. Неужели я так до сих пор и не сумел заслужить твое полное доверие?
Это стало последней каплей. Кроули всхлипнул, судорожно выдохнул и отпустил себя. Он заплакал, зажмурившись и уткнувшись вспыхнувшим лицом в обтянутое светлой тканью жилетки плечо ангела. И словно все, что он держал в себе все эти годы выплеснулось с этими слезами, нахлынуло внезапно и стремительно. Страхи, неуверенноти и сомнения. И даже ужас от произошедшего в аду. Он действительно мог потерять крылья, а это значило лишь одно - он больше никогда не смог бы лететь рядом с Азирафаэлем.
Теплые руки Азирафаэля гладили вздрагивающие плечи, успокаивали, не давали окончательно потерять связь с реальностью.
- Мой дорогой, мой хороший... - глупо и несуразно приговаривал ангел, не расцепляя рук, - Не нужно. Не нужно, Кроули, пожалуйста, не оставляй меня. Мы что нибудь придумаем, что бы ни случилось... Ты можешь рассказать мне все. Пускай ты говоришь все это глупости, я знаю, ты не можешь по другому, и я все понимаю, я ничего не прошу взамен. Просто не оставляй меня. Я так люблю тебя.
Кроули вздрогнул. А потом затих. Медленно он отстранился, поднимая на Азирафаэля покрасневшие, влажные глаза. Впервые не пряча слезы за темными стеклами. И вдруг решился.
- И я люблю тебя, ангел. По моему, уже много гребаный столетий.
Азирафаэль замер, подумав что ослышался. Очевидно, совершенно точно ослышался, неправильно понял, не так растолковал...
А потом Кроули наклонился вперед, коротко улыбнулся и поцеловал его. Так осторожно и нежно, что у ангела подогнулись колени. С громким хлопком развернулись две пары огромных крыльев. Белоснежные и иссиня черные...
Азирафаэлю тоже захотелось заплакать. Безудержно и невероятно легко. Чертовы годы у ангела ушли на то, что бы принять реальность. Десятилетиями он убеждал себя в том, что готов мириться с тем, что никогда не услышит от Кроули таких желанных и таких простых слов.
И все это перечеркнуло буквально одно мгновение...
- Пожалуйста, прикоснись к ним... - вдруг в губы выдохнул Кроули, а потом зажмурился, когда теплые ладони Азирафаэля без промедлений обернулись вокруг подрагивающих оснований крыльев. И снова было легко, мягко, уверенно и нежно. Так, как должно было быть. Так, как Кроули хотел ощущать всегда. И, черт возьми, собирался это делать!
- Я блядски накосячил, ангел, - сквозь слезы грубо усмехнулся он. - Косячил последние лет пятьдесят с особым упорством и извращенным мазахизмом. И мне так жаль. Мне было страшно, я не знал что делать... Ты меня пугал всем...этим. Своей дурацкой нежностью.
- Не надо. - Азирафаэль мягко покачал головой. - Все было так, как должно было быть. И ты всегда был таким, каким должен был быть.
И даже если бы ты никогда и ничего не почувствовал, как все...
- ...Нормальные демоны? - Кроули подавил смешок.
- ...Это ничего бы не изменило. Я все равно всегда любил бы тебя. Как самый ненормальный из всех ангелов в Раю.
Кроули снова не сдержал улыбки. А потом рассмеялся, не понимая, что с ним творится. Слишком много чувств, слишком много эмоций, чертовски непривычных но таких правильных и приятных.
- По правде говоря, я успел сегодня и на работе накосячить. Очень сильно, и это мягко говоря... - между делом протянул Кроули.
Азирафаэль нахмурился, чуть отстранился, будто о чем то размышляя.
- Знаешь, мне кажется у меня есть одна достаточно интересная идея на этот счет. Возможно, нам не придется никуда убегать.
"Нам"- это слово гулко отдалось в груди у демона мягким звоном. А потом рассыпалось множеством горячих, бесконечно приятных осколков. Азирафаэль действительно готов был убежать с ним? Туда, в неизвестность, просто бросив все...
- Но если ничего не выйдет, если не получится и придется бежать... - Азирафаэль выдержал до странности театральную паузу, - то обещаю даже не тратить время на упаковку книг в дорогу.
Ангел мягко усмехнулся, и Кроули зажмурился, вновь обнимая его и утыкаясь в теплое плечо. Кажется, они оба, впервые за шесть тысяч лет, в один момент и стоя рядом, чувствовали себя самыми счастливыми существами во всей вселенной
