Простуда

Кроули потрогал свой горячий лоб. Вот ведь неудобство какое! Человеческие тела, используемые эфирными сущностями, иногда болели, причём предпочитая подхватывать что-нибудь не слишком серьёзное, вроде простуды. Обычно, почувствовав неладное, Кроули просто щёлкал пальцами, и болезнь, устыдившись, проходила сама собой. Но после Армагеддона ангел с демоном договорились ограничить на некоторое время использование своих сил на всякие пустяки. Вдруг тогда Рай и Ад просто забудут о них? Вернее договаривался Азирафаэль, а Кроули просто согласился, посчитав, что ничего плохого не случится. А тут осень. Неожиданно, прямо после августа. Ну как же так? И всё бы ничего, но однажды вечером Кроули вдруг пару раз чихнул, а на следующее утро проснулся уже с жутким насморком. Он злобно шмыгнул носом и, посмотрев на себя в зеркало, решил ехать к Азирафаэлю. Это его фантазии виноваты в том, что Кроули лишён возможности исцелиться одним движением мысли. Вот пусть берёт на себя ответственность и лечит! Пока Кроули добирался до Сохо к имеющимся симптомам добавился ещё и озноб. Увы, на двери магазинчика красовалась табличка «закрыто». Кроули мог бы открыть и запертую дверь, но ведь магичить нельзя… На что он согласился? Демон вздохнул и принялся громко настойчиво стучать. В магазинчике что-то упало и, кажется, разбилось, а потом Азирафаэль распахнул дверь и во все глаза уставился на Кроули. — Ох, дорогой мой, ты же мог просто войти как всегда. Кроули наградил его возмущённым взглядом и, не дождавшись понимания, чихнул на ангела. Два раза. — Не мог, — пробормотал он неразборчиво, в нос. — Замок закрыт, а мы не магичим по пустякам. Ведь не магичим же? Щёки ангела покрылись лёгким румянцем, и Кроули бы обязательно сделал определённые выводы, не будь ему так плохо. — И не лечимся… — пробормотал Азирафаэль и потянул гостя внутрь. Дверь он снова закрыл. — Тебе нужно согреться. Кроули, занятый мыслями о собственном отвратительном самочувствии и отсутствии очереди из желающих позаботиться о нём в эти трудные минуты, как-то упустил момент, когда оказался на диване в тёплых носках поверх модельных брюк и в шарфе. Вернее, плотно замотанным в необъятных размеров шарф любимой расцветки Азирафаэля. И где он только такой ужас достал? — Я иногда вяжу, — чуть смутившись признался ангел на невысказанный вопрос. Носки Кроули решил не комментировать. Тем более стало действительно теплее. Интересно, сможет ли он в таком виде хоть кого-нибудь устрашить? Судя по выражению на лице у Азирафаэля, вряд ли. Кроули чихнул и постарался посильнее замотаться в шарф. Азирафаэль протянул ему кружку с кокетливыми ангельскими крылышками вместо ручки — свою любимую. Увы, насморк отбил обоняние полностью, не давая понять, что в ней. — Какао? — обречённо спросил Кроули. — Ну что ты, дорогой мой, глинтвейн. А жизнь-то налаживалась! Кроули подхватил чашку, запихнул ступни ангелу под бедро — пусть греет! — и наконец расслабился. Вот теперь можно и поболеть.