тени

Пронзительные крики сопровождали гул сирен карет скорой помощи, множество голосов различных журналистов, какую-то ругань, вырывавшуюся из ртов недовольных героев, звук битого стекла, падающего на асфальтированную парковку торгового центра. Ничего такого не произошло. Просто кое-кто устроил взрыв в торговом центре. Просто какой-то умник умудрился подорвать торговый центр, в последствие чего тот загорелся. — Дамочка, вставайте и дуйте за круглолицей! — крикнул Бакуго, заглядывая в магазины, где прятались люди. Послышался хруст, Кацуки поднял взгляд наверх, где рассекая раскалённый до невозможности воздух, падали несколько бетонных балок. Герой лишь поднял руку и высвободил свой гнев в виде огромного и громкого взрыва, как балки улетели в безлюдную сторону. Бакуго стянул со рта белый респиратор, — Дорогие пострадавшие! — громко начал он, — прошу вас перешагнуть через свой никчёмный страх и пойти к ебучему выходу! Если вы сдохните, мне похуй! — прокричал он, надеясь, что каждая живая душа, находящаяся в эпицентре пожара, услышит его. Пока Кацуки напяливал респиратор, женщина, которую он только что спас, неуверенно поднялась и последовала, как и некоторые люди, вышедшие после крика взрывокиллера, за Ураракой, осторожно шагавшую по безопасной территории. Сам взрыв произошёл в центре ТЦ, отчего правое и левое крылья не особо пострадали, здесь было лишь пламя. Бакуго никак не мог сдержать гнев, отдававшийся в ладонях мелкими искорками. Он не мог простить весь мир за происходящий пиздец. Это уже третий взрыв за последние два месяца. Удивительно, но это делает не Лига. Шигараки вообще будто струсил и залёг на дно, пока один паренёк взрывает мосты, больницы и торговые центры. Если Кацуки хоть краем глаза увидит этого задрота, то обратит его в прах. — Ты как? — спросила Урарака, кивком указывая на царапины и лёгкие ожоги, покрывшие лицо и руки. — Нормально, жить буду, — гаркнул Бакуго, протискиваясь через толпу, чтоб узнать у Минеты, сколько пострадавших. Этого похотливого карлика даже на миссии нормальные не берут, посему он вынужден оперировать с информацией. — Дохера, — буркнул Минору, поглядывая на машины скорой помощи. Кацуки раздражено цокнул, зря он все-таки понадеялся на виноградоголового, — Но знаешь, скорее всего это сделал он, — сказал Минета, после уходя в сторону пострадавших. — Это я и так догадался, — тихо произнёс герой, стягивая перчатки и маску. Деку был замечен в подрыве моста и больницы. Сейчас, видимо, не было доказательств того, что задрот причастен к этому. Однако подрыв был такой же, как и предыдущие. Кацуки бесился только от упоминания его имени. Только от воспоминаний с этим вечно детским и наивным лицом Бакуго передёргивало, а внутри раздавались взрывы злобы. Он пропал тогда, четыре года, когда они были второгодками, а появился лишь сейчас, два месяца назад, наделав шумихи и вселив в тысячи сердец страх. Бакуго уже тошнило от постоянного упоминания Мидории в новостной ленте. И ведь дня не проходит, как его фотография вновь появляется в телевизоре. Они будто специально акцентируют внимание на проблеме в виде Деку, а не чего-либо другого. Однокомнатная квартира встречает героя тишиной. Он живет совершенно один под вечный шум телевизора — чтоб скучно не было. Квартира маленькая, но ему хватает. Пока что он не собирается жить с каким-нибудь человеком — не видит в этом пока что смысла. Он, сходив в душ, лениво развалился на диване. Комнатка была, мягко говоря, засрана: немногочисленная одежда была разбросана по всему полу, коробки из-под китайской лапши валялись на столе, книги валялись то там, то сям — ему было просто-напросто некогда убраться, ведь весь день он работал, спасал этот ебанный мир, а потом полуживой доходил до своей обители, неохота засовывал в себя лапшу, а потом засыпал в одежде под говор еле-работающего телика. Убитый телефон — будто бы назло — зазвонил, заставляя Кацуки подниматься, брать устройство и возвращаться на место. Звонил Эйджиро, и Бакуго уже знал, что хочет сказать друг. — Алло, — не успел нормально герой трубку взять, как его перебили. — Ты видел?! — как-то возбужденно начал Киришима. — Да, — неохота ответил Бакуго, — я был там, — блондин уже собирался сбросить звонок, как оттуда громко раздалось: — Это был Мидория! И тишина. Не сейчас. Пожалуйста, отъебитесь, думал Кацуки, закрывая лицо ладонями. Он хотел отдохнуть, никак не хотел думать о том, с чем сталкивается ежедневно. Каждый раз, стоит ему только перешагнуть порог собственной квартиры, он становится бароном взрывокиллером, героем без слабостей и страха. И лишь небольшое помещение позволяло ему быть простым смертным со своими проблемами и неудачами. Нынче люди постоянно судят по наружности, по мишуре, налепленной просто везде. Возможно, именно поэтому ни он, ни Старатель долгое время не могли пробраться на первое место. Однако, если Тодороки старший там был (хоть и недолго — вскоре его грохнул ному Лиги), Кацуки лишь смотрел на Шото со своей второй ступени, завистливо поскрипывая зубами. Тодороки спокойный и сдержанный, пока Бакуго взрывает все, что видит. Когда-то на первое место мчался Деку, но в один момент что-то пошло не так. В один момент какое-то непонятное безумие блеснуло в его глазах, некогда детских и наивных. Кацуки всегда бесил этот задрот. Бесило его вечное желание помочь. Даже сейчас, когда он смотрел на его старую фотографию, откопанную из архивов ЮЭЙ. Лицо Мидории весело на стенде, находящемся недалеко от входа в агентство, куда взяли Бакуго. Там же работали и Эйджиро, направившийся за другом, и Урарака, вмиг ставшая серьезной после окончания академии. Кацуки выкинул пустой стаканчик, некогда наполненный кофе, который он купил в неподалеку стоящей кофейне. — Ты выглядишь, как мертвец, — с легкой улыбкой сказала Урарака, проходящая рядом. — Шла нахер, — гаркнул Кацуки, засовывая руки в карманы черных джинсов. Бакуго относился к Очако с равнодушием, иногда заменяющимся легким сочувствием. Ну есть она и есть. Что ему, плакать что ли? Все вечно ее жалели. Очако, мне так жаль. Очако, все будет хорошо. Очако, не плачь. Кацуки лишь раздражено хмыкал, когда слышал, как ее вновь и вновь жалеют и утешают из-за произошедшего. Она героем собралась стать, она сама должна с этим справляться, думал Бакуго, учась в академии. После выпуска она вдруг стала серьезной, у нее была цель, которая показала себя буквально несколько месяцев назад. Бакуго же отнесся к этому проявлению в чешущимися кулаками, надеясь хоть раз да подпалить этого гада, лишнего человека в этом обществе. Таких, как он, не прощают нигде, таких, как он, закапывают живьем рядом с жертвами, рядом с безжизненными телами, которых порвало нахер на части. — Бакуго, — сердито произнес Такахаси, их босс, любящий докапываться до мелочей. Эти хватит-материть-жертв голосом чуть ли не медведя уже в печенках засели у героя. Кацуки раздражено шумно выдохнул, направляясь в сторону Кэйташи, гадая, какие упреки в его сторону будут сейчас — при спасении в торговом центре он никого не обматерил и вообще был более сдержанным, чем всегда. Под шум кондиционера — было крайне жарко — Бакуго зашел в светлый кабинет с большим столом практически посередине, — иди сюда, — позвал Такахаси, и Кацуки лениво поплелся к начальнику, — смотри, — рявкнул мужчина, тыча пальцем в монитор, где было видео, в котором Кацуки, находясь в том самом торговом центре, подорвал нескольких испуганных людей, чьи ошметки разлетелись по сторонам. Качество было не самым лучшим, но было видно, что там именно Бакуго, а никто иной. — Чего блять, — вырвалось у взрывокиллера, пока видео второй раз стало прокручиваться на экране, — Это не я, — вякнул Кацуки, когда Такахаси остановил воспроизведение на моменте, где отчетливо стоял Бакуго. — Знаешь, хоть ты и злой, — начал Кэйташи, потирая глаза большим и указательным пальцами, — но такого бы ты никогда не сделал, — выдохнул он, смотря прямо в красные глаза героя, — тебе надо найти хоть какие-то доказательства того, что это сделал не ты. Попробуй дать видео какого-нибудь умнику, разбирающемуся во всем этом, попроси Урараку — или с кем ты еще там был — подтвердить, что это ты не делал, — отрешено произнес он, выключая компьютер, — Видео очень быстро набирает просмотры, его вот-вот начнут по ТВ крутить. Удачи, — мужчина похлопал героя по плечу, а после скрылся где-то в коридоре после громкого хлопка двери. Бакуго чувствовал, как от страха внутри все стынет, одновременно с тем, как пламя злобы отдавалось легкими ожогами под сердцем и искрами в ладонях. Кацуки никак не мог нормально работать. За последние четыре дня он устал получать презрительные взгляды. Его уже бесило, как за его спиной шептались, обсуждая, какой же Кацуки хуевый герой. — А вы правда убили тех людей? — спросил какой-то мелкий школьник, находящийся в окружении двоих друзей, слегка трусливо стоящих за его спиной. Звук будто бы отрубили, ибо после этих слов шум на улице резко исчез, уступая нервной тишине с редким шепотом прохожих. Бакуго хотел подорвать все нахер, потому что его все это крайне злило, но он просто проглотил весь гнев и негромко сказал: — Нет. И пошел дальше, в сторону дома, сжимая ручку пакета, наполненного едой — надо все-таки начать жрать нормально. Завтра была назначена встреча в каком-то шоу про героев. В этом выпуске зрители узреют, как Кацуки будет оправдываться перед публикой. Еще туда пригласили Эйджиро, Урараку и — боже, зачем — двумордого. Бакуго еще в первый день скинул видео Хитоши, отказавшийся от работы героем и ушедший куда-то в компы. Урарака сказала, что подтвердит слова Бакуго в прямом эфире. Насчет Мидории все тихо. Придурка не так давно засекла одна из камер видеонаблюдения на окраине города. Его попытались найти, но все было тщетно. Он исчез так же, как и появился. Кацуки нервно потирал затылок, гневно зарывался в светлых волосах, резко выдыхал, смотря на собравшихся. — Боишься? — с улыбкой спросил Киришима, щелкая пальцами. Бакуго фыркнул, глядя на ведущую, о чем-то разговариваю с оператором. — Злюсь, — тихо отрезал, подавляя дикое желание уйти от этих прожекторов, от зрителей в зале, от всей этой мишуры. Он не мог спокойно сидеть, свободно отвечая на различные вопросы, когда вот-вот может появиться Деку и что-нибудь подорвать, да хотя бы высотку, где находится эта студия. — Бакуго Кацуки, — мягко начала ведущая, нежно кладя руки на стол. Героя выворачивало от всей этой мягкости и доброты. Все протекало спокойно, без проводов для беспокойства. Даже о том видео все было спокойно, без каких-либо выкриков из студии, без презрительных взглядов, без ненависти, витающей в воздухе. Под конец Кацуки даже умудрился расслабиться, спокойно отвечая на вопросы, касающиеся его жизни, а именно обучения в ЮЭЙ. — Как мы знаем, вы все учились в одном классе с Изуку Мидорией, который стал опасным преступником. Бакуго-сан, вы единственный из героев-одноклассников, который ничего про него не сказал. Как вы относились к нему в школе? — а ведь все так хорошо было, подумал Кацуки, стараясь сбавить ритм своего сердца. — Я считал его тупым задротом, — громко и четко произнес Кацуки, смотря в глаза удивленной ведущей, — Он слабый отаку, что некогда преобрел силу, — раздраженно выдохнул герой, пока ведущая что-то говорила в камеру. Солнце уже успело сесть за горизонт, а на небе загорелись миллионы звезд. Бакуго засунул руки в карманы и потопал в сторону дома. — Кацуки! — окликнул его Киришима, заставляя взрывокиллера обернуться и продемонстрировать другу свое лицо, не показывающее ничего хорошего, — Мы хотели сходить выпить. Ты с нами? — с наивной надеждой в голосе спросил Эйджиро, а губы его растянулись в улыбке. — Нет, — отрезал Бакуго, разворачиваясь и шагая в сторону темных переулков, — Пока! — бросил он перед тем, как скрылся за углом дома. Все, что он хотел, так это придти домой, лечь на диван и спать. Завтра его ждет выходной, когда он сможет весь день ходить в своей квартирке, пытаясь хоть как-то убрать весь тот срач, накопившийся за многочисленные рабочие дни. Наконец-то он сможет проснуться без мысли, что сегодня он пойдет спасать людей, без мысли, что увидит кровь и слезы, что увидит ужас в глазах невинных граждан, без мысли, что сможет встретиться с Деку. Все всегда говорили о задроте так: вот Мидория был хорошим мальчиком, никого особо не обижал, стремился стать героем, а потом вдруг что-то пошло не так, что-то переклинило, Изуку вдруг стал закрытым, а после и вовсе исчез, на него так повлияла смерть Всемогущего. Кацуки всегда уклонялся от вопросов о Деку, ибо не хотел вспоминать паршивое пятно на его жизни. Бакуго ненавидел его больше всех, однако он был единственным, кто заметил, что не так с Изуку. Дело не в смерти Всемогущего, не во временной победе Лиги. Дело в самом Деку. Его переклинило раньше, чем откинулся Тошинори. Мидория не был замкнутым с самого начала, но в один момент он стал отдаляться ото всех. Кацуки больше не видел в его глазах тот огонь, горящий на протяжении всей его жизни. В один прекрасный день под звук птичек за окном академии Бакуго заметил, что он сменился на какое-то безумие, лишь слегка заметное, тонувшее в глубине зеленых глаз. Но оно было. Деку стал все больше и больше смотреть куда-то в темноту, будто ища в ней ответы на все свои вопросы и проблемы. Бакуго встряхнул головой, пытаясь выгнать такие мысли из своей головы. Им здесь не место, не сейчас. Утро началось с уведомления на разбитый телефон. Кацуки лениво потянулся к устройству. Щурясь от яркого света, он прочитал сообщение от Такахаси, в котором говорилось, что надо встретиться в определённом месте. — Ты, блять, издеваешься, — проныл Бакуго, не веря в то, что в свой редкий выходной ему придется топать в какие-то ебетня, чтоб встретиться с Кэйташи. Кацуки лениво поднялся с дивана и поперся в душ, где невольно думал о происходящем. Вдруг в его списке целей появляется еще одна строка, которую он никогда не хотел сюда пихать. «Поймать Изуку Мидорию» Бакуго не покидала мысль о поимке задрота. Он видел, как Деку снесет взрывом, как его лицо встретится с асфальтом, как он будет просить отпустить его, а Кацуки будет вымещать на нем всю свою злость. — Я ждал, когда мы сможем поговорить наедине, — послышался крайне знакомый голос позади, Бакуго резко обернулся, надеясь, что там не он — Кацуки не особо готов, чтоб сражаться. Но вопреки всем его надеждам там счастливо улыбался он, виновник многочисленных смертей и слез, предатель, некогда мечтавший о великом, Изуку Мидория, — Ты вечно был либо в толпе, либо я никак не мог тебя найти, — усмехнулся Изуку, засовывая руки в карманы потрепанных брюк. — Чего надо? — рявкнул Бакуго, готовый вот-вот накинуться на Деку, несмотря на свою усталость. Мидория лишь слегка ухмыльнулся. — Нет-нет-нет, успокойся, — поспешил он, — ты мне ничего не должен, — пожал он плечами, хитро улыбаясь, — они просили просто-напросто убить тебя, от тебя здесь ничего не требуется, — Кацуки будто током ударило. — Они? — не понял Бакуго, чувствуя, как он невольно приготовился к бою, искры разрушают тьму уже на уровне инстинктов, когда вот-вот появляется опасность. Герой даже не заметил, как Деку сорвался с места. Он старался где-то найти его, резко оглядываясь по сторонам, однако, так и не найдя следа от задрота, Бакуго почувствовал удар по спине, отчего отлетел на несколько добрых метров. Кацуки был слегка ослеплен собственным взрывом, получившимся неконтролируемо большим, а когда свет слегка уменьшился, он краем глаза смог заметить огромную трубу, засекая воздух, несущуюся сверху на него. Однако она отлетела куда-то в сторону, стоило Бакуго направить взрыв на нее. Изуку активно пользовался той стремной херней, закидывая взрывокиллера всякими обломками, что куда-то улетали после очередного взрыва. Кацуки был зол на то, что не может нанести удар. Он все время уклонялся то от ударов, которыми некогда руководствовался Всемогущий, то от супер-мега-пинков, то от летящих херней, которыми Деку его атаковал. Бакуго смог заметить секундное замешательство Мидории, когда тот вопросительно взглянул куда-то во тьму. Послышалось два-три негромких взрыва, как герой оказался за спиной Деку. Тот лишь повернуться в его сторону слегка успел перед тем, как получить звуко-шумовой гранатой. Тело нынешнего злодея только-только успело подняться на ноги, как оно отлетело от очередной атаки назад, отчего Мидория неслабо приложился головой об бетонную стену. Кацуки пользовался неожиданно появившимся шансом, спамя Изуку взрывами. — Попался, — злобно улыбнулся Кацуки, пиная лежащего Деку по животу. Тот даже встать не мог. — Извините, я проебался, — прошептал Мидория, смотря в темноту царящую в какой-то комнате. Он повторял это «извините» все время. Никто сначала не мог понять, кто эти они, а потом психолог, поработавший с ним, пролил свет на этот вопрос. Деку просто совсем ебнулся. У него крыша поехала, отчего тот видел какие-то силуэты в темноте, что приказывали ему разное. Судя по показаниям знакомых, странные силуэты появились задолго до смерти Всесильного. Тот момент, когда некогда герой номер один откинулся, был неким развязыванием его цепей. Деку мог творить все, что хотел, не ожидая осуждений так горячо любимого наставника. — А при чем тут я? — непонимающе спросил Кацуки, прокручивая в голове отрывки их боя. — У вас, как я понял, были не особо хорошие отношения, — начал Ясуда, — от этого мозг Мидории стал создавать приказы, от которых ты должен был умереть или лишиться всего, что у тебя было. Изуку, кстати, сознался, что-то видео это его рук дело, — усмехнулся психолог, наблюдая за недовольным лицом героя. Бакуго никак не смог забыть то лицо, что некогда увидел в камере заключения. Невероятно большие мешки под глазами, постоянно дергающееся веко, судорожно бегающий по полу взгляд, пока губы тихо-тихо, еле слышно, шептали одно и то же: Извините-извините-извините