Орлан

Жизнь имеет в точности ту ценность, которой мы хотим её наделить. Ингмар Бергман.

      Белоголовый орлан летел над темными водами залива в поисках крупной рыбы на фоне поднимающейся зари, окрашивающей горизонт ало-золотистыми красками; острые глаза птицы с необыкновенной легкостью замечали все передвижения добычи под толщей воды. Не укрылось от хищника и то, что сильными волнами прибило к берегу множество вкусной, но, к сожалению, слишком мелкой пищи, а орлан хотел большего: птенцы требовали еды, и нет ничего лучше, чем принести в гнездо великолепного тяжелого осетра на радость потомству.       Прекрасную птицу, парящую над водами фьорда, заметили сразу. Немногочисленный лагерь на мгновение прекратил свои суетные ежедневные заботы, наблюдая за хозяином здешних гор. Замерли и едва-едва проснувшиеся солдаты, и пленные — все с восхищением уставились в чистое небо. И даже не сомкнувший всю ночь глаз фельдъегерь, старательно запоминающий текст особо важного приказа, чтобы уже ближе к полудню покинуть лагерь и карьером направить жеребца к авангарду войска — генерал должен знать все как можно раньше, — замер вместе со всеми. Забылась цель этой бешеной скачки, предстоящая встреча, неуважительное отношение многочисленных прихлебателей-адъютантов. Забылись все насущные проблемы, забылось и постыдное давешнее поражение. Арьергард великой армии, отставший от основных сил, потерявший большую часть бойцов, воспрял духом, хотя многим, по их мнению, уже нечего было терять. Да что теперь для этих людей мелочная война из-за дурацких споров, из-за прихоти двух королей, не поделивших эту неплодородную каменистую землю? Да что теперь значит вся эта беготня?       Ничего.       Казалось, все человеческое перестало вдруг быть главным, его сместила неукротимая сила природы, что заставила гордую птицу кажущееся беззаботно парить над морем. А орлан летел, не замечая под маховыми перьями своих больших крыльев, как провожали его полет жадные человеческие глаза. Мысли хищника были просты. И никакие земные дрязги не мешали ему выискивать сытную жирную добычу. Он жил небом и морем, и только они были его жизнью.