Enouement

Каждый идет своим путем. Но все дороги все равно идут в никуда. Значит, весь смысл в самой дороге, как по ней идти… Если идешь с удовольствием, значит, это твоя дорога. Если тебе плохо – в любой момент можешь сойти с нее, как бы далеко ни зашел. И это будет правильно. (це) Карлос Кастанеда * Дадзай стоял в темном уголке кабинета Мори Огая и рассматривал тонкие трещинки на стене. Босс куда-то собирался. Это было отлично видно по его озабоченному выражению лица. - Происходит невероятное, Дадзай. – Воодушевленно проговорил Огай, глядя куда-то за окно. – В скором времени все изменится. - Судя по вашему лицу, должно случиться что-то хорошее. – Выдохнул он в ответ, тоже уставившись на черные дождевые тучи. Они выглядели, будто вата, испачканная сажей. - Верно. Ты угадал. Впрочем, как всегда. Но знаешь, в этот раз все действительно отлично. Есть чему порадоваться. Позже ты обо всем узнаешь, а пока пускай это будет моим личным секретом. От его последних слов Дадзая передернуло. Он не знал, почему именно, но посчитал это плохим предзнаменованием. - И куда же ты направляешься? - Пройдусь. Подышу воздухом, пока не начался ливень. - Постой. – Проговорил Босс, но Дадзай прошел мимо него, будто не услышал просьбы. Нет, даже приказа. Охранники наставили на него оружие, но он отвел дула легким движением руки и пошел прочь. Мори наверняка не просто так в столь хорошем настроении, хотя от атак Мимика организация буквально разваливается. Если говорить о боссе, то он сделает все, ради достижения своих целей. Нет времени. Если он опоздает, может случится непоправимое. * Дадзай понял, что что-то не так, стоило ему только подойти к тому маленькому ресторанчику, где работал знакомый его друга. Было слишком тихо. И атмосфера здания казалась заброшенной. Будто нечто незримое, живущее в самой сущности строения, покинуло его навсегда. Несмотря на темноту, вызванную непогодой, в окнах не горело света. Входная дверь распахнута настежь. Колокольчик, когда-то возвещавший о приходе посетителей, бесконечно звенел на ветру. Его звук невольно наводил мысли о приведениях, снующих туда-сюда, пытающихся таким образом привлечь внимание посторонних, чтобы возвестить о беде. Дадзай медленным шагом приблизился к двери. Заглянул внутрь. Перевернутые стулья и столы. Выпачканная в чем-то красном стойка. Осаму почувствовал, как сердце больно ёкнуло в груди. Он уже знал, что именно случилось с хозяином этого маленького, но такого уютного и гостеприимного заведения. «А Одасаку знает?» - Пронесся в голове вопрос, и тут же испарился. Он услышал едва различимые слова. И доносились они со второго этажа. Дадзай подошел к лестнице, молясь, чтобы старые деревянные ступеньки не скрипнули под его небольшим весом. Поднявшись, Осаму увидел две двери. Одна из них была открыта. И за ней оказался человек. Дадзай узнал его не сразу, хоть и признался себе в этом многим позже. Внешне, может, этот незнакомец и походил на его друга, но взгляд был совершенно чужим. В нем царили полчища демонов, что готовы разорвать в клочки кого угодно. И на что бы не пришлось пойти. Одасаку его не замечал. Он присел на пол и четкими, уверенными движениями разобрал один из пистолетов. Почистил. Смазал. Собрал обратно. Затем взял второй. Все это походило на музыку. Музыку похоронного марша. Когда, казалось, Ода закончил с приготовлениями, он замер, глядя в темноту. Что он там видел? Ответа на этот вопрос Дадзай не знал. Неужели не только его друг, но и воспитанники…погибли? Осаму почувствовал боль в груди. Как? Как такое могло случиться? - Одасаку, не делай этого. – Услышал Осаму голос и только через пару секунд понял, что он принадлежал ему. Ода повернулся к нему, как в замедленной съемке. Его лицо не выражало ничего, кроме усталости, но Осаму знал, что это только внешне. Заглянув ему в глаза, он увидел все тех же демонов. Но сквозь них явственно слышался крик безнадежности и скорби. - Ты же знаешь, что я не могу, правда? – Ответил Ода не свойственным себе голосом. – Не вставай у меня на пути, прошу. Это не твое дело. Каждое его слово отдавалось в Душе Осаму. Ему хотелось кричать. Если он ощущал эту бесплотную, царящую в этом помещении безысходность, то как же сейчас ощущал себя сам Ода? Осаму хотелось просто разрыдаться, подойти к другу и обнять его так крепко, насколько позволяли силы. Но он не мог даже сдвинуться с места. Потому что взгляд Одасаку явственно говорил не делать глупостей. Не мешать его мести. На секунду Дадзай все понял, хотел отступить. Дать событиям идти своим чередом. Может, все переживания напрасны и все обойдется? Но эти мысли исчезли, стоило только пройти этой ничтожно-малой, но такой бесконечной секунде. Растворились в его словах. - Я не отдам тебя ему. Ни за что. Именно с их звуком Дадзай уже отщелкнул предохранитель пистолета и навел его дуло на Одасаку. На лице мужчины отразилось неподдельное удивление. И появился прежний блеск в глазах. Но лишь на мгновение. Эмоции снова сменились деланным безразличием. Казалось, напряженность момента при желании можно было разрезать ножом на мелкие кусочки. "Как его вообще можно победить? Как остановить, если не получается на словах?" Эти вопросы никогда не волновали Дадзая, хотя он знал и о прошлом своего друга, и о его сверхсиле. А зря. Возможно ли одержать над ним победу, не убивая? - И что же ты собираешься делать, Дадзай? – Проговорил Ода таким ледяным тоном, что у Осаму пробежали мурашки по спине. – Ты же не думаешь всерьез, что сможешь меня остановить, правда? Ведь если это так, знай, что я не собираюсь играть в поддавки. Как можно противостоять человеку, обладающему способностью «Безупречный», но практически не опирающемуся на свой дар, когда дело касается борьбы врукопашную и стрельбы? Как странно, Дадзай никогда не думал об этом. А стоило. Эти вопросы и выводы крутились в голове с бешеной скоростью. Дадзай чувствовал, как все рушится. Переворачивается. Привычные вещи становятся чужими и непонятными. Единственный настоящий друг исчезает из его жизни. И больше никогда ничего не вернется. Одасаку его никогда не простит за то, что он делает прямо сейчас. - Прости меня. – Прошептал Дадзай. Палец нажал на спусковой крючок, но его рука дрогнула, и пуля пролетела мимо. Оде даже не пришлось уклоняться. Возможно, до этого момента Одасаку не думал, что Дадзай серьезно попытается его останавливать. С его недостаточно совершенными навыками стрельбы это казалось просто настоящим самоубийством. Хотя Осаму и есть суицидник. С этим ничего не поделаешь. - Хорошо. Наверное, стоит преподать тебе урок, чтобы ты понял, с чем имеешь дело. – Сказал Сакуноске, доставая пистолеты из кобур. Дадзай невольно сглотнул. Ему так хотелось повернуть время назад. И не слышать этого безжизненного голоса со знакомыми, родными нотами. Перед глазами что-то промелькнуло. И на доле секунду парню показалось, что он смотрит на свое отражение. Безжалостное. Жестокое. Но одновременно потерянное в потоке безысходности. Прозвучал выстрел. Дадзай резко уклонился. Пуля оцарапала ему правый висок. Это было опасно. Словно игра с огнем. Дадзай знал, что не сможет победить. Но уж лучше потерпеть поражение и умереть от руки друга, чем потом корчиться от душевной боли, при потере единственного родного человека. Выстрелы полетели один за другим. И не от одного из них Осаму не мог уклониться полностью. Он чувствовал текущую из его ран горячую кровь. И думал лишь о том, что же ему делать. Ода даже не давал ему времени для атаки. Стоило закончиться обойме, как он почти мгновенно менял ее на новую. И все равно была небольшая заминка в его атакующих действиях. Дадзай замер. Опустил руку в карман в поисках патронов, но обнаружил кое-что поинтересней. Там лежал шприц. Но вот что в нем было – яд или снотворное – он никак не мог вспомнить. Но важно ли это было в такой ситуации? Стоило Осаму об этом подумать, как в его голове возник план. Он двинулся навстречу выстрелам, которые, к удивлению, пролетали мимо, и хотел было прикоснуться к Оде, чтобы обезвредить его силу, а потом уже действовать. Но стоило ему приблизиться, Ода резко уклонился. На лице Дадзая появилась слабая улыбка. Он метнул шприц и попал им точно в руку своему товарищу. Видимо, в шприце в самом деле оказалось просто снотворное и поэтому ему не пришло видение от его способности, потому что, по сути, оно не может причинить человеку большого вреда. Взгляд Одасаку затуманился. Он поднял пистолет и прицелился Дадзаю точно в сердце. Осаму замер. Конечно, он может выстрелить. И не промахнется. Он ведь киллер. Безупречный Ода, не проваливший в прошлом ни одной миссии. Но вместо выстрела Дадзай получил слабую безысходную улыбку, предвещающую конец чего-то важного. Одасаку упал на пол и больше не двигался. Он не мог застрелить единственного оставшегося в живых дорогого человека. В этом они с Дадзаем были схожи. «И все же ты поддался» - Подумал Дадзай и почувствовал слезы на своих глазах. – «Все потому что ты слишком добрый». А ведь его от победы отделял всего один выстрел. Одно движение пальца и Дадзай бы исчез с лица Земли. И, возможно, так было бы намного лучше. Дождь обрушился стеной. Дадзай едва различал стоящую на улице машину. Боль начала накатывать волнами. Ранений он получил немало. Что сказать, Ода с ним и вправду не шутил. Нужно было отвезти его в безопасное место. Туда, где его не найдут. Решение пришло внезапно, вот только… Если он так поступит, то будет ненавидеть себя до конца жизни. Однако никакой более гениальной идеи его мозг выдавать не пожелал. * Он молчаливо наблюдал за этой сценой. Ему хотелось выть от отчаяния, биться в истерике. Но он мог только оставаться незримой проекцией в этой жестокой истории под названием жизнь. * Дадзай старался ехать осторожно, но неровная дорога этого не особо позволяла. Когда на горизонте замаячило здание психиатрической больницы, он выдохнул с облегчением и одновременно, с сожалением. Увы, но только в этом месте Одасаку будет в полной безопасности. * Когда Дадзай на следующий день вошел в кабинет босса, ему сразу же захотелось рассмеяться. Таким мрачным оказалось лицо Мори Огая. Босс начал говорить что-то о делах мафии. Они собирались заложить в одном из зданий бомбу и именно отряду Дадзая это было поручено. Босс уже отдал нужные распоряжения. Некоторое время после озвучивания этой информации, царило оглушительное молчание. - Дадзай, ты же знаешь, что это невозможно. И однажды тебе придётся сдаться, потому что когда дело касается нашей организации, я отношусь к проблеме серьезно. Однажды тебе придётся выдать своего друга. Ты просто подарил ему лишнее время. Он все знает. Дадзай чувствовал, как его захлестывает волна гнева. Еще одно его слово, хоть одно, и Осаму бросится на него. - Если ты хотел его спасти, тогда почему так поздно? Есть ли уже хоть какой-то смысл? Гнев резко сменился холодным спокойствием. Мори - гений тактики. И он специально провоцирует его. Потому что не знает, где спрятан нужный ему человек. Оружие для достижения цели. - Мне не о чем с вами говорить, босс. Желаю удачи в ваших начинаниях. Сказав это, Осаму удалился, громко хлопнув входной дверью. У Мори есть только два выхода - либо придумать что-то новое, либо ждать. А ждать этот мерзкий демон мог столько сколько ему захочется. Дадзай уже начинал понимать, насколько неудачным оказался его план. Да, он защитил Оду. Да, он дал ему укрытие. Даже первая часть плана прошла идеально. Вот только вторая... Обречена на провал. Пока Осаму раздумывал, уже успел оказаться на улице. Вдохнул полную грудь воздуха и тут же ощутил сильный удар по затылку. Мир вокруг потемнел. * Очнувшись, Дадзай далеко не сразу понял, где находится и сколько времени прошло. Голова раскалывалась от боли. - Он очнулся, босс. – Проговорил тихий голос, показавшийся Осаму призрачным. - Так это ты тот самый, кем дорожит наш спаситель. – Проговорил какой-то незнакомец. Дадзай усилием воли приоткрыл глаза. В полутемном помещении было всего несколько человек, одетых в лохмотья и с накинутыми на головы капюшонами. Но один из них отличался тем, что не отрываясь смотрел прямо на Дадзая. - Да. Вы абсолютно правы. – Расплылся в улыбке Дадзай и выпрямил затекшую спину. Только сейчас он заметил, что его руки были закованы в наручники. – Не окажите мне услугу? Похоже, Мимик не ожидали такой наглости от своего пленника. В воздухе повисло напряжение и, когда Осаму показалось, что оно достигло нужной точки, он продолжил. - Помогите мне устранить его. Но это не так просто, как кажется на первый взгляд. Придется устроить ему засаду в его же доме. И для этого понадобятся все ваши люди. Осаму обвел руками всех присутствующих. - Ну, конечно, если вы не согласны, то можете убить меня прямо сейчас. Потому что вряд ли Ода придет ко мне на выручку. - А собранные нами данные говорят совершенно обратное. – Усмехнулся главный – Андре Жид. Так, кажется его звали. - Мы с ним крупно поссорились. Да и он представляет огромную опасность для босса нашей организации. По-вашему, это логично – держать рядом человека, который однажды обязательно пожелает занять твое место? Жид всмотрелся в его лицо и, видимо, не найдя в нем ничего подозрительного, махнул рукой своим людям. Они тут же поспешили к выходу. Сам же Андре открыл ключом наручники на запястьях Дадзая и протянул ему руку. - Спасибо, что решил нам посодействовать. Дадзай в ответ кивнул и, поднявшись на ноги, внутренне помолился, чтобы его план сработал. * По дороге в нужное место, Дадзай выяснил, что прошло не больше трех часов с тех пор, как его вырубили, а значит, они как раз успевали к нужному времени. - Это здесь. – Кивнул Осаму на одно из зданий и остановился. – Он в дальней квартире на третьем этаже. Нужно устроить ему засаду прямо там, внутри. Иначе уйдет. Солдаты, словно послушные псы, побежали в указанном им направлении. Дадзай посмотрел на Жида. Тот удовлетворенно кивнул. - Хочешь присутствовать при проведении операции? – Спросил он. - Пренепременно. – Хмыкнул Дадзай и поплелся в сторону входа. Он почти что выдохнул, когда Андре пошел следом за ним. Дадзай преодолевал ступеньку за ступенькой. Время поджимало. Но он и не собирался уходить. Если ему повезет – лишь в этом случае он покинет здание живым. Взрыв должен был произойти с минуты на минуту. Стоило ему об этом подумать, как его накрыло волной жара. * Дадзай пришел в себя примерно через полчаса. Еле поднявшись, он в который раз убедился, что эта Вселенная либо просто его любит, либо любит смотреть на то, как он страдает. Все солдаты и их предводитель погибли. - Портовая мафия совершила хотя бы одно доброе дело. – Сказал Дадзай, глубоко вздохнув. * Дадзай собрал все свои силы и заставил себя не просто позвонить в больницу, а наведаться туда самому. - Он уже пришел в себя. - Проговорил один из врачей, стоило только ему увидеть Осаму. – Было нелегко, но нам удалось запереть его. - Он все еще в изоляторе? - Разбито спросил Осаму. - Номер четыре. - Ответил ему мужчина и поспешил удалиться. Осаму двинулся по коридору. Шаги отдавались громким эхом. Вот уже и изолятор под номером четыре. - Я знаю, что ты услышал мое приближение. Прости за столь радикальные меры, но по-другому тебя не остановишь. Ты должен понять меня. Когда придёт время, я все тебе объясню. Но пока просто побудь здесь. Сказав это, Осаму присел на пол. С другой стороны двери он услышал тяжелое прерывистое дыхание. - Ты плачешь. - Сказал Дадзай в пустоту. - Это признак сильных.Все будет хорошо. Я обещаю. * Дадзай думал, что все идет хорошо. По крайней мере до того момента, пока ему не позвонили из клиники и не сказали, что его лучший друг попытался порезать себе вены осколком разбитой тарелки. Осаму так и замер с трубкой в руках. Врач бормотал что-то еще, но слова шли мимо его слуха. Он не знал, как сделать вдох. Понимал, что стоит ему вдохнуть, легкие проткнет тысячью иголок. Он задохнется, провалится в черную дыру своей души и никогда оттуда не выйдет. Но он насильно заставил себя не думать о глупостях, что твердил его мозг. Не до них сейчас. Некогда жалеть себя. Осаму накинул на плечи плащ и обнаружил в его кармане непонятно как туда попавшие пачку сигарет и спички. Особенно не задумываясь над тем, что делает, он достал сигарету и прикурил. Может быть, так будет легче перенести все то, что уже случилось и произойдет далее? * - Ты настоящий идиот, Дадзай Осаму. – Покачал он головой, глядя на себя. – У тебя еще есть шанс все исправить, если займешься этим прямо сейчас. * - Прогуляемся? – Вот первое, что произнес Дадзай, отперев дверь палаты своего друга. Ода кивнул на ключ. Осаму пожал плечами. Пропустил его через пальцы и ключ исчез. Затем Дадзай повторил то же движение, и он вернулся. - Здесь все решаю я сам. - Если это так, то почему бы тебе не освободить меня? - Прости, но в данный момент, это невозможно. Ты как минимум усугубил свое положение своим необдуманным поступком. - Но я же здесь нахожусь не потому что сумасшедший. А потому что ты сделал это место камерой моего заключения. Однако, я всегда могу уйти, когда захочу. Ты это понимаешь, тогда к чему все это представление? Пожалуйста, скажи мне. Сколько бы Дадзай не извинялся и не обещал объяснить ситуацию позже, Ода ему не верил. Ну, и не мудрено, прошло уже порядочно времени. И кто знает, сколько пройдет еще, прежде чем рассказывать правду будет безопасно. - Черт тебя дери, Одасаку. Я не знаю. Не знаю. Но я был точно уверен, что ты умрешь в той битве. - И что же происходит сейчас? Битва закончилась давно. И хоть ты и не говорил об этом, но я знаю, что ты победил Мимик. Если бы это было не так, Портовая мафия развалилась бы, и ты потерял бы работу. И к тому же, ты знаешь, что я не ребенок и могу постоять за себя. Тогда что же происходит? Дадзай и сам не знал точного ответа. Но он знал, что Огай хочет добраться до Оды хотя бы ради мести ему, Осаму. А уж если он захочет, то придумает что-нибудь такое, чтобы справиться даже с таким сильным бойцом, как Сакуноске. - Я пытаюсь тебя спасти. Иначе этот демон доберется до тебя. – Честно сказал Осаму. Ода молчал некоторое время, смотря в пол. А когда он поднял глаза, Дадзай на мгновение увидел в них прежний, живой блеск. Такой знакомый и привычный для тех времен, пока жизнь не покатилась к чертям. Однако мгновение прошло. Тепло сменилось холодом, обращенным на него, Осаму. - Знаешь, меня больше нет смысла убивать. Я и так мертв. Твой поступок сработал не хуже пули в сердце. Дадзай почувствовал, как внутри него что-то со звоном разбилось. То была надежда на возвращение прошлой, безмятежной жизни. Он до предела сжал кулаки. Ногти впились в кожу, оставляя кровоточащие следы. - Я знаю. - Едва слышно прошептал Дадзай. - Знаю и все равно... Прошу, дай мне еще один шанс. Всего один. * - Нет. Я ошибся. У тебя нет шансов. – Прошептал парень, глядя на происходящее. -Ты не создан для того, чтобы спасать жизни. Остановись. Не делай все так, будто бы точно знаешь о последствиях. Это тебя погубит, понимаешь?! Я знаю, ты не можешь меня видеть и слышать. Но, может, ты и сам все поймешь. По крайней мере, я надеюсь на это… * Придя домой, Осаму тут же обратил внимание на то, что повязка на его голове немного ослабилась. Вместо того, чтобы, как обычно, просто подтянуть бинты, он с силой сдернул их с лица. Оглянулся на свое отражение в стоящем в комнате зеркале. Сероватый цвет кожи, практически полностью потухший взгляд карих глаз. И темные круги вокруг них. - Ты идиот, Дадзай Осаму. – Прошептал он бросая вызов самому себе. Вот только ничего это не давало. * Ода дал ему шанс. То ли потому что посочувствовал Осаму. То ли потому что именно в тот момент он сдался в лапы безнадежности. Дадзай молчаливо наблюдал за тем, как его друг теряет к нему доверие. С каждым днем понемногу. * - Как ты не можешь понять, что я просто хочу выйти отсюда. Я удивляюсь, как меня вообще еще не выгнали. – Сказал Ода, стоило Дадзаю в очередной раз отпереть его палату и войти. Дадзай осторожно прикрыл дверь. Присел прямо на пол и устремил взгляд на идеально белый потолок. Находясь в этом месте даже совершенно нормальный человек может свихнуться. - Тебя не выгнали только потому, что я попросил. - Мог не утруждать себя. Его слова, как яд просачивались в сердце Осаму, который знал, что его друг делает это специально – провоцирует. Это было крайне неприятно. Но Дадзай знал, что попади он в такую ситуацию – то непременно вел бы себя точно так же. * Время не останавливалось. Дадзай строил планы, однако каждый раз что-то шло не так. Мори будто знал, о чем именно он думает и поэтому с легкостью рушил его, казалось бы, безупречные замыслы. А время не возвращалось. Дни сменялись месяцами, которые со временем перетекли в года. Дадзай чувствовал, что Ода уже потерял последние капли доверия, и еще не ушел только потому, что идти ему некуда. И не за чем. Ода еще несколько раз пытался покончить с собой. Каждый раз Дадзай хотел поговорить с ним об этом, но все было тщетно. В плохом случае он отмалчивался. В очень плохом – завязывалась ссора. В худшем – драка. Дадзай терпел. Он знал, что будет тяжело. Его сердце рвалось на клочки. Ему было больно физически и морально. Он устал и не был бы против поменяться с ним местами. Но какой-то толикой сознания Дадзай понимал – раньше все было наоборот. Они обменялись ролями. И он явственно ощущал, какого было его другу в прошлом, когда он в очередной раз слушал о его новой попытке суицида. * - Может, выйдем на улицу. Ты уже неделю не выходил из помещения, знаешь ли. – Пробормотал Дадзай, ожидая тут же получить в свой адрес парочку оскорблений. Однако, ничего такого не произошло. Ода коротко вздохнул, взял листок и ручку со стола. Через несколько секунд Осаму увидел всего одно написанное слово. «уходи» * - Ты делаешь только хуже. И у тебя больше нет никаких шансов. * - Ода Сакуноске сказал, что не хочет вас видеть. – Невозмутимо проговорил главврач в один из тех дней, когда у Дадзая выдалось на работе время, чтобы незаметно приехать в больницу. – Мы оставляем право выбора пациентам, если встреча с кем-то способствует ухудшению их душевного состояния. Так что… Осаму сжал челюсти. Ода начал вести свою игру. И он не может этому препятствовать. Дадзай кивнул врачу, обхватил пальцами толстые металлические прутья забора и уставился в сторону Оды, только что вышедшего на улицу. Голубые глаза друга смотрели куда-то вдаль. Наверняка он сейчас не видел того, на что был устремлен взгляд. В его пальцах медленно тлела сигарета. Сделав затяжку, Ода заметил Дадзая, тут же отвернулся и пошел прочь. Для него это не убежище. Эти прутья – тюрьма для его души. Он больше не хочет бежать, а это значит… - А может это я сейчас в клетке? – Проговорил Осаму, прижимаясь щекой к обжигающе-холодному металлу. – На самом деле это мне нужно быть на твоем месте. Прости. Все образуется. Все будет, как прежде. Но, конечно же, его последние слова были ложью самому себе. Однако она помогала двигаться дальше. Осаму глубоко вдохнул морозный воздух. Почувствовал бешено колотящееся сердце. Сколько всего произошло за прошедшие четыре года. Он едва не сошел с ума. По сравнению с тем, что уже было, сейчас царил настоящий штиль. Этот поступок его друга можно считать за детскую шалость. По крайней мере он не накладывает на себя руки. А это уже что-то. Буквально через минуту у него зазвонил телефон. Глаза Дадзая заволокла пелена. Он медленно опустился на колени. Одасаку снова пытался покончить с собой. Что он делал не так? Где оступился? * - Что, снова сидишь? В который уже раз? За что ты так истязаешь себя? С другой стороны двери изолятора была звенящая тишина. - Я знаю, что ты не хотел меня видеть. Но ты же и не видишь, верно? Да и что ты мне сделаешь, сидя в этой коробке? – Пробормотал Осаму, усаживаясь на холодный пол. Не услышав никакой реакции на свои слова, Дадзай ударил кулаком о железную дверь. Та ответила звоном. - Мне осталось совсем немного, понимаешь? Еще чуть-чуть и ты будешь свободен. Я буду свободен. Снова молчание. Они не разговаривали уже очень давно. Должно быть, тот раз, когда он попросил его дать ему шанс, был последним. С тех пор их отношения не ладились и все что они говорили друг другу - это были сплошные препирательства и ругань. Из друзей они превратились в знакомых. Стали практически совершенно чужими людьми. И лишь воспоминания о прошлом все еще шептали о том, что когда-то все было иначе. Не было этих давящих серых стен. Они были деревянными. И из приемника лился джаз. Еще был звон стаканов со льдом. И оглушительно-звонкий смех. А сейчас все словно пересохло. На палитре закончились краски. Все кроме черной и белой. Вместе они составляли серую повседневность. На которую изредка падали остатки ярко-алой крови. - Иногда мне кажется, что ты – это я, Одасаку. Я из прошлого. Я смотрю на себя и понимаю – то что я вижу, мне не нравится. – Проговорил Осаму. - Замолчи, Дадзай. Он замер. Это первое, что Дадзай услышал от Оды за последние пару месяцев. И, к сожалению, это была просьба заткнуться. Дадзай покачал головой. Поднялся и пошел прочь. Каждый его шаг отдавался эхом. Завтра он все ему расскажет. Завтра начнется новая, совершенно другая жизнь. Потому что один человек умрет. А другой получит свободу. С этого обычно и начинаются истории. Они уедут из этого темного города так далеко, насколько это возможно. Чтобы забыть все то, что случилось. Иногда такие меры необходимы. * Дадзай привык к кабинету Мори Огая настолько, что и вправду мог расположиться в нем, как у себя дома. Сидя в кресле, он беспечно смотрел на проплывающие по небу облака, подсвеченные ярко-оранжевыми лучами. Это было невероятно красиво. Прошло уже четыре года с начала его чертовой новой жизни, которая даже для черной полосы казалась слишком темной. Мори Огай сидел напротив. И ждал чего-то от заявившегося непонятно зачем Дадзая. Губы Осаму расплылись в безмятежной улыбке. - Прошло уже целых четыре года, босс. А вы так и не нашли Одасаку. И я с гордостью могу сказать, что это моя заслуженная победа. Дадзай заметил краем глаза приближающуюся к ним Элис. - Дадзай-сан, ты сегодня такой счастливый. Случилось что-то хоро… Окончание этой фразы потонуло в звуке пистолетного выстрела. Пуля пробила голову босса, окрашивая все вокруг в ярко-алое. Элис растворилась в воздухе. «Все закончилось»- Мысленно выдохнул Осаму. – «Все мучения были не напрасны». Мгновением позже он услышал телефонный звонок. * Дадзай приехал в больницу так быстро, насколько позволяла скорость автомобиля. Пару раз он чуть не разбился, но это было совершенно не важно. Важными были только несколько слов, сказанных врачом по телефону. Ода повесился у себя в комнате. Всего лишь минутой позже того, как Осаму убил босса. Осаму верил, что его еще можно спасти. Но в конце концов оказалось, что уже слишком поздно. Стены больницы еще долго были наполнены криками боли и скорби. Дадзай их не сдерживал. Ему больше незачем было казаться сильным. * Дадзай неустанно видит себя со стороны, стоящего на пороге дома и готовящегося остановить Одасаку. - Остановись! Не делай этого! Просто дай ему уйти. – кричит, срывая голос до хрипа, Осаму, глядя на себя, достающего пистолет и нацеливающего его на Оду. – Не делай этого. Будет только хуже! Но Дадзай из прошлого его не слышит. И все повторяется с самого начала.