Процветающая

Легенды да сказки складывались про места эти чудные, сотворенные словно волшебством, укрывающим, как огромное таинственное одеяло, все её владения. Стране той дивной, хранимой Богами, холящими и лелеющими ее, было имя — Беловодье. Добро и мир там витали в воздухе, а счастье брало начало из горных ручейков, разносясь шумным потоком по рекам. Справедливость и честь там люди славили, оттого покой был всегда, да крови не пролито ни капли. И попасть туда всякий желал, у кого ни спроси. Длинна дорога к Беловодью стелется. Кривы тропы, да обрывы резки. Не каждый на тот путь ступать решался, а коли и решались, так доходили не все. Страна запретная — раю подобная, иль раем являвшаяся. Здесь величие и мощь запевали дивные песни, а эхо их реяло по свету птицей-Гамаюн. Но было то давно, не сосчитать лет, канувших в небытие. Теперь же земли издавали тихий хрип, казалось, на последнем издыхании. А Беловодье осталось только в сказках. Отворялись двери в Храм Богов, но становилось там пусто, да неуютно, лишь сквозняк один гонял из стороны в сторону, не собираясь покидать свое пристанище. Ушли те Боги в другие миры, в людях разуверившись. А на престол их взошли, нет, не иные небожители — сами люди стали других охранять. Желали силы они безмерной, в придачу к молодости вечной, а о мирах приобретенных вспоминать не хотелось. Бремя то тяжкое, непосильное простому человеку. Забыть его и радость воспевать, а горя не знать вовсе. Но долго ли продлится пир во время чумы? Неумолимо быстро время ускользало от них, цепляя с собой былое могущество великой страны. И постепенно, шаг за шагом мир людской все продвигался дале, точно ледокол по морю, а Беловодье в интригах, сплетнях, да скандалах увязало, как в болоте. Он явился на эти земли словно лучик света в темное царство. И путь его не был прост. Сам он не раз спотыкался, чуть ли не падал во тьму. Но продолжал идти дальше, зная, что должен спасать, а не губить.

Только вот где он теперь, этот спасатель?

*** Кирилл не помнил, сколько простоял в ступоре, упорно глядя на колыхающиеся маки. Казалось, он не замечал ничего. Ни палящей жары, которая чуть ли не испепеляла его, ни раны на плече, кровоточащей так, что три года назад бывший журналист уже давно бы бился в истерике. Взор его не падал даже на тело Хранительницы, которая еще несколько минут назад пыталась остановить роковой тандем. Даже на ту рыжеволосую особу он бы не обратил никакого внимания, если бы она каждым произнесенным словом не ранила еще сильнее. Речи ее сгоняли облака в общую кучу и усиливали ветер. Перун являлся на землю по воле этих слов, а сама она точно Мара разносила с бурей смерть и разруху. В голове парня слышались лишь крики, да мольба о помощи, а перед глазами крутились сюжеты похуже триллеров. То черный змей взмывал ввысь и бросался на землю, выпивая жизнь. То полчища демонья окружали толпу и водили губительные хороводы. Панику и животный страх сеяли эти существа. В крови захлебнуться мог любой по их воле. Куда бы народ ни бежал, где бы не скрывался — везде их встречал ужас, а провожал запах сырой земли. Грозовые тучи окончательно затмили солнце и дождь вырвался из них, словно в знак скорби. Закончив обряд колдунья обошла Кирилла и встала рядом. И парень словно вышел из транса. В глазах ведьмы горели зеленые огоньки, а сама она была полна радости. На губах снова красовалась едва различимая улыбка. Как тогда у Березы. Только на этот раз она добилась своего. — Не волнуйся, — шептала Агапа и яд выплескивался из каждого ее слова. А для него этот яд казался слаще всего на свете. Ее прикосновения опьянили, а колдовской поцелуй забрал все сомненья, не дав родиться новым. — Ты принял верное решение. *** Вновь открыл глаза Кирилл уже не в объятьях ведьмы на поле, а в Беловодье. Сон. Слава богу это был сон. Андреев облегченно вздохнул, стерев пот со лба. Однако, легче ему не стало. Агапа ненавидит его всем сердцем. День назад готова была убить из-за свитка. Нет. Она всегда была готова. Угрожала, клялась уничтожить, лишала жизни на его глазах. Заставляла бежать неизвестно куда, когда ноги уже не слушались, а душа готова была проститься с телом. Еще врала и играла на чувствах. А выкинуть ее из голову он все-равно никак не мог. Раньше это можно было списать на желание могущества, которым ведьма так сладко заманивала в омут. Теперь же все это у юного Хранителя есть. И сила, и знания, и вечность. Этого ли он хотел? Да. Хочет ли до сих пор? А на этот вопрос парень еще не успел найти ответа. Весь прошлый день Кирилл провел в Карагаихе. Слушая веселые рассказы Аржана и ссоры между городским лентяем, интересующимся содержимым колодцев, и местной продавщицей солений на зиму. А вечером они с Сашей сидели вдвоем у реки, вспоминая прошлое с грустной улыбкой на лице. И Кириллу тогда на ум приходило все. Как на Новый год в 8 лет родители подарили ему вертолётик, а он радовался так, словно тот был настоящим и вот-вот придет волшебник и позовет летать. И как ходил на разборки с пацанами с соседнего двора, когда те нелестно отзывались о его сестре. А домой возвращался с окровавленным носом и в слезах. Как Саша забыла доделать декорации для театра, и все ночь они сидели в клею и краске, измотанные и уставшие. Даже побег от того маньяка на Алтае парень вспоминал с улыбкой. Прощались они темной ночью, однако Кирилл видел ее глаза, наполненные слезами и горечью, лучше, чем в самый ясный день. Казалось, взгляд этот повсюду и от него никуда не деться. Дикая боль скользнула по плечу, заставляя отвлечься от мыслей. Кирилл с опаской поднял рукав. Цел и невредим. Пора бы привыкнуть. Уже три года парню снится ведьма. И каждый раз после пробуждения он ощущает не только увечья, но и ее прикосновения, поцелуи, оставленные на губах, словно самый желанный автограф. И всегда Кирилл поначалу гадает, было ли то сном. А еще он боится. Неспроста он это видит. Неоспоримая истина — во снах проецируются наши страхи. Но они есть тайные желания — всеобъемлющие и заполняющие душу. Ненавистью иль любовью — зависит от обстоятельств. Бред. Чего уж Кирилл не хотел точно, так это убивать человечество — единственное, что молодой Хранитель знал наверняка. Он доказал это еще у портала в иной мир и на предстоящей битве только подтвердит. Он ведь подтвердит, да? Парень с огромным трудом откинул эти мысли куда подальше и наконец встал с кровати. Его покои наполнились светом, через открытую занавесь. Кирилл вышел на балкон — волны бушевали вдалеке, а чуть ближе виднелись дорожки парка, выстланные камнем. Морской бриз тут же освежил и заставил проснуться до конца. Резкий стук в дверь заставил Хранителя невольно вздрогнуть. — Войдите. — напряженно произнес молодой человек, возвращаясь в свои покои. Дверь отворялась медленно и поначалу было не понятно, кто же решил навестить молодого человека. — Доброе утречко! Протяжно проговорила Верона. — Ну, как спалось на новом месте? — Здрасти, — буркнул парень, плюхнувшись в кресло. — Не очень спалось. Кошмары замучили. — Ну это ничего. Это от стресса. Я тебе чаю с травками успокаивающими принесу и пройдут твои кошмары — Пояснила женщина. Кирилл утвердительно кивнул головой. — А пока давай, собирайся и выходи. — Куда? Совет же только через полчаса. — Ишь, пунктуальный какой стал. Давно ль? Веритам тебя отдать хотим, они и отстанут от нас. Кирилл то ли непонимающе, то ли испуганно уставился на женщину. Хранительница лишь слегка усмехнулась. — Ты посмотри! Источник знаний дал, а ума не прибавилось. Собирайся говорю, разговор у меня к тебе есть! *** Женщина ходила кругами вокруг Источника, сцепив руки в замок. Взгляд ее был задумчив, а мыслями она находилась явно не здесь. Лишь открывшийся рядом с ней портал заставил прийти в себя. — Наира? — Удивленно произнес Трэвис, натянув фальшивую улыбку. — Что ты здесь делаешь? — Там… — Хранительница остановилась на секунду, втянув немного воздуха и вновь принялась метаться из стороны в сторону. — Там всем что-то нужно от меня, я не могу сосредоточиться. — Я вижу ты сама не своя. Тебе стоит отдохнуть. Битва с Зеркальщиком отняла слишком много сил. Эти слова заставили блондинку остановиться. Она взглянула на мужчину с недоумением. — Отдохнуть? — Переспросила дама, подняв брови. — Ты предлагаешь мне отдохнуть, Трэвис? Сейчас? Когда существование Беловодья и всех нас висит на волосок от смерти? — Прекрати, Наира. — Мужчина обошел ее, положив руку на плечо. — Мы провели Кирилла, уничтожили Зеркальщика, а наши войска борются с веритами. — Зеркальщик не уничтожен, а заморожен. И это не будет длиться вечно. Мы же прекрасно понимаем, что если кто-то захочет его освободить — нам не выжить. Противоядие против Дантовой воды все еще не найдено. Нас осталось трое. Трое из восьми, Трэвис! Хранителей убивают как собак. — Их жертвы не были напрасны. К тому же мы обрели нового Хранителя. Как ты говорила? С ним мы сможем возродить Беловодье. — Кириллу еще многому придется научиться. Магия требует практики — кому как ни тебе это знать. А над миром людей нависла серьезная угроза — та ведьма, которую Вигус вызывал из Умбры для поисков Кирилла. Боюсь, втроем нам не справиться. — Это будет трудно, но мы решим эту проблему. Я уверен. — Сделав недолгую паузу мужчина продолжил. — А тебе все-таки стоит отдохнуть. Хотя бы, чтобы не рухнуть в обморок во время сражения. Наира резко развернулась, устремив злобный взгляд на Хранителя. Внутри нее поднялась буря, бушующая гневом вместо ветра и недоумением, взамен дождя. Но женщине все-таки удалось совладеть с эмоциями. — Мне нужно побыть наедине с собой, Трэвис. Оставь меня. — Как скажешь. — Ответил Хранитель, тут же сменив добродушную маску на холод, и принялся чертить знак в воздухе. — Только вряд ли у тебя сейчас это получится — у нас скоро совет. Если ты, конечно, еще об этом помнишь, не уставшая моя. Мужчина скрылся за «дверью», а Наира чертыхнулась вполголоса. Она ведь действительно забыла о скором собрании. То, что произошло с ней за эти дни могло бы выбить из колеи и довести до душевных болезней кого угодно. Да, они не были дружны в последние столетия. Всех их словно накрыло какое-то помутнение. Сила, власть, знания. Все твердили только об этом. Но несмотря на всё — когда разделяешь с кем-то века, волей-неволей привязываешься к людям, какими бы коварными они не являлись. Власть меняет и Наира уловила эти изменения, но поделать, увы, ничего не могла. Знала, как тяжело покойным Хранителям было первый раз поступиться принципами, пойти на сделку с совестью, пожертвовать кем-то ради себя. И как плевать было во все последующие… Столько поступков совершили эти «Боги», но вспомни хоть один — холод пойдет по спине, а тело покроется мурашками. Наира, пожалуй — одна из немногих, кто занял места Изначальных, действительно чтобы помогать, а не кормить своего внутреннего монстра силой. Сколько ей хотелось просто бросить все и уйти, но каждый раз, натыкаясь на абсолютное безразличие остальных к земным делам — решала остаться. Как же больно было смотреть женщине на увядание Беловодья, а мечту о его возрождении она хранила в сердце с незапамятных времен. Тогда, то было лишь мечтой — с появлением Кирилла все должно поменяться. Она верит в это. *** Верона и Кирилл прогуливались по парку. Свежесть моря и шелест листьев встретили парня в первое утро на новой земле. Даже те здания в стиле барокко, что остались далеко позади, пришлись ему по душе. Кругом все выглядело мирно и спокойно, так и не скажешь, что страна эта цепляется за жизнь из последних сил. Под чудную песнь соловья Хранители продвигались дальше, держа в руках кружки с ароматным кофе. — Ну и о чем вы со мной хотели поговорить? — поинтересовался парень, сделав глоток напитка. — А тебе неужто понятно все? — задала встречный вопрос Верона. — Извиниться я хотела. Ты уж не серчай, что вот так поведать пришлось обо всем. Не могла я допустить, чтобы чёрт этот лицемерный силу всю из тебя выпил. Отговорить пыталась, так ты все равно пошел. Вот оно — Беловодье то. Встречает тебя во всей красе. Парень усмехнулся. Конечно — раскрыть тайну, которую он по сути и не должен был никогда узнать, а потом извиниться было правильно. Но только на что ему теперь эти извинения? У него весь мир перевернулся и не понятно, кто он теперь — человек с мудреной судьбой, или чемодан для знаний? — Не сержусь. — Кирилл отрицательно покачал головой. — Вот и славненько! Губы Вероны растянулись в облегченной улыбке. — Тем более ты ж от этого не потерял никого. Мать твоя как была тебе матерью, так и останется. И сестра никуда не делась. — Да я и не собирался к ним по другому относиться. — Хранитель остановился. — Саша родителям сказала, что я в другую страну переехал. Когда вернусь на Землю, хочу правду им рассказать. А не знаю, стоит ли? — Взгляд его сделался грустным-грустным и медленно опустился куда-то вниз. Женщина сразу же заприметила эти изменения. — Ой, вижу не спокойно тебе. Ты не волнуйся. Это нормально, что ты сомневаешься. Не легко принять ее — новую жизнь то. Распрощаться с прошлым, с магией лоб в лоб повстречаться. Все мы через это прошли. Не ты первый, не ты последний. И поможем, коли надо будет и поддержим. Самое страшное оно уже позади. С испытаниями, что тебе давали, ты справился — доказал ты, что достоин. — Вы правы. Со временем все пройдет. — Тон Кирилла стал тихим, почти шепотом. — Со временем… Теперь они шли молча, а дорога все вела и вела куда-то вдаль. Казалось, еще немного и вот-вот Кирилл вновь вернется к своему дому в Москве или к чёрту на куличики пригонит его этот путь. Хранительнице пришлось нарушить тишину и размышления парня. — Пошли, нас уж на совете все заждались. — Взор Вероны пал на открывшийся портал и через секунду оба скрылись за ним.