Стеклянная смерть

Последний рывок и Зан-Тири побеждена. Вы все рады и обнимаетесь, а я падаю на колени, держась за грудь. Кровь попадает в рот, смешиваясь со слезами. Ужасно. Я слышу вскрик Рапунцель, помню, что ко мне подбежал Вэриан, и все столпились рядом. Помню крик Адиры, как она кричала, что мне нужен воздух. Он что-то говорил. Что любит меня и не позволит уйти, как отцу. По телу пробегает боль, и я начинаю давиться кровью. Всё плохо, я понимаю — я уже не выживу, и воздух мне не нужен. Становится темно, и всё, что я успеваю сделать, это просто поцеловать его в щеку. Пустота. Боль начала отступать, а за ней и сознание. Голоса что-то говорят мне, но я не понимаю — они разлетаются. Всё размыто, непонятно — куда я попала? Любой контакт отрезан — я ничего не чувствую. Только страх. И всё. На этом моя глава обрывается и я…

***

Вэриан в ужасе смотрит на Кассандру. На её тело. Мёртвое, и только её глаза, зелёные, всё ещё дышат жизнью. Но они перестают светиться. Багровая дорожка из уголка губ, начинает выделяться на и без того бледной коже. Парень прижимает её к себе, зажмуривает глаза. «Этого не может быть! Это не так! Сон — страшный сон, всё! Она сейчас встанет и скажет, что всё в порядке!» — верит парень. Но она не встаёт, не говорит, не обнимает. Она начинает холодеть. Она мертва. Рапунцель заливается слезами и прижимается к груди Юджина, который тоже не верит своим глазам — она может умереть. Она умерла. Фиделла в страхе подходит к девушке и толкает её носом. Кассандра не реагирует. Лошадь настойчивее толкает её и фыркает. Когда до Фиделлы доходит, она в ужасе отходит, смотрит на мёртвое тело девушки. По лесу прошлось лошадиное ржание. Филин, подлетая к хозяйке, сначала с непоняткой смотрит на неё. Он наклоняет голову в бок, а потом понимает — нет у него больше хозяйки. Она мертва. Кассандра умерла, а вместе с ней умер и её питомец, в котором она души не чаяла. Рапунцель не попросила у неё прощения, корит себя за это. Возвращение в Корону стало тяжёлым. Сначала, король и королева обрадовались и обняли дочь, а когда та залилась слезами и убежала в глубь замка, не поняли что произошло. Только при виде мёртвого тела девушки, они оба в ужасе вздохнули. Арианна, подобно дочери, разрыдалась, а Фредерик, томно повесил голову. Когда капитану сказали, что его дочь мертва, у него случился сердечный приступ. Его парализовало, а через год, он скончался. Вэриан долго не мог поверить и в конце концов, у него случился нервный срыв. Он загремел в псих-больницу. Панические атаки, галлюцинации и агрессия, добавили ему и шизофрению. Алхимик провёл всю свою оставшиеся жизнь в смертельной рубашке, постоянно звав Кассандру и плача. Фиделла тоже долго не протянула и через полтора года — умерла. Каждый раз, когда Рапунцель входила в свою комнату и видела одну из придворных дам, ей казалось, что это Кассандра. На этой почве, Рапунцель тронулась и теперь говорила с пустотой, иногда смеялась по ночам. После того, как она стала королевой, это только ухудшилось, и она почти сошла с ума. Постоянно она спрашивала: «Где Кассандра? Когда она вернётся?» Юджин, пожалуй, перенёс смерть подруги не легче всех, как ожидалось. Он не сошёл с ума, как Вэриан и Рапунцель, не умер от болезни, как капитан и не убил себя. Он просто стал более молчаливым, серьёзным, перестал общаться с друзьями. Ланс, ну что Ланс? Он стал таким же, как и Юджин — завязал с воровством, отказался от друзей. Вот только, пить начал, от того и умер. Адира приняла смерть Кассандры, как очередное препятствие, которое она не смогла пройти — посчитала себя виновной, отказалась от статуса воительницы и больше друзья о ней слышали. Только как-то раз, пришёлся слух о том, что её нашли мёртвой в своём доме в лесу, мол: «Разбойники напали, обесчестили и убили» Ногокрюк сильно тосковал, тоже завязал с разбойничеством и, как Ланс, стал алкоголиком. Кассандра умерла, и мир этого не заметил. Только стало чего-то не хватать. Стало тускло и всё стало, будто, наигранным. Её родные изменились, если выжили. Вся Корона, так или иначе, стала замечать какой-то подвох. Стража, почему-то, стала работать на столько плохо, что вор мог прямо перед носом украсть что-то. Если бы она тогда не умерла. Если бы не стояла на том месте, а чуть левее или правее, она бы до сих пор жила. А вместе с ней, жили бы и её друзья.