Субботняя отработка

Таурендил неуверенно позвонил в дверь: напрашиваться на дополнительные занятия с профессором Феанаро было плохой идеей. Но, с другой стороны, Таурендил никак не мог предположить, что тот предложит ему отработать пропущенные пары у него на дому. Кто ж знал?.. Был теплый субботний вечер. Дом профессора встретил Таурендила своей светлой молчащей громадиной. Он прошел сквозь открытую калитку по мощеной белым камнем тропинке вдоль высоченного кирпичного забора. Странно: забор потрясал своей мощью и явно был сделан нарочито толстым и высоким, будто живущие здесь опасались некоей угрозы, исходившей из социума, а калитка открыта настежь. Хоть и калиткой эти мини-ворота было назвать сложно: большие и кованые, как показал наметанный глаз Таурендила, самим профессором. Все на земле Феанаро было большим: и калитка, и почти двухметровый забор, и главные ворота для въезда машин, и сам дом, и даже сад, простиравшийся за домом бесконечно долго, что даже едва угадывался забор по другую сторону участка. И вот теперь Таурендил стоял истуканом перед парадной дверью и ждал, когда ему откроют. Во всем этом огроменном мире профессора он чувствовал себя очень маленьким и беззащитным. Где-то по другую сторону дома послышалась ругань, судя по обрывочно долетавшим словам, собеседники спорили, кому же выкидывать мусор. И, правда, скоро по одной из многочисленных каменных тропинок прошагал рыжий подросток с огромным черным мусорным мешком наперевес. Он отсалютовал ему от козырька несуществующей шляпы и невозмутимо продолжил свой путь. Видимо, вышел из кухонной двери, потому что до носа Таурендила вскоре долетел весьма аппетитный запах тушащегося мяса. А дверь никто все еще не спешил открывать. Таурендил задумчиво почесал макушку и решил-таки позвонить еще раз. А потом еще раз. Над дверью висела камера, и Таурендил надеялся, что уж незамеченным не остался. Наконец, дверь открылась. На пороге с сосредоточенно-отсутствующим видом возник профессор с ребенком на руках, с небрежно забранным хвостом, в старой рубашке и растянутых трениках. Ребенок, весело погулькивая (навскидку ему было месяцев 8-9), жевал прядь его волос. Неужели еще один? Промелькнуло в голове у Таурендила. А почему тогда никто не в курсе? Уж давно бы весь Тирион гудел. Он даже представил выскакивающую новостную ленту в браузере: «Сенсация! У местного гения родился восьмой сын!». Тряхнув головой, Таурендил вежливо поздоровался. — Здрасьте. Вы так свежо выглядите, профессор! Прямо молодеете вне нашей альма матер! — Че сказал? — в лучших тонах светской беседы ответил ему профессор. — Говорю, готов к занятиям! — выпалил Таурендил, чуя какой-то подвох. — Атаринке, пропусти гостя! – послышался из глубины дома приятный женский голос. — А, — профессор вытащил изо рта ребенка прядь волос и отошел в сторону. — Отец в мастерской. Щас кто-нибудь проводит. — И лучезарно улыбнувшись, протолкнул Таурендила в холл и резким отработанным движением захлопнул за ним дверь. — А у нас кормление сразу после микросхемы, да? Ага, значит, Куруфинвэ-младший, решил Таурендил. — Дя! — подтвердил ребенок и даже взвизгнул от счастья. — Только паяльник поменяем, здесь нужна ювелирная работа, — кивнув самому себе и ребенку, профессор-младший скрылся в одной из дверей, ведущей из холла. — Атаринке! — Нерданель, супруга профессора, выглянула из другой двери. — Хоть бы гостя к чаю пригласил! — У меня уже есть субъект для ухаживаний! — зычно возразили ей из глубин дома. — Мааам, а ты не видела мой паяльник?.. Тот, что с серебристой ручкой? — Только с синей видела! У отца в мастерской! Нерданель лишь покачала головой, как бы говоря, что с него теперь взять, и поманила гостя рукой. — Проходи-проходи. У нас есть замечательные кексы к чаю, Морьо испек. А я всегда говорила, что у него полно талантов. К тому же, кондитерское дело успокаивает его огненный нрав. — Я не голоден, — соврал Таурендил, хотя желудок мучительно заурчал от аппетитных запахов, идущих с кухни. — Неудобно как-то… Нерданель возражений не принимала. Она споро включила чайник и продолжила хлопотать по просторной кухне. Таурендил водрузился на высокий барный стул и покорно сложил руки на столе. — Феанаро сказал, что придет студент. Я, если честно, очень удивилась: раньше он никого на отработку не приглашал домой. А может, оно и к лучшему, со своими ассистентами он разругался, хоть поможешь ему, — щебетала она, привычно порхая по кухне. — Вот же!.. Вытяжка сломалась. А я думаю, почему так едой пахнет в холле?.. — Вкусно пахнет, — вставил Таурендил. — Так я тебя сейчас накормлю, — подхватила Нерданель. — Ну что вы… — Таурендил слегка занервничал, представив ужин в компании профессора и феанорингов, о которых столько слухов ходило по Тириону, что без содрогания и не вспомнишь. — Возражений не принимаю, — улыбнулась Нерданель, насыпая в деревянную корзиночку хэнд-мейд цветные маршмеллоу. — Все равно семейно мы не всегда ужинаем, — она пожала плечами, как бы оправдывая свое предложение. Скоро перед Таурендилом стояла дымящаяся чашка с ароматным травяным чаем, огромная тарелка с такими же огромными кексами (у Морифинвэ Картинистиро, как показала практика, отсутствовало чувство нормы). Кексы были вкусными, а главное халявными. Пока Таурендил смаковал чаепитие под щебет Нерданели, которая расспрашивала его про учебу в Тирионском государственном университете имени Манвэ и была довольна весьма эмоциональными «угу», «ыыы» и «нет», мимо кухонной арки промелькнула рыжая голова. — Стоять! — тут же отреагировала Нерданель. — Пылесос в гостиной! — Ну мааааам! Я уже мусор выкинул, пусть Питьо пылесосит! — Сами решайте, кто что делает. Задание я обоим давала, — строго сказал она. — Тэльво, чтобы через двадцать минут пылесос стоял на месте, а в гостиной не было пыли. — Эру всемогущий… — Я все сказала. — Гадство! — шепотом и в сторону прогнусил Амбарусса. — Пойду поищу Питьо. — Подростки, — улыбнулась Нерданель, поворачиваясь к Таурендилу. — Подожди минутку, я объявлю, что ужин будет через полчаса, мы поедим, а потом уж занимайтесь с Феанаро своими делами. Таурендил не успел возразить, как шустрая Нерданель уже исчезла из кухни. Чтобы скоротать время, он взял еще один гигантский кекс и откусил. О, орешек попался, мысленно улыбнулся Таурендил, когда на зубе хрустнуло. Он любил орехи, особенно миндаль. Спасибо Морифинвэ за то, что в ореховых кексах, орехов было действительно много. Тем временем в кухню вплыл сам Майтимо Феанарион. Таурендил аж поперхнулся, увидев сие явление. Тот выглядел шикарно, будто сошел с обложки последнего «Космотирион», где он собственно и был. Даже драная домашняя майка (или это дизайнерское решение?) смотрелась на нем божественно, особенно в сочетании с низко сидящими спортивными штанами. Но особенное очарование и ощущение уюта от него исходили благодаря ярко-золотым патчам под глазами. — Привет, — он дружелюбно улыбнулся и проплыл к холодильнику, из которого изъял несколько контейнеров. — Надеюсь, ты не по мою фэа? — А… я-я… — промямлил Таурендил, слегка ошарашенный появлением топовой модели всего Амана. — А я это… к вашему отцу пришел… отрабатываю… ну это… по универским делам в общем… И… рад знакомству, Нельяфинвэ… моя подруга… очень вами восхищается… — Расслабься, — Майтимо оперся бедрами о стол, развернувшись лицом к гостю. — Знаю, я красавец, звезда и все такое, — он очаровательно улыбнулся и демонстративно поправил патчи под глазами, как бы утрируя свою ухоженность и лоск. — Но только при отце не тушуйся так передо мной. Он, знаешь ли, не терпит конкуренции, — он театрально возвел палец к небу, то есть к потолку. — Тем более со мной. Отец считает, что быть моделью недостойно сына великого Феанаро. Хотя мои способности к ювелирному делу и способности к зарабатыванию денег он ценит весьма высоко. Как, говоришь, тебя зовут? — говорил Маэдрос, засыпая какие-то ягоды в блендер. — Таурендил. — Взаимно, тоже рад знакомству, — включив блендер, Майтимо полез в один их верхних шкафчиков. — Так аппетитно мясом пахнет, что я рискую нарушить контракт и набрать лишних килограммов. А во всем виновата будет сломанная вытяжка. — Он извлек из шкафчика чемоданчик с инструментами. — Ага, отверток опять нет. Наверное, Курво утащил. Как будто своих мало… — А может… может, я схожу, у него спрошу? — зачем-то предложил Таурендил — Майтимо был таким милым, что не предложить ему свои услуги казалось кощунственным злодеянием. А еще было странно, что инструменты в семье Феанаро хранятся на кухне. Да у них, наверное, везде они хранятся, подумал Таурендил, все ж как один мастера на все руки… Нельо покачал головой. — Лучше я. Его, как и отца, чревато отвлекать от работы, особенно, когда рядом с ним ползает ребенок. У меня опыт в этом деле как-никак… Ты лучше поищи молоко, только обезжиренное, и доделай мой смузи, хорошо? Примерно миллилитров сто добавь, — уже в дверях договорил Майтимо и исчез за кухонной аркой. Попал, подумал Таурендил, в семейку. Однако он все-таки, закрыв глаза на свою совесть, порыскал в чужом холодильнике, добыл молоко и доделал-таки смузи для Майтимо, на ходу думая, почему это топовая модель обитает в родительском доме… Не успел Таурендил вернуться к своему недоеденному ореховому кексу, как перед гаражом, на который выходили окна из кухни, резко затормозила черная бэха. Из салона вывалился эльф в камуфляжном костюме спецназовца и заорал так, что окна задрожали. — Турко! Я кому сказал гараж открыть! А вот и Канафинвэ, подумал Таурендил и поспешил спрятаться за холодильником. Хоть второй сын Феанаро и слыл непроходимым романтиком, службу-то он нес под командованием самого Тулкаса и, кажется, сам был командиром. Если честно, в военных званиях Таурендил совсем не смыслил. А все-таки бэха у него классная, подумал Таурендил, осторожно выглядывая из-за холодильника. А за окном тем временем неспеша, видимо, нарочно, чтобы позлить брата, в спортивных шортах и с повязкой на голове, удерживающей шикарную золотую шевелюру, спортивным шагом семенил сам Туркафинвэ, а впереди него важно вышагивал огромный лабрадор в посеребренном ошейнике. Таурендил дал бы палец на отсечение, что серебро было настоящим. Братья о чем-то орали, причем разборчиво до последней буквы слышался только голос Макалаурэ. Из этого нецензурного ора Таурендил понял, что Турко обещался держать гараж открытым перед приездом брата, поскольку у того не было пульта, но задержался на прогулке, потому что весьма симпатичной нолдиэ очень понравился Хуан, и Тьелкормо не мог отказать прекрасной деве в паре минут общения с любимым питомцем. В чем соль спора, Таурендил так и не понял, ведь, в общем-то, Канафинвэ и не ждал почти, а Туркафинвэ почти не опоздал. Но, видит Эру, Феанаро и леди Нерданель не зря дали своим сыновьям именно такие имена. Когда прекрасная бэха была бережно припаркована в гараже, двое ссорящихся сыновей Феанаро ввалились в кухню. — Ты кто такой? — спросил Канафинвэ, снимая с плеча футляр с гитарой. — А я… это… студент… — А, ну все ясно, Кано, он к отцу, — разрумянившийся от недавнего спора, Туркафинвэ как-то странно улыбнулся, оглядывая Таурендила с ног до головы. — Отставить, я хочу, чтобы гость сам все объяснил, — Кано поднял руку, как бы запрещая брату лезть в разговор, затем скрестил ладони у паха и выжидательно глянул на Таурендила. — Меня Таурендил зовут. Я пришел к-к вашему отцу, чтобы отработать долги по учебе. Он преподает мне историю квенья. Хмыкнув, Макалаурэ довольно бросил. — Принято. Турко тем временем ополовинил смузи Майтимо и, лукаво жмурясь, видимо раздумывал, допивать сей чудесный напиток или нет. — Эй, Хуан, ко мне! — он хлопнул себя по мускулистому бедру. Пес, активно виляя хвостом и улыбаясь во все свои счастливые карие глаза, тут же подбежал к хозяину. Турко скормил ему недоеденный Таурендилом кекс и ласково потрепал за ухом. — А че с гитарой приперся? Опять полночи завывать печальные песни будешь? Канафинвэ, будто сбросив с себя весь военный ореол, вальяжно опустился на стул, вытянул ноги в берцах, и блаженно улыбаясь, ответил. — Не печальные, а романтичные. Кстати, завтра у меня сольный концерт в клубе «Сады Ирмо», — он подмигнул Таурендилу. — Кинь сообщеньице в болталку, ну есть же у тебя с одногруппниками болталка, рекламу, а я скидку дам: 50% только для студентов. Лучшее инди и дружеская атмосфера во всем Тирионе, — он плавно провел рукой по воздуху, будто представляя рекламную вывеску. — Не боись, никаких моих сослуживцев, они ничего в музыке не понимают. Как ты выжил-то среди них, промелькнуло в голове у Таурендила, когда он представил вояк Тулкаса. Хотя, если вспомнить, как орал Кано, то вполне возможно, что он и авторитетом пользовался на службе. — Вот бы альбом записаааать… — мечтательно продолжил он. Пока Таурендил думал, куда деть руки, чтобы не стоять истуканом, в кухню ворвалась Нерданель и едва не задушила в объятиях второго сына. — Кано, дорогой, как я рада тебя видеть! В новостях показывали, что в метро нашли бомбу… Опять группировка Мелькора! Слава Эру, взрыв предупредили… Ты же там был? — Мама, ну что ты, — Макалаурэ даже немного покраснел. — Ну был… Тулкас же сам курировал операцию, а я только приказы отдавал, ну… Мама, это же засекреченная информация… — он кивнул на Таурендила, который нервно ломал пальцы, чувствуя себя лишним. — Ой, да что с ним будет, — закатил глаза Туркафинвэ. — Бомба не настоящая была, была только сумка-пугалка, а тут сразу же подняли шум… Группировка Мелькора ослабла за последние годы. Только наркотой совращают молодежь и все… Вот я тут недавно на выезде был с собаками, да, Хуан? Так нашли килограммов двадцать чистого… — Турко, ну, — неожиданно мягко, хоть и громко вмешался Кано. — Хоть ты не пались, а… — Я никому ничего… я вообще по учебе пришел… и новости я не смотрю… И вообще очень вашего отца уважаю… — зачастил Таурендил, когда на него уставились три пары глаз. — Ну хорошо, мальчики, — смягчилась Нерданель. — Не будем ваши рабочие тайны открывать. Но я все равно волнуюсь, — зачем-то добавила она и мазнула руками по плечам сыновей, как бы обнимая их. — Ну что ж, вот и мясо уже доставать через пять минут… Вы как раз к ужину… — Турко! Опять! — возмущенно воскликнул Майтимо, вплывая в кухню с ребенком на руках, который жевал теперь его волосы, потихоньку разбирая небрежный пучок по запчастям. — Что за дурная привычка воровать чужие смузи… — А, малыш Тьелпэ! — улыбнулся Кано и тут же протянул к ребенку руки. — Ано! — счастливо взвизгнул тот и добровольно пошел на руки к Макалаурэ. — Таурендил, присаживайся, не стой столбом, щас ужинать будем, — сказал ему Туркафинвэ и, пока тот не успел опомниться, всунул ему в руки разделочную доску с ножом. — А это тебе, чтобы не заскучать от наших семейных посиделок. — Он подмигнул озорно и тут же поставил перед носом еще и хлеб. Заскучаешь тут, ага, подумал Таурендил и принялся за дело, одним глазом наблюдая разворачивающиеся перед ним сцены. Пока Нерданель доставала из духовки мясо в овощах, Турко мыл руки после нежностей с Хуаном, а Кано пытался отыскать детское питание, в кухню ввалился в весьма растрепанном виде и в растрепанных чувствах Куруфинвэ-младший. — У меня сын пропал, — сказал он замогильным тоном. — Я же тебе сказал, что забираю его, — отозвался Майтимо, который загружал в блендер новую порцию ягод для смузи. — Я был занят, а ты на самом важном моменте влез, — нахмурился Курво. — Хоть получилось? — встрял Тьелко. — А то! Теперь твой айнурфон будет способен взломать базу данных с несложной системой безопасности, — просиял Курво, будто вмиг забыв про пропажу сына. — Ну типа как у нас в наркоконтроле, — усмехнулся Турко. — Туркафинвэ, — покачала головой Нерданель, доставая тарелки. — А что? Госслужбы сейчас, мама, крайне беззащитны… Эх, хорошего бы им программиста. Гения, так сказать, вроде нашего отца… Ну или хотя бы Курво. — Хотя бы, — обиженно фыркнул Атаринке. — И про сына совсем забыл, ага, — добавил Кано, отыскав-таки детское питание. — Ничего я не забыл, я сразу увидел, что Тьелпэ у тебя, — отозвался Курво и снял малыша с рук брата. — А ну отдай мое обратно. — Да твое-твое, никто не спорит, — усмехнулся Кано и сел за стол рядом с Таурендилом, который от всего происходящего слегка удивлялся. Он никак не мог уложить в голове, как это у Куруфинвэ, который младше его самого (но хоть совершеннолетний), уже есть сын, и где его мать? А уж то, что Кано разъезжает по Тириону в форме? И Турко что ли на работу Хуана берет? Кинологи в самом деле работают с лабрадорами?.. — Кстати, Таурендил, закинь-ка еще одну рекламку в болталку вашу, что я, ваш покорный слуга, Тьелкормо Туркафинвэ Феанарион, открываю новый сезон лазертага с собаками. Новая группа уже набирается. Сначала будет небольшой курс обучения, ну там, тактические и стратегические приемы всякие, а потом сама игра в два этапа. Тоже скидку дам студентам, — промурлыкал Турко, сидевший по другую сторону от Таурендила. — На обучении будет сам Ороме, по старой дружбе, — добавил он с гордостью. — Ох, мальчики, я так горда вами… — скорее самой себе сказала Нерданель, поливая мясо еще дымящимся соусом. — Спасибо, мам! — хором откликнулись те. — Что вы разоряетесь, — хмыкнул Курво, подогревающий какую-то детскую пюрешку. — Я вам рекламу могу сделать. И, раз уж мы братья, скидку дам. — Знаем мы твои скидки, ага, — засмеялся Майтимо, помогая матери раскладывать ужин по тарелкам. — Курво у нас просто независимый отец, и, поскольку он отказывается от финансовой помощи родителей и даже платит им типа за аренду, то и с родственников дерет по полной программе, — объяснил он недоумевающему Таурендилу. — Кстати, о программе, — тут же оживился Курво. Он посадил сына на детский высокий стульчик, важно надел на него манишку для еды, а сам сел рядом и принялся кормить. — Я тут написал прогу-напоминалку для родителей с функцией колыбельной. Кано, твой голос, кстати, записал. — Когда это? — Когда ты завывал полночи в прошлые выходные, после какого-то срочного вызова… Чутка подчистил твое мурлыканье от посторонних шумов, и прога готова. — А мне за авторские права голоса причитается? — Кано зловеще поиграл бровями. — Я еще компанию-покупателя не выбрал, — важно отмахнулся Курво. — Процента два могу скинуть… Нерданель лишь покачала головой с милой улыбкой на губах, мол, такие мои мальчики. — Ну где же Амбаруссар? — она оглянулась назад, в надежде увидеть спешащих на ужин близнецов. — И Морьо я тоже предупредила… — Опять выводят Морьо из себя, — меланхолично отозвался Тьелко. — Я схожу и Морьо тоже попытаюсь вытащить. Может, еще отца позвать? — Ну попробуй, — вздохнула Нерданель. — У него там важное открытие. Ты поаккуратнее. — Скажи, что мне совет нужен и что кормление Тьелпэ совпадает с нашим ужином, — в след Турко крикнул Куруфинвэ. — Давно уже не по часам кормимся, да, сын? — А для дедули все равно приманка рабочая, — заметил Майтимо. — Ты-то когда нас со своей девушкой познакомишь? — спросила Нерданель между делом. — Нельо такой скрытный, — доверительно сообщила она Таурендилу. Майтимо весь покраснел на ее словах, едва не сливаясь с цветом своих волос. Кано громко прыснул в кулак и, не удержавшись, музыкально рассмеялся. — Ну и где твоя военная выдержка, а? — незло поддел Майтимо. — А ты на вопрос отвечай, — сострил Кано в ответ. Майтимо прочистил горло и демонстративно присосался к высокому бокалу с отвратительного цвета смузи. — Финьо утром приезжал! — хором крикнули близнецы, влетая в кухню и занимая свои места. — Тебя спрашивал. — Продолжил один из них. — Я сказал, что ты за шмотками уехал. А он такой взволнованный был, спросил все ли хорошо, а то ты на звонки не отвечаешь. — Подхватил второй. — Здрасьте! — хором поздоровались близнецы с Таурендилом. — Привет, — еле выговорил Таурендил с набитым ртом. А Майтимо, если бы мог убивать взглядом, наверное, убил бы младших братьев на месте. Затем он вымученно вздохнул и с потеплевшим взглядом ответил. — Не за шмотками, а на примерку. К показу новому готовлюсь. А телефон разрядился просто… — и, пока никто не продолжил разговор, быстро проговорил как бы между прочим. — Кстати, Курво, ты не мог бы посмотреть мою батарею, и, может быть, что-то с ней сделать, а то очень быстро садится… — Так новую купи, у тебя-то деньги есть, — невозмутимо отозвался тот, пытаясь отвоевать лишнюю ложку пюрешки в неравной борьбе с Тьелпэ. Вот как оно, подумал Таурендил, отправляя в рот очередную порцию превосходного мяса. Или Финдекано у него девушку увел, или Майтимо с кузеном того-этого, того самого. Да ну, бред какой-то… они же братья! Додумать Таурендил не успел, потому что в кухню, подгоняемый Турко как на казнь ввалился Морифинвэ. — Только третий подход начал, — проворчал он. — Так самое оно, щас белком подзарядишься и продолжишь, — хлопнул его по плечу Турко. — Морьо, ты так себя изводишь… — ласково глядя на сына, сказала Нерданель. — Соревнования скоро. Я хочу золотой кубок, — мрачно глядя на присутствующих, констатировал Морьо. — Здрасьте, — кивнул он Таурендилу, а тот в ответ только что-то промычал, вновь не способный ответить: мясо от леди Нерданель было просто пальчики оближешь. — Еще один? — Кано покачал головой, глядя на брата. — Тебя бы да моим бойцам, а то физподготовка у них, по моему скромному мнению, слабовата. — Конечно, ты ж только орать умеешь, а не мотивировать, — вклинился Турко, ловко прячась от подзатыльника за Таурендилом. — А лучше, Морьо, займись-ка лучше Нельо, а то совсем отощал на своих йогуртах. Подкачаешь его, мясо заставишь есть… — Конечно, отощал, ты ж половину у меня съедаешь, — незло возмутился Майтимо. — Кстати про еду, — встрял Курво. — Мам, а может, рискнем дать Тьелпэ мясо? С полугода же прикармливаем. Четвертый зуб полез… — Курво, если только протертое, ему не прожевать. — А ты пожуй за него, — рассмеялся Тьелко. Курфинвэ-младший на это только с независимым видом поднялся и принялся что-то искать по шкафчикам. Нерданель скептически на него поглядывала, но не вмешивалась. Видит Эру, даже Таурендил понял, насколько тот похож на профессора Феанаро, поэтому тоже не рискнул бы говорить ему под руку. Наконец, Курво вернулся с чеснокодавилкой. — Изобретательно, — прокомментировал Кано. — Татейно! — повторил малыш Тьелпэ и снова взвизгнул от удовлетворения собственными достижениями. — Ему нравится твой голос, — Курво кивнул брату. — Споешь ему сегодня колыбельную? За третий процент от продаж моей проги? Кано только покачал головой, старательно пряча улыбку. — Ой, что это мы, совсем позабыли про нашего гостя, — Нерданель с материнской нежностью посмотрела на Таурендила. — Прости, пожалуйста. — Ну что вы, — ответил он, мысленно прося Эру, чтобы эта семейка вернулась к своим разговорам. Наблюдать за ними было даже интереснее, чем участвовать в типа светской беседе. К тому же в окружении феанорингов и их матери он чувствовал себя неожиданно уютно. — Это что такое? Мазут? — воскликнула внезапно Нерданель. — Что? Где? — отреагировали близнецы, по-видимому, почуяв, что запахло жаренным. — У вас под ногтями! Быстро мыть руки! — Так мыли уже! — запротестовал один. — Все равно после ужина пойдем доделывать, — подхватил второй. — Че щас-то выковыривать, если запачкаемся в любом случае? — продолжил первый. Нерданель опасно сощурила глаза, но ничего не сказала. — Ничего страшного, — послышался до боли знакомый голос. — Мопед сам не починится, дорогая. И в каком-то смысле в словах Амбаруссар есть логика, — Феанаро поймал протестующий взгляд жены и смягчился. — И в твоих, конечно, тоже… Таурендил, рад тебя видеть, — профессор кивнул ему. — Вижу, отработку моими сыновьями ты уже начал проходить. Одобряю. — Отец! — как по команде поприветствовали его все семеро. — А я как раз закончил с сильмариллами, — довольно развалившись на стуле, вещал Феанаро, наблюдая, как засуетилась Нерданель, накладывая ему ужин. — Я создал вечный… — …двигатель? — хором договорили его сыновья. — Нет, вечный источник света. Лампочки теперь менять не придется, — многозначительно добавил он и принялся за еду. — Дорогая, все для тебя, а то ты часто просишь поменять лампочки в твоей мастерской. Теперь не нужно будет. — Ох, Феанаро, я знала, что наш союз будет счастливым, но чтобы настолько… — она подмигнула ему и чмокнула в щеку. — Кстати, ты, когда из подвала поднимался, не заметил, завершилась ли стирка? — Не заметил… — он пожал плечами и виновато глянул на жену. — …Один бы в гараж, а то в нашем автопарке в темноте ногу сломать можно, там тоже перегорают, — веско заметил Морьо. — И в домик на дереве! — подпрыгнули Амбаруссар. Феанаро властно поднял руку, выждал немного, а потом мягко заметил. — Я такие сильмариллы на конвейер пущу, главное запатентовать грамотно. У них как будто каждый день открытие, подумал Таурендил, даже шампанское не открывают. — А с тобой, Таурендил, — после паузы заметил Феанаро, так и не донеся вилку до рта, — Мы займемся критикой рун Румиля. Начнем с общефилософских положений, а в конце ты напишешь эссе на пять страниц. Если я его зачту — а это зависит исключительно от того, как ты постараешься, — то твои долги будут отработаны. Пока я буду менять лампочки на сильмариллы, ты будешь давать мне доводы сначала в защиту рун Румиля, а потом в опровержение данного вида письма. Уверяю, дорогой мой студент, это будет запоминающийся вечер. А то, подумал Таурендил, забудешь такое. — Кстати, кто-нибудь в этом доме, кроме меня, способен починить вытяжку? — возмутился Феанор, когда заметил раскрытый чемоданчик с инструментами, лежащий прямо на разделочной доске.