язык души твоей

Слэш
PG-13
Завершён
284
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
6 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
284 Нравится 18 Отзывы 66 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
      Если вселенная действительно бесконечна, значит, есть куча копий нашей планеты, как говорил один классик. Данная вариация мира ничем, по сути, не отличалась, кроме того, что ты, будучи американцем, можешь спокойно заговорить на китайском или коренной чилиец запоёт на русском. Причиной же данного дисбаланса являлось отнюдь не желание саморазвития, а пришедшая влюблённость. Когда человек влюблялся по-настоящему, то он попросту мог выдавать Шекспира или Данте в оригинале, однако только в адрес определённого человека.       О данной особенности детям рассказывали ещё со школьной скамьи, чтобы морально подготовить их к предстоящему.       Антон Шастун был обычным студентом из Воронежа и знал, как и полагалось, только русский язык. От родителей он слышал украинский и чешский. По рассказам мамы Антона, украинский она не знала до встречи с отцом, ну кроме как на уровне «то вам доброго дня, дядьку», «щедрик, щедрик, щедрівочка»*, «та шо ви таке кажете?», которые слышала от дальних родственников в детстве. А тут заговорила литературным языком, не каким-то суржиком, а прям на уровне Шевченка*. С отцом всё было еще интереснее, ибо, смотря в глаза матери, он произнёс «маш вэлмэ красные очи»*, чем очень рассмешил её и вогнал себя в краску. По началу это пугает, ибо ты не понимаешь человека, которого любишь, а потом даже находишь интерес, ибо к рождению ребёнка уже совместно знаете три языка, природа, как никак, позаботилась.       Антон по своей натуре был ленив и упрям, а потому на все уговоры матери подучить языки он отнекивался, мечтая, чтобы языком его души был какой-нибудь английский или немецкий, который в современном мире у всех на слуху. Его лучший друг Димка Позов был счастливым обладателем итальянского, а его девушка Катя — французского, ну, так сказать, и Париж увидеть, и пиццы поесть.       Сам же Шастун кичился одиночеством в свои неполные двадцать один и был студентом медицинского института, более того, ему с детства хотелось быть патологоанатомом. Да, прям вскрывать людей. Да, прям мёртвых. Да, не страшно. С такими мыслями Антон заканчивал третий курс и готовился к летней сессии. К слову, парнем он был не глупым и учёбу свою любил, особенно патологическую анатомию, как ни удивительно. С преподавателем им определённо повезло, ибо Людмила Георгиевна была опытным специалистом плюс иногда брала с собой лучших студентов на вскрытие. Шастун пытался взять максимально много от данной дисциплины, поэтому был завсегдатаем студенческого научного общества (СНО) и даже самостоятельно подготавливал препараты по поручению кафедры.       Другое дело — лекции. Их обычно вели разные профессора, однако четыре из них (Антон помнил точно) вёл Арсений Сергеевич Попов. Он был молодым преподавателем и покорял всех девушек в аудитории, а так же одного Антона Шастуна. Ну как, скажите на милость, не повестись на высокого брюнета в строгих брюках, рубашке, подвёрнутой до локтей, чьи утончённые запястья украшали часы и красная нить? Это вы ещё его в халате не видели, ну просто мечта романа или порнофильма, у кого на сколько фантазии хватит.       От старшекурсников Шастун слышал только хорошие отзывы о Попове, что случалось в их общине довольно редко. Поговаривали, что он умный, ему около двадцати семи лет, разведён и есть дочь, но самое главное, что не валит на экзаменах. Не то чтобы Антон слишком переживал, однако экзамен в медицинском — это игра «не найди меня параша», ибо может произойти что угодно, а именно: хуёвый билет, препод, ну или хуёвый ты, смотря как готовился или как настроил себя.       Практически все преподаватели знали студентов СНО в лицо, за что на экзаменах им были определённые ништячки в виде отсуствия дополнительных вопросов или целого автомата. Однако Попов не украшал их будни своим присутствием, что очень огорчало Антона. Поэтому с сентября его юное сердце билось в ожидании сессии и того, что карты лягут как надо и он будет сдавать экзамен главному герою своих грёз.       Вы не думайте, что Шастун 24/7 только и думал, что о молодом лекторе, ибо на третьем курсе на это просто нет времени. Первый семестр ты дрочешься, чтоб не вылететь после топки* или микры*, которые поимеют тебя и в рот, и в уши, каким бы умным ты не был. Поэтому, стиснув зубы, пополнив запасы кофе и энергетика, Антон выживал в зимнюю сессию, бегал по СНО-вским делам и подрабатывал лаборантом на кафедре биохимии.       С тридцать первого декабря у тебя есть неделя, чтоб не сдохнуть от выпитого алкоголя и подготовиться к первому из четырёх экзаменов. То есть типичный Новый Год медика — это поздравление президента, шарага и твои одногруппники. Храни боже девчонок, которые приготовят чего пожевать, а не доширак в прикуску с пельменями, как в течение года. В общем, времени на гулянки особо нет, но и после сессии, когда нервная система уже готова помахать ручкой, у тебя есть аж целая неделя на отдых, во время которой ты должен восстановить своё туловище, которое похоже больше на Антоновских будущих клиентов, и с улыбкой приступать к весеннему семестру.       Главные ступени в жизни студента медика — это биохимия на втором курсе, после которой можно жениться, и фармакология на третьем, после которой можно заводить детей. Биохимию все учат ночами и в целом неплохо сдают, однако с фармакологией всё не так-то просто, ибо группа Шастуна была счастливчиками, которым попалось сочетание гея-алкологика в преподаватели, знания которого заканчивались на уровне пошлых анекдотов. Поэтому Антон с Димой собрали команду КВН и заслуженно выбили себе автомат, благодаря которому в сессии можно было поставить первую галочку из пяти.       Взлётами и падениями, парашами и отборным матом, бессонными ночами и коктейлями из дошираков они добрались до летней сессии. Первым экзаменом стояла патологическая анатомия, что несомненно радовало Антона. Он не сомневался в своих знаниях, а это значит, первая пятёрка уже в кармане. Вторым шёл автомат по фарме, а с последующими тремя как-нибудь разберётся.       Утром пятого июня на кафедре было не пробиться, ибо масса студентов в белых халатах с зачётками в руках ожидали свой приговор. Кто пытался звать халяву, кто повторял материал, кто молился или звонил родителям, кроме Шастуна, выглядывающего пришествие своего «гуру».       Как на зло экзамен шёл уже час, а Попова всё еще не было, размалёваные девчонки в коротких юбках начали разочаровываться в отсутствии своих знаний и гениальности плана по покорению молодого брюнета. Шастун, на самом деле, тоже был немного расстроен, ибо бессонную ночь перед экзаменом он провёл в компании утюга и фена. Утюгом он гладил белоснежную рубашку и тёмно-синие классические брюки, а феном сушил халат, который как на зло не хотел высыхать. Экзаменаторов хотелось поразить фактом того, что бывают умные и красивые, чтобы всякие там Поповы пожалели о своём антипосещении кружка СНО.       В коридоре появлялись первые жертвы террора, и начала подниматься паника, ибо старые профессора не отличались лояльностью и на короткие юбки не велись. Шастун не хотел поддаваться всеобщим волнениям и уже порывался было выйти на улицу, как в коридоре появился он, выглядящий, кстати, как интеллегентная блядь, ибо как по-другому это комментировать? Узкие брюки до щиколоток, голубая рубашка, сверху накинут чёрный бомбер, привычные часы, в руке чёрный кожаный портфель. Шагая походкой модели, параллельно снимая с глаз солнцезащитные очки, Попов жеманно растягивал жвачку языком. Девочки на фоне начали визжать, будто увидели Серёжу Лазарева собственной персоной, тот же обратился к ним, смотря в упор на Антона: — А вы что, меня ждали? — он всё еще жевал жвачку и по-лисьи подмигивал фанаткам.       Какая-то мадам из толпы, отличающаяся особо пышным бюстом, решилась ему ответить: — Конечно, Арсений Сергеевич, — ненавязчиво облизывая губы, ответила юная профурсетка, на что Шастун закатил глаза.       Попов же, ну как иначе, увидел реакцию единственного парня в этом рассаднике, широко улыбнулся и ответил, опять же обращаясь к нему: — Ну что же, радуйтесь, жду вас у себя за столом, шестой кабинет, если что, — промурлыкал он и удалился походкой от бедра, в тот же момент Антон смог выдохнуть или вдохнуть, чёрт бы его побрал.       Только в тот момент он понял всю обречённость положения, ибо если влюблённость серьёзная, то вместо ответа на вопрос, что такое некроз, он бы начал чесать любовные диферамбы хуй знает на каком языке. Поэтому Антону пиздецки захотелось попасть к экзаменатору дедку и поговорить с ним об особенностях окраски препаратов, стадиях опухоли кишки, да о чём бы то ни было, лишь бы не сталкиваться с Поповым.       С такими мыслями Антон подошёл тянуть билет и преподавателя. И что бы вы думали? Чхала судьба на желания какого-то там Шастуна, и понял он это, когда вытянул шестую аудиторию. Он пытался попросить перетянуть, однако на него смотрели, как на дурака, ибо Арсения Сергеевича мечтал вытянуть каждый.       В аудитории было достаточно народу, Антону же осталось место за первой партой. Попов поприветствовал одной из своих голливудских улыбок и продолжил опрашивать Илью Макарова.       Макар был парнем из соседней группы и не отличался особым интеллектом, посему нужно отдать Попову должное, что он задавал максимально простые вопросы, чтобы никого не отправлять на пересдачи. Шастуну повезло с билетом и, превдкушая фееричный ответ, он начал осматривать Попова, который снял свой бомбер и закатал по привычке рукава на рубашке.       На руках у него было много родинок, излюбленные часы, красная нить, а на пальце лишь одно кольцо с надписью «hands remember». Первые две пуговицы на рубашке были расстёгнуты, мужчина сидел в полуразвалочку, будто он не экзамен принимает, а сидит в ресторане. Продолжая своё путешествие по лицезрению прекрасного тела Арсения Сергеевича, Антон отметил острые скулы, красивые губы и длинные пушистые ресницы, которым могла бы позавидовать любая девушка. Чем больше Шастун смотрел на преподавателя, тем отчётливее он понимал то, что даже если он сдаст на три, то этот экзамен автоматически становится его любимым и он уже получил от него удовольствие.       В то время как Шастун смотрел на Попова с его лба успело стечь три ведра пота и появились переживания нет ли желтых пятен на халате, который он так отчаянно пытался отбелить. Он беспалевно пытался понять насколько плохо его положение и успустил момент того, что остался последним в аудитории, а его третий раз окликает приятный голос: — Антон Андреевич, я, конечно, понимаю, что рассматривать свой халат куда приятнее, чем отвечать билет, однако давайте вы уделите мне пару минут своего времени, и мы быстрее закончим данный экзамен, ибо я ещё планировал сегодня покинуть кафедру.       Поднявшись из-за парты и сев за стул перед Поповым, Антон протянул тому зачётку и сказал: — Вибачте, будь ласка, я дуже хвилююсь, у вас такі барвінкові очі…*— как только до парня дошел смысл сказанного, он захлопнул себе рот и потупил взгляд.       Больше был шокирован Арсений, никогда не слышавший чистую украинскую речь, но почему-то понявший смысл. — Спасибо, конечно, Антон. Ты что, из Украины? — спросил Попов, пытаясь унять неловкость. — Ні, просто коли я вас бачу, то мені подих затамовує. Я, здається, закохався вперше у житті. Я не розумію, що коється, врятуйте мене.* Арсений Сергеевич лишь улыбнулся и ответил: — А я наконец-то понимаю.

***

      Всё лето Антон пытался максимально игнорировать Арсения, чтобы не взболтнуть что-то из разряда «твої вуста мов пелюстки троянди, як я хочу їх спробувати на смак»*. Попову же в этом плане было проще, ибо у него уже была жена и он мало-мальски научился генерировать свой сахарный поток. Однако, смотря на смущающегося Антона, он не мог удержаться от комплиментов в сторону его пышных губ или изумрудных глаз.       Началом их отношений считался август, ибо они стали проводить достаточно времени вместе, так как по поручению кафедры Арсению Сергеевичу выпала честь курировать кружок СНО, а кто, если не Шастун, расскажет и покажет всё дорогому учителю? Так, за изготовлением препаратов и подготовкой кафедры к новому учебному году они начали знакомиться и притираться друг к другу.       Их первый поцелуй случился, когда в очередной раз Шастун пытался спастись бегством, но Попов перекрыл ему проход. Антон был немного выше Арсения, однако от смущения он скрючился подобно сутулой собаке и опустил глаза. Арсений опустил свои руки на шастуновскую талию и почувствовал, что студент дрожит: — Что такое, Антон? — шёпотом, спросил Попов, чтоб не напугать парня.       Шастун на секунду поднял свой запуганный взляд, а в следующий миг прижался губами к губам Арсения. — Ти зводиш мене з розуму, я так хочу до тебе, як до неба ота земля*, — прошептал в ответ Антон.       Попов ничего не ответил, прижимая мальчишку к себе, впиваясь в губы настойчивым поцелуем. — Я никогда тебя не отпущу, мне, кроме любви твоей, нету солнца, теперь я знаю, где ты и с кем, * — прошептал Арсений сквозь поцелуй. — Нарешті я відчуваю, що не лише моє серденько палає, * — улыбнулся Антон, переходя поцелуями на шею мужчины. — Пора пришла, она влюбилась, * — засмеялся Арсений, подставляясь ласкам.

***

Прошло три года       Знали ли вы о том, что украинский язык является одним из самых красивых языков? В нём есть даже такой термин — милозвучна мова, который не имеет аналогов в русском языке. В общем, украинский невероятно красив, и это один из немногих языков, где есть слово любити, что значит любить мать, отца, друзей, а есть слово кохати, что относится именно ко второй половинке. А синий цвет можно описать так: лазуровий, барвінковий, волошковий, васильковий, именно так описывает Антон цвет глаз своего наставника и, по совместительству, любимого парня Арсения. После роковой встречи на экзамене ему волей-неволей пришлось изучать украинский язык, чтобы объяснять Попову, что обозначает его: — Коли ти поруч у мене всередині горить вогник, мені подобається його тепло, і те, як він мене зігріває. Мені затишно з тобою, коли ти мене обіймаєш. Твої поцілунки, солодкі і ніжні, а губи м’які і призовні. Ти — мій маленький світ, який не замінить навіть весь всесвіт. Я кохаю тебе, барвінковий мій.*

***

      Арсению же по стечению обстоятельств достался именно русский язык для описания чувств. Изначально Антон думал, что Попов лжёт и просто напросто его любовь невзаимна, однако Попов смог предоставить ему научную литературу о том, что языки могут совпадать с местом жительства, благодаря чему Антон смог расслабиться, ибо разбираться теперь нужно было только с украинским.       Но не тут то было, ибо Попов самостоятельно занимался изучением английского, немецкого и испанского, что помогало в работе и к чему приучал Антона, если ему хотелось добиться высот и стать достойным патологоанатомом, как его парень. Так что спокойствие Шастуну могло лишь только сниться. И если вы думали, что в морге только трупы и тишина, то нет. В морге много мороки, документооборота, приставучих врачей и студентов.       К слову о Шастуне, он окончил университет с красным дипломом и пошел в ординатуру на кафедру, где работал Попов. Иногда они позволяли себе игры ученик/учитель, которые заканчивались бурным сексом на деревянном столе в кабинете Арсения Сергеевича. Ну, а после гугл-переводчиком, чтобы понять, что на этот раз выстанывал во время страсти Антон.
Примечания:
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.