Последняя клятва

Мы всегда приходим к тому, что ищем, надо только верить и не сдаваться. Я уже весь выпотрошен, дружище, и стрелять не стану: трясутся пальцы. Ты явился — грозный, безмолвный, жуткий, как на Страшный суд; ствол в руке дымится. Ты сегодня, Фрэнки, не шутишь шутки — ты сюда пришёл убивать убийцу. Вот чего хотел ты — стреляй, я загнан; ты всего добился, суди и властвуй. Вот такие чертит судьба зигзаги: Бог — плохой пастух, не следит за паствой, и овец заблудших порвут на части одичавшие, вроде тебя, борзые. Лгать уже бессмысленно: я причастен и без всех смягчающих не безвинен. Я распахнут перед тобой, расхристан; перед алтарём люди врут охотней. Может быть, всю жизнь я к тому стремился, чтобы ты её у меня и отнял. Только ты имеешь на это право, только ты имеешь на это смелость; но, надеюсь, станет тебе отравой мысль, с которой свыкнуться не хотелось. Я тебя оставлю, но безутешным, я заставлю с этим тебя смириться: я клянусь, мы были одним и тем же. Ты такой же, Фрэнки, как я — убийца, и кровь жертв извечной нью-йоркской жатвы из одной и той же мы пили чаши. Жаль, что ты не дашь досказать мне клятвы и нас сам навек разлучишь сейчас же.