Занзас - тёплый

У Тсуны есть небольшой опыт в отношениях — о, она скромничает, как считает Хана, но Тсуна говорит: продолжительных-то не было. На втором году старшей школы она решает, что больше никаких парней. Ну, не без малейшей проверки точно. Ее «подумаю», кажется, вовсе никогда не работало. Она ненавидит пафосных парней, не переносит тех, кто из любой ситуации делает драму. Она презирает бессмысленную ревность — от нее было больше всего проблем. Она со смешанными чувствами относится к переменчивости подростков, к тому, что немногие понимают, что девушка — такой же человек. С таким набором «не» Тсуна встречает Занзаса — он даже на первый взгляд кажется ей идеальным мужчиной. Тяжёлый, не особо разговорчивый, часто хладнокровный, знающий цену времени, понимающий, наконец, что все люди — личности, у которых есть свои дела и интересы. Они не начинают встречаться сразу, конечно. Но с того дня Тсуна часто видит его: в пекарне, покупая с подругами выпечку, по дороге домой, в торговом центре, куда она ходит по выходным в кино или за одеждой. Иногда они общаются, Занзас проводит с ней остаток пути до дома, иногда — делает вид, что его здесь вовсе нет. Занзас теплый, думает Тсуна, лёжа ночью в постели. У Занзаса довольно грубый низкий голос, и запах у него мужской — густой, насыщенный. Тсуна чувствует запах алкоголя и пламени. Занзас ассоциируется у нее с костром, а еще с ним она чувствует себя в абсолютной безопасности. Они оба не слишком любят болтать: Тсуна говорит больше Занзаса, конечно, но скоро замечает, что и молчать с ним — одно удовольствие. Занзас просто идет рядом, возвышается над ней на полторы головы, а Тсуна не может не улыбаться — с Занзасом ей комфортно. Объятия Занзаса жаркие и неожиданные, крепкие. Тсуна чувствует его запах совсем близко, а дыхание — прямо на своей коже. У Занзаса сердце бьется быстро. Тсуна почему-то думала, что он не тот, кто будет обниматься. Почему-то она считала, что Зан — не сторонник полумер. Занзас говорит, что уедет на пару месяцев. Работа. Когда он отстраняется, Тсуна чувствует весь холод морозного зимнего вечера, а изо рта с воздухом выходит сизый пар. Она растеряна и почти не ориентируется в пространстве, но, почувствовав большую руку на своем плече, улыбается и глядит в глаза. — Ты вернешься? — задает она, как ей кажется, детский вопрос. Занзас скалится в этой своей особенной манере — бесконечные ухмылки тоже жутко импонируют Тсуне, и она не знает, почему: раньше ей больше нравились более искренние и улыбчивые, — его ладонь спускается ниже и в следующую секунду мужчина подносит ладонь Тсуны к своим губам, тепло к ней прижимаясь. — Обещаю, что вернусь, — говорит он хрипло — Тсуна знает, порой он не только пьёт, но и курит. Но Занзас взрослый, самодостаточный, очень умный: Тсуна не лезет, он сам прекрасно должен знать, что делает. Тсуна кивает, понимая, что ее лицо все покраснело, а Занзас смотрит как-то по-особенному — даже он еще не смотрел на Тсунаеши так. Ну, проникновенно. Словами и не опишешь. Они не расходятся еще какое-то время — просто не могут. Про себя Тсуна точно знает: она не хочет, чтобы он уезжал. Занзас уходит, Тсуна заходит за калитку и смотрит ему вслед: широкая спина удаляется, черное пятно пальто среди белых снежинок выглядит немного нереально. На следующий день Тсуна не может поверить, что он ушел. Что сегодня Занзас не проводит ее до дома, а в субботу не сходит с ней в кино, которое она выберет для них обоих. Она уже за завтраком всем своим существом чувствует: это будут тяжелые месяцы. Два месяца. Целых два и несколько дней, но Тсуна забывает все, когда на выходе из школы замечает знакомую внушительную фигуру — Занзас высокий, широкоплечий и мускулистый, он привлекает внимание. Сердце начинает биться чаще, а дыхание такое тяжелое, что Тсуна оттягивает шарф, в который замоталась — идет в сторону Занзаса, словно зачарованная. Он замечает ее почти сразу — смотрит пристально, как когда-то давно, в их первую встречу. Тсуна не знает, что сказать, поэтому выдавливает только: — Привет. Занзас отталкивается от стены и идет к ней, она видит пар, идущий из его рта, потому что в Японии сейчас холодно. — Привет. — Тсуна знает, почему он отвечает так же: Занзас не любит пошлости, он не хочет произносить избитые фразы. А Тсунаеши хочется одного: дотронуться, проверить, реальность ли это, да и просто... вновь почувствовать его тепло и запах алкоголя и пламени. — Я скучала, — шепчет Тсуна, сама, первая обнимая мужчину — и она внутри дрожит, боится, что ее оттолкнут — так много времени прошло, что, кажется, те последние объятия были просто сном. Но на ее плечи ложатся горячие руки, спускаются на спину, и снова — запах Занзаса, его дыхание в районе уха. Тсуна чувствует, как по всему телу бегут мурашки от этого теплого дыхания. — Я провожу тебя? — спрашивает Занзас тихо, тоже шепотом — так Тсуна понимает, что он слышал ее слова. Она краснеет и кивает, а когда Занзас отстраняется — натягивает шарф на нос, хотя лицу и так жарко. Занзас не скалится, только задумчиво смотрит на нее, и они идут в сторону района, где живет Тсунаеши. — Ты же не против? — Он снова заговаривает где-то на середине пути, и Тсунаеши поднимает на него озадаченный взгляд. Но Занзас упорно молчит и глядит ей в лицо. — Не против чего? — наконец переспрашивает Тсуна. Ответа от Занзаса приходится подождать. — Мы вместе? — Он полностью перефразировал свой вопрос, и Тсуна широко раскрывает глаза — Занзас хмурится, его брови сходятся на переносице, и он явно настроен получить ответ на свой вопрос. — Ты… спрашиваешь, не против ли я… встречаться с тобой? — Она продолжает смотреть широко раскрытыми глазами — Тсуна и подумать не могла, что когда-нибудь Занзас действительно спросит ее, да еще так — постеснявшись спросить напрямую? Это кажется ей необычным. Занзас кивает, снова хмурится, но взгляда не отводит. И Тсуна понимает: выбор за ней. Занзас послушает. Все зависит от того, что она сейчас ответит. Это чувство, когда человек, которому и без всяких вопросов готова отдать душу и тело, дает ей самой выбрать. В одиночку. А он примет ее решение. Тсуна снова оттягивает шарф — она смотрит на Занзаса, подняв голову, и улыбается: она счастлива, что это именно Занзас. Что Занзас такой. Занзас делает сложное лицо и Тсуна старается не рассмеяться, чтобы не обидеть, говорит: — Я не против, Занзас. Ты мне очень нравишься. На секунду Тсуна видит, как в его вишнево-карих глазах зажигаются искры чего-то невозможно радостного, счастливого, но тут он просто подходит и крепко сжимает ее в объятиях — и Тсуна теряет из виду его глаза, когда чужие губы — все такие же горячие и, как оказалось, мягкие — прижимаются к ее, а в рот проталкивается язык. Тсуна отвечает. На самом деле, она давно этого ждала, но подгонять Занзаса казалось чем-то совершенно кощунственным. В их прогулках Тсуна видела какой-то старый обряд ухаживаний — Занзас обхаживал ее, защищал, кормил, развлекал. Грел. Занзас уезжал еще раз: на полгода, а Тсуна ждала и сдавала экзамены. В следующий раз она поедет вместе с ним — в далекую солнечную Италию, на родину мафиозных кланов. Занзас тоже мафиози — Тсуна узнала это перед тем, как он уехал в этот раз. Он спрашивал, не изменился ли ее ответ. Тсуна только покачала головой и, взяв его руку в свою, прижала ладонью к щеке — греясь, пытаясь запомнить его тепло как можно лучше. — Ты все равно меня защитишь, — сказала она, поймав на себе слишком серьезный взгляд, — я только хотела бы, чтобы ты всегда возвращался, Зан. Тсуне кажется, что, если бы кожа Занзаса не была такой темной, он бы покраснел. Ну, или он и покраснел, только она не могла это увидеть. Она улыбается теперь, глядя на его удаляющуюся спину: Занзас обещал возвращаться. Так и сказал: обещаю. Пора забыть, но Тсуна еще помнит: она ненавидит фразу «ты обещала», когда на самом деле никто даже не упоминал этого слова. Занзас знает цену времени и слову. Занзас не говорит того, чего не сможет осуществить. Тсуна ему верит. Тсуна будет ждать. Она будет ждать, потому что потом Занзас обещал: он больше никуда не денется.