Дымный спрут

      Джи никогда не жаловался. Не жаловался он, даже когда на восемнадцатый день рождения вместо торта со свечами его ждали собранные рюкзак и спортивная сумка — все вещи, которыми парень располагал на тот момент.       — Сына, — положив тяжёлые ладони на плечи Джи, торжественно заговорил отец, — сегодня ты стал взрослым мужчиной. Пора выпорхнуть из родного гнезда.       Избегая взгляда Джи, мать оттирала угвазданную шоколадом мордаху самого младшего сына семьи Арчери — Марко. Ему только месяц назад исполнилось три года. Бенио, Лука и Мария (два младших брата чуть постарше Марко, десяти и одиннадцати лет, и семнадцатилетняя сестра) стояли у окна и, в принципе, недовольными решением главы семейства не были.       — Сын?       Джи перестал разглядывать свою семейку и поднял глаза на отца, отчего того передёрнуло.       — Не смотри так на меня, неблагодарный щенок! — мгновенно разъярился отец, занося пудовый кулак на сына. У Джи были серые глаза, при особом освещении они становились бледно-красными и пугающими. — Ишь, смотреть тут мне будет!       Но Джи ловко увернулся, поднырнув под отцовской рукой. Оказавшись у него за спиной, он отвесил ему смачного пенделя. Грузный мужик, коим был глава семейства Арчери, проработав с детства на стройке, с грохотом упал на пол. Соседи тут же заколотили в стены, одаривая смачной бранью. Мать подлетела к мужу, помогая ему встать.       — Неблагодарный щенок! Хтьфу! — сплюнул отец, пытаясь подняться с пола. — А ты куда смотрела?! Вырастила выродка!..       «Всё, с меня хватит», — решил для себя Джи и взял приготовленные для него вещи. Рюкзак за спину, и вперёд, покорять горизонты. Вот только перед стратегическим отступлением Джи ехидно бросил Марии:       — Сестрёнка, ты следующая, — и был таков.       — И чтоб не смел возвращаться, дерьма кусок! — последнее, что Джи услышал, закрыв дверь.       Джи всегда старался быть терпеливым к своей семье, не жаловаться, как бы тяжко не было, но всё оказалось напрасно. Ему не повезло родиться в гетто на окраинах Неаполя, где пытались свести концы с концами бедняки и нищие. Игрушки? «Когда-нибудь потом, сын, а пока держи деревянного коня и не ори». Одежда? «Ничего, доносишь мои», как сказал отец щуплому подростку. Для Джи всегда были отговорки. Другие дети семьи Арчери жили не особо лучше, но младшим как-то повезло больше.       — Ненавижу! — Джи со злостью пнул фонарный столб, о чём тут же спохватился. Оглядевшись, он выдохнул — полиции не было. А то даже за такую мелочь в срачнике на окраине Неаполя могли загрести в кутузку на пару суток.       Прошлое было темнее ночи, будущее тоже светом особо не отдавало. Скорее свежим ароматом дерьмеца.       Джи нашарил в кармане помятую пачку самых дешёвых сигарет и чиркнул спичкой по спичечному коробку. Одинокая слезинка скатилась по щеке и капнула на ворот застиранной рубашки. Табачный дым заполнил лёгкие точно спрут, приятно сужая сосуды, и стало чуть легче. Немного отпустило.       Жизнь не баловала Джи, но он не жаловался. Не жаловался, зато выбивал дерьмо из школьных хулиганов (и не только), потому никаких рекомендаций в высшие учебные заведения ему не светило, хоть он и был умным малым.       — К тётке в Венецию, что ли, накатить? — Джи стряхнул пепел, глядя в покрытое кучерявыми облаками ваты небо цвета лазури.

***

      В поезде Джи познакомился с милым парнем по имени Мики Моранди. Немного угловатый парнишка чуть старше самого Джи с огромным кольцом в правом ухе и «заячьей губой».       «Дружище, будет закурить?» — с этой фразы они и познакомились. Джи поделился с Мики сигаретой и огоньком, и парни разговорились, стоя в туалете напротив небольшого окошка. Поезд как раз пересекал по насыпи венецианскую лагуну.       Для Джи не стало неожиданностью, что вместо автобусов у железнодорожного вокзала ожидали лодки.       — Ты куда дальше? — спросил Мики.       Джи потянулся к пачке сигарет и обнаружил, что там осталась последняя. Надо купить, хотя денег и без того мало. Финансы в бумажнике пели романсы.       «Знал бы — подзадержался на подработке у старины Луи», — вздохнул про себя Джи, а вслух ответил:       — Да к тётке в гости.       — А-а, — с пониманием протянул Мики. — Ну, если что — пиши, подскажу местные хостелы. А то тут из-за туристов везде дерут, как не в себя.       — Учту, — кивнул ему сдержанно Джи.       — Пока.       — Пока.       Каждый из них понимал, что никто из них друг другу не напишет. Их дороги разошлись — Мики пошёл покупать свой билет, а Джи — стоять в очередь за билетом до моста Риальто. Наконец, можно было сесть на речной трамвайчик, вапоретто, и искать дом тётки.       Был только один неприятный нюанс. Рядом стоял смазливого вида блондинчик в дорогущем костюмчике от модного бренда, а перед ним — охрана, из-за чего в салоне было не продохнуть. Впрочем, Джи забил на этого мажора и смотрел в окошко, любуясь на нежно-голубую водную гладь.       Трамвайчик как назло высадил в нужном Джи месте и мажора со свитой, и самого Джи. Проклиная всё на свете, он толкнул одного из охранников, вовремя свалив подальше, и поспешил к газетному киоску — купить долбанную карту не менее долбанной Венеции, чтобы добраться до тётки.

***

      Жизнь — полное дерьмо.       — Твою ж мать… — в отчаянии простонал Джи, притулившись в пространстве между домами.       Хотелось реветь навзрыд. Кричать. Вопить от отчаяния.       Тетка умерла, — так сказали Джи новые жильцы, когда он пришёл по нужному адресу, попетляв по каналам. Причём умерла несколько месяцев назад, и родители ему даже не сказали.       Один, совсем один. Джи остался один. У него никого больше не было, кроме нищей семьи в Неаполе, которая вышибла его из дома, когда он стал достаточно взрослым. Денег — не так уж и много, хватит дай бог на неделю-полторы, если перебиваться хлебом и чем попроще.       Не унывать — так сложно, особенно когда ты едва перешагнувший совершеннолетие подросток.       — Вот же… дерьмо…       Со стороны канала тянуло холодом. Осенний ветер только усугублял положение. Нужно было где-то остановиться.       Джи вспомнил о Мики и всё же написал ему в мессенджере: «Мики, это Джи. Мы с тобой в поезде вместе ехали. Где ты, говоришь, остановился?».       Мики ответил почти сразу, написав ему адрес хостела.       Пройдя мимо Рыбного рынка, понимая, в какой заднице находится нужное ему место, Джи прошёл до конца улицы… И опешил.       — По крайней мере, тут есть крыша… — с сомнением пробормотал себе под нос Джи.       Войдя внутрь, он очутился в помещении, которое, наверное, когда-то давно могло сойти за фойе. Напротив входа располагалась лестница — не в рай, конечно. Освещение, как и краска на стенах, отсутствовали. Посреди всего этого великолепия ещё и лежали деревянные брусья. Джи очень осторожно обошел их, опасаясь, что на голову свалится кусок растрескавшегося потолка, и поднялся по ступенькам.       Хозяином этой богадельни оказался усатый пухлый мужичок где-то за полтинник — не меньше. Джи объяснили, что тут дёшево. Плата шла за койкоместо, еду придётся искать самому. На этаже были благи цивилизации. А ещё тут были клопы, так что ему посоветовали мужаться.       — Дружище, не думал… — игнорируя счастливого Мики, Джи ринулся к своей кровати и, свернувшись на ней калачиком, позорно разрыдался.