Средство от икоты

— Ну вот, опять, — тоскливо протянул Уилл. — Да когда же это закончится? — он схватился за голову и основательно приложился лбом об стол. Икота не прекращалась вот уже два часа. — Держись, — посочувствовал ему Оливье. — У тебя завтра день рождения, потому все тебя и вспоминают. — А Мерван тогда почему икает? — Так и его вспоминают. Поклонницы. У Мервана поклонниц-то — о-го-го! Я вообще удивляюсь, как он до сих пор жив остался. Не разорвали его пока на мелкие тряпочки. — Да он, даже будучи тряпочками, кого хочешь достанет. — Эх, и ведь не поспоришь. Может, водички? — осторожно предложил Оливье. — Куда? — взвыл Руссо. — Я уже видеть не могу эту воду, — он покосился на пустую пятилитровую бутылку. — И это только за половину дня. — Шампанское, виски, коньяк, лимонад? — Тоже некуда. — Тогда, может, массаж? Знаешь, ведь существуют специальные комплексы. От изжоги там, от недержания. Глядишь, что-нибудь и от икоты поможет. — Пробуй, — вздохнул Уилл, снова икнув. — Мне терять нечего. Шультес закатал рукава рубашки, потёр ладони. — Крем бы какой. Бальзам, масло... Массаж так просто не делается. — У Рода спроси, он теперь по кремам спец. — Род! — закричал Оливье на весь дом, — У тебя крем есть? — Какой ещё крем? — непонимающе уставился на него Жануа, прибежав на крик. — Любой крем. Для массажа. — Ик, — незамедлительно подтвердил Руссо. — А, для массажа, так я сейчас посмотрю. Кажется, был где-то, если Ямин его не истратил. Я мигом. Род исчез так же быстро, как появился, а Шультес тем временем начал командовать: — Только тебе на кровать лечь надо. И майку снять. И джинсы тоже, на всякий случай. — И джинсы? А это обязательно? — Конечно. А то вдруг ты из-за них дышишь неправильно? Тогда никакой массаж не поможет. — Ладно, — кивнул Уилл, опять икнул и принялся стягивать джинсы. Майку он снял мгновением раньше. — Вот, нашёл! — снова ворвался в комнату Род, потрясая заветным тюбиком с кремом. — Еле отвоевал. Ямин Себу мастер-класс проводил, никак крем отдавать не хотели. — Спасибо, — поблагодарил Рода Шультес. — Передавай им привет. И на праздник заодно пригласи, Уилл угощает. Если, конечно, икать перестанет к тому времени. Ну что, приступим? Оливье щедро намазал руки кремом и провёл ими по спине уже вытянувшегося на кровати Руссо. Тот икнул в знак согласия и поёжился от холода. — Что, мёрзнешь? Ничего, скоро согреешься, — пообещал Шультес и распределил крем по коже, осторожно втирая и поясняя: — Это для лучшего впитывания. Руссо возмущённо повёл плечом: — Чешется. — Терпи, — Шультес надавил сильнее, растирая крем по всей поверхности. — Да не там! — взмолился Уилл. — А где тогда? — Ниже. Оливье провёл ладонями вниз, к пояснице, прикончил оставшийся крем и широкими, плавными движениями стал массировать дальше. — Ай! — вскрикнул Руссо, заёрзал, снова икнул, затем чихнул и поморщил нос. — Чем это пахнет? — Кремом, наверное. Сильный запах, я тоже чувствую. Шультес принюхался. — На имбирь похоже. Он возобновил массаж, стараясь дотянуться до всех обнажённых участков кожи, разминая каждую затёкшую мышцу. — Жар-ко, — по слогам произнёс Уилл. — Я же говорил, что согреешься, — улыбнулся Шультес. — Ещё ты говорил, что я перестану икать, — нахмурился Руссо. — Раз говорил, значит, перестанешь. Мы же только начали. Но вопреки стараниям Оливье, икота не останавливалась. Не помогали ни бережные касания, ни точные удары ребром ладони. Руссо становилось хуже. Аромат крема распространился по всему помещению и теперь основательно раздражал. — Я.. убью... его, — превозмогая икоту, застонал Уилл. — Мало того, что от этой гадости никакого толка, так ещё и болит теперь всё. Насчёт боли Руссо, конечно, погорячился, но нестерпимый жар во всём теле и возникающая тяжесть в паху, определённо, нервировали. Оливье слегка отстранился. Ему в нос тоже бил резкий запах, а подозрения, связанные с ним, только множились. — Подожди, давай попробуем по-другому, — он поменял положение, уселся верхом на ноги Руссо и уже привычно скользнул ладонями по спине, очертил пальцами все изгибы и выступы. Уилл активно зашевелился, толкнулся назад. — Продолжай... Ты такой... такой... — он неожиданно громко застонал и прогнулся в пояснице. Шультес сглотнул. — Это всего лишь массаж. Ты... — Не останавливайся. Но едва ли Шультес смог бы остановиться теперь. Он гладил, надавливал, пересчитывал позвонки, почти не отдавая отчёт своим действиям. Аромат пресловутого крема действовал как наркотик, побуждая совершать странные вещи. Оливье наклонился вперёд, понял, что рубашка очень мешает, быстро избавился от неё вместе с другой одеждой и снова прижался — кожей к коже, вытягиваясь поверх тела Руссо, зарываясь лицом в его шевелюру и ритмично толкаясь вперёд и назад. Шультес поцеловал Уилла в висок, но Руссо повернул голову и сам нашёл губы друга, сплетясь с ним языками и протяжно застонав. Это было похоже на наваждение. Желание обладать пересиливало все прочие. Оливье сдвинулся вниз, освободил Руссо от белья и нащупал пальцами анус. Впервые пожалев о том, что они израсходовали весь крем, Шультес протолкнул один палец внутрь и услышал прокатившееся гулким эхом "ещё". Он аккуратно засунул палец чуть глубже, и Руссо насадился сильнее, двинув бёдрами и вжавшись до упора. — Да-а-а, — застонал Уилл в порыве эмоций, извиваясь, изнемогая от желания, прося ещё и ещё. Оливье вытащил палец и приставил ко входу член. Несколько раз провёл им меж ягодиц, сконцентрировался на одной точке и, сцепив зубы, торопливо вошёл. — Вот так, да, глубже, — приговаривал Руссо, двигаясь сам, ускоряясь, чувствуя частые энергичные толчки, не сдерживаясь, не встречая препятствий. Напряжение нарастало, грозя обрушиться мощной волной на распалённых мужчин. Уилл что есть силы сжал собственный член, снова выгнулся, запрокинул голову и взмолился по новой. Оливье продолжал вбиваться в него, пока у обоих ещё хватало терпения. Но вскоре Шультес не выдержал и, вжавшись как можно глубже, кончил, кусая губы и тяжело дыша. Руссо кончил одновременно с ним, с разницей в доли секунды, и обессиленно повалился на кровать, понемногу приходя в себя. — Что это было? — спросил Уилл, отдышавшись. — А ты как думаешь? — отозвался Шультес. Руссо покосился на пустой тюбик из-под крема: — Ну уж точно не массаж. — Зато твоя икота прошла. — О, и правда. Руссо прислушался к доносящимся из соседней комнаты звукам. "Отпустите меня, изверги! Что вы делаете?" — кричали за стеной голосом, принадлежащим, по всей видимости, Мервану. — Как думаешь, это средство всем от икоты помогает? — усмехнулся Уилл. — Вот и узнаем, — улыбнулся Шультес, посмотрев на часы. Стрелки приближались к полуночи. — Ну что, пора звать гостей? — Да ну их, — отмахнулся Руссо, — сами придут, если им вдруг захочется. — Он наклонился к Оливье и нежно поцеловал его. — А пока... может быть, повторим? Мне понравилось. Шультес ничего не ответил, только довольно возвратил поцелуй и зарылся пальцами в мягкие волосы Уилла. — С днём рождения, — шепнул он чуть позже, вновь лаская Руссо и нежно обнимая его за плечи. Это праздник, безо всяких сомнений, обещал запомниться им надолго.