Странная обыденность.

То, что для многих казалось странным, для Ацуши Накаджимы постепенно становилось обыденностью и не вызывало никакого удивления. Эсперы, все неординарные личности из Агентства и Мафии. О чем уж говорить, если он даже полюбить умудрился «местного сумасшедшего с района». Одной из таких странно обыденных вещей стало лечение доктора Йосано. Она могла поднять любого сотрудника буквально из могилы, правда в большинстве случаев она собственноручно и доводила своих пациентов до подобного состояния в рамках своей «методики лечения». Лечение было, конечно, "экстраординарным", но никто не спорил и все давно привыкли за неимением альтернатив. Ацуши же в свою очередь очень повезло: регенерация у тигра была наиотличнейшая. В случае, если его способность в очередной раз не устраивала капризы, все его раны затягивались довольно быстро, и, порой, ему даже не нужно было просить Акико о помощи в залечивание своих ран. А вот возлюбленный Ацуши был в этом вопросе полной противоположностью. Дазай, в силу своей способности, не мог воспользоваться услугами радикальной медицины Йосано, и с более-менее серьезными ранами тут же отправлялся в неотложку под ножи хирургов и в руки травматологов. С ранениями, при которых остальные выходили через считанные минуты целые, но морально убитые детективы агентства, Осаму мог валяться в больнице днями. Он впрочем не жаловался: привык к подобному с времен мафии, а внеочередные отгулы его только радовали. Зная раздолбайский характер Дазая и пренебрежение к себе, все только гадали, как он зализывает свои мелкие раны. Наверняка, забивается в какой-то угол, напивается и сидит там, пока раны не пройдут и не затянутся в очередной уродливый шрам, коих у бывшего мафиози явно было множество. Этим все оправдывали количество бинтов на главной мумии агентства. Ацуши сидел на диване, укутанный в плед, с теплой кружкой чая в руке и смотрел телевизор. Впрочем, происходящее на экране его мало волновало и он почти за ним не следил, пребывая в своих мыслях. Время на часах было позднее и, хоть его возлюбленный и предупредил, что задержится сегодня на работе, Накаджима все равно волновался. Казалось бы, Осаму занимался делом одного карманника, и вряд ли какой-то карманник сможет навредить бывшему исполнителю мафии, юноша все равно не мог не волноваться за этого великовозрастного дурака. Щелкнул замок, хлопнула дверь, и внимание юного детектива утратило последний интерес к происходящему на экране. Облегченно выдохнув, в ту же секунду перемахнув через спинку дивана и оказавшись у входа в квартирку, заключая в объятия. — С возвращением! — звонко проговорил Ацуши, вызывая у брюнета усталую улыбку. — Я дома, — ласково ответил детектив, целуя в щеку и буквальная тая в чужих объятиях. Ацуши даже не дал ему времени разуться, сразу заковывая в свой замок рук. — Как карманник? — Успешно пойман, — пробормотал Дазай, утыкаясь в чужую макушку. Трудовая неделя закончена, задание выполнено и он точно заслужил два расслабляющих выходных в обнимку с любимым мальчиком. Отчет для Куникиды явно подождет до следующей рабочей недели. В лучшем случае. Ацуши казалось, что что-то не так и тигриный нюх его не подвел. Принюхавшись, он замер и потом резко начал стаскивать бежевый плащ с чужих плеч, распахивая глаза в шоке. — Осаму, Господи! — выдохнул юный детектив, внимательно рассматривая находку. Рубашка вместе с жилетом на левом плече и предплечье пропиталось кровью. — О, не заметил, — последний даже не удивился, наконец разуваясь и наклонясь с намерением поднять упавший на пол плащ, тут же замирая и шипя от неожиданной резкой боли. — Ты как? — обеспокоенно спросил парень, помогая возлюбленному медленно распрямится и поднимая с пола плащ, вешая на крючок. — Все в порядке, не беспокойся, — отмахнулся детектив. — Просто царапина, ничего страшного. Не заметил, как этот нехороший человек меня поцарапал в процессе задержания, только и всего. — Ага, вижу, — скептически буркнул Ацуши, серьезно смотря в глаза напротив — Садись на диван и не двигайся, я сейчас принесу аптечку. Такому Ацуши невозможно было не повиноваться, поэтому Осаму молча прошел к дивану, бухнулся и с удовольствием откинулся на подушки, запрокидывая голову. Усталость навалилась на него с головой и он был бы не против и уснуть прямо так, однако кто ему позволит. Ацуши осторожно сел рядом, ставя аптечку на столик рядом, и легонько коснулся плеча. Одежда мешала осмотру раны и парень начал стаскивать с возлюбленного верхнюю одежду. — Так не терпится меня раздеть, Ацу-чан? — ехидно прокомментировал Дазай, но не препятствуя процессу. В ответ он получил лишь недовольное фырканье. Накаджима снял одежду вместе с бинтами, небрежно бросая на пол. По опыту он знал, что кровь вряд ли отстирается, поэтому он планировал испорченную одежду позже просто выкинуть. Как будто у брюнета нет больше полосатых рубашек. Обзору тигра предстал неглубокий, но довольно размашистый разрез на чужом теле, начинающийся в районе ключицы и заканчивающийся на плече. О том, что удар предназначался явно в шею, а детектив лишь чудом увернулся, Накаджима старался не думать. — И это ты называешь обычной царапиной? — не скрывая дрожь в голосе, спросил Ацуши, обеспокоенно заглядывая в чужие глаза. — Тебе нужно в больницу. — Не за чем, Ацу-чан. Тут ничего серьезного, все само затянется, — отмахнулся брюнет. — Осаму… — Ацуши, нет. И не думай вызывать мне скорую, — сказал как отрезал Дазай. — Позволь хотя бы обработать рану и перевязать, — понуро проговорил юный тигр, легонько проводя пальцем около раны. — Буду благодарен, спасибо, — ласково улыбнулся Осаму, не желая видеть Ацуши в подобном состоянии. Накаджима взял ватный диск, промакивая его раствором дезинфицирующей жидкости. С легкой нежностью приложил диск к чужой ране, осторожно обрабатывая ранение. Жидкость слегка щипала, но Дазай явно был в состоянии претерпеть данный дискомфорт. — Эй, ты чего грустишь? — бросил Осаму, желая разрядить тишину, заранее зная ответ на свой вопрос. — Потому что ты у меня дурак, — буркнул Ацуши, откладывая очередной ватный диск, пропитавшийся кровью, в сторону. — Какой есть, — легко улыбнулся Осаму в ответ. — Зато твой. — Да уж, действительно. Ацуши тяжело выдохнул, на секунду прикрывая глаза. Потом потянулся за аптечкой, доставая бинты. — Лучше бы сначала… — начал Дазай, но был перебит. — Подложить ткань или марлю, чтобы рана не открылась потом, знаю, — ответил Накаджима, складывая оторванный кусок марли пополам и располагая их на чужом теле поверх ранения. Придерживая марлю, чтобы не съехала, юноша взял бинты в руку и начал обматывать ранение. Спустя пять молчаливых минут, в течении которых брюнет не решился прервать молчание, Ацуши закончил перевязывать рану, закрепляя бинт. Грустно посмотрев на результаты своей работы, парень подобрал испорченную одежду с пола, взял аптечку и встал с дивана. — Спасибо, солнце, — перехватывая чужую руку и целуя костяшки, поблагодарил Осаму. — Не за что, — позволил себе слабую улыбку Ацуши. — Сейчас вернусь. Ацуши быстро закинул одежду в мусорную корзину и убрал аптечку куда подальше. Дазай же вольно отхлебнул уже остывший чай из позабытой парнем кружки, зная наперед, что тот не против. Вкусовые пристрастия к чаю парня детектив, конечно, не разделял, но промочить горло самое то. Все поведение Ацуши подсказывало, что Дазая ждал серьезный разговор. Юноша вернулся спустя мгновения, тут же утягиваемый на чужие колени. Что-то обеспокоенно пробормотав, Накаджима положил ладони на чужие щеки, поглаживая их большими пальцами, заставляя посмотреть себе прямо в глаза. — Осаму, мне лучше сказать, что я думаю, или промолчать? — От того, что ты промолчишь, явно лучше не станет, — ответил Осаму, забираясь руками под тепло чужой футболки и укладывая их на тонкую талию. — Ты всегда так наплевательски относился к своим ранам? — обеспокоенно спросил Ацуши, уже догадываясь об ответе. — Да. Ацуши сглотнул, опуская взгляд. Море мыслей по этому поводу, и как же бы их лаконично выразить, чтобы донести свои мысли возлюбленному! — Я… переживаю за тебя, — начал скомкано парень. — Твои прежние суицидальные наклонности… Твое пренебрежение к ранам и здоровью. И на работе ты совсем не бережешь себя… А ведь тебя даже Йосано-сан не сможет вылечить, если что… И… — Ацуши, к чему ты ведешь? — потираясь о чужие ладони, требовательно спросил детектив. — Я… я… Я боюсь тебя потерять, — выдохнул рвано парень. — Боюсь, что с таким твоим пренебрежением мне однажды позвонят из больницы и скажут, что… — Эй, Ацуши, посмотри на меня, — не дал ему договорить Дазай. Ацуши поднял взгляд и… Осаму резко притянул его к своей груди, прижимая к ней лицом, не давая шанса отстраниться. — Чувствуешь? — ласково спросил Осаму, запуская руку в чужие вихры волос, поглаживая. — Сердце. Мое. Бьется. — У-угу. — Пока оно бьется, я выкарабкаюсь к тебе после любого ранения и увечий. Обещаю, любовь моя, — целуя в макушку, успокаивал Дазай юношу. — Оно твоё и ради твоего спокойствия я клянусь быть осторожнее. — Спасибо, — краснея проговорил Ацуши, поднимая лицо и легко целуя брюнета в губы. — Пообещай еще не пренебрегать собой. — Ради тебя все что угодно, — поклялся Дазай, скрепляя свое обещание чувственным поцелуем.