Одно крыло.

— Мои крылья.. Ей не нравятся мои крылья! — голос девушки будто бокал, упавший на кафель. Она, зажмурив глаза, сидит в чистой, наполненной наполовину ванной, легкая прозрачная пенка из пузырьков обводит ее колени, не поместившиеся под водный слой. Воздух, несмотря на испарения, чист — будто от самой Люнокс исходит свежесть, от ее еле сдерживаемых слез и милого, пусть и искаженного болью, личика. В руке у нее нож, но не вены богиня Баланса резать себе собирается, нет. Разве она столь слаба, чтобы покончить со своей жизнью, не добившись той, что стала ее единственной целью? Дева будто чувствовала, что часть души ее была изначально отдана Селене, этой эльфийке, танцующей между гранью Света и Тьмы — и столь похожей на Люнокс. И она должна добиться ее, чего бы это не стоило. Девушка заводит руку с оружием за спину, неестественно ее изворачивая. Крик боли разносится по квартире, что была отведена Люнокс на Небесах. Небесные пташки беспокойно топчутся на окнах, они будто чувствуют отчаяние, вьющееся оттуда темной воздушной полоской вперемешку с запахом крови. Вода в разводах, тело ее дрожит. Она привычна к страданиям, ей не раз били по крыльям, ломали кости рук и ног, когда она защищала тех, за кого поручилась, но нет ничего страшнее той боли, которую ты причиняешь себе сам. Всплеск воды, испуганное лицо. Богиня замолкает, поворачиваясь назад и глядя завороженно на крыло, медленно плывущее по ванной. Окровавленное, уже больше розоватое через пленку алой воды. То, что было ее Светом. И в одно мгновение Свет покинул ее, заставляя кричать от бессилия. Она слишком поздно поняла, что вот она, ее половинка, затуманенная любовью, она все время была с ней рядом и не отдана Судьбой Селене. Это была ее светлая сторона. Которую она потеряла. И теперь в жизни ее оставалось только одна цель. Та, что скинула ее в пропасть Тьмы одними лишь словами. — Селена! Знакомый голос. Крик разносится по всем коридорам, и эльфийка, недовольно цокая каблучками, почтительно кланяется Алисе, завершая аудиенцию и пулей вылетая из тронного зала. Вампирша, лишь ухмыляясь, глянула ей вслед, поднимаясь с трона и медленно проходя через все помещение к двери, зазывательно потягиваясь рядом со стражниками, но те и ухом не повели. Наученные горьким опытом. Крылья зрелой красавицы расправляются, лениво развевая воздух. Она навостряет уши, слушая шум из комнатушки ее верной эльфийки, но не желает вмешиваться в их семейные разборки, поворачивая в сторону выхода. Время охоты. Селена стоит у едва помятой от ее собственного тела стены, в глазах ужас и страх. Они молчат, но эльфийке все понятно и без слов. Темная аура у лика падшей богини, безумие, поселившееся в глазах, и крыло.. Одно крыло, совсем недавно их было два. Тогда, когда розоволосая кинула надоевшей ей деве слова, только чтобы та ушла уже, не вынося мозг своими жалкими попытками доказать свою.. привязанность, так называла ее тогда Люнокс. Сейчас она перешла на слово любовь, но правда ли это? Эльфийка зарычала отчаянно, отталкиваясь от стены. Тело ее приобрело нечеловеческую форму, она рванула вперед, задевая Темную когтями, но вихрь ненависти оттолкнул ее назад, возвращая в человеческий облик. Лишь кровавые полосы остались на шее девы, стоящей неподвижно перед ней. Люнокс сделала шаг вперед. Она будто обретала баланс заново, но боль в крыле, отрезанном ее же руками, не позволяла забыть том кем она теперь являлась. Она думала, что с исчезновением Света лишится и слез, но обида и злость заставляли мелкие кристаллы катиться по щекам, ком же в горле не позволял сказать ни слова. Она шагнула еще раз, пальцем грубо провела от ключиц до груди Селены, разрывая ее одежду. — Красивая, — выдавила она из себя, и это слово будто пронзило ее, заставляя беззвучно кричать. То ли от боли, то ли от безысходности, то ли от отчаяния. Темная энергия скопилась в руке, одним изящным движением Люнокс освобождает ее, сжигая к чертям остатки одежды на идеальном теле визави. Замечая, как вздрагивает, дергается от стены любимая. Как мелко дрожит теперь от холода. Крутые изгибы тела. Упругая грудь, тяжело вздымающаяся, ребрышки, что были видны через кожу. Возникало желание пересчитать их, но не в уме — а чем-нибудь твердым, со всей силы, мстя Селене за ее жестокие слова, за ее привычную холодность к Люнокс. Богиня вплотную подходит к своей замершей возлюбленной. К своей испуганной жертве, к своей прекрасной эльфийке. Проводит холодными руками по теплому, дрожащему телу, обводя ласково ладонью груди, чувствуя, как дыхание той становится прерывистым, а сердце стучит сильнее. Люнокс ставит свою тоненькую, будто кукольную ножку между ног Селены, прижимая ту к неприятной поверхности стены еще сильнее. Заставляя промежностью тереться об ее гладкую кожу на бедре. Люнокс немногим ниже эльфийки, но ей приходится тянуться, чтобы поймать губы любимой в поцелуй. Поймать, вынуждая эльфийку отдать доминацию и тут, шершавым язычком оглаживая чужое нёбо и пробуя на остроту зубки. Дыхания не хватает, и дева рвется назад, чувствуя кровь на губах. Кровь.. в глазах всплывает крыло, окровавленное, погибающее без хозяйки. Розоватое.. Люнокс проводит медленно рукой по губе, собирая капли. Смотрит в глаза девушке, которую поймала в плен — так же, как и та словила сердце и доверие Люнокс. Темная судорожно вздыхает. — Мало ли крови моей ты уже пролила? Еще надо, да? Еще? На мгновение она замирает, будто за мгновение до гибели пронзенная стрелой. А после кричит в отчаянии. — Сучка! Руки скользят по телу ее визави уже грубо. Буквально пропитывая каждый сантиметр кожи эльфийки болью, тянущейся, ноющей. Селена рвется, пытается обратиться в демона, но слишком много тьмы в этом помещении уже. Она не может.. Впервые она сдается, даже не пробуя всерьез бороться. Она знает, что Темную Деву ей не одолеть. Тело горит — то ли от боли, щипком и ударов, то ли от возбуждения. Его невозможно скрывать. Люнокс горяча, как никогда в своем жестоком образе падшей, и через страх Селена признает — она признает, что упустив ту Люнокс, которая была еще Балансом, потеряла, возможно, все. Эльфийка сдерживает стон, когда дева, кажущаяся столь невинной, проводит мокрым язычком по ее клитору. Она делает вид, что ничего не происходит, но тело перенапряжено, слезы едва не льются из глаз, уставившихся в потолок. Она молчит. Молчит и Падшая, продолжая мучить Селену где-то там, внизу, разрывая ее между похотью и здравым смыслом. Резкая боль в паху. Эльфийка, погрузившаяся в медитацию, лишь от этого просыпается, замирая тут же. Пальцы уже внутри, играются там друг с другом, будто с нервами Селены. В кошки-мышки. Кто победит? Эльфийка рычит, вымещая в этом однообразном звуке и желание, и страх, и любовь, и ненависть. Рычит она долго, пока не срывает дыхание. Вдыхает — и снова этот моторчик запускается. Она сошла с ума? Третий пальчик. Люнокс не заботили чувства Селены сейчас. Она погрузилась в свою игру, игру на нервах девушки, игру с ее чувствами. Люнокс слышит, как прерывается «моторчик», как тело Селены, будто подчиняясь ее беспорядочно двигающимся в теплом пространстве пальчикам, бьется об стену в оргазме, расцарапывая себе спину в кровь. Темная опустошенно убирает руку. Она выполнила цель своей жизни. Трахнула Селену. Эльфийка смотрит горящими от эмоций глазами сверху вниз на деву у ее ног. Тихо зовет ее по имени, но та молчит. Молчит Люнокс и когда подбирает одежду девушки, вытирая об ее руки и бросая под ноги любимой. Или уже не любимой. Едва Люнокс выходит из комнаты, Селена освобождается. Она бежит голышом из комнаты за Падшей. Она прекрасно знает, куда направляется гордая Богиня. Огромный балкон на самой высокой башне замка. На нем не ни перил, ни магического барьера. Люнокс, куда же ты? Вместе со светом пропало твое бессмертие, Падшая Баланс. Остановись. Ты снова выбираешь не тот путь. Эльфийка еще успевает заметить крыло. Единственное крыло, мелькающее за краем. Она не полетит без Света. Она падает вниз, и Тьма лишь ускоряет ее падение. Ты не услышишь ее криков, Селена. Она уже со всем смирилась. Девушка ложится на край, глядя вниз. Где-то там угадывалось кровавое пятно. То, что осталось от Люнокс, и Селена не хотела смотреть, что произошло с этим прекрасным, хрупким телом, вблизи. Она закрывает глаза. Слезы не долетят до тела, как и извинения твои не пройдут сквозь границы мира к мертвой любимой. «Это конец, эльфийка, но только для меня», — шепчет призрачная Люнокс рядом с обессиленной возлюбленной. — Живи дальше. Страдай. Мучайся. — В голосе призрака улавливается злорадство. Совсем скоро она исчезнет навсегда, растворится в мясорубке времени и пространства. Но пока — она может прочувствовать наконец последнюю эмоцию. То, что выберет перед смертью. И Темная выбрала злорадство.