***
Он просто не мог в это поверить. Находясь в самом эпицентре пламени и хаоса, он видел все своими глазами, но поверить во все это никак не мог. Битва, которая оказалась наиболее ожесточенной из всех, с какими им когда-либо приходилось сталкиваться, подошла к концу. Земля дрожала под его ногами, рыдая от ужаса, отчаянно нуждаясь в возмездии. И изнывала от непрекращающейся боли… … В точности, как и его сердце. Огонь охватил обрушивающиеся здания. Жители рыдали и кричали вдалеке, а его враг злобно смотрел прямо на него. Но Мамору не обращал на это никакого внимания — его глаза не сводили взгляда с невозможного. Сейлор Мун умерла. Медленно, он потянулся к ней, не обращая внимания на разбитое, истекающее кровью тело. Лицо уже не скрывала маска — та затерялась в пылу битвы, как и плащ со шляпой, а перчатки на руках превратились в лохмотья. Ее бледное лицо окрасила кровь, и он нежно провел рукой по холодной коже, не в силах сделать вдоха. Это неправда. У самого его уха, враг наблюдающий за ним рассмеялся: — Ну и каково это, падший принц? — поддразнил он. — Каково это — ощущать себя слабым? Мамору резко вздохнул, чуть не подавившись от боли, но он постарался найти в себе силы. Он последний, единственный выживший. Этот враг… оказался другим. Восстал из самого сердца Земли, назвавшись ее истинным принцем. Одетый в черную одежду, тесненную золотом, он атаковал со всей мощью Терры, призвав всю злость и унижение, копившиеся годами с тех пор, как Земля отдалась в рабство небесному союзу. В особенности повлияло последнее десятилетие, когда принц отказался защищать ее, променяв Землю на любовь Луны. Так, из ненависти и предательства, родился Люциан, Темный принц Терры. Сенши не сдавали своих позиций, отчаянно защищая Землю от новой угрозы, но их силы не возымели никакого эффекта. Люциан лишь посмеялся над Сейлор Марс, когда ее огни прошли сквозь него. Свет Венеры, лед Меркурий и гроза Юпитер — ни одна из их атак не достигла цели. Ветер Уран и воды Нептуна лишь ударились о него, словно о стену, не оставив на нем и следа. Даже мощь самой вечности Плутон и глефа Сатурн оказались беспомощны против него. И тогда, сверкнув черными как уголь глазами, Люциан направил их же атаки против них, забирая их жизни в долю секунды. Сейлор Мун не смогла вынести картины ее погибших друзей, и, со слезами на глазах, она призвала Священный Серебряный кристалл. Мамору стоял рядом с ней, зная, что Серебряный кристалл принесет всему этому конец. Битвы всегда завершались тогда, когда она достигала пика своей силы. Сенши пробудятся, словно ничего и не было, и жизнь продолжится. Но только Люциан сделал нечто такое, чего никогда не делал ни один враг. Он рассмеялся. — Да… — проворковал он. — Воспользуйся последней каплей надежды Альянса. Позволь белоснежному свету искупать меня в чистоте. — Он развел руки в сторону, с готовностью принимая энергию. — Давай же, принцесса! Исцели меня! Сейлор Мун высвободила свою энергию, хотя ее сердце разрывалось от ярости и сострадания. Она хотела спасти его. Сила Серебряного кристалла обволокла его. И ничего не произошло. Он рассмеялся. За его спиной небо разрезала молния, и огонь распространился дальше по городу. Земля содрогнулась всей планетой. А он рассмеялся! — Бесполезно! — объявил он. — Совершенно бесполезно! И он ударил. С его рук сорвалась черная энергия, Сейлор Мун прикрыла собой Такседо Маска за мгновение до удара, но его все равно отбросило в сторону мощным взрывом. Когда он с трудом поспешно поднялся на ноги, Люциан как раз пронзил ее сердце мечом. Она умирала у него на руках, а он рычал: — Ты никогда не могла спасти Терру. — Он достал меч у нее из груди, и ее тело упало на землю, а он зашипел: — Она никогда не была твоей, чтобы спасать ее. Теперь же Мамору беспомощно склонился над ней, желая умереть, последовать за ней, остаться с ней навсегда. От испуганной земли донеслось шарканье сапог, но Мамору не поднял головы, хотя слышал приближение Люциана. — Все кончено, принц, — проинформировала темная сущность. — Ты проиграл. — За что? — выдохнул Мамору. Почему Терра поступала так с ним? Жгучая ненависть блеснула в глазах Люциана. Он резко наклонился вниз, схватив Мамору за волосы и приближая его лицо к своему. — Потому что ты выбрал ее, а не меня! Глаза Мамору широко распахнулись от удивления: — Что? C криком ярости, Люциан швырнул истерзанного принца на другой конец поля битвы. Мамору тяжело ударился спиной о разрушенное здание и осел на земь. Новая порция крови окропила его тело. — Я — твоя планета! — зашипел Люциан и принялся двигаться вперед. — Ты должен был защищать меня! Показать Вселенной, на что способна Терра! — Он притянул Мамору за ворот. — Но, нет! — обвинил его жарко. — Ты предпочел Луну! — Нет! — вскрикнул Мамору. — Ты предал меня! — рявкнул Люциан. — Ты оставил меня на волю Металлии! — Он ударил Мамору, от чего тот отлетел в сторону. — Ты позволил моим дорогим Королям умереть! — С каждым своим словом он приносил ослабленному телу Мамору физическую боль, подкрепляя свою речь серией озлобленных пинков и ударов. В конечном итоге, он пригвоздил Мамору к земле, приставив меч к его горлу. Он склонился вниз, пока их лица не стали разделять лишь пара миллиметров, после чего с яростью выкрикнул: — А когда вернулась Берилл, ты ни черта не сделал! — Это неправда, — взмолился Мамору. — Разве? — спросил Люциан, выпрямляясь. — Ты защитил меня? Ты сражался с Темным королевством, высасывающим все мои силы? Ты сражался ради меня? Мамору хотел ответить, но в глубине своего сердца он знал истинную правду. Глаза Люциана превратились в щелки. — Нет, — ответил он за них двоих. — Ради меня ты ничего не сделал. Ты беспокоился лишь о своей принцессе. Мамору виновато опустил голову, когда слова Люциана, и правда, хранящаяся в них, достигла его сознания. Воспоминания о давних битвах всплывали у него перед глазами. Во всех этих битвах у него была одна простая роль — защищать Усаги. Не имело значения, что он являлся принцем Терры. Существовала лишь она. Сейлор Мун. Только она обладала силой, она спасала всех, и он всегда был в этом уверен. Важно было лишь чтобы с ней все было в порядке, этого казалось достаточным. Но, стоило ему взглянуть на Люциана и обвести взглядом поле битвы, которое приносило все больше боли израненному сердцу Терры, он осознал, что он натворил. Он позволил своей любви ослепить его, заставив позабыть о долге, и сейчас он встречался с последствием всего этого. Мамору закрыл глаза. Прошу, взмолился он. Скажи, что мне нужно сделать, чтобы все исправить. В глубине его сердца, золотое мерцание ответило ему. Люциан отступил на шаг и запрокинул меч над головой. — Так, как ты отверг меня, так и я отвергаю тебя, — он опустил меч над головой Мамору. — Умри же, принц, — с этими словами, он приготовился к удару. Волна магии пронеслась по полю сражения, по выжженной и умершей земле, отражаясь от окружающего пространства призывом, который был сильнее самой смерти, и позволил разрушить завесу между миром живых и миром мертвых. Тень, буря, океан и огонь ответили на этот призыв, и меч Люциана оказался встречен более мощным оружием, которое в своих руках сжимал Бьякко, лорд Кунцит, Король-Тигр Дня и Ночи. Глаза Люциана расширились: — Кунцит? — выдохнул он. Глаза Кунцита пылали древней магией, и он не спускал взгляда со своего врага. — Как смеешь ты атаковать своего повелителя, — и он отразил удар с такой мощью, что Люциан отлетел прямо в небеса. В небе сгустились тучи, и сквозь грозу стали слышны отголоски лошадиных копыт. Павший злодей обернулся как раз вовремя, чтобы встретиться со своим оппонентом — Сэйрю, лордом Нефритом, Королем-Драконом Звезд. Не слезая со своего боевого коня, он, со всей своей потусторонней силой, нанес удар по врагу своим посохом. Люциан сорвался с небес в самую пучину океана, который с готовностью поглотил его. Мощная волна обрушилась на него, освобождая Короля-Черепаху, более известного как Гэмбу, лорд Цоизит кристальных морей. Его хрустальный лук уже был наготове, тетива натянута, и, одним движением пальцев, каскад заостренных стрел пронзил темное сердце Терры. Мощная ударная волна стрел вновь вернула его на поле битвы, пригвоздив его к земле. Он вскрикнул, стоило крови наполнить легкие. Он попытался пошевелиться, вернуть контроль над ситуацией, улучшить защиту, но вся сила внезапно покинула его тело. Вокруг него огонь призывал новую жизнь. Он с ужасом наблюдал за тем, как языки пламени принимают древнюю форму. Открылся финальный проход — Судзаку, лорд Жадеит, Король-Феникс Священных Огней вернулся в этот мир. С помощью своего клинка, он призвал свои огни окружить Люциана. Но он не велел убивать, а лишь ждал по другую сторону смертельного кольца. Тогда, его братья, один за другим, присоединились к нему. Шитенно, заточенные на столетия, вновь оказались вместе. С помощью теней, которые отбрасывало священное пламя, Кунцит прошел в самый центр круга, и посмотрел на Люциана. — Ты осмелился угрожать жизни единственному правомерному наследнику Золотого трона? Люциан упрямо втянул ноздрями воздух: — Он бросил меня. Я в своем праве. Кунцит прижал кончик своего меча к шее Люциана, заставляя того замолкнуть: — Ты подчиняешься ему. И твое предательство будет встречено соответствующим наказанием. На этих словах, король-тигр занес свой меч над головой, чтобы нанести решающий удар. — Опусти меч, Кунцит, — раздался мягкий голос, в котором ощущались такие сила и авторитет, что никто не смел перечить такой команде. Кунцит склонил голову, и, не говоря ни слова, покинул круг огня. Люциан осмелился взглянуть в сторону говорившего. Жадеит приказал огням расступиться, позволяя Золотому принцу беспрепятственно пройти к обвиняемому на этом божественном суде. Эндимион шагал с той силой и уверенностью, которую некогда потерял. Его раны зажили, осанка оставалась прямой. Он был одет в одежды Терры — черные как смоль и золотые. Цвета самой темной ночи и самого яркого дня. Баланс; все в жизни должно находиться в гармонии. На его голове покоился золотой венец — корона Терры. До начала битвы он был обычным юношей, но сейчас перед Люцианом предстал настоящий пробудившийся принц. И Люциан с удивлением наблюдал за тем, как принц встает на колено рядом с ним и начинает освобождать его от стрел. — Мой повелитель? — задал вопрос Кунцит, тогда как Цоизит отправился ему на помощь. — Он есть Терра, — просто объяснил Эндимион. — Все ясно, милорд, — ответил Кунцит, наблюдая за истекающим кровью врагом, которому Цоизит помог приподняться. — Но он хотел забрать Вашу жизнь. Эндимион заглянул в глаза Люциану. — Я знаю. И знаю, почему это произошло. Прости меня. Глаза Люциана широко расширились. Эндимион положил ладонь на лоб дрожащего создания, впервые за все время ощущая боль своей родной планеты. Годами, она ощущала себя покинутой принцем, муки предательства разрушали ее, а влияние злых сил, которые не оставляли ее годами, оказались сильнее нее. Терра кричала, и продолжала кричать и сейчас. — Ты просто хотел, чтобы я тебя услышал, — промолвил Эндимион. — Но я не слушал. Прости меня. Теперь я тебя слышу. В одно мгновение, ненависть во взгляде Люциана сменилась слезами. Он уронил голову, его черные волосы — совсем как у принца — закрыли его стыд, и вся горечь досталась земле. — Уже слишком поздно, — прошептал он. — Нет, — шепнул Эндимион. — Никогда не поздно. Люциан взглянул на него, совсем сбитый с толку. Эндимион лишь улыбнулся. Это оказалась грустная улыбка, отягощенная правдой, которая им предстояла. Взглянув в глубину глаз Люциана, он сказал: — Вернись ко мне. Мягкий золотой свет окружил Эндимиона и направился к Люциану. Темное создание вскрикнуло и закрыло глаза, позволяя очищающей магии Золотого кристалла омыть его. Его тело вздрогнуло и растаяло в воздухе, превратившись в дым. Эндимион вдохнул его, вбирая всю боль, ненависть и тяжесть предательства, из которых родился Люциан. Шитенно наблюдали за всем молча, а Земля под ними продолжала дрожать. Когда процесс завершился, Эндимион открыл глаза и впервые за все время взглянул на Терру. Она пылала. Не только город перед ним, но и во всем мире города рушились и сгорали. Люди Земли были потеряны и напуганы, окруженные смертью и страхом. Никогда прежде сражение не оказывало такого сильного влияния на планету, и никогда еще Земля не оказывалась в таком плачевном состоянии. Понадобится время, чтобы исцелить ее. Эндимион встал и медленно прошел на самую середину поля, возвращаясь к своей возлюбленной. Тогда, и только тогда, Шитенно позволили себе разойтись. Нефрит притянул тело Юпитер ближе к себе и не отпускал его, пока он горевал в абсолютной тишине. Цоизит бережно убрал волосы с лица Меркурий и прикоснулся губами к ее лбу, и, не поднимая головы, позволил слезам падать на ее охладевшее лицо. Жадеит поднял Марс на руки и убаюкивал ее, словно ребенка, которого он когда-то встретил в Священных огнях. Кунцит присел на колено подле Венеры, не выпуская из рук меча, и лишь наблюдал за ней. — Ты прекрасно справилась, моя милая, — прошептал он. Наклонившись рядом с ней, он взял Лунный меч и положил его ей на грудь, после чего скрестил ее руки на нем. Истинная смерть воина. Он опустился на колени, молча позволяя непрошеным слезам литься по лицу. Эндимион погладил Сейлор Мун по щеке, стирая слезы с нее. Его людям требовалось немного времени, и он дозволит его им. Но лишь немного. — Цоизит, — позвал он, когда пришло время. Цоизит выпрямился и стер слезы с лица. — Да, сир. — Ты знаешь, что делать. Цоизит тут же кивнул. Он встал и возвел руки к небу, закрыв глаза, чтобы сконцентрироваться. Воздух наполнила древняя магия, и потоки арктического синего цвета сорвались с его пальцев, чтобы окутать сенши. Одна за другой, они принялись светиться каждая своим цветом: голубой, оранжевый, розовый, красный, зеленый, фиолетовый, желтый, аквамариновый и темно-красный. Их небесная аура запылала ярче, приближаясь к сердцам каждой из сейлоров, после чего… ВСПЫШКА! Поле битвы омыл свет, который, на мгновение, превратил в прекрасное произведение искусства реки запекшейся крови. И тогда магия растаяла, оставив после себя девять кристаллов, зависших над девятью телами. Звездные семена Сейлор Воинов. Цоизит опустил руки, и его аура стала затухать — его задание выполнено. — Нефрит, Кунцит. Оба мужчины ступили вперед, чтобы выполнить команду своего повелителя. Кунцит призвал силы тьмы и света, и его тело окутал водоворот черного и серебряного света. Она открыл проход в небеса, очерченный и охраняемый тьмой и питающийся скоростью света. Нефрит, окутанный в ярко-зеленый, открыл свое сознание звездам, давая указания проходу. Звездные семена знали путь домой, но все равно требовалось действовать с осторожностью — на протяжении последних десятилетий становилось понятно, что космос не всегда вел себя дружественно. Он потянулся сознанием к девяти кристаллам, помогая им найти девять разных путей. И так они и стояли в ожидании последнего Шитенно. Жадеит, не дожидаясь команды, ступил вперед. Жар Священных огней окрасил его тело в ярко-алый оттенок. Он потянулся к кристаллам, и язык пламени сорвался с кончиков его пальцев. Огни наполнили каждый из кристаллов, наполняя их свежим дыханием и обещанием возвращения. Понадобится время. Тысячи лет. Но, однажды, кристаллы вновь наполнятся силой, и сейлор-воины вернутся. А до этого дня, звездные семена вернутся к безопасности — к своим мирам, под защитой огня и теней. Выполнив свою часть, Жадеит отступил назад и позволил Кунциту и Нефриту завершить начатое. Двое оставшихся Шитенно освободили свою магию. Серебряный свет окутал каждый кристалл, посылая в самое их сердце информацию о конечной точки их пути, которую им поведали звезды. Кристаллы найдут путь домой, но, что не менее важно, найдут и дорогу назад. Кристаллы засветились и, спустя мгновение, скрылись в небесах. Эндимион внимательно смотрел на небеса до тех пор, пока последний кристалл не пропал из вида, чувствуя себя так, словно частичка него самого отдалялась все дальше и дальше от него. — Спи спокойно, любовь моя, — прошептал он. — Спи, пока мы не встретимся вновь. — Сир, — позвал Нефрит, возвращая того к текущим делам. — Планета. — Я знаю, — тяжело вздохнул Эндимион. Планета умирала. Он отвернулся от неба и повернулся к своим подчиненным. — Вы знаете, что от вас требуется. Мы должны действовать быстро — у Терры совсем мало времени. Каждый из мужчин кивнул, и боль правды отразилась в их сердцах. Все это время они были оторваны от своего господина и своих родственных душ, чтобы теперь вновь оказаться разлученными. До чего жестока судьба. Но они дали клятву служить верой и правдой, несмотря ни на какие препятствия. И они ее сдержат. Эндимион чувствовал, как Люциан пульсирует внутри него. Им надо торопиться. Он прошел в самое сердце города. Там было поразительно тихо. Он боялся думать о том, как много людей погибло за его стенами. Пока он двигался вперед, он говорил со своими людьми, давая им надежду и силы на то, что ожидало их впереди. — Я должен слиться с сердцем Терры, — объяснил он, когда они достигли места назначения. — Я стану един с ней, и благодаря этому смогу освободить истинную силу Золотого кристалла. Потребуется время, но, я уверен, она исцелится. Эндимион взглянул на дорогих его сердцу друзей, которых когда-то позабыло его сознание, но не сердце. Впервые с момента пробуждения, он почувствовал страх. — Будете ли вы здесь, когда я пробужусь? Кунцит первым улыбнулся и опустил крепкую ладонь на плечо своего повелителя: — Мы всегда были и всегда будем рядом с Вами. Эндимион вобрал смелость друга, и, тяжело вдохнув последний вкус Терры, он произнес: — Я готов. Шитенно встали в круг, освобождая свои силы, чтобы исполнить его волю. Жадеит выдыхнул на него огнем, который поможет ему сохранить человечность, что бы ни случилось. Кунцит помог ему открыть скрытые пути в его сознании, позволяя ему познать больше, чем когда бы то ни было. Нефрит погрузил его сознание в сон, позволив ему при этом осознавать, что требуется Терре. А Цоизит создал для его сущности хрустальный гроб. А далее Шитенно вместе открыли портал к сердцу Терры и поместили туда их господина, запечатав его там до тех пор, пока Терра не восстановится, а он сам не вернется в качестве законного короля. Одинокий ветер завывал в стенах разрушенного города, разнося крики миллионов напуганных и запертых там жителей. — У нас еще много дел, — произнес Нефрит, вдыхая атмосферу агонии, в которой оказалась планета. — Верно, — согласился Кунцит. — Вы должны защищать планету от потусторонних угроз, пока наш принц спит. — Могут уйти тысячелетия, — заметил Жадеит. — Мы не сможем оставаться в таком виде. — Нет, — кивнул Кунцит. Развернувшись к братьям, он мудро заметил: — Мы должны поступить так же, как и он. Мы должны стать единым целым с чистейшей формой нашей магии. — Как первобытно, — отметил Цоизит. — А я только начал привыкать к полноценному телу. — Однажды мы вновь к ним вернемся, — проинформировал его Нефрит. — Правда? И сколько же придется ждать? Нефрит на мгновение задумался. — Десять тысяч лет, плюс минус тысячелетие. — Восхитительно! — воскликнул Цоизит с улыбкой. — Достаточно, — Кунцит взглянув на заходящее солнце, скрытое облаками из пыли и дыма и тяжело вздохнул. — К работе. Как по команде, Шитенно дали волю своей магии. Их тела растаяли, когда они слились с чистейшей формой их силы. Нефрит, волной невидимой энергии, омыл землю, убаюкивая ее и позволяя заснуть на долгие года. Жадеит последовал языком пламени, возвращая жизнь в каждое создание. Кунцит укрыл землю крепким объятием тьмы. А Цоизит создал кристальный щит, который защитит планету и ее жителей. Слова Нефрита окажутся правдой. На протяжении десяти тысяч лет, народ Земли будет мирно спать, ни старея и ни умирая, под защитой Шитенно и их божественных сущностей, которые будут меняться вместе с их растущей магией. Множество врагов посмеют покуситься на уязвимую планету, но все их атаки окажутся отражены Шитенно. По началу, они будут лишь сгустком энергии, которая атакует врага, оставаясь невидимой. Но после пойдут легенды о территарианских призраках — подернутых дымкой, бестелесных — но неизменно охраняющих свой дом от любой угрозы. Слухи начнут распространяться с новой силой, когда Шитенно примут форму своих животных-покровителей. Четыре могущественных создания, наделенные древней магией, привлекут к себе внимание ни одного охотника, возжелавшим поймать крупную добычу. Каковы бы не были слухи, одна вещь являлась несомненной — планета находилась под защитой. И да, десять тысяч лет спустя небесная магия воскреснет. Лунная принцесса призовет своих защитниц и, сопровождаемые Шитенно, они вернутся к своей человеческой сущности. Она вновь воссоединится со своим возлюбленным, и вместе они вернут жизнь на Терру. Но пока Шитенно остаются на страже и ожидают, когда Земля пробудится.***
ПРИМЕЧАНИЯ АВТОРА И ПЕРЕВОДЧИКА
Итак, настало время завершить еще один маленький этап на пути перевода — полноценно закончить хотя бы одну из работ в процессе«…Информация для тех, кто не совсем понимает, почему Серебряный кристалл не оказал никакого эффекта на Люциана. Я всегда придерживалась теории, что сенши, находясь на Земле, уже не так сильны. Эта теория подробно раскрывается в работе «Здесь без тебя» (Here Without You). В «Пробуждении» данный концепт как раз и взят за основу. Я всегда размышляла: а что, если злодей окажется с Терры? Подействуют ли на него атаки сейлоров? Ведь все враги появлялись откуда-то из космоса (Металлия с солнца; Темная Луна — это десятая планета из будущего; Цирк Луны с Луны; и Галаксия… эээ… ну, не важно, главное, что не с Луны или Земли). Так родилась теория о злодее с Терры, который невосприимчив к планетным атакам сейлоров, но при этом чувствителен к земляным (Шитенно и Эндимиона). Вот такая забавная теория…»
Jecir
В общем, я в восторге от этой идеи, поэтому с большим удовольствием (хотя и с кучей порезов) перевела для вас эту часть. Jecir по традиции кинула нас в груду разбитого стекла, а потом в конце выдала кучу пластырей, аптечек и мороженки, дабы мы все равно почувствовали легкую и светлую грусть, подпитываясь изрядной такой порцией надежды, утирая со щек горькие слезы. Как-то так сложилось, что в свое время я долго избегала эту часть, отчего-то полагая, что она немного подпортит впечатление ангста первых частей («Пробуждение» же, все-таки!). «Но ведь это же Jecir»! подумала я однажды, и-таки открыла ее и… пропала. Так меня заворожила ее теория и реализация. Не только подход со злодеем с Земли, но и прямое указание на то, что Мамору слепо следовал за любовью, а не за долгом. И это прям очень круто. Именно эта часть стала моей самой любимой в данной серии. А еще эту часть можно воспринимать и как вариацию возникновения Хрустального Токио. Думаю, стоит немного напомнить про животных-покровителей Шитенно. Подробнее про них, если кому интересно, можно прочитать по запросу «Четыре знака зодиака, Китай», в частности, на Википедии. Если кратко: Четыре знака зодиака — четыре мифологических существа в китайской астрономии. Лазоревый дракон Востока, Красная птица Юга; Белый тигр Запада; Чёрная черепаха Севера Собственно, почти год на пять мини-работ? Перевести не то, что все ждут? Умею, могу, практикую. Спасибо всем, котятки, что вы есть ^_^