Хроники Оси: Обруч Мина.

      Вечер. Один день до Совета Семей.       Приём в честь Совета. Дом Семьи Карнели.       Всё закрутилось так быстро, что Генри сначала растерялся. Натаниэль и Ричард были уже в середине зала, их обступили зеваки, а когда вервольф начал кататься по полу — так и вовсе раздался оглушительный смех. Тонкому слуху немёртвого это было неприятно.       Эмилия вышла с балкона, привлечённая общим переполохом. Профессору было сложно не заметить её и то, что уже почти сотню лет делало из древнего хищника боязливого кролика. Спускаясь в глубокое декольте, цепочка с его зубом, продетая через золотое кольцо, отразилась в расширившихся зрачках монстра. Ведьма была явно шокирована представлением, смесь отвращения и злости отразилась на её лице. Названая Глориана смеялась и кидала косые взгляды на Эмилию, обмахиваясь кружевным веером. Ведьме было сложно сдерживать раздирающее внутреннее желание испепелить всех присутствующих, а эту любительницу голубых гостиных — особенно.       Генри понял, что лучшего момента не представится. Эмилия, поглощённая яростью, так и остолбенела у балконной двери. Пользуясь всеобщим замешательством, монстр бесшумно вскарабкался по стене под самый потолок. Его облик неуловимо менялся. Острые и тонкие, как иголки, когти нежно цеплялись за шёлковые обои, почти не оставляя затяжек. Генри преодолел разделяющее их расстояние и как раз завис над Эмилией, когда хохот усилился и Ричард поднялся с пола. Беспокоиться о Натаниэле не было времени, пока Эмилия не пришла в себя — нужно действовать. Носферату широко открыл пасть, настолько, что зубы его выгнулись острыми саблями за границы губ. Тонкий язык медленно и осторожно показался из глубины глотки и, неестественно удлиняясь, потянулся к шее колдуньи.       Ричард уже покидал зал, Эмилия топнула от злости ногой, опустила голову и сжала кулаки, оглядывая гостей с нескрываемой агрессией из-под чёрных бровей. Для Генри это был идеальный момент, он поддел языком тонкую цепочку, лежащую на открывшихся взору изящных шейных позвонках, и аккуратно потянул вверх. Мгновение и клык прошёл через широкое кольцо, и вот уже вся цепочка у него перед глазами.       Эмилия слишком поздно поняла, что что-то нежно щекочет её шею, а когда обернулась, за спиной никого не было. Балкон был пуст, но она точно чувствовала чьё-то присутствие... Она потёрла шею и осознала, что цепочки на ней нет, испуг и понимание мелькнули в её глазах. Ведьма вскинула голову выше в единственную слепую зону и увидела ухмыляющийся оскал. Вампир совсем не прятался, исказившееся лицо было довольным, как никогда. Пожалуй, таким довольным он не был даже тогда, когда они впервые наткнулись на упоминания об Артефактах.       Генри, как игривый котёнок, потряс цепочкой, запутавшейся в его игловидных зубах. Да этот конченый ещё и издевается! Хуже этого вечера Эм и не могла себе представить. Упустить Крокодила в последний момент, когда ему уже некуда было бежать! Она столько гналась за ним, стольким пренебрегла ради этой цели, нет, она не сдастся так легко... Цепочка всё ещё здесь, нужно только схватить её.       Генри еле сдерживался от смеха, когда увидел, как, осознав потерю, Эми подпрыгнула и попыталась схватиться за кольцо. Ха, девчонка, что ты без своих книг? Теперь у тебя нет никакой власти над этим немёртвым! Из глубины его пасти раздалось что-то отдалённо напоминающее смех. Теперь уже их пара привлекала всеобщее внимание. Пора было сматываться, но как же хотелось отыграться за долгие годы в бегах. Поглумиться над глупой колдуньей. Видя неудачные попытки ведьмы добраться до него, Генри уже было закатился новым приступом смеха, но воздух резко покинул его лёгкие.       Сердце пропустило удар, зрачки сжались в точку. Монстр упал на пол, как таракан, сражённый ядом. Пасть его разжалась, и цепочка, высвобождаясь, будто змея поползла по груди вампира, а затем закрутилась вокруг шеи и сдавила до предела.       Эмилия не верила своим глазам. О, это прекрасное чувство, когда одна неудача стала причиной твоей победы!       — Не разбей пьяная девчонка свой бокал, ты бы праздновал победу, мой милый Генри. Но сама судьба оказалась на моей стороне! — она поставила аккуратную туфельку на вздымающуюся грудь вампира. — Это значит лишь одно — тебе небесами предначертано быть моим ручным зверем.       Глаза Генри пылали страхом и гневом. Остатки воли утекали в поводок. Нет, это он существо, чья воля подавляет и устрашает! И вот теперь он чувствовал, как начинает забывать что это такое. Нет, только не это, не иметь возможности ослушаться чужого слова — немёртвый не знал ничего более ужасного. Осознавать разумом, чувствовать, но слушаться чужого приказа вне зависимости от его жестокости… Неужели это случится с ним опять!!       Эмилия наклонилась к его лицу, нежно провела ладошкой по щеке, а потом ударила наотмашь. Взявшись за кольцо удлиняющейся самой собой цепи, ведьма шепнула: «Встань!». Вампир послушно встал, последние капли свободы стекли в кольцо, Эм чувствовала её жар своими пальцами. Она, не стесняясь, повела свою добычу к выходу.       — Прошу прощения у высокородных дам и господ, им пришлось увидеть, как Госпожа вернула себе своего нерадивого слугу. Он Вас больше не потревожит.       Удовольствие от победы и такой долгожданной возможности мести опьяняло ведьму. Она выбросила в воздух печать забвения, и все, кто не знал до этого вечера Генри, забудут лица участников этой стычки. А остальные… уже скоро Мир изменится, и вряд ли их будет волновать судьба зубастого профессора.       Район Карнели.       Вечер, начавшийся с праздника в сопровождении прекрасной мисс Бенд, закончился катастрофой.       Брат был в ярости, мало того что Ричард выставил себя полным идиотом в глазах гостей, он ещё и выставил своего брата лжецом в глазах стаи.       Морена не приняла жертву. Над Карнели потешаются в их же Доме. Брат перевернул всё вверх дном от ярости. А Ричард стоял как провинившийся щенок. Ему почти двести лет, а он стоял и выслушивал упрёки как мальчишка. Нет, больше он не потерпит такого обращения. Клаус сам виноват, что не может держать на цепи своих бастардов. Им следовало просто перерезать глотки всем тем «гостям», что смеялись над Ричардом.       Нет! С него хватит! Как Клаус посмел отлучить его от Совета! Во что бы то ни стало Ричард должен туда попасть! Он ждал слишком долго! Он не может потерять всё в последний момент!       Ричард быстрым шагом шёл по опустевшим улицам в направлении дома Эмилии, на ходу разрывая в клочья последние остатки своего и без того скудного рассудка.       ***       — К дому! — Бенджамин послушно закрыл за парой дверь паромобиля и сел за руль. — Меня не беспокоить. — Эмилия потянула за рычажок, и с механическим свистом поднялась шторка между передним и задним сиденьем.       Какое-то время ведьма смотрела перед собой, а затем резко повернулась к вампиру, смерив его презрительным взглядом. Тот сидел неподвижно, глядя в пустоту. Все его эмоции ушли в глубину, он не хотел дарить бывшей подруге такую радость, как любые его реакции, не теперь, когда для него всё кончено. Не было сомнений в том, какая участь и роль его ждёт.       Выждав с минуту и поняв, что никакой реакции не дождётся — Эм наклонилась к вампиру и прильнула ко рту, но вместо поцелуя сжала зубами нижнюю губу профессора и с силой потянула на себя. Генри так и не шелохнулся. Отстранившись, ведьма увидела на его губах пару капель крови, ранка же зажила мгновенно. Ублюдок сыт. Эмили снова начала бить дрожь. Не отрывая взгляда от неподвижного вампира, она грубо сбросила с плеч бретельки платья, и красный шёлк слетел ей на бёдра. Она стёрла кровь с его губы и смазала золотое кольцо, затем, растянув его, надела ему на шею. Размер ошейника подстроился под комплекцию вампира. Она потянула за цепочку и накрутила конец с клыком на своё правое запястье. Резко дёрнула, так что Фон Шилле повалился вперёд, а связь оборвалась и растворилась в воздухе, оставшись на запястье ведьмы тонкой цепочкой — браслетом с клыком.       Генри медленно вернулся в исходное положение, он не смел поднять глаз на обнажённую ведьму. Когда-то он и сам хотел этого, но теперь, после Биом-сити, он боялся вновь увидеть в ней женщину.       — Посмотри на меня, — слова раздались приказом в голове вампира. Он поднял глаза и встретился с её изучающим взглядом. Удивительно, но он не видел разницы. Казалось, на него смотрела всё та же студентка Университета, влюблённая в историю Мира и монстра-аспиранта, сторонившегося любых знакомств. — Кажется, тебе что-то мешает?       Руки Генри потянулись к ошейнику, такая фраза оставляет простор для воображения и действий. Ведьма быстро поняла свою оплошность.       — Я имела в виду одежду! — непослушные пальцы вампира начали теребить ворот, который никак не хотел расстёгиваться. Эмилия не стала дожидаться, пока мужчина закончит свои неуклюжие потуги. Она высоко задрала подол красного платья и села на колени к Генри. А затем силой сдёрнула рубашку вместе с пиджаком вниз. Вампир опять уставился куда-то себе в пупок. Эмилия отвесила ему звонкую пощёчину, вторую за вечер и точно не последнюю. Да почему же от него никакой реакции не добиться?       — Я не позволяла опустить взгляд! — как хлыстом лицо Генри подбросило вверх. Она вглядывалась в его глаза и искала в них что-то. Но видела только своё раздражённое лицо в блюдцах расширенных зрачков. Негодование возрастало с каждой секундой. Даже будучи так близко — его не было рядом. — Ты. Отдашь. Мне. Своё сердце, Крокодил! — прошипела ведьма.       Ни один мускул не дрогнул на лице вампира, когда он сделал надрез своим же когтем на груди и начал медленно протискивать руку между рёбер. Рука погружалась глубже и глубже, а колдунья смотрела на это как зачарованная. Кашель сорвался с губ Генри, и тонкая струйка крови побежала по подбородку.       — Стоп! — ведьма остановила его. — Ты мне ещё нужен живой. Но я запомню, как это работает!       Генри вытащил руку, и она упала на сиденье. Монстр глубоко дышал. Глаза Эми засияли, впервые она увидела какую-то реакцию на этом бесчувственном лице. Рана на груди тем временем уже затянулась. Ведьма обвила руками голову профессора и нежно облизнула тому подбородок. Из глаз вампира снова ушла жизнь. Негодуя, ведьма решила, что нужно ещё раз проучить Генри, но паромобиль остановился, и она услышала хлопок передней двери. Значит они уже дома. Она наспех натянула платье и вернулась на своё место. Когда Бенджемин открыл дверцу паромобиля и она вышла, верный слуга и вида не подал, что для него не секрет произошедшее на заднем сиденье. Потому он и был жив до сих пор.       — Я в ванную, а ты, Крокодил, иди за Бенджамином. Он выделит тебе комнату. — ведьма поправила волосы и вальяжно поднялась по лестнице. — Приведи себя в порядок и жди меня. И не смей отрывать взгляда от двери.       Эмилия прошла в свою спальню. Её трясло. Она не понимала от радости, от злости или от негодования. Все чувства смешались в один змеиный клубок. Ванна успокоила её, она расчёсывала волосы у зеркала, когда Бенджамин сообщил, что Ричард Карнели ждёт её в холле. Что это разочарование тут забыло? Она решила, что Карнели теперь недостоин её хлопот, и спустилась прямо в домашнем халате и с наспех сделанной причёской.       — Что привело Вас к нам в этот поздний час, Ричард? — спросила ведьма, остановившись на последних ступенях.       Апартаменты Эмилии Бенд.       Гнев Ричарда улетучился при виде Эмилии в шёлковом халате, лишь слегка запахнутом на бёдрах.       Кровь побежала быстрее по венам, и он забыл, зачем пришёл. Но холодный взгляд чернокнижницы остудил зверя. Пришлось взять себя в руки.       — Я хочу заключить сделку, — начал он без промедления. На это сейчас не было времени. Совет уже скоро, а его план по избавлению от брата трещит по швам.       Эмилия взяла Ричарда под руку и проводила в соседнюю комнату. Усадив того на кушетку, сама налила морса из графина. Карнели был нестабилен. Этим нужно было воспользоваться. И уж точно нельзя допустить, чтобы он сорвался в доме. После случая на приёме колдунья реально сомневалась в трезвости рассудка оборотня.       Тот отпил пару глотков. Эмилия приземлились рядом и, закинув ногу на ногу, спросила:       — О какой сделке речь?       Ричард сглотнул слюну при виде обнажённых ног Эмилии. Ещё ни одна женщина не вызывала в нём столько желания.       — Вам всё ещё интересны Артефакты Семей Бартоломью и Карнели? — все эти древности и их легендарные силы были до лампочки оборотную, в отличие от вполне реальной власти над стаей и более чем реальной мести. Да, мести он хотел сейчас больше всего. За все унижения, которым брат подвергал его с самого рождения. Одним своим существованием старший «идеальный» брат был всегда для Ричарда угрозой, от которой он не мог избавиться. И теперь, когда его многолетний план разрушала всего одна мерзкая девка. Он не мог пойти на попятную. Раз не получится самому устроить переворот. Он сделает это с помощью того чудовища, что уже стало причиной гибели целых Семей.       — Я готов поделиться ими в обмен на услуги... Вашего питомца.       Глядя на раскинувшуюся в кресле женщину, ему хотелось попросить о совсем иных услугах... но всё же жажда мести жгла сильнее похоти.       Ведьма вскинула брови.       — Помнится у Вас на него самого был зуб? — Эмилия демонстративно поправила локоны рукой, на которой блестела цепочка с трофеем. — Какая же именно помощь Вам нужна? Раз Вы готовы отдать за неё оба Артефакта. Звучит как безумие или глупость!       — Артефакты и легенды древних — это удел слабаков и чернокнижников. Я привык полагаться только на свою силу. — Ричард увидел, как женщина поморщилась от его слов, и поспешил поправить себя. — Я, конечно, не имел в виду Вас, миледи. Ваш интерес чисто научный, и я уважаю Вас и Ваши исследования. — Эмилия пропустила его лесть мимо ушей и посмотрела прямо в глаза, требуя перейти к делу. Ричард откашлялся и продолжил. — Так вот. В связи с недавним инцидентом... я был лишён привилегии участвовать в Совете. Прежде по моему плану уже было условлено, что этот Совет станет последним для моего брата. Но теперь моё отсутствие может поставить план под удар, а значит и Артефакт Карнели останется вне нашей досягаемости. — Ричард ожидал хоть какой-то реакции на слово «нашей», но её не последовало. — Мои союзники начнут переворот, как только я появлюсь на Совете. Но, чтобы попасть туда без промедления, мне нужен этот монстр. Иначе Главы Семей, что там соберутся, успеют среагировать и поднять защиту. Мы упустим шанс, которого пришлось ждать годы.       Эмилия решила, что глупо отказываться от удачи, раз та сама шла к ней в руки. Уже второй раз за день. Два зверя на поводке лучше, чем один. Похоже, сегодня ночью Крокодил не сомкнёт глаз лишь потому, что будет пялиться на закрытую дверь.       Её заклинание подчинения, на котором основывалась печать цепи, было подкреплено древнейшей магией — магией плоти и похоти. Древнее её была разве что магия крови.       Ничего не ответив, Эмилия встала и вышла за дверь, а секунду спустя ошарашенный оборотень увидел тонкую руку ведьмы, держащую невесомую ткань. Лишь когда она скользнула на пол, Ричард понял, что то был халат хозяйки дома. Глаза его загорелись жёлтым, и он рванул за ней.