****
— Крииис, а поехали со мной, а? — протянул парень, лежа на диване и наблюдая за тем, как Кошелева третий час пытается идеально добавить светотень к наброску для просмотра по обнаженной натуре. — Куда? — непонимающе спросила она, не отвлекаясь от работы. — Ну как куда, в тур, а потом домой, во Владивосток. Родители уже соскучились, звонят, спрашивают, какие у нас планы. — Макс, ну ты же знаешь, что я не могу. У меня зачеты, незаконченный проект, пары каждый день, да и пропусков уже куча. Меня к сессии просто не допустят. — Вздохнув, Кристина отложила карандаш, понимая, что настрой ушел, и развернулась к молодому человеку. — Тем более, ты вернешься уже семнадцатого. — Кристин, тут такое дело, я не приеду. — В смысле? — Я Тёме пообещал, что выступлю с ним на одной сцене. У них концерт через пару дней после нашего. Я и билет поменял. Думал, ты обрадуешься возможности отдохнуть и согласишься полететь вместе. — А как же мой день рождения? — Так я и говорю — поехали со мной. Отпразднуем на даче с родителями, шашлычок, коньячок, вот радости у всех будет. — Да уж, радости хоть отбавляй. — Крис поднялась на ноги и поморщилась, когда затекшие от долгого сидения мышцы начали больно покалывать. — Здорово ты за меня все решил. Мог бы хотя бы спросить, — бросила она и вышла из комнаты. В эту ночь они впервые за долгое время легли спать спинами друг к другу.****
Гастрольная неделя тоже не задалась. Новосибирск отыграли на ура, а потом становилось только хуже. Люди, интервью на радио, где снова были те же самые вопросы, на которые не было ни сил, ни желания отвечать, смена часовых поясов и редкие звонки в Москву Кристине, потому что моменты, когда оба были ничем не заняты, можно было пересчитать по пальцам. Крис еще перед его выездом в аэропорт, целуя на прощание возле двери, клятвенно обещала , что ей будет, чем заняться, а день рождения они отпразднуют позже, только вдвоем. Однако в глазах цвета темного янтаря плескались горечь и разочарование, и Максим прекрасно понимал, что в этом виноват он, но надеялся, что разлука поможет им отдохнуть от рутины, перезарядиться и двигаться дальше с новыми силами, уже без претензий и размолвок. И надо признать, Кошелева свое обещание выполнила. Презентация кроссовок, концерты Софы и Драгни, на которых она светилась как солнце, улыбалась шире обычного, смеялась, дурачилась и просто прекрасно проводила время. В какой-то момент внутри что-то кольнуло и даже закралась мысль, что без него Крис лучше, что хороший друг Сережа как-то иначе на нее смотрит, с блеском во взгляде и мужским интересом. В голове путалось, хотелось домой, в их маленькую комфортную однушку, чтобы убедиться, что все это бред и не имеет ничего общего с реальностью. Владивосток встретил теплой осенней погодой и запахом моря, который чувствовался даже на парковке аэропорта. Дома было хорошо. Но противное чувство, что чего-то не хватает, не проходило. В прошлый приезд домой машина родителей была наполнена смехом, рассказами о долгом перелете, добрым подтруниванием отца и теплой улыбкой мамы, с умилением наблюдающей за сыном и его девушкой в зеркало заднего вида. Сейчас же они ехали в звенящей тишине, изредка прерываемой вопросами о туре или температуре в Москве. Разговаривать не хотелось, настроение не улучшалось, поэтому Максим закрыл глаза и притворился, что спит. Так было проще. Утро следующего дня началось с эфира на радио, горячо любимого Максом еще с домосковских времен. По дороге в студию он шел, насвистывая внезапно пришедшую в голову мелодию, и думал о предстоящем концерте. О том, как полтора года ждал новой встречи с владивостокской публикой, как хотел сыграть свободным людям новые песни и о том, как будет круто на пару часов вернуться на пять лет назад в то самое место, с которого все началось. У входа в здание радиостанции Макса дожидалась ассистентка, которая быстро провела его в бокс, где уже сидела ведущая. Все шло по накатанной, пока в ход не пошли вопросы от слушателей. Как обычно, большинство так или иначе было связано с Кристиной, их творческими планами и отношениями. Затронули и тему дня рождения, которая заставила неприятно поморщиться. Услышав ответ про то, что Макс пропускает это событие в связи с концертом, ведущая решила не останавливаться на достигнутом и копнуть поглубже. — А вдруг она сейчас такая, хоп, и приземляется в аэропорту? — Кто? Крис? Не, это маловероятно, у нее учеба, проект там какой-то не законченный. —произнес Анисимов ровным тоном, стараясь не выдать своего разочарования. — Бедный ребенок. — Она дизайнер. Промышленный. — зачем-то уточнил Макс, которого коробило слово "ребенок" по отношению к Кошелевой. Да, Кристине всего двадцать, но она мудра не по годам, а по характеру и жизненным принципам даже старше его самого. А тут все заладили с этим дурацким прозвищем! Через 15 минут время эфира подошло к концу, и Максим, спешно попрощавшись, отправился на саундчек. Несколько часов пролетели незаметно, а клубе уже собралась толпа, и Анисимов готовился выйти на сцену, но вспомнил, что из-за дикого волнения забыл оставить телефон. Достав смартфон из кармана, он увидел оповещение о входящем сообщении. [ Ты так долго к этому шел, что у тебя просто не может не получиться. Вы там не зря. Порви всех. Люблю и жду звонка:)) ] Кристина, как никто другой, продолжала чувствовать его даже на расстоянии десяти тысяч километров. Понимая, что творится в душе у молодого человека, она несколькими предложениями смогла успокоить и воодушевить его. А еще заставила остро ощутить свое отсутствие рядом с ним в такой важный момент. Быстро отправив сердечко в ответ, Макс сунул телефон в рюкзак и побежал разрывать народ, как наказала любимая девушка. Утро семнадцатого октября Максим уговорил отца провести на берегу моря. Анисимов-старший, продолжавший недоумевать, как так вышло, что дети проводят этот день порознь, с задумчивым видом прогуливался по пляжу и наблюдал за сыном, который сидел у кромки воды и ковырялся в старой видеокамере. Дмитрий Алимович чувствовал, что Максима что-то гложет, а потому решил поговорить с ним по душам. — Чем занимаешься? — спросил он, тихо подходя к парню, пытавшемуся разобраться с устройством, которое было практически его ровесником. — Может, помочь? — Да вот, хочу для Кристинки поздравление записать, пейзаж заснять. Она же любит всю эту ретро хрень, на айфон так не получится. А я даже не могу понять, куда ткнуть, чтобы эта доисторическая фигня заработала. — Давай сюда, горе луковое, — Дмитрий Алимович протянул руку и, нажав пару кнопок, включил режим съемки. — Говори, а я подержу, так сподручнее будет. Максим поднялся на ноги, отряхнулся, пригладил растрепавшиеся волосы, открыл рот и внезапно понял, что не может выдавить из себя ни звука. Все слова и пожелания, до этого придуманные, смешались в кучу. Он смотрел на мигающий красный огонек и осознавал, насколько сильно ему хочется поздравить Кристину лично: разбудить поцелуем, подарить обожаемые ею подсолнухи, брякнуть какую-то ерунду и вместе над ней посмеяться. А потом горячо и долго любить друг друга, глаза в глаза, касаясь каждого миллиметра тела, каждого уголка души и шепча самые искренние признания. — Выключай, пап, — выдохнул Макс, снова опускаясь на корточки. — Не знаю я, что говорить. — Рассказывай, не мнись, как ты дошел до жизни такой, — усаживаясь рядом, предложил отец. — Может, совет какой дам. А нет, так хоть камень с души снимешь. — Да все по пизде идет, понимаешь, бать? Мы делаем, делаем, делаем, а народу не нравится. Голос— говно, песня — отстой, клип — хуйня полная. Крис плачет вечерами, расстраивается, а меня разрывает внутри. Не понимаю я, блять, что им надо. Я за нее ответственность несу, пообещал, что все наладится, и сам себе не верю. — Максим стянул с головы кепку и зарылся пальцами в волосы. — Учеба эта ее еще…! Она сутками над заданиями сидит: то клеит, то лепит, то рисует. В кровать падает буквально. Мы видимся только ночью, ни на что времени не хватает. Даже сюда со мной поехать не смогла. Или не захотела. Хер его знает! — А ты почему не вернулся? — Отдохнуть хотел. Столько навалилось всего, думал, дома полегчает. Вернусь, все, как с чистого листа, начнем. А только хуже стало. Да и Тёме обещал. Он афишу уже везде разослал. — Знаешь, Максик, значит, так нужно было, — уверенно произнес мужчина, кладя руку на плечо сына. — Нужно было тебе уехать, чтобы понять, что сила ваша в том, чтобы вместе быть, в поддержке, в любви. В этом вдохновение, в этом правда. Помнишь, как кто-то из поэтов писал, что большое на расстоянии видится? Прав был. Отыгрывай концерт, раз слово дал, и в Москву езжай, нечего тут метаться, как тигр в клетке. Расскажешь ей все, она девочка умная, поймет. А сейчас иди, звони ненаглядной своей. Оставшиеся до отлета дни Максим провел в делах. Он все-таки заснял на камеру виды Владивостока, записал поздравления для Крис от каждого из родственников, даже к бабушке успел сгонять по-быстрому. Уже сидя в самолете, с трудом распихав по багажным отделениям подарки, не поместившиеся в чемодан, он листал галерею в телефоне и видел только ее. Вот тут девушка сладко спит в машине по дороге на очередной концерт, тут дурачится на камеру с Ваней на даче, тут отчитывает хулигана Леона, который в последний приезд в Сысерть погрыз им все зарядки, беспечно оставленные на тумбочке. И везде за кадром он, счастливый оператор этого калейдоскопа событий. Пока они есть друг у друга, им можно ничего не бояться. Над головой в динамиках раздался голос старшего бортпроводника с просьбой застегнуть ремни безопасности и выключить средства связи. Боинг выруливал на взлетную. Быстро открыв окно сообщений, молодой человек отправил короткое: [ Скоро буду. Встречай. Спасибо, что ты есть ] Максим летел домой. На душе царили мир и покой. Осень отступила, в городе его ждала Весна.