(от лица Джейкоба Блека)
Это был странный день. Возвращаясь домой после прогулки, я вспоминал, как он начинался. Ведь утром ничего не говорило о том, что ждет меня вечером. Проснувшись часов в десять, в выходные хочется позволить себе отоспаться после трудовой недели в школе, я поплелся на кухню. Отец сидел в гостиной напротив телевизора и пил кофе. Он опять смотрел канал про рыбалку. — Утро, — крикнул, проходя мимо. — Утро, сын, — скрип половиц и железа. Он выехал из гостиной, направляясь к кухне. — Я не хотел тебя будить раньше времени. — Спасибо, — улыбнулся я, запихивая в рот недоеденный вчера сэндвич. — Завтракал? — Да, — ответил, покачав головой на мое некультурное поведение, отец. — Эмбри звонил час назад, перезвони ему. — Ок, — кивнул я, и достал яйца с ветчиной из холодильника. — Мы хотели сегодня потусить в гараже сначала, а потом прогуляться по пляжу. Пока солнце балует. — Без проблем, парень. Только не хулиганьте и не пугайте приезжих нашими легендами. — Ну пап, это ж так весело, — усмехнулся я. Положив несколько ломтиков ветчины на сковородку, я ждал, пока они обжарятся. — А нас потом считают отсталым народом, не признающим современные технологии, — заворчал отец. — Ага, и именно поэтому ты торчишь на разных своих рыбацких форумах и ведёшь исторический блог, — улыбнулся я. Он с добротой посмотрел на меня и кивнул: — Ты прав, мы пользуемся интернетом и современной техникой, но людям, которые слышат от молодежи старинные байки, в которые они вроде как «верят», не объяснить этого. Они заранее рисуют в своих головах нужный им образ, и потом очень трудно их разубедить. — Я понял, пап, постараемся не усердствовать. Тогда и вы перестаньте пугать мелких Калленами, они дока из-за этого боятся, — наставительно произнес я, указывая на него ломтем отрезанного хлеба. Билли хватило совести устыдиться. После истории двухлетней давности, Сэм и старейшины повадились пугать народ, что доктор Каллен и его семья те самые «хладные» из наших легенд. Они немного переделали страшилку, придуманную ещё моим прадедом о встрече с кровопийцами в лесу. Она создавалась, чтобы отвадить младших соплеменников от одиночных прогулок в лес. Дети до десяти поверили все поголовно и нипочем не желали ехать на прием в больницу к клыкастому доктору. Шериф был в гневе, когда узнал. Столь сильно они давно с отцом не ругались. Да я и не помню вообще такого масштаба ссоры, чтобы они не разговаривали несколько недель и возвращались к теме несогласия снова и снова. Теперь приходилось ухищряться, чтобы лечить всех больных. Док даже договорился с кем-то из своих коллег, чтобы они ездили на вызовы в Ла Пуш и принимали маленьких пациентов вместо него. Подростки, большей частью, с любопытством относились к Калленам. Глава семьи был отличным человеком, талантливым и добрым. Даже не думал предъявлять нам за все трудности доставленные его работе. — Я постараюсь урезонить Сэма, — кивнул мне отец. Я улыбнулся и вернулся к приготовлению завтрака. Разбив три яйца, прямо сверху на обжаренный бекон, я принялся помешивать, превращая все в кашу. Ненавижу болтунью. Сделав Билли пару сэндвичей с огурцом и чай, я сел вместе с ним за стол. Мы редко ели раздельно, только, когда кто-то спал или отсутствовал. После переезда девчонок и смерти мамы нам было некомфортно в одиночестве. Поев и вымыв посуду, я уже собирался звонить Эмбри, как вспомнил о самом важном. — Тебя куда-нибудь отвезти? — уже поднимая трубку, спросил я. — Да, к Гарри, — кивнул отец, и, развернувшись, поехал в свою комнату собираться. Отвезя Билли к Клируотерам, я поспешил на встречу с парнями. Эмбри и Квил – мои лучшие друзья с детства. Мы росли вместе, с Квилом и вовсе являемся дальними родственниками, да и в школе учимся в одном классе. Эмбри Колл – азартный и хулиганистый, вечно норовил втянуть нас в сомнительные, но веселые, приключения. Подбивал всех и каждого на всевозможные споры. Но умел поразительный талант держать грань между скандалом и недовольным разговором. Квил Атеара – любопытный и восторженный как ребенок. Он готов поддержать каждую авантюру Эмбри, восхищается всеми девушками в округе и желает заинтересовать хотя бы одну из них, но более понимающего друга у меня нет. Квил под гнетом дедова наследия, как и я под отцовским, вырос очень мудрым малым. Временами он поражал глубиной своего разума, но чаще был глупым подростком, у которого бушуют гормоны. И я – Джейкоб Блек, старающийся оставаться подростком, в то время как понимаю – большая ответственность заставляет взрослеть. Эмбри, каким бы балагуром ни был, и сколько бы проблем не приносил – заботился о своей матери-одиночке. Она не инвалид, но растит его одна с рождения. Ей не легче, чем Билли, который остался один, в инвалидном кресле с тремя детьми. Если бы Рейчел и Ребекка были младше, все могло статься намного сложнее. Но девчонки тогда входили в подростковый возраст, я заканчивал второй класс начальной школы, а племя всегда жило дружно, помогая друг другу, так что мы справились. Тяжело учиться жить заново, конечно, и все же справились. Правда, это не помешало близняшкам сбежать при первой же возможности. Они звонили, высылали деньги, но не хотели возвращаться. Ухаживать за отцом инвалидом и взваливать на себя все заботы о доме в столь молодые годы не каждый захочет. Я их понимал и любил, но ситуация все равно меня злила. В моем гараже, переделанном из старого сарая, мы с парнями провели несколько часов. После продажи древнего пикапа Свонам я наконец дожал старика, и он разрешил мне попробовать собрать свой автомобиль. На его языке это звучало так: «Ладно, захламляй сарай как хочешь, только отстань». Сбор машины с нуля из «мусора» двигался медленно, но верно. Благодаря помощи ребят у меня получалось находить нужные детали быстрее, но все равно работа затягивалась. Устав копаться в запчастях, мы решили прогуляться. Заскочив домой, я быстро приготовил несколько горячих бутербродов. Захватив колу, вернулся к парням с перекусом. Съев все за пару укусов, мы тихо переговаривались остаток пути до Общей поляны. Общая поляна являлась своеобразным местом сбора молодежи квилетов. Здесь была территория молодого поколения, где мы могли творить, что взбредет в голову. Единственное, среди нас всегда присутствовал наблюдатель от старейшен. Обычно это был самый старший среди подростков, уже принятый в Совет. Сейчас такой человек – это Сэм Улей. Он следит, чтобы мы не спивались и не употребляли наркотики. А ещё он – создаёт проблемы мирным, ну почти, бледнолицым. На поляне уже находились парочка ребят. Джаред, который, вроде как, собирался свалить на выходные куда-то, и Джессика. — Привет, — крикнул Эмбри, подбегая к друзьям. Не успели те поздороваться в ответ, как Колл схватил Джес вокруг талии и закружил. — Придурок, отпусти меня! — смеясь, закричала девушка. — Хорошо, хорошо, — усмехнулся Эмбри, осторожно ставя её на землю. — Я просто ужасно рад тебя видеть. — Обломись, Колл, — усмехнулась Джес. — Ты слишком мал. — О, дева, ты не представляешь от чего отказываешься, — мы засмеялись на его кривляния. — Ты чего здесь? — спросил Квил Джареда. — Планы отменились, — пожал плечами он. — Привет, — раздалось за спиной. Леа Клируотер – самая неоднозначная особа нашей резервации. Она когда-то была доброй и отзывчивой, но последние три-четыре месяца является самой злобной стервой из всех возможных. — Слышали, ребятня из Форкса приехала. — Откуда знаешь? — удивился Джаред. — Видела их тачки, когда в магазин бегала. Шумные, жуть. — Познакомимся, вдруг девчонки красивые есть, — улыбнулся Квил. — Ага, и более добрые, — согласился Эмбри, взглянув на Джессику. — Сэм и так собирался, нужно проверить, нет ли с ними Калленов, — поморщившись, сложила на груди руки Леа. Я еле сдержал фырканье. Все мы прекрасно знали истинную причину запрета на посещение этой семьей Ла Пуш. Это не мифическая природа отдельно взятой семьи, а гордость Сэма. Тот здоровяк, самый старший из братьев Каллен, лихо её потрепал, задев и честь, значение которой сводилось к «нельзя проигрывать бледнолицым». Чтобы не выглядеть идиотом и «обесчестенным», он со старейшинами запустил ту самую обновленную страшилку про «хладных», приписав Калленам вампирскую природу. Дети верили, взрослые ухмылялись, но никто не возражал. Решение Совета не оспаривалось никогда. Может сейчас после ссор с другом и моих вразумлений, отец одумается. Вождь как-никак. Через минут десять пришел Сэм, с хвостиком в виде Пола. Этот парень таскался за ним с тех пор, как Улейя приняли в Совет. Думаю, он войдет туда следующим, хотя и не должен. Традиционно в Совете состоят лишь семьи, имеющие родство с вождями. Блеки – основная ветвь. Если не было совершеннолетнего Блека на момент передачи власти, тогда на роль вождя выбирался ближайший родственник. Сейчас, насколько я знаю, нет свободных мест в Совете. Все старейшины живы, молодежь под присмотром, но Сэм все равно имеет вечную тень, а это не может быть просто совпадением. Стоит поговорить с отцом.***
На берегу Первого пляжа действительно разместились студенты школы Форкс. Среди них и был человек, которого я думал встречу намного раньше, если бы не склоки отца с шерифом. Изабелла Свон – девушка, которую ждали все. Чарли любили в Форксе, его уважали в Ла Пуш, и когда он, счастливый, несколько месяцев назад каждодневно твердил о переезде своей дочери к нему, люди радовались вместе с ним. Девочку каждый представлял по-разному. Все-таки городская, не такая как мы. Но за прошедший с её приезда месяц я не слышал о ней ни от кого. Отец лишь сказал – да, приехала, и все. Значит не оторва. Увидев её на берегу, впервые спустя шесть-семь лет после нашей последней встречи, я сначала пытался понять – она это или нет, повзрослела ведь. Но в разговоре остальных бледнолицых уловил пару раз её фамилию, особенно четко её произносила блондинка с недобрыми, какими-то злобными, глазами. Уличив момент, когда девушка не будет занята разговором и окажется без компании, я подсел к ней и спросил напрямую. Конечно, я угадал. Мы разговорились. Белла, как она просила себя называть, напомнила мне о детстве. Сестры часто дразнили меня раньше, говорили, что я влюбился в Свон. Отчасти так и было. Она – чужая, приезжая, словно с другой планеты. Непохожая на всех, кого я тогда знал. Конечно, я мог влюбиться той самой детской любовью, что забывается так же быстро, как и все мимолетное в ранние годы. Когда она перестала приезжать каждое лето, я и не заметил. Просто забыл. Белла Свон была интересна как что-то отличное от привычного мне мира, но не более. Сейчас она выросла во вполне неплохую девчонку, симпатичную и умеющую поддержать разговор. Мне нравилось это, и я уже задумался попробовать приударить за ней – ведь нас многое связывает, но тут вмешалась блондинка. Упоминать Калленов при Сэме – это плохая идея. Уязвленная гордость душила его каждый раз, когда кто-то говорил о них. И в этот раз он постарался пресечь эту тему на корню. Мои ноги и задница уже затекли от долгого сидения, но я не знал, как потактичнее об этом сообщить Белле. Она упростила мне задачу, предложив погулять. Перед тем, как уйти от общего костра я заметил взгляды своих друзей. Они улыбались уж очень пошло и предвкушающе. Закатив глаза на их поведение, я поспешил за Беллой. Вначале я поверил, что интересен ей. Она улыбалась, стреляла глазками и нервничала. Было очень приятно осознавать, что я могу быть привлекателен для девушки старше меня. Я старался источать очарование на максимуме, но оказалось зря. Если бы я не жил с двумя старшими сестрами и не видел, как они учатся заигрывать и флиртовать, то поверил бы в искренность Беллы… Но я уже наблюдал подобные игры, когда девушка старается с помощью своих чар выуживать информацию. Свон интересовали Каллены. Очередная девчонка попалась на удочку привлекательности их семейства. Если сыновья дока хоть в половину так же красивы, как их отец, то я могу понять всё женское население города. Да и наши девушки тоже не остались в стороне, любили навещать дока в больнице по любому поводу. Может потому старейшины поддержали план Сэма приплести Калленов к нашим легендам? Маленькая месть за похищение внимания женщин Ла Пуш? Поняв с первых вопросов, кто более важен Белле, я не стал больше строить планы. Навряд ли Свон привлечет кто-то другой. Не люблю быть запасным и стучать в запертую дверь, за которой меня не очень то и ждут. Но и рассказывать правду не собираюсь. Во-первых, выдавать секреты племени запрещено, даже если эти тайны знают некоторые из бледнолицых. Да и гордость Сэма уже в достаточной мере пострадала. Во-вторых, не особо люблю быть использованным. Это гнусно и нечестно. Я ведь мог запросто влюбиться в неё, Белла была достаточно привлекательна и интересна. Она сделала бы меня несчастным, лишь ради нужной Ей информации. Так что стоит отплатить той же монетой. Заблуждением. Возможно, я перестарался, рассказывая легенды. К тому моменту, как история повернула к измененным фактам о Калленах, Белла уже сидела неподвижно. Её широко раскрытые глаза смотрели на меня с таящимся испугом в глубине, на переднем плане горело любопытство. Даже такая жуть об этой семье интересовала её больше, чем я. Она застыла по окончанию сказки, смотря на океан. Я старался сгладить этот момент, оправдаться и перевести все в шутку. Никто ещё не реагировал так бурно на обычные легенды. А может дело в том, что она лично заинтересована в Калленах? Все может быть. Но я действительно начинал переживать за Беллу. Через какое-то время она оттаяла и смогла улыбнуться мне. Заверила в нормальности всего происходящего и похвалила за способности рассказчика. «Круто», — ответил я, но не узнать этот взгляд не мог. Паника, испуг и неуверенность – так смотрела на нас с отцом Рейчел, когда поступала в университет. Страх будущего, страх ошибки. Это страх человека, покидающего свою зону комфорта. Мы не стали задерживаться на берегу и вернулись к её друзьям. Из моих людей оставался только Сэм, желающий проконтролировать бледнолицых, и Квил. Эмбри убежал домой, встречать мать с работы. Один из парней, блондинчик, вскочил нам навстречу, хмуро оглядывая меня. За ним поднялась невысокая кудрявая девчонка, с любопытством, написанном на лице. Дальнейший разговор друзей Беллы с ней походил на допрос пополам со сценой ревности. А Свон ничего. Постоянный поклонник, этот блондинчик, флирт со мной и интерес к Калленам. Кто же вырос из девчонки, которую я знал в детстве? Кем стала дочь шерифа Свон? Гости из Форкса уехали ближе к закату. Тучи начали застилать небо и вот-вот грозились выплеснуть очередную порцию воды на наши головы. Помахав Белле и заверив, что обязательно заверну в гости, если буду поблизости, я ушел вместе с Квилом. Всю дорогу до поляны, где мы должны были разделиться и пойти по домам, он выспрашивал о Свон. Кто она, что у нас, влюбился ли я? Пришлось отшучиваться и отнекиваться, делая акцент на знакомстве наших родителей и совместном детстве. Конечно, мне не поверили. Махнув на друга рукой, я погрузился в свои мысли. А если бы я сказал правду о Калленах? Если бы рассказал, что между детьми дока и нашими парнями произошла банальная драка, выросшая из ничего. И при учете трое (Каллены) на четверых (Сэм, Пол, Джаред и Джейми) проиграли именно квилеты. Я знал, что кое-кто из резервации, даже мысленно не буду называть имена (по легенде вроде наши разумы связаны), общаются с Калленами и весьма неплохо. Но это держится в секрете, в принципе и правильно. Сэм Улей слишком чувствительный парень, ха. Чтобы вышло, расскажи я Белле Свон правду, а не легенду? Не испортил ли я чего? Или наоборот помог? А возможно это и вовсе не имеет значения ни для кого, и я просто себя накручиваю. Завернув на дорожку, ведущую к дому Клируотеров, я пошел забирать отца. И все равно, это был очень странный день.