Рейс Париж — Нью-Йорк

— Посадка на рейс номер 364 Париж — Нью-Йорк заканчивается через 5 минут! — приятный голос девушки-диктора мелодично отрапортовал по всему аэропорту, и Олливер Гонер, сломя голову, мчался к паспортной стойке со звенящим рюкзаком за плечами. Его волосы развевались на ветру, кеды то и дело издавали писк, когда Олли поскальзывался на полированном кафельном полу. Люди временами возмущались, когда Гонер задевал их рюкзаком или толкал локтями, чтобы пробежать, но ему было некогда думать о том, что о нём говорят, ему нужно было успеть. Осталось всего пять минут. Добравшись до паспортной стойки, Олли наступил на свой же шнурок и смачно шлёпнулся на пол, чудом ничего себе не сломав, хотя коленка и локоть заметно заныли. — Эскузи, сир! Вы в порядке? — молоденькая девушка в форме сотрудников аэропорта присела на корточки рядом с Гонером, растерянно хлопая глазками. — Д-да, — ухмыльнулся тот. — Вот, — сказал Олливер, протягивая паспорт и билет на самолёт, когда уже сел на колени и собрался подниматься. Девушка только смущённо хихикнула, поставила штампик в паспорте и вернула вещи обратно их владельцу. — Поторопитесь, осталось две минуты, вы последний, кого ждём, — добавила та, передавая паспорт с вложенным внутрь билетом юноше. Олли кивнул, забрал документы и, даже не завязав шнурок, побежал по переходу прямо в самолёт. Эхо от шагов разносилось по всему коридорчику, колено сильно ныло, кажется, он содрал кожу. А всё просто из-за того, что Гонер решил немного подольше поиграть в приставку перед сном, ведь в Нью-Йорк он её взять не сможет, и в итоге играл до самого утра, из-за чего проспал нужный поезд до Парижа. Повезло ещё, что ближайший приехал всего через 30 минут, иначе у Олли не было бы и шанса успеть на самолёт.       У входа на борт его встретила обаятельная стюардесса и мужчина в форме и светоотражающем жилете. — Добрый день. А мы уж думали, вас не дождёмся, — колко, но учтиво отметила девушка, принимая в руки билет, после чего оторвала его верхнюю часть. — Ваше место 17В, добро пожаловать на борт. — Она улыбнулась и жестом руки пригласила Олливера войти. Гонер неловко взялся рукой за лямку рюкзака и зашёл в самолёт. В салоне ещё было вполне свежо, хоть и жарковато, кондиционеры ещё не включили. Люди галдели, дети, по своему обычаю, орали, какой-то бизнесмен выяснял отношения со своим, очевидно, подчинённым. В общем, обыкновенная атмосфера самолёта, но Олливер чувствовал такое вдохновение от этого, ведь всё такое для него в новинку, раньше борт пассажирского самолёта он видел только в кино. Парень медленно шёл между двумя рядами по салону и искал своё место. Дойдя до нужного ряда, Гонер понял, что его место будет по середине и смущённо посмотрел на ухоженного молодого мужчину в светло-голубой рубашке с подвёрнутыми до локтя рукавами, тёмных брюках и, очевидно, брендовых туфлях. Мужчина показался ему знакомым, как будто раньше они где-то встречались, но Гонер никак не мог припомнить, где именно. Он выглядел, буквально, с иголочки, и на лицо был невероятно приятным, незнакомец читал какую-то книгу и совсем не замечал пришедшего соседа. Олли смутился, когда почувствовал аромат его парфюма и предательское шевеление в своих джинсовых бриджах и только сейчас посмотрел на разодранную в кровь коленку, отчего смутился ещё больше. Закинув свой рюкзак на полку для ручной клади, Олливер протёр вспотевшие ладони о бриджи и с трудом обратился к незнакомцу: — Простите, тут рядом с вами моё...моё м-место. — Мужчина оторвал взгляд от чтива и мягко улыбнулся, вставая с кресла. — Да, конечно, проходите, я вас не заметил, — Гонер в очередной раз испытал стеснение и постарался пройти мимо, чтобы случайно не задеть своего соседа, и сел на своё место. Слева от него сидела девушка в наушниках и смотрела в окно, облокотившись щекой на кулак и нарочито не замечала соседа. Но Олливера это особо не заботило. В проходе появилась стюардесса с туго завязанным хвостиком в красной форме, а голос над головой из динамика начал свой рассказ: — Уважаемые пассажиры, добро пожаловать на борт, спасибо за выбор нашей авиакомпании.., — и так далее, что обычно говорят всегда перед каждым полётом. Олливер вытянулся в струну, чтобы следить за тем, как стюардесса надевает спасательный жилет, показывает клапаны для надувания, затем достаёт кислородную маску и демонстрирует, как ей пользоваться, потом руками указывает на аварийные выходы. Юноша начал чувствовать себя нервно. Он никогда не летал на самолётах. А что, если именно в его первый полёт и случится авария, и самолёт упадёт? Парень нервно сглотнул и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, чтобы было легче дышать. Попытался поудобнее усесться в кресле, но ничто не снимало напряжения, которое он спонтанно начал испытывать. Стюардесса покинула проход и ушла куда-то в нос самолёта, и самолёт пришёл в движение. — Через несколько минут мы начинаем взлёт, пожалуйста, пристегните ремни безопасности и не вставайте со своих мест до тех пор, пока не отключится табло "пристегните ремни", спасибо за внимание, — сообщил голос из динамика. Гонер от волнения благополучно запутался в застёжке ремня и никак не мог его затянуть на себя. — Боитесь летать? — обратился к парню приятный голос справа. Олливер сильнее занервничал и сглотнул скопившуюся слюну. — Н-нет, это просто мой первый полёт, — со смущённой улыбкой, пожав плечом, признался Гонер. — Смотрите, берёте этот ремешок, вставляете вот сюда, а потом тянете влево, отогнув вот этот механизм, — и почему ремни безопасности в самолёте держат пассажира внизу живота в такой опасности от паховой зоны? Олли внимательно следил за действиями незнакомца и повторял каждое его движение, с трудом сдерживаясь, чтобы не вспыхнуть от стыда. — Я Чарльз Ксавьер, — протянул руку мужчина. — Олливер, — с сипотой ответил Олли, прочистил горло и повторил. — Олливер Гонер. — После чего пожал, предварительно вытертой об штанину, ладонью руку своего обаятельного нового знакомого. — Летите домой? — Поинтересовался Чарльз. — Ха-х, скорее, подальше от дома.., — с горьким смешком ответил мужчине Олли. Чарльз тревожно глянул на юношу. — Не хочу лезть к вам в душу, кстати, можно обращаться на Ты? Олливер кивнул, не отрывая взгляда карих глаз с неотразимых черт Чарльза. — Так вот, если хочешь поделиться, расскажешь, почему бежишь из дома? Особенно в такую большую страну, как Америка, — Олливеру показалось, что Чарльз тоже внимательно осматривает его лицо, и каждый раз, сталкиваясь с ним взглядом, Гонер чувствовал, как начинало сосать под ложечкой, но он старался не отводить глаз. И как он умудрился за одно мгновение так влюбиться в первого встречного? Как вообще такое возможно? Тем более в мужчину. Олли смущённо почесал шею и улыбнулся, несмотря на то, что повод, побудивший его собраться с силами для такого длинного и дальнего перелёта был далеко не самым приятным. — Да, с семьёй поругался.., — он вздохнул, было видно, что он не договаривает. Чарльз продолжал пристально и внимательно смотреть на него голубыми как море глазами, как будто ему было действительно интересно знать причину поведения своего нового знакомого. Но настаивать и допытываться он в любом случае не планировал. — У меня бабушка умерла неделю назад, и...и меня винят в этом. Хочу развеяться, так бы раньше отправился, но билет, который я мог потянуть, был только на этот день, и некоторые документы собрать надо было, — юноша отвёл взгляд и тяжело вздохнул. Соседка слева резко отвела взгляд обратно на окно. Вряд ли она их подслушивала, потому что музыка из её наушников была слышна даже Чарльзу, но явно наблюдала. Однако этим двоим было, очевидно, плевать. Ксавьер хотел-было спросить, почему его винят в смерти бабушки, но решил, что не хочет на больное место, поэтому перевёл диалог в другое русло. — Едешь к друзьям? — Нет, просто в другое место, найду себе хостел какой-нибудь, там и остановлюсь на пару-тройку недель, — пожал плечом Гонер.       Дальше беседа текла всё более и более вяло, они обсудили любимые напитки, выяснилось, что Чарльз любит томатный сок в полёте и настоятельно его рекомендует, хотя на земле никогда его не пьёт, а из алкоголя предпочитает коньяку виски, а шампанскому вино, однако Олли чувствовал стыд за себя перед таким красивым собеседником, коленка постоянно и невыносимо ныла, так ещё и в сон начинало клонить всё сильнее, ведь он вздремнул всего час от силы утром и немного подремал в поезде, но сон там был очень беспокойный, и после него Олливер совсем не чувствовал себя отдохнувшим. А самолёт тем временем набрал высоту, и погасло табло "пристегните ремни". Чарльз отстегнулся, немного потянулся в плечах и поудобней пересел. Олливер тоже неуверенно отстегнулся и положил руки на подлокотники. Тут Ксавьер тоже положил руку на подлокотник, но сразу её отдёрнул, а Олли сильно вздрогнул и немного испуганно косо глянул на соседа, который лишь немного усмехнулся. — Прости, я не заметил, — с доброй улыбкой, внимательно глядя на Олли, извинился Чарльз. — Ничего, всё в порядке, я уберу руку, если тебе нужен подлокотник. — Тоже дал заднюю Гонер. — Нет, оставляй, зачем? — Удивлённо и со смешком спросил Чарльз. Олли лишь смущённо пожал плечами и сложил руки на коленях, одной ладонью накрыв другую и принялся буравить взглядом карман с переднего сидения, в котором лежали какие-то журналы и инструкции по безопасности. Он достал один из заламинированных листов с инструкцией и начал с нарочитым интересом её изучать. На одной картинке был изображён встревоженный человек, который смотрел на горящую лампочку "тревога", а подпись говорила о том, что при сигнале опасности нужно держать себя в руках и не допускать паники. На второй картинке была изображена женщина, которая натягивала себе на лицо кислородную маску, а на картинке по соседству она надевала её на ребёнка, который был совсем на неё непохож, хотя по логике, ребёнок должен был принадлежать ей. И так далее иллюстрации показывали, как пользоваться жилетами, надувными трапами, как правильно группироваться при падении на землю, что делать при задымлении салона, как пользоваться рычагами открытия аварийных выходов и всё прочее. Гонер недовольно вздохнул и вернул инструкцию обратно в карман и краем глаза заметил то, что Чарльз следит за ним, прикидываясь, что читает книгу. Олли не знал, как реагировать, поэтому нервно протёр вспотевшие ладони о бёдра и принялся смотреть в окно через нелюдимую молчаливую соседку. У парня от волнения пересохли губы, он пару раз их облизал, по спине то и дело по-предательски пробегали мурашки, а лицо обдавало испариной, и юноша ничего не мог с собой поделать. Но тут тело начинало всё больше расслабляться, мысли туманились, взгляд рассеивался, внимание тоже, шум самолёта увеличился, и Олливер понял, что совершенно беспомощен перед сном, который, буквально, валит его с ног. Веки тяжелеют, тело заваливается куда-то вправо, и Гонер перестаёт сопротивляться, в мгновение ока вырубившись.       Чарльз немного расстроенно вздохнул, ведь он только подобрал тему для очередного разговора. Ещё на общем досмотре перед посадкой он заметил неловкого Олливера где-то на другом конце прохода и почувствовал к нему необъяснимый интерес. Ксавьеру хотелось узнать юношу поближе, но он не хотел казаться навязчивым и спугнуть его. Да и вообще по своей натуре Чарльз никогда не был сильно открытым, а интерес к парням возник совсем недавно, и он не мог до конца разобраться в своих чувствах и ощущениях. Мужчина внимательно осматривал тело парня слева, пытался запомнить его черты, потому что, скорее всего, после этого долгого полёта они уже никогда не увидятся, и Чарльз хотел сохранить образ Гонера в своей памяти. Ему и самому было странно от такого желания, но он ничего не мог с собой поделать. — Чарльз, ты не мог бы не рассматривать этого недотёпу с таким вниманием? Что ты вообще в нём нашёл? — обратилась к нему девушка, сидевшая у окна. — Рейвен, тебе-то какое до этого дело? Раньше ты психовала с того, что я засматриваюсь на других женщин, а теперь уже тут цепляешься, — слегка нахмурившись, ответил мужчина. — Почему ты никогда так не смотришь на меня? — расстроилась Рейвен. Чарльз хотел оставить этот вопрос без ответа, но не хотел обижать свою названную сестру. Да, разумеется, он любил её и хотел бы сделать её счастливой, но любишь только как родного человека, а не как женщину. — Я всю жизнь провёл рядом с тобой, и мне уже просто нечего рассматривать, — пожав плечом, ответил Чарльз. Даркхолм ещё сильнее обиделась, снова заткнулась наушниками и принялась пялиться в окно, где было видно, как плавают тяжёлые белые облака, а солнце держится где-то у самого горизонта. Неудивительно, что Рейвен искала утешения в этом поистине восхитительном зрелище. Ксавьер искренне не понял реакции девушки, поэтому достал из кармана в переднем сиденье свою книгу и открыл на нужной странице. Чтение никак не шло, не удавалось понять ничего, буквы просто не складывались в осмысленные предложения, потому что мужчина то и дело мысленно отвлекался на соседа слева, который мирно посапывал, откинув голову назад. Он спал очень тихо, не издавая ни звука, не скрипел зубами, не похрапывал, можно было бы подумать, что он умер, если бы только его грудь медленно не поднималась и не опускалась, в такт его дыханию. Чарльз слабо и незаметно улыбнулся, снова попытавшись продолжить читать. Но теперь мысли ещё сильнее замусорились, и Ксавьеу даже пришлось положить открытую книгу себе на штаны, чтобы спрятать неожиданно образовавшийся стояк. Он нервно вздохнул и поправил волосы, встал и пошёл в сторону уборной. Благо, очереди почти не было, Чарльз включил воду и сильно умыл лицо, посмотрев на свои зардевшие щёки. — И до чего ты дошёл, мужик, запал на какого-то мальчика, будто сам тот ещё мальчишка, а тебе уже за 25, а ему только 18 недавно исполнилось, — он рассеянно выдохнул, снова умылся, втянул побольше носом воздуха, снова выдохнул, поправил причёску и вышел из туалета. По дороге он попытался оценить внешность стоявшей напротив выхода стюардессы, но ничего не получилось. Добравшись до своего места, Чарльз мягко опустился в сиденье, чтобы сильно не сотрясать ряд и не разбудить Олливера. И только он снова принялся за научный труд о строении мозга, как голова с пепельными волосами мягко опустилась на его плечо. Чарльз оторвал взгляд от книги, медленно перевёл его сначала вперёд, а потом не менее медленно посмотрел на Олли, который, очевидно, весьма уютно примостился около его шеи. Пепельные волосы были такими мягкими... Ксавьер нервно отстучал какой-то мотив пальцами по своему же бедру и принялся сидеть, абсолютно замерев, чтобы ненароком не разбудить свою пассию. Мужчина изучал глазами салон самолёта, рассмотрел все табло над головой, изучил бриджи парня и его разбитую коленку, его изящные и ухоженные руки. А от нежных волос всё ещё пахло ментоловым шампунем. И Чарльз и сам не заметил, как начал потихоньку проваливаться в сон, на мгновение тоже уронив голову в сторону того же плеча. Но, ощутив мягкие волосы на своём лице, Ксавьер сразу же проснулся и смущённо покосился в проход: как он мог так расслабиться? Олливер однако не проснулся, лишь глубоко вздохнул. Чарльзу на мгновение так хотелось погладить парня, прикоснуться к нему снова, но он не мог себе позволить вторгаться в личное пространство юноши без его разрешения, поэтому осторожно дотянулся до книги и снова принялся читать научные труды.       Примерно через час где-то вдалеке на задних рядах раздался шум едущей тележки, а стюардесса ненавязчиво предлагала различное питьё: соки, газировку, чай, кофе, воду и прочее, что есть в арсенале на борту. Чарльзу давно хотелось пить, но он всеми мыслями проклинал эту стюардессу, потому что наверняка, когда очередь дойдёт до них, она своим голосом разбудит дремавшего Олливера и испортит этот, наверное, единственный момент их близости. Тележка скрипела всё ближе, речь девушки становилась всё громче, то и дело раздавалось шипение от открывающихся бутылок газировки, звук наливающейся жидкости в стаканчик и просьбы пассажиров. — Желаете чай, сок, воду, кофе? — Обратилась к Ксавьеру, подошедшая стюардесса. Олливер немного дрогнул, но всё ещё не проснулся. — Ой, простите, — тише сказала та. Чарльз немного поколебался. — Два томатных сока, — он показал два пальца, на случай, если девушка не расслышала количество, хотя скорее просто по привычке. — А девушка что-то будет? — Да, чёрный чай с молоком, — ответил за неё мужчина. Бортпроводница кивнула и сначала передала Ксавьеру горячий чай, потом два пластиковых стаканчика с томатным соком. Всё это благополучно расположилось на откидном столике мужчины, он слабым кивком поблагодарил девушку и уже ждал, когда она уйдёт. — Может, вашему молодому человеку нужен плед? — Чарльз вспыхнул: "вашему". — Д-да н-нет, наверное, хотя, — он глянул на съёжившегося Олливера. — Хотя давайте, если не сложно, — проводница ехидно улыбнулась и наклонилась, чтобы достать флисовый тёмно-синий плед, протянула его мужчине, после чего пожелала приятного полёта, напомнила, что ужин будет через час, и скрылась дальше в проходе, обращаясь к пассажирам уже следующего ряда.       Чарльз неловко сжал в руках нежную флисовую ткань. Нужно как-то накрыть юношу, но что, если он его разбудит? И всё же, тот решил попытаться. Он разложил плед у себя на коленях. И застрял на данном этапе. И почему нет никаких научных трудов о том, как незаметно накрыть симпатичного юношу, уснувшего у тебя на плече, пледом, чтобы тот чувствовал себя ещё более уютно, а не проснулся, недовольный твоим вниманием, за что ты ещё и по роже отхватил? Чарльз сам немного дрогнул от последней мысли. Собравшись с мыслями и силами, он аккуратно и медленно переложил ткань сначала на колени юноши, а затем медленно принялся свободной рукой натягивать плед повыше, ближе к плечам Гонера, чтобы парень был накрыт полностью, но так, чтобы не задеть его даже пальцами. Олливер немного дрогнул и приподнял голову, Чарльз почувствовал крах своей "операции", уже приготовился к тому, что Олли от него отстранится и больше на протяжении полёта с ним не заговорит, а после он потеряет его навсегда. Но пассия лишь поджал одно колено и снова пристроился на плече, немного вздохнув. Ксавьер выдохнул и расслабился в своём кресле. Тем временем чай Рейвен остыл, а девушка так и не соизволила даже посмотреть в его сторону, лишь демонстративно пялилась в окно или шарилась в телефоне. Мужчина пригубил вязкий красный сок и в несколько глотков осушил стакан до самого дна. Сердце бешено колотилось, руки слегка тряслись от волнения, но оно со временем всё больше отступало. Чарльз переставил стакан с соком для Олливера на средний столик и тоже прикрыл глаза, всё же позволив своей щекой прижаться к мягким пепельным волосам Гонера, но в глубокий сон так и не проваливался.       Олливер проснулся от нежного толчка в плечо. Он поднял голову, сонно осмотрел происходящее вокруг и сначала не до конца понял, где вообще находится. В нос ударил запах еды, но это особо не помогло Олли сориентироваться в пространстве. — Вы будете ужин с курицей или с говядиной? — обратился к нему женский голос. Гонер посмотрел на неё сонными и непонимающими глазами. — С кур...курицей, — просипел тот всё ещё спящим голосом, протирая рукой глаза, и запутался в пледе. — Что за?., — еле слышно протянул Гонер, и как его резко пробило осознание, в то время как рука Чарльза поставила на его стол поднос с ужином. Олли заметил полный стакан с томатным соком рядом с подносом. — Чай-кофе желаете? — Предложила стюардесса. — Да, кофе, эспрессо, пожалуйста, — всё ещё в растерянности попросил Олливер. Он всеми силами старался не смотреть на Чарльза, потому что осознал, что спал на его плече. Юноша закрыл лицо руками и с силой провёл от лба до подбородка, на некоторое время закрыв рот ладонями. Он молча и стыдливо буравил взглядом спинку переднего кресла и боялся проронить ещё хоть слово.       Рейвен тем временем уже ела ужин, состоявший из говяжьей котлеты, гречки с подливкой, на её столе стояла пустая пластмассовая чашка из-под чая, а на подносе покоился ещё не тронутый салат из какой-то капусты и булочка белого хлеба, для которого всегда прилагалась небольшая ванночка с маслом. Они о чём-то негромко переговаривались с Чарльзом, но Олливер от шока даже немного оглох, поэтому не мог разобрать ни слова из их разговора. Но вскоре Даркхолм опять отвернулась к окну и заткнула уши наушниками. — Непростая выдалась ночка? — Поинтересовался нежный баритон Чарльза и вырвал Олли из оцепенения. Он растерянно и немного испуганно перевёл на мужчину взгляд и сильно зарделся, начав потихоньку изучать содержимое предложенного ужина с курицей. В качестве гарнира прилагался рис в небольшом количестве куриного бульона, такой же салат, что у соседки слева, и такая же булочка и ванночка с маслом. Парень неловко поковырял рис и наконец-то смог выдавить из себя ответ. — Я уснул, да? Чарльз усмехнулся: — Да. — И долго я спал? Откуда плед? — Олливеру было ужасно неловко из-за того, что он так сильно нарушил личное пространство Чарльза, однако, больше его беспокоило то, почему Ксавьер его не разбудил. Или, может, он только перед пробуждением упал ему на плечо? — Довольно долго, нам осталось лететь ещё примерно три часа. — Ответил мужчина, после чего взял в рот немного риса. Оказалось, он тоже выбрал ужин с курицей. Гонер со смущением запустил руку в волосы и принялся буравить взглядом стол. — Ты так храпел, все люди вокруг жаловались и просили прекратить этот ужас, — с невозмутимым лицом сказал Чарльз, на сей раз начав жевать кусочек нежного куриного мяса. Олли вспыхнул ещё сильнее и закрыл лицо обеими руками, вот это позор. — Шучу, — с явной улыбкой сказал Ксавьер, после чего слегка посмеялся. Олливер умоляющим взглядом посмотрел на Чарльза, будто просил его "прекрати меня заставлять так смущаться". — Да всё в порядке было, ты просто спал. И ты так и не ответил на мой вопрос, — на сей раз в рот отправилась очередная порция риса. Олливер неловко шмыгнул носом и начал распаковывать столовые приборы. — М-можно ещё раз вопрос? Я ещё не до конца проснулся. — Непростая ночь выдалась, говорю? — Улыбчиво глянув ну Олли, переспросил Чарльз. — Н-нет, вовсе нет, просто я дурак, — улыбнувшись в ответ, сказал Гонер, начав снимать с куриной ножки всё мясо и смешивать его с рисом. — Ты не похож на идиота, просто не уверен в себе, — пожав плечом, высказал свои мысли мужчина. — Нет, правда, я.., — Олли хотел-было рассказать о том, как всю ночь проходил сюжетную линию Теневого братства в Скайриме, но потом подумал, что его собеседник вряд ли будет заинтересован в разговоре о видеоиграх. — Я что, выгляжу таким неуверенным? — Попытался выкрутиться Олливер. Чарльз немного нахмурился: неужели у Олли кто-то есть, и он не хочет об этом особо распространяться? С другой стороны, он бы наверняка хоть раз упомянул свою девушку, когда говорил о сложностях в семье. — Да, по крайней мере до этого момента ты всегда был какой-то скованный. — Я просто никогда не видел...то есть не летал на самолётах, вот и нервный, — смущённо ответил Гонер. Как тут, чёрт возьми, не чувствовать себя скованно, когда рядом с тобой такой голубоглазый шотландец? Тоже мне, психолог нашёлся! — Я уже и не припомню свой первый полёт, — с ностальгической улыбкой ответил Чарльз. — Я летаю с довольно глубокого детства, родители часто возили меня посмотреть Европу, поэтому первые впечатления и эмоции мне уже и не вспомнить. — Я думал, ты европеец...Чарльз, — Олливеру очень хотелось произнести имя Ксавьера, отчего, кажется, это обращение прозвучало через чур нежно. — Да, я родился в Шотландии, но прожил там всего год, потом мои родители купили особняк в пригороде Нью-Йорка, и мы переехали туда. Там очень красиво, — как будто влюблённо протянул Чарльз. Гонер задумался и попытался представить себе жильё Ксавьера. В его воображении это было огромное здание с десятком комнат, резной архитектурой на наружнем фасаде, несколькими слугами и прекрасным садом, с фонтаном у главного входа. Удивительно, но Ксавьер совсем не вёл себя как пафосный богач, до этого момента Олливер был уверен, что мужчина живёт в простой квартирке где-то в Нью-Йорке, но наложение его простого и добродушного образа на образ обеспеченного и богатого человека ещё больше привлёк Олли. Раньше Олливер никогда бы не поверил, что деньги и богатство не опьяняют человека и не превращают его в тщеславного нарцисса. — Ого... А я жил только в комнате в небольшой квартире в богом забытом пригороде Франции, — смущённо признался парень и наконец-то принялся за ужин, который немного остыл. Чарльз сочувственно глянул на юношу, но тот не увидел его взгляда. — Знаешь. Я предлагаю выпить, — неожиданно предложил Ксавьер. Олли поперхнулся. — Разве можно пить на борту? — На борту можно, но я бы предложил тебе сходить в бар уже после посадки. — Сомневаюсь, что могу себе позво... — Не волнуйся, я угощаю, — настаивал Чарльз. Он не хотел, чтобы бедный парень навсегда потерялся для того в этом мрачном для него мире. — Ну, не знаю, мне даже предложить взамен нечего.., — продолжал колебаться Олли. Он считал себя недостойным общаться с Ксавьером. — Твоей компании будет достаточно, я уже устал пить один, — Рейвен на эти слова закатила глаза. — Ну...возможно, — почти согласился Олливер. — Подцепим девочек, развлечёмся по полной, — сказал Чарльз, и разочарованный жест Олли не смог его не обрадовать, однако он сделал вид, будто ничего не заметил. И будто он, по-прежнему, натурал. — Да, подцепим, — немного поколебавшись, согласился Гонер и закивал головой, после чего снова вернулся к ужину. Чарльз лишь загадочно улыбнулся.       Дальше снова повисло неловкое молчание, но зато Олливер всё же попробовал салат, он ему не понравился, а вот кофе и булочка с маслом зашли на ура. Через некоторое время у всех с ряда забрали подносы, на столе Олли остался лишь томатный сок. Гонер решил подождать, пока пройдёт кофейное послевкусие и попробовать эту кровавого цвета жидкость. Чарльз снова мнимо читал книгу, хотя на деле наблюдал за парнем. Юноша всё же не выдержал. — Почему ты постоянно так на меня смотришь? Ксавьер опешил от этого вопроса. — Как "так"? — Ну вот так, — Олли загадочно повернулся в сторону и принялся смотреть на Чарльза как-то исподлобья. Ксавьер лишь рассмеялся. — Да ты мне просто кажешься интересным внешне, а сидеть и рассматривать тебя в лоб мне казалось не совсем правильным, потому что я не особо люблю, когда меня рассматривают взрослые мужики, — с тёплой улыбкой отшутился тот. Олливер решил не отвечать, потому что снова ужасно смутился. Но после недолгой паузы снова решил поинтересоваться. — А что за книгу ты читаешь? — Рейвен на этот вопрос протянула загадочное "о-о-о", Олли начал испытывать раздражение, что она всё-таки подслушивает их с Чарльзом разговоро. — Собираю материал для своих исследований, пока теоретический. — Исследований? — Да, я работаю над изучением генетики и способностей мозга. К примеру, ты знал, что с помощью фМРТ-снимков можно увидеть, что человек влюблён? — Нет.., — Гонеру показался такой факт полным абсурдом. — Как это вообще может быть возможным? Ну, то есть... — Я тебе объясню, — Чарльз отложил свою книгу обратно в карман переднего сиденья. — Когда человек влюблён, у него выделяется гормон, который отвечает за удовольствие и доставляется в мозг. Таким образом, с на фМРТ-снимках видны "загоревшиеся" области, из-за дофамина. Это гормон, который как раз и отвечает за приятные ощущения и счастье в состоянии влюблённости. Да и вообще, очень многое можно сказать об эмоциональном и психическом состоянии человека с помощью простейшего МРТ, без всяких психологов. С помощью моих трудов, надеюсь, люди смогут быстрее разбираться со своими проблемами и проходить курсы подходящего именно им типа лечения, потому что наглядный пример гораздо удобнее и достовернее догадок психоаналитика.., — Ксавьер начал долгий рассказ о своём труде. Было невооружённым глазом видно, как он им горд и как воодушевлён, что не могло не передаться влюблённому Олливеру. Особенно, когда разговор начался с такой насущной для него темы. — Уважаемые пассажиры, наш самолёт идёт на посадку, пожалуйста, вернитесь на свои места, верните спинку кресла в вертикальное положение, отогните подлокотники и пристегните ремни безопасности. — Сообщил голос из динамиков, чем отвлёк оживлённую беседу Олливера и Чарльза. — Удивительно, я совсем не знал, что всё можно так элементарно объяснить с помощью реакций, нет, мне казалось это совершенно невозможным! — Поражённо восклицал Гонер, на сей раз без проблем справляясь с ремнём безопасности и допивая томатный сок. — Ну, Олливер, и, как тебе? — спросил Чарльз, когда немного отвлёкся от разговора о его работе. — Странный, но мне понравилось, — улыбнулся Олли. — Да, забыл сказать, ты превосходно объясняешь, ты не думал стать преподавателем? — Профессор Ксавьер? Звучит неплохо, — улыбнулся мужчина, смотря в карие глаза своего собеседника. — Знаешь... — Что? — Чуть ли не шёпотом и подавшись немного ближе к лицу Чарльза, спросил Олливер. — Я хочу, чтобы ты остановился у меня, к чёрту твой хостел, — немного нахмурившись, так же негромко сказал Ксавьер. Олли лишь растёкся в глупой улыбке и слабо, но много раз, закивал. Чарльз сглотнул слюну и робко положил руку на руку Гонера. А Олли до самой посадки лежал головой на плече Чарльза — И, да. Спасибо за плед…