***
Семь часов утра. Младший отпрыск семьи МакДак лениво поднимает веки, морщась от солнечных лучей, падающих ему на лицо. Он проснулся от шума, который, вероятно, дело его старших братьев, что спешно собирались в школу. Хьюи, разумеется, был уже готов. Ещё бы, школа – его любимое место после библиотеки. — «Черт. Сегодня же понедельник», — промелькнула мысль в голове у Луи. Стоило только подумать о слове «понедельник», как ему захотелось зарыться в одеяло, притворившись больным. Собственно, именно это он и сделал в следующую секунду. — Давай же, Лу, — говорит Красный, отбрасывая одеяло младшего в сторону. — Скоро конец семестра, тебе ещё оценки исправлять надо. Сегодня ещё и контрольная по биологии. Как же Ллуэллин не любил упрёки старшего. Каждый день утенок в кепке твердил, что ему нужно учиться усерднее, иначе не будет он таким успешным в будущем, как он того хочет. Эти укоры у него уже сидят в печенках, но он об этом никогда не скажет в лицо Хьюберту. Луи понимал, что тот заботился о нем, хотел как лучше. И в какой-то мере он прав. Без должного внимания к учебе он никогда не свалит из, как он называл школу, ада. Однако младший Дак не собирался поступать куда-нибудь после школы, надеясь получить наследство от богатого дядюшки. Он придерживается только этого плана и менять его вряд ли будет. Поняв, что его просто так не оставят дома, утёнок в худи наконец поднялся с постели.***
Никто не любит начало недели. В этот день больше всего уроков. Причем, достаточно унылых и сложных. Один только монотонный голос историка погружает в беспробудный сон. К счастью, Луи сидел на последней парте дальнего ряда, поэтому его не видно за лесом голов одноклассников. Другим его братьям не так повезло, но Хьюи, в отличие от Дьюи, даже не против этого. После истории далее шел так же горячо любимый младшим предмет – физика. Ллуэллин был готов придумывать любые отговорки лишь бы никогда не встречаться с законами Ньютона, относительностью движения и прочей ненужной ему информацией. Он уже был готов сбежать с уроков, но оставалась одна проблема – Хьюи. Тот внимательно следил за ним, особенно в школе. Красный считал, что если он старший, то должен нести ответственность за своих младших братьев. Оба были не согласны с ним, но его это не останавливало, ибо тот слишком упрям, как и они сами. Доставая из шкафчика нужный учебник и тетрадь, Луи краем глаза заметил, как его синий брат общается с каким-то парнем, что был одет в модную черную кожаную куртку. Младший не был удивлен подобному, ведь средний брат очень общительный, имеет друзей независимо от социального статуса, достатка или популярности. Одним словом – любимец практически всех. Они оживлённо болтали, а Дьюи активно жестикулирует, как он обычно делает, когда рассказывает истории. Затем тот незнакомец наклонился ко лбу среднего и..поцеловал его?! Дьюи же улыбнулся в ответ и ушел, видать, в класс. У младшего не было слов. Он просто стоял в стороне и наблюдал за «черной кожанкой», гневно смотря в его сторону. Луи даже не понимал из-за чего злится. Может потому, что его брат скрывает от него что-то? Или из-за того, что Синий позволяет посторонним прикасаться к себе? А может просто..ревнует? Последняя мысль взбесила его, поэтому он, громко хлопнув дверью шкафчика, пошел на урок.***
Всю физику Зеленый наблюдал за Дьюи. Все, вроде бы, происходило как обычно: делает вид, что слушает и время от времени делает записи. Только вот Синий был в каком-то нездорово-хорошем настроении. Спокойным взглядом и все той же легкой улыбкой на лице что-то рисовал в тетради. Луи понял, что что-то неладное творится, но не хотел спрашивать у брата что именно. Знает, что тот лишь отмахнется или пошлет куда подальше. Нужно было продумать план, разузнать как-нибудь по-другому. После ещё пяти наискучнейших уроков, наконец, утята направляются домой. Младший Дак все не выкидывал из головы тот случай, прокручивая его снова и снова, будто заевшая пластинка. Обычно домой он шел вместе с братьями, но в этот раз, стоило им выйти за пределы школы, Дьюфорду потребовалось куда-то отойти. — Я вернусь позже, можете меня не ждать, — с неловким выражением лица проговорил Синий. — Ладно, — кивнул Хьюи, а Луи помолчал, глядя на уходящую фигуру Дьюи, затем последовал за Красным в сторону поместья. Весь путь Хьюи только и говорил об учебе. Будто других тем для разговора не существовало. Чаще всего тот ругал Луи, поэтому бо́льшую часть беседы он пропускал мимо слуха, лишь кивая головой или выдавая в ответ простое «угу». Прежде всего он хотел разобраться с ситуацией, связанной с «черной кожанкой», нежели подтягивать оценки, на которые ему наплевать. Вернувшись в поместье, утята пошли по своим делам: Хьюи – за уроки, а Луи – к Вебби, потому что ему нужно было с кем-то обсудить эту ситуацию. Но, зайдя в комнату и не обнаружив внутри девочки с бантиком, младший близнец направился в сторону комнаты, где стоял его любимый диван с телевизором, захватя по пути несколько банок газировки. Кажется, она говорила, что пойдет сегодня гулять с Линой, но даже если бы это было не так, Зелёный все равно бы не волновался на ее счёт. Боевая девочка, как-никак. Дьюи вернулся часа в четыре. Хьюберту не было интересно где был его младший брат, хоть он и старался расспрашивать обо всем, что творит именно средний отпрыск. То ли он был слишком занят уроками, то ли ему действительно было по барабану – неизвестно. Луи догадывался где Синий проводил время. Даже не догадывался, а знал. Тот парень точно приложил к этому руки. Утенок в худи не был скептиком, но именно сейчас все иначе. Если Дьюфорд не отмахнется, сказав, мол, ерунда, то наверняка наврет и правду младший Дак так и не узнает. Нужен был другой план. Примерно около шести вечера вернулась Веббигейл вместе со своей девушкой. Никто не был против компании Лины, в поместье МакДак девушке всегда были рады и ей разрешалось приходить в любое время. Де Спелл нравилось тусоваться с триплетами тоже, хотя чаще всего та проводит время с юной авантюристкой по понятной причине. — Раз мы все здесь, почему бы не поиграть? — предложила розововолосая, с неким азартом взглянув на друзей. Возражений не было. И хоть Луи не любил игры, обычно предлагаемые Линой, все равно согласился. Если это из тех игр, где нужно откровенничать, то это ему только наруку. Нужно было вытрясти из Дьюи информацию насчёт его нового дружка. Судьба преподнесла Ллуэллину шанс, которым он и воспользуется. Всем известна игра «Правда или Действие», ее правила и, возможно, дурная репутация, несмотря на то, что та достаточно популярна среди тинейджеров. С выбором не заморачивались, решили поиграть во что-то банальное, но интересное. У Лины, конечно же, были другие предложения, которые были куда грубее упомянутого ранее развлечения. Целью было не умереть от скуки, с чем выбранная игра справлялась на ура. Первые несколько заходов были нестрашными, но потом начало становиться жарче. От простых невинных вопросов переходили на более жёсткие, с действиями то же самое. Луи долго растягивал этот момент, но всё-таки решился. Когда наступила его очередь, тот спросил: — Дью, — он поднял глаза на брата, — Кто тот парень в кожанке, с которым ты болтал сегодня на перемене? — предвидя, что брат не расскажет ему нужные сведения, он добавил: — Ты с ним сегодня гулять ходил, так? Дьюфорд замялся. Вопрос младшего его смутил, но деваться ему уже некуда, поэтому тот, делая небольшие паузы, ответил: — Это Том, — сказал он. — Том Биклс, — снова помедлив, ответил средний близнец. — Он..мой парень. В тот момент сердце Ллуэллина дрогнуло. Как ведь знал, что его предположения верны. Он чувствовал шок, гнев, печаль и радость одновременно. Казалось бы, что такие эмоции несовместимы, а у младшего отпрыска МакДак есть обратный ответ. Этот коктейль из чувств невозможно было переварить. Ллуэллина воротило, выворачивало наизнанку, а ответ старшего на его вопрос отзывался эхом в голове. А он мог признаться раньше. Быть может, ему бы не было так больно, как сейчас. Долго же нужно было ждать, пока у Синего появится вторая половинка, чтобы осознать, что теперь уже поздно. Все удивились, услышав эти слова. Вебби и Хьюи засыпали Дьюи вопросами и поздравлениями, а у Лины теперь появился объект для подколок. — Правда? Сколько вы уже вместе? Какой он? Ты нас познакомишь? — вопросы выскакивали из Вандеркряк словно из пулемета, не давая среднему ответить ни на один. — Тише, Вебби, дай ему ответить. Луи дальше не слушал. Разумеется, до конца игры он не выдавал своих реальных эмоций, делая вид, что тоже рад новоиспеченному парню брата. Даже поддерживал Де Спелл в ее шутках над Дьюи, но внутри он чувствовал совершенно другие эмоции. Они пожирали его изнутри. Хотелось плакать, злиться, пойти и разобраться с Биклсом, чтобы покончить с этим раз и навсегда. Но не может он разрушить счастье любимого утенка. Просто не может. Как только компания закончила веселье, Луи заперся в его любимой комнате. Лег на диван, включил телевизор и старался забыться, попивая газировку, в которой почти не осталось пузырьков. Залпом выпивал каждую новую банку, заглушал боль, представляя вместо сладкого напитка крепкое спиртное. Но это не помогало. Для полного счастья не хватало лишь тазика мороженого. В какой-то момент он взял пульт и начал просто пролистывать каналы. Причем, даже не старался отыскать что-нибудь интересное. Бесцельно нажимал на кнопки, будто это какой-то антистресс, а не пульт от ящика. Сдавшись, утенок добрался до красной кнопки и лег лицом к спинке дивана. Не заметив, как веки начали опускаться, он погрузился в сон. Снова слышится шум, суета, отдаленный голос Хьюи. Все сначала.***
Дьюфорд всё-таки познакомил друзей с Томом. Его одежду, прическу, телосложение, манеру говорить можно описать одним словом – круто. Утенок в худи предполагал, что братцу нравятся подобные типажи. В какой-то мере он сам был таким. Биклс был сильным, хорошо сложенным, выше Дьюи на сантиметров пятнадцать. При нем всегда была его кожаная куртка, а под ней красовалась футболка с ярким принтом. Кажется, это название какой-то рок-группы. Другого и не ожидалось. Не удивительно, если под одеждой у него имеется татуировка, если не две-три. Этот парень выполнял роль ловеласа. Одним взглядом заставлял девчонок краснеть, свистеть, а то и визжать от восхищения. Да, он умел очаровывать. Часто этим пользовался. Заставлял делать то, что ему нужно. Зеленый мальчик ему не доверял. Если он раньше менял тех, с кем имел отношения, как перчатки, то Дьюи наверняка не может быть исключением. Томас вел себя на удивление прилично. Не на сто процентов, конечно, но его характер был схож с Лининым, что было приемлемо для компании. Чутка грубоват, но заботлив. По крайней мере он был таким, когда Злой Близнец только познакомился с ним. С Хьюи они нашли общий язык в фэнтези-играх. Такого, как он вряд-ли бы заинтересовали точные науки, которым Красный отдавал всего себя. Они прошли пару уровней в паре, заработав в три-четыре раза больше очков, чем обычно Хьюберт зарабатывает в одиночку. Вебби показывала ему свое любимое оружие, а Лине он приглянулся внешним видом и своей персоной в целом. Он всем понравился, кроме, очевидно, Луи Дака. После длительного знакомства, которое шло чуть ли не часа четыре, голубки осторонились от группы и направились в комнату близнецов. Тоже, как и Лина, решил сегодня заночевать у своей половинки, этого ещё не хватало. Злой Близнец отправился вслед за ними и, затаившись в дверном проеме, наблюдал. — Чего лежишь грустный? — М-м-м, — протянул средний. — Не знаю. Что-то настроения нет, — по-любому что-то его не устраивает, просто сидит и отмалчивается. — Кажется, я знаю, как это решить, — ухмыльнулся Биклс, на что его парень вопросительно взглянул на него. — Просто нужно пошерудить здесь, — он залез под футболку Дьюи и паучками забегал руками по его бокам, — здесь, — поднялся выше, к рёбрам, — и здесь, — ещё выше. — Перестань! Хватит! Синий близнец извивался под телом парня, в то время, как тот и не думал прекращать. Дьюфорд хихикал, пищал, визжал и даже пытался оттолкнуть Тома от себя. Младший утенок, все стоя в стороне, умилялся очаровательному смеху среднего. Не мог оторвать глаз от этого зрелища, словно находясь под гипнозом. И когда пытка прекратилась, Биклс уставился на него. Глядел с радостью, а затем запустил руку в пряди его перьев, прильнул ко лбу и, улыбнувшись, прошептал: — Таким ты мне больше нравишься. Луи, будто предвидя дальнейшие действия сладкой парочки, отвёл взгляд в сторону. Единственное, что он тогда чувствовал была зависть. Жгучая, едкая зависть. Ему хотелось так же лежать с ним на одной постели. Так же гладить его по голове. Обнимая, касаться клювом шеи, кадыка, щеки. Изучать его тело, как это, вероятно, сейчас делает Томас. Ллуэллин не злился ни на Биклса, ни на Дьюи, а лишь на себя. За свою привязанность к брату. За то, что он так зависим от него. В порывах ярости он зашагал к себе в комнату. Запер дверь и, прикинув к ней, опустился на пол и начал рыдать. Горькие слезинки спускались по щекам Злого Близнеца, лицо покраснело и послышались всхлипы. Это не было несправедливостью. Все по-честному: Дьюи нравится Том, а Тому – Дьюи. Только вот именно это и выводило его из себя. Он мог покончить со всем раньше. Мог освободить себя от многих лет внутренних терзаний, сбросить камень со спины, но нет. Он долго себя успокаивал: закрывал руками лицо, пытаясь перестать плакать, приговаривая «все будет хорошо» снова и снова. Мир, которым он жил, дал трещину. Злыдень знал, надо что-то делать, иначе эта трещина превратится в смертельный раскол. Разобьётся, как стекло, упавшее на пол. На тысячи острых осколков. Сейчас Дак чувствовал себя трусом. Он не был таким, как парень среднего. Том был его полной противоположностью. Как Луи, такому эгоистичному, ленивому, немного алчному, тягаться с сердцеедом вроде Биклса? Ответ прост – никак.***
Уже больше месяца авантюрист не проводит время с друзьями. Убегает на тусовки с Томом и его приятелями, ходит на свидания и тому подобное. А если и появляется дома раньше девяти, то это значит, что Томас тоже будет спать у них. Луи старался держать себя в руках. Он чувствовал, как его крыша вот-вот покатится в неизвестном направлении и тот сорвётся. Но он держался. Держался, как мог. Злой Близнец все так же был рад видеть брата счастливым. Зная, что ему хорошо, ему хорошо тоже. По крайней мере он себя в этом убеждал. Вскоре утенок в худи заметил, как брат в последнее время ходит сам не свой. Ходил грустный, унылый, пока никто не видит. Стоило только подойти – натягивается улыбка во весь клюв. Луи знал, точнее, чуял, что-то неладное. И по-любому в этом был замешан Томас Биклс, он уверен. — Где Дью? — спросил Юного Сурка парень в зеленом. — Сказал, что пойдет на крышу, — ответил Красный, не отрываясь от книги. Ночь была холодная. Луи взял с собой теплый плед на случай похолодания и направился на чердак, а затем и на крышу поместья. Синий утёнок сидел у дымохода в одиночестве, наверняка размышляя о чем-то. Его перья развивались на ветру, а лунный свет падал так, будто утенок светится точно ангел. Младший мог любоваться этим хоть всю свою жизнь, но, кое-как собравшись с духом, тихим голосом сказал: — Привет. — Привет, — помедлив, тихо проговорил Синий. Младший отпрыск сел с ним рядом. Взгляд мальчика в голубом был устремлён то вверх, на сияющую Луну, то вниз, на оранжерею Дядюшки Скруджа, где росли его любимые цветы. Они сидели в тишине, изредка поглядывая на друг друга. Зеленый, чувствуя, как становится холодно, укрыл и себя, и брата. От Дьюи исходила негативная аура. Он прикусывает нижнюю часть клюва, много моргает, будто сейчас разрыдается. — Что тебя гнетет? — Ничего. Все в порядке. Но Луи знал, что все не в порядке. — Врешь. Я же вижу, — слегка грубым тоном говорит мальчик в худи. — Я чувствую, что тебе плохо. Расскажи, легче станет. Ты можешь мне доверять, — он настойчиво посмотрел на свой объект симпатии, прикоснувшись кончиками пальцев к его руке. Дьюи сначала недоверчиво взглянул на него, но потом, подумав, начал: — Мы с Томом расстались, он.., — Луи внимательно слушал, не перебивал, — Он..хотел сделать то, к чему я не был готов. Луи сжал теплую ткань от подступившей злости и сжал зубы. — «Вот ведь подонок». Знал ведь, что не все с этим парнем чисто. Знал, что нужно было что-то делать. Знал, что от него Дью станет плохо. Но ничего не предпринял. Что если он мог подоспеть и предотвратить это? Он понимал, что не виноват, но угнетал себя за это. Хотя было очевидно, кто на самом деле заслуживает кары. — Он сказал, что.., — послышался первый всхлип, — что если я не сделаю это, то он бросит меня и я.. И вот он перестал говорить. Средний утёнок больше не мог держаться. Слезы ручьями лились по щекам, падая на холодную крышу, а его руки дрожали, словно замерзшие. В итоге он прильнул в груди утенка в худи, а тот, в свою очередь, не был против. Дьюи искал утешение. Долго скрывал это от всех и решил поделиться. Освободил себя от оков, что, наверное, не давали ему ночами спать. Ллуэллин приобнял брата, взял за руку, поглаживал большим пальцем его кисть. Гладил по голове, касался пушистых перьев, которые по ощущениям сравнимы с хлопком. Чувствовал его теплое дыхание и коснулся щеки, убирая скатившиеся слезинки. Дьюи было плохо, а он был с ним рядом, поддержал его, когда тот был на грани. Луи стал для него опорой. Ни родня, ни друзья, ни кто-то другой не смог бы питать такой любви к утенку в синем, как Луи Дак. — Теперь все будет хорошо. Все будет хорошо, — приговаривал утенок в худи. — Я с тобой. А под конец Ллуэллин, наконец решившись, наклонился к макушке среднего и легонько поцеловал. Сквозь всхлипы, средний мальчик еле слышно прошептал: — Спасибо. Это простое слово дало кое-что понять Злому Близнецу. Пускай у него нет супер привлекательной внешности, пускай он не крутой, высокий или обаятельный, Луи знает, что он способен защитить своего любимого. Он сможет встать за него горой, стать супергероем в опасный час, быть опорой в трудную минуту. И ему этого достаточно.