Охота на Цареубийцу

      Война была проиграна, только Робб это никогда не примет. Джон сжал зубы. Брат, которого он встретил в Винтерфелле, когда были созваны знамена Севера, оказался чужим человеком со знакомым лицом. Несколько лет в Кархолде и один непростой разговор с дядей Беном уничтожили многие иллюзии, однако бастард упрямо цеплялся за прошлое, пока не узнал о казни лорда Рикарда.       Будь это любой другой человек, Джон не колебался бы ни мгновения, однако он не мог пролить кровь сводного брата. Это и осознание того, что любой неверный шаг будет стоить жизни и ему и остаткам кархолдцев, заставили Джона надеть маску. Харрион попал в плен и он должен приложить усилия к тому, чтобы освободить его. Робб, к его облегчению, согласился на обмен.       Мартин Ланнистер был пленником Джона, захваченным им при Окскроссе, где Робб вдребезги разбил десятитысячную армию сира Стаффорд. Тогда северяне впервые вступили в битву на Западе, дивясь беспечности львов, позволивших им подойти так близко к Ланниспорту. Конечно, Призрак разыскал тропку, по которой северяне обошли Золотой Зуб, но Джон был лучшего мнения о своих врагах.       Часовых они застали врасплох, а Чёрная Рыба предложил натравить лютоволков на лошадей в загоне, приведя животных в неистовство. Обезумевшие лошади, вырвавшись на свободу, устроили переполох в лагере, а северяне и рыцари Переправы истребляли западников сотнями, даже сам сир Стаффорд пал, пронзенный копьем лорда Рикарда.       Увлеченные резней северяне убивали даже лордов и рыцарей, забыв в горячке боя о тех выкупах, которые можно было содрать с ценных пленников. Джон пощадил Мартина лишь из-за того, что разглядев его ланнистерскую внешность, решил, что даже маленький лев достаточно ценен. Всего побоище пережило лишь с полсотни знатных пленников, прочие, не считая тех, кто успел бежать, остались лежать на земле.       Чёрная Рыба говорил о восьми тысячах убитых, добавляя, правда, что большинство их зелены, как летняя мурава. И все же это была победа, да ещё у самого львиного логова. Разграбив лагерь, они двинулись дальше, чтобы пройтись огнём и мечом по землям знаменосцев Ланнистеров. Утес Роббу и тогда был не по зубам, однако замков поменьше это не касалось, лучшие мечи Запада оставались в Харренхолле.       В ту пору они шли от победы к победе и славили Молодого Волка, затмевавшего в глазах северян Юного Дракона. Пришёл час расплаты, над Эшмарком взвился белый стяг с лютоволком, став временной ставкой короля Севера и Трезубца, а Запад казался законной добычей. Крэг был мелким замком, не представлявшим большой угрозы, но именно там Робба впервые ранили, там он встретил Жиенну…       «Серому Ветру она сразу не понравилась.»       Серый Ветер скалился и рычал на Вестерлингов и Спайсера, что заставило Робба посадить лютоволка на цепь, точно обычную собаку. Это было после падения Крэга, когда вокруг короля стала вертеться эта Жиенна. Все кончилось постелью, что мало кого удивило. Джон был тогда далеко, вместе с кавалерией лорда Карстарка и Галбарта Гловера он шёл на Гибельную Крепость, пока Вестерлингша обхаживала Робба.       Бастард своими глазами увидел изнанку войны, ту кровь, грязь и боль, что скрывалась за фразами мейстеров о том, что такие-то земли были преданы огню и мечу. Жиенна плакала о знакомом с детстве отцовском присяжном рыцаре, которого на ее глазах загрыз во время штурма Серый Ветер, но разве это не война и разве арбалетчик Вестерлингов не ранил своим болтом Робба?       Смазливая девица из захудалого дома пыталась добиться расположения короля-завоевателя, такое уже бывало. Свадьба с Вестерлинг, вот что поразило северян, не говоря о Фреях. Королева из Западных земель, да ещё дочь самого бедного и слабого из знаменосцев Утеса…ради этого они шли через весь Север, сражались с львами в Шепчущем Лесу, сняли осаду с Риверрана и пробились к Закатному морю?       После смерти сира Стеврона командование всадниками Фреев перешло к его сыну, вечно пьяному сиру Риману, а фактически к Черному Уолдеру. Оба они восприняли разрыв Роббом помолвки как оскорбление. Черный Уолдер выкрикнул, что девицы дома Фреи не гордые и любая из них почтет за счастье утешить короля-вдовца. Едва не дошло до мечей, лишь чудом прежние союзники не сцепились.       Фреи со скандалом покинули армию Робба, у которого хотя бы хватило ума прислушаться к Чёрной Рыбе и запретить Большому Джону устраивать погоню за ними. В Винтерфелле уже сидит Теон, казнивший Брана и Рикона, у Рва Кейлин стоит Железный флот. Перебей они воинов Переправы в Крэге, лорд Уолдер мгновенно переметнулся бы на сторону Ланнистеров и Джоффри, окончательно отсекая их от Севера.       Тогда они и начали отступление, оставляя все занятые на Западе замки и крепости, сжигая посевы и вырубая плодовые деревья, гоня с собой большие гурты скота, живой запас свежего мяса. Их никто не преследовал, но радость от успешного похода омрачилась уходом Фреев и вестями о Черноводной. Победа речных лордов на бродах обесценилась триумфом львов и роз у стен Королевской Гавани.       Сир Давен и Форли Престер не рискнули преследовать северян. Лорд Карстарк мрачно заметил, что с тем, что осталось после Лагерной битвы и Окскросса, ещё можно удержать Ланниспорт, Утес и Золотой Зуб, но в поле это войско не пошлешь. Слабое утешение, ибо на востоке волков ждали новые битвы. Однако возвращались они не с пустыми руками.       Назад они возвращались отягощенные обозами с трофеями и семьёй их королевы, ибо Вестерлинги справедливо опасались мести Ланнистеров. Даже сидящему в темнице Маллистеров Гавену Вестерлингу повезло — он был отпущен по распоряжению венценосного зятя, к досаде лорда Джейсона. В Риверране они узнали о побеге сира Джейме, организованном леди Кейтилин, даже не стыдившейся этого поступка.        — С кем мы теперь воюем, брат? За что мы бьемся, неужели за бронзовый обруч на твоей голове? — подумал Джон, выходя из малого чертога лорда Хостера, в котором Робб сообщил ему о том, что Ланнистеры согласны на обмен. Ещё он узнал, что Сансу выдали за Беса. Леди Кейтилин оказалась в дураках, но радоваться или смеяться не хотелось. Для львов сестра ключ к Винтерфеллу.       Что им стоит поиграть в милосердие, согласившись разменять одного из знаменосцев на племянника самого Старого Льва? Ланнистеры также обещали вернуть и Робетта Гловера. Оказывается, Робб успел распорядиться судьбой пленника Джона без его ведома. Ну, а что считаться законнорожденному Старку, да ещё королю, с каким-то бастардом?       Джон не переметнется на сторону Ланнистеров, Роббу нечего этого страшиться, однако он никогда не простит ему кровь лорда Карстарка, прощённый побег Цареубийцы и свадьбу с дочерью лорда Гавена. Никогда не простит то, что мщение за отца превратилось в фарс. Кровь за кровь, жизнь за жизнь, вот ради чего он с кархолдцами покинул Риверран и рыскал по южным лесам.       Арья, за которой присматривали септа и служанки, не говоря о воинах риверранского гарнизона, в безопасности. Даже если замок падет, ее жизни ничего не угрожает, кроме брак с каким-нибудь львом. Лишь теперь Джон понял, насколько чуждыми стали ему дети леди Кейтилин. Он всегда будет для них чужим, как бы отважно не сражался, как бы не был предан дому Старков.       «Когда Арья подрастет, будет думать так же.»       Джендри, угрюмый черноволосый подмастерье оружейника, стучал молотом по наковальне в замковой кузне. У него есть любимое дело, кто бы не владел замком, оружейника не тронут, а что до того, что он бастард короля Роберта…вот за это он может и поплатиться. Кровь Баратеонов говорит в нем ярче, чем во всех золотоволосых отпрысках Серсеи Ланнистер.       Джон видел короля Роберта в Винтерфелле, когда гостил там вместе с лордом Карстарком и его детьми. Воспоминания об этом кажутся видениями из Века Героев, все они были живы, толстый король, отец, лорд Рикард, Торри, Эдд…вернуть бы это время, да не выйдет. Джон воин, а не чародей из сказок Нэн. Он уже не то дитя, которое с восторгом слушало жуткие и захватывающие истории старушки…        — Желаю вам удачи, милорд, — произнёс сир Робин Ригер у пристани. Капитан гвардии Риверрана говорил искренне, он единственный гнался за Цареубийцей, едва его не настиг, но обрушенная на речную галею прибрежная скала потопила суденышко.       «Милорд…дешевая лесть, Ригер знает, что я никакой не лорд. Даже рыцарских шпор Робб мне пожалел.»       Кархолдцы заводили коней по сходням на барки, часть пути придётся проделать по воде, им повезло, что разлив рек начнётся позднее. Тогда Трезубец станет таким рвом, который львы не сумеют преодолеть без флотилии лодок и плотов. Но если Джон не успеет вернуться на северный берег, то будет заперт с кархолдцами там, где кишмя будут кишеть львы и розы.        — Благодарю вас, сир, но я не лорд, — устало ответил Джон. Он был и оставался капитаном Кархолда, пополнивший выздоровевшими ранеными из числа солдат Карстарков, что по приказу лорда Рикарда скрыли их уход. — Молю богов, чтобы месть свершилась и правосудие восторжествовало.       Сам он не питал больших иллюзий, у Ланнистера была такая фора, что с ней он, Клеос Фрей и эта Бриенна Тарт, побери их всех Иные, могли уже укрыться в Королевских землях. Когда Джон доберётся до границ коронных земель, Цареубийца может уже кувыркаться в постели с Серсеей. После Черноводной любой знаменосец Королевской Гавани поспешит угодить любому льву не то что самому сиру Джейме.       Джон испытал на своей шкуре королевское правосудие Робба, после которого Смолвуды слишком уж легко отделались. Сталкиваться с правосудием отродья Цареубийцы на Железном Троне ему не хотелось. живой сын Неда Старка, даже бастард, Ланнистерам не нужен. Возможно, им захочется поквитаться за смерть Тиона и Виллема. Ему нельзя попадаться в плен.       Джон задумался, что скажет Харри, когда узнает об этом безумии. Наследник Кархолда был для Сноу большим другом, чем Робб, он не кричал, что Джон никогда не станет лордом Винтерфелла, потому что он бастард. Эдда и Торри больше нет, остался лишь Харри…и Алис. Вот только не будет ли жестоко просить ее руки такому безземельному бастарду, как я? Я лишь капитан на службе Кархолда, не лорд и не рыцарь…        — Зря ты беспокоишься, Алис не будет твоей, — жестко сказал он себе. Те капитаны Рикарда Карстарка, что пошли вниз по Красному Зубцу, знают своё дело, если Цареубийца не сбежал, то его голова во вьюке одного из них. На душе стало совсем паршиво и Джон был рад покинуть Риверран, поднявшись вместе с Призраком по сходням.