Прекрати, мне больно!

Без лишних разговоров любимая винтовка парня оказалась выбита из рук, отлетела в сторону на несколько метров — так, чтобы Хиираги уж точно не смог не использовать. А сам Шинья оказался прижатым к полу Ичиносе, с приставленной к горлу катаной. Только надавливал Глен слишком уж сильно — на шее уже проступили алые капли крови. Юноша даже не успел взглянуть в след улетающей винтовке, как его прижали к полу, начав надавливать катаной. шинья даже не шелохнулся от боли, глядя в фиолетовые, с красной радужкой глаза подполковника, пытаясь сопротивляться, но понимая что это было бесполезно, он очень тяжело вздохнул, прикрывая глаза. Ичиносе тихо захохотал, словно гипнотизируя жертву странного цвета глазами, а затем убрал клинок в ножны. Ненадолго — уже в следующую секунду Махиру-Но-Йо впилась черным лезвием в плечо, до крови вспарывая бледную кожу с еще незажившими отметинами от предыдущих ночей… Только вот, на протяжении тех Глен ни разу не обращался в наминари. И уж точно не наносил таких ран, даже когда помечал тонкую шею глубокими укусами. Голубоглазый лишь распахнул глаза, пытаясь не шевелиться, чтобы не нанести себе еще больше ран и боли. — п-прекрати… — Хрипло выговорил блондин, чувствуя жутейшую боль от катаны, которая до сих пор почти торчала насквозь из плеча. на глазах шиньи выступили слезы, он не понимал, почему глен находился в состоянии наминари, Хотя это было логично, ведь он наверное не выпил тот наркотик, который сдерживал Махиру. — прошу, хватит, мне больно… — А если твой любимый не слышит тебя? — жуткая улыбка озарила! красивое лицо. Махиру нехотя вытащила катану из плеча жертвы, откинув в сторону, но дико ухмыляться не перестала, разглядывая личико бывшего кандидата в женихи. Нет, говорить о том, что Шинья — воскрешенный и убивать его она не хотела. Пусть Глен помучается, когда его милый блондин умрет непонятно от чего чуть больше, чем через два года. А сейчас демон хотела подольше поиздеваться над самим Хиираги. Опустившись рядом на колени, наминари грубо дернул за ворот формы, с тихим треском отрывая пуговицы и стягивая верхнюю часть формы вместе с рубашкой. — Интересно, ты уже не против того, что твой благоверный отымеет тебя? Шинья решил замолчать, ведь, его не слышит тот, кто сейчас издевается над ним, только Махиру, которая все же овладела Гленом. — за что ты так со мной, Махи? Все же вставил пять копеек Хиираги, сглотнув. Чувствуя то, как верхняя одежда медленно пропадает с его тела, блондин лишь натянул на себя слабую улыбку. В это же мгновение, на юношу настигла волна воспоминаний, о всех тех прошлых ночах, когда они оба лежали, и пытались отойти от оргазма. Но почему сейчас его решили так измучить? Никто не знает… — Интересно, как отреагирует Глен-чан, когда увидит тебя таким… — задумчиво проводя заметно изменившимся когтями по ключицам, шее, груди и впалому животу, задумчиво пробормотала Махиру. И в следующую секунду вонзила острые ногти в кожу живота, заставляя закричать от боли и дернуться, едва не плача от сильной боли. — А если так? — склонившись над белой шеей, наминари вонзил острые клыки в артерию, медленно потягивая кровь и наблюдая за стонущим от боли. Тот и правда кричал, чувствуя неописуемую боль, при этом харкнув кровью на пол, чуть согнулся, постанывая. Спустя какое-то время (пару минут) в разуме Шиньи все стало расплываться, а веки стали тяжелеть и тот закрыл глаза, продолжая хрипло постанывать от боли. Сознание покидало юношу, но тот держался, как хотелось бы до конца, но понимая, что до конца продержаться не получиться. — Неужели? Такой слабый… А я уж думала, что ты сильнее будешь, без легких-то целых минуты две жил… — задумчиво прошептав, демон-Хиираги отстранилась, но только чтобы сорвать оставшуюся на теле юноши одежду и жестоко впиться когтями в белую кожу на бедрах. Наминари нравилась игра — заставлять столь дорогого сердцу любовника Глена страдать, пользуясь и физической силой, и телом Ичиносе, было вдвойне приятнее, нежели кромсать врагов на поле боя на пару с владельцем. Резко развернув парня на живот, грубо ударяя кулаком по позвоночнику, демон без подготовки вошел, чувствуя, как мышцы едва не рвутся, а сам Шинья кричит до хрипа, выгибаясь всем телом. Мужчина обессиленно кричал, теряя голос и пытаясь остановить горячий поток слез, который чуть ли не водопадом тек из его бездонно-лазурных глаз. Тело Шиньи не выдерживало, но духа у него было завались, поэтому же, до сих пор держался, хотелось бы, чтобы все это было сном, но он такой реальный. Почему боль не дает проснуться? Да потому, что это не сон. Это все реально. Все же, спустя время (около часа-трех) он обессиленно упал, даже не кончив от того, что было безумно больно, все тело сводило. Утро… чертово утро. Ну здравствуй, гребаный новый день. И… Он вновь стал наминари. Оставалось надеяться, что с его Хиираги всё хорошо. Только бы удалось встать и поднять голову… — Шинья? — утренняя сонливость сменилась ужасом при виде обнаженного Хиираги, бессильно лежащего прямо на тренировочной площадке. Неподалеку валялись и демонические орудия — поверх снайперской винтовки валялся его меч, Махиру. Глен только скрипнул зубами от злости, затем походя к Хиираги и бережно подхатывая того на руки. — Прости, Шинья… Шинья лежал на руках Глена не понятно в каком состоянии, ни живой, не мертвый. Только легкая бледная рука прикрывала живот, на котором были отметины от когтей Махиру. Все же, мельчайшая частичка Хиираги присутствовала и как-то глухо, как через воду слышал голос своего любимого. Он хотел бы открыть глаза и сказать, что все хорошо, но он не мог. Сил не было. Юноша еле поднял бледную и окровавленную руку и коснулся щеки Ичиносе. — Живой… — тихо вздохнув и взяв в руки обоих демонов, Ичиносе быстрым шагом направился к себе — в лазарете все бы уже давно засмеяли «шлюху хииражскую», а подобного было совсем не нужно как Глену, так и слабому Шинье. Уложив паренька за постель уже в своих апартаментах, подполковник едва ощутимо прикоснулся к раненой руке, касаясь губами запекшейся крови на белой коже. Юноша дернул веками, пытаясь сжать руку в кулак, но и на это сил не хватало. Шинья лишь начал хрипло кашлять и тяжело дышать, поворачивая голову на бок. — Г-глен… — еле слышный, но такой же мягкий и добрый голос послышался с искусанных и потрескавшихся губ блондина. — Прости… — прикоснувшись к окровавленным губам своими, Ичиносе едва проник меж них языком, лаская десны и нежно поглаживая любовника по голове. Нашарив дрожащей рукой таблетку обезбаливающего в нагрудном кармане, брюнет приподнял голову Хиираги, помогая выпить лекарство. Тот еле проглотил лекарство, продолжая ооочень слабо отвечать на поцелуй, кладя руку на плечо Ичиносе и тихо вздрогнув от боли. Не нужно было делать это так резко… Он покашлял снова и приоткрыл глаза. Мужчина осторожно потрепал Шинью по пепельным волосам, легко касаясь истерзанной шеи и тихо вздыхая… почему он был так слаб?! Махиру, ведь этот демон могла убить генерал-майора буквально двумя словами, о чем частенько напоминала ему в кошмарах. Черт… ему точно нужно было подумать раньше обо всем этом, нужно было продумать и то, что демон к вечеру начинает рваться сильнее и ослабевшее действие наркотика больше не способно его сдерживать. — Что… я вчера тебе сделал? — голос дрогнул, стоило вновь окинуть взглядом хрупкое тело. Мужчина быстро вздохнул, отводя бездонные глаза и снова прикрывая их. Он хотел бы сказать, все то, что его демон сделала с ним, но Шинья побоялся того, что у Ичиносе сердце в пятки уйдет. — т-тебе правда интересно? — хрипло спросил генерал-майор, снова вернув взор своих глаз на Глена и снова коснулся его щеки бледной рукой. Он не хотел, чтобы его любовь волновалась, но, даже сам Хиираги начал волноваться за себя. К тому же, ему осталось жить не так много. — Если не хочешь — не говори, — тихо вздохнув и вновь прижавшись губами к израненной коже, Ичиносе едва лизнул окровавшенную поверхность, укладывая обессилевшего любовника на постель вновь и отстраняясь. В нижнем ящике на всякий случай лежали бинты, а также та дрянь, которая могла погрузить Хиираги в долгий и крепкий сон — как раз на столько, чтобы все раны затянулись благодаря демонической регенерации. — ну… ты меня, точнее Махиру искалечила катаной, а после как видишь высосала мою кровь, — он отодвинул волосы, спадающие ему на плечи и показывая две ранки. — после же, она воткнула когти в мой живот. — Шинья убрал руку с живота, уже открывая Ичиносе взор на дырки, которые даже еще не перестали кровоточить. — А потом, грубо говоря, ты меня изнасиловал… кстати, где моя винтовка? — Всадник тебя подери, рядом с тобой твоя винтовка. — легонько щелкнув идиота-солдата по лбу, Глен быстро забинтовал все раны. Немного пришлось повозиться с плечом — уж очень сильно оно было разодрано, Бьяккомару, несмотря на то, что был черным демоном, сможет заживить повреждение далеко не сразу. Кое-как остановив кровотечение и взглянув на бледного Хиираги, Ичиносе поднес к губам того пузырёк со снотворным: — Если понадобится — напою силой.  — Да подожди ты, — тот глянул на него и притянул к себе за ворот и резко поцеловал, умело выхватывая из рук пузырек со снотворным, и после нескольких секунд приятного поцелуя, он отстранил от себя Ичиносе и сам выпил снотворное, осторожно укладываясь на постели и взглянув на винтовку, медленно притянув ее к себе и освобождая место Глену. — есть планы, или полежишь со мной? — Дурак ты, ой дурак… — опустившись на край кровати и мягко поглаживая любовника по растрепанным волосам, мужчина легко улыбнулся. Осторожно накрыв Хиираги одеялом — к счастью, лежало неподалёку, да и, обнаженным любовник бы быстро замёрз даже в тёплой комнате — брюнет швырнул ненавистную катану в сторону, под тихий смех внутреннего демона. — взаимно, Ичиносе. — Хиираги довольно улыбнулся, и зевнул, после начал засыпать, поудобнее устраиваясь на постели. Перед тем как уснуть, блондин положил свою руку на колено Глена, но она подрагивала не понятно от чего, то ли от страха, то ли от холода. Было не ясно. — Спи уже, дурное создание… — тихо прошептав и от чего-то сжав бледную руку, Ичиносе вновь едва слышно вздохнул. Нужно было заявиться в лабораторию и устроить капитальный разнос всем тем умникам, что утверждали, якобы сыворотка может сдерживать демона более трех дней. Да ничерта она и одного дня не выдерживала! Шинья уже сладко спал. Он появился там, где был его демон. Он лежал рядом с ним, точнее даже на нем, а тот обнимал его хвостом. Шинья чувствовал приятное тепло, а еще постепенно ощущал как раны начали очень медленно затягиваться. Стало становится легче, но Бьяккомару не смог излечить Хиираги полностью. Он излечил все, кроме раны на плече, даже дырки на животе он смог затянуть, но не истерзанное плечо. Наблюдая за мирно посапывающим Шиньей, за тем, как постепенно зарастают все раны, разглаживается лицо и тяжелое прежде дыхание становится ровнее, Глен вновь улыбнулся, склонился над спящим и коснулся губами вспотевшего виска, убирая растрепанные пряди с виска и прижимая к себе хрупкое тело, про себя ругая слабость перед демоном. Шинья стал просыпаться, попрощавшись с демоном. Ненадолго конечно. Он открыл глаза, пытаясь сформулировать взгляд, увидев до сих пор сидящего рядом Глена, который прижимал его к себе, Хиираги выдавил из себя улыбку. — я думал, ты уже ушел… — Надейся дальше, Шинья… — тихо вздохнув и поцеловав парня в губы — легко, но чувственно, закрывая уставшие глаза — Ичиносе растрепал прилизанные пряди, послав всю укладку к чертовой матери и всем прародителям. Сейчас он был рад тому, что пассия пришел в себя, да и чувствует себя более-менее нормально. — Как рука? — конечно же, демон мог залечить залечить рану далеко не сразу, но сейчас меньше всего хотелось просить мучительницу Хиираги исцелить блондина до конца. Шинья поднялся, отвечая на поцелуй и осторожно поваливая Ичиносе на кровать, ложась на его грудь и укладывая на ней же голову. — Бьяккомару не смог исцелить рану на плече, потому что истратил силы на остальные. после того как восстановит, излечит мою рану, а так… она болит, не очень сильно, но все же. волосы попадали на грудь Глена, а Хиираги снова слабо улыбнулся, прижимаясь телом. — До этого времени никуда не выйдешь… особенно на задания. Аристократы подождут. — юношу легко хлопнули по щеке, едва тот решил отшутиться и попытаться сказать что-то в стиле «бывало и хуже». Куда уж хуже, ведь любовнику было больно физически и морально — Хиираги Махиру умела унижать, втаптывать в грязь. — ну Ичиносе~ — протянул фамилию любимого Шинья, поднимая голову и вызывающе взглядывая в глаза подполковника. — я не хочу сидеть тут, как пожизненно заточенный. — как-то обиженно, но наигранно пролепетал блондин, усаживаясь на ноги брюнета и оглядывая его. — Пролежишь пару дней, лентяй, ничего не будет! — укусив парня за шею, не сильно, но болезненно, Ичиносе прижал хрупкое, сонное создание к себе, срывая с губ тихие стоны. — И никто тебя не пнёт на военные действия… пропадаешь на пару дней. Отовсюду. Возражения не принимаются. Тот тихо и хрипло простонал, сжав плечи Ичиносе и вставив свое колено между его ног, чтобы стало удобнее (агада). — какие мы сразу стали грозные, я не хочу лениться., а ты наверное как обычно одного меня тут оставишь. — Оставлю. Если будешь выделываться. — коротко отчеканив в ответ, мужчина, совсем не напрягаясь, повернулся набок и резко поднялся, заставляя блондина потерять равновесие и чуть не упасть носом на мягкую постель. Благо, Ичиносе поймал дурного любовника, тут же притягивая к себе и лениво, медленно поглаживая обнаженного Хиираги по спине, проворно пересчитывая все позвонки пальцами. — Если будешь сопротивляться — вырублю и буду прав. Тот недовольно дернулся, уткнувшись в грудь мужчины и закрыв усталые глаза, полностью отдаваясь касаниям теплых рук брюнета и даже не в силах что-то возразить. — в чем ты будешь прав? — блондин открыв глаза, взглянул ими в глаза возлюбленного, прижимая руки к телу. — Угадай с трех раз, белобрысая морда. — Хиираги немного грубо уронили на кровать, отходя к шкафу и выуживая оттуда любимую серую кофту — Глен прекрасно знал, что именно ее любил носить любовник, когда находился в его апартаментах. И чаще всего именно её с веселой улыбкой и приятным слуху смехом тибрил у беззлобно ворчащего Ичиносе. — сейчас будет то, о чем я думаю? — Хиираги нахально улыбнулся, лежа на кровати поперек и осторожно сгибая колени. Он уже и забыл, что обнажен, только что осознав это, он чуть смутился, а представив как это выглядит со стороны, рассмеялся и прикрыл глаза, расправляя руки как крылья. — Я не знаю, о чем ты думаешь, белобрысый извращенец. — накинув на плечи юноши теплый серый свитер, подполковник опустился рядом с любовником, дотрагиваясь до порозовевшей щеки и тонких искусанных губ, стараясь поймать каждое мгновение, запомнить каждый изгиб тела, выражение лица. Ведь кто знает — может, уже через неделю его пассия будет убита или попадет в плен к вампирам? — я даже не думал об этом… — с легкой обидой в голосе ответил генерал-майор, решив все же одеть свитер, который был на пару размеров больше, но это ничего. В нем все равно было удобно щеголять по апартаментам любовника и заходить в комнаты, просто осматривая все, но он уже миллион раз все обошел, поэтому было уже не интересно. тут лицо шиньи сменилось на грустное и он отвел голубые глаза. — о чем ты думаешь? — О том, какого демона ты грустишь. — парня легко поцеловали в щеку, ложась рядом и приобнимая за плечи. Раненую руку Ичиносе старался не тревожить, нежно поглаживая чуть выше раны и вдоль шеи, на месте бывших укусов, прижимаясь губами к щеке, виску, векам любовника, касаясь длинных белых ресниц, таких красивых, словно девичьих. белобрысый глупо улыбнулся и приобнял в ответ, прикрывая глаза и тихо вздыхая от столь прекрасных ласк, а после осторожно зарылся пятерней в волосах Ичиносе, перебирая черные пряди и слабо улыбаясь. — какой ты прекрасный, когда злишься… Ты точно дурак. — щелкнув блондина по носу, Глен едва заметно поднял уголки губ, наблюдая за Шиньей — его Шиньей — с нежностью, со светлым чувством в груди, не перестающим радовать его. Такой милый, хрупкий… как же хотелось, чтобы всё с самого начала катастрофы, с самой смерти пятерых его друзей было сном. И он хотел сейчас проснуться в том мире, где нет войны, разрухи, мир не повержен хаосом, и Хиираги не придется умирать через два года. — зато твой дурак. — устало пробубнил Хиираги и почему-то снова начал засыпать. Так хотелось находиться в его обьятиях всегда и никогда его не отпускать, даже тогда, когда нужно было идти на специальное задание. — Ну конечно же, у других ведь такой не прожили года. — усмехнушись, Ичиносе накрыл юношу одеялом, любуясь умиротворенным лицом белобрысого стрелка, тем, как ресницы едва подрагивают, грудь почти незаметно вздымается, а непослушные пряди вновь разметались по подушке. Блондин мирно посапывал, утыкаясь носом в грудь Ичиносе и немного улыбаясь во сне. Тут он снова попал к Бьяккомару, смотря на него. «Шинья, мне потребуется намного больше сил, чтобы исцелить тебя от этой раны» — демон медленно подходил к Хиираги и кивнул в сторону плеча, юноша прикрыл глаза и провел рукой по ране, а после взглянул на демона, который ложился, Шинья лег на белую шерсть Бьяккомару и в очередной раз вздохнул, смотря вверх. — Шинья, до сих пор спишь? — склонившись над юношей, Ичиносе едва слышно выдохнул вопрос тому на ухо, прикусив чувствительную косточку и тут же отстраняясь — любовник действительно спал, очень крепко и, судя по всему, пребывал в своем внутреннем мире, ожидая, пока белый тигр исцелит его тело. Все так и было. В реальности Шинья беспечно спал, лишь иногда ворочаясь, а внутри себя он ожидал, когда эта болезненная рана затянется. Демон излечил ее почти до конца, но вновь не хватило сил для полного исцеления и Хиираги проснулся, глядя в фиолетовые глаза. — надеюсь, ты не поступишь со мной больше так, ибо Бьяккомару снова не смог излечить меня до конца, Ичиносе… — Прости, котёнок… — ласково поцеловав любовника в щеку, мужчина устроился рядом, сняв форменную дрянь и стянув сапоги, оставаясь лишь в черных брюках и рубашке. Шинью притянули к теплому телу, вытаскивая столь милого после сна, напоминающего кота солдата из-под одеяла. Хиираги улыбнулся, ложась рядом и осторожно укладывая голову на груди брюнета, еле слышно всхлипнув от легкой боли в плече и прижался, уже шире улыбнувшись. — люблю тебя… — И я тебя, дурной Хиираги. — не оставшись в долгу, улыбнулся подполковник, едва ощутимо щелкнув лежащего на нём блондина по носу. Красивый, милый, такой хрупкий, кажущийся слабым несмотря на физическую подготовку и очень, очень сильного демона. — сам ты дурной. — Шинья рассмеялся, резко захватив в плен руку Глена и сжал ее в своей, довольно прикрывая глаза, а после отпустил, проведя по щеке.