***
— А когда вы умудрились потерять Ангелочка и Гэндзи? — удивленно спросила Трейсер, наконец включаясь в разговор старых друзей. Вильгельм, собирая волосы в хвостик, кашлянул, стараясь спрятаться от неловкого разговора за торшером. Эхо, также недоуменно поворачиваясь на столешницу, заметила там целый набор из различных клинков, ножей и сюрикенов: — И правда. Бригитта отлучилась в мастерскую, чтобы выправить меч Гэндзи, а он сам испарился. Как это могло произойти, ведь я была в режиме разведки все это время… — улыбнувшись, Уинстон включил телевизор, пытаясь понять, чем они могли помочь остальному миру: — Если Шимада захочет, его не найдет даже самый продвинутый робот во вселенной. Не принимай на свой счет, — выключаясь, искусственный интеллект потушила свой лицевой интерфейс, уходя на подзарядку и в раздумья. Окстон же, прыгнув на диван, легкими движениями ног скинула с себя тапочки, потянувшись: — Если будет что-нибудь интересное — то разбудите меня, хорошо? Ну, или когда эти двое вернутся со своей ночной прогулки по Парижу… О-о-ох, я бы тоже не отказалась от такого… — причмокивая губами, юный агент погрузилась в детский сон, наполненный лишь мечтами о далеком доме. До той поры, пока ее мохнатый друг не найдет канал, посвященный Бразилии…***
Вездесущие голуби серо-белой волной заполнили большую часть территории Марсового Поля. Множество туристов или простых прохожих, уже привыкших к этой крылатой напасти, банально не обращали внимания на подобные мелочи. И это было действительно не так сложно, если буквально на твоих глазах возвышалась Эйфелева Башня. Когда ее старый каркас стал сходить на нет, было принято решении о его реконструкции, дабы хоть как-то сохранить народное достояние. И теперь, пускай и потеряв часть своей древней истории, она сияла опорами из твердого света, поставщиками которого была корпорация «Вишкар». Освещенные этим матово-голубым свечением, множество пар спокойно созерцали всю красоту и величие Франции, сосредоточенных в этой самой Башне. Эти взгляды, наполненные восхищением, эти открывающиеся рты… — Так забавно наблюдать за этим. Как люди могут быстро привыкнуть к случившимся трагедиям. Буквально вчера их терроризировал Нуль-Сектор, а сейчас… Они вновь и вновь возвращаются сюда, чтобы стать более целостными и более одухотворенными. Разве это не прекрасно? — спросила Ангела, пока ее собеседник молчаливо крошил пальцами хлеб. Но, к его сожалению, даже голуби ощущали исходившую от него угрозу и не спешили кормиться рядом. Хмыкнув, Гэндзи натянул капюшон еще больше, старательно пряча изувеченное лицо. Он не произнес почти ничего после своего возвращения. Зачем, если слова были излишни? Просто хотел защитить то, что ему дорого — друзей и товарищей, попавших в беду и призвавших его на помощь. Кто, если не он? Тот, кто поклялся защищать мир от подобных угроз? «Blackwatch» остался позади, также, как и все воспоминания о нем. О том времени, когда убийства на долгие месяцы стали его единственным методом. Те дни, которые старательно вычеркивались из памяти. Но Учитель говорил ему, что даже плохие моменты формируют настоящую оболочку человека. И внутреннюю и внешнюю. Именно поэтому спустя столько лет он продолжал чувствовать все то же самое, что и в первые дни их знакомства: — Они стремятся к гармонии, нельзя их винить за это. Человеческая натура устроена так, что люди желают находиться на дистанции от любого диссонанса, пускай и такого большого, — вертолеты продолжали парить над закрытым кварталом, убирая оледенелые останки уничтоженного Гиганта. Циглер, услышав от него хоть что-то, улыбнулась, приближаясь к его металлической ладони: — Тогда почему ты решил вернуться? Что побудило тебя буквально ворваться в это море диссонанса? — смотря на сияющую в ночи плитку, заполненную несъеденными крошками, Шимада осторожно сжал пальцы блондинки: — Уверен, по той же причине, что и ты, — краснея, швейцарка вытянула затекшие от долгого перелета ноги. Кажется, «Валькирия» становится ей совсем не в пору, как бы это не было обидно. Пора провести тотальный ремонт… Попросить Бригитту? — В тот день я проводила обычный день в больнице. После объявления «Overwatch» вне закона мне стало крайне тяжело находить подходящие места для работы. Но желание помогать людям превосходило любые возникающие риски. В этот раз меня приютила уютная Греция, как раз в том месте, где я бывала в детстве… — Ты говорила про это. Тогда, на базе в Швейцарии, — произнес Гэндзи, пока ветер трепал его просторную одежду. Крайне тяжело скрываться от посторонних глаз, будучи киборгом. Поднимая бровки, женщина кивнула острым подбородком: — Я польщена, что ты помнишь такие подробности, правда, — его не скрытое броней лицо повернулось к ней, пока металлическая челюсть сказала: — Я помню каждый наш разговор, Доктор Циглер. Потому что они были единственным, что спасало меня от поглощающего тело страха и уныния. Возможно, именно из-за них мне становилось чуточку легче, — вернувшись к Башне, мужчина закрыл искусственные глаза, пока его собеседница покраснела еще больше: — В мою палату ворвались несколько бойцов «Когтя», неизвестно как появившихся в небольшой больнице. Пытались схватить меня, но… Один из них снял шлем и просто застрелил каждого, оставляя в живых лишь одного Доктора, — недоуменно нахмурившись, Шимада спросил: — В «Когте» есть предатель? Или все это было лишь спектаклем? — пожав плечами, Циглер продолжила: — Он только сказал, что здесь больше оставаться нельзя и пытался меня вывести, расчищая дорогу. Все время приговаривал, что уже один раз виделся со мной на одном из Съездов ООН. Просил называть его просто «Батистом», после чего дал небольшой планшет и исчез, посадив меня на первый же самолет. В нем я и нашла информацию о нахождении Уинстона и остальных. Вот и вся история. Как же ты нашел нас? Взглянув на живую конечность, бывший оперативник сжал кулак, расслабляя его. Проверял что-то? — Я отправился в странствие, что привело меня к Духовному Наставнику. Тому, кто подсказал мне правильную дорогу в принятии себя самого. И теперь даже мое тело не служит тюрьмой из металла и страха, — прикусив губу, Ангела спросила: — Ты ведь возвращался в Японию, да? — кивнув, киборг хрустнул шеей: — Именно. Там я встретился со своим Братом… — Он… Он жив? — обеспокоенно оборвала его швейцарка, пока ее ногти побелели от натуги. Но тут же успокоились, как только заметили улыбку: — Да. Я больше не тот, кем был прежде, Ангела. В моей душе нет места для мести или ненависти. Есть только новый полет и пламя, которое будет защищать дорогих мне людей. И я дал понять это и Хандзо, предоставив ему выбор. Что именно он решит — лишь на его совести. Но что я точно смог раздобыть, помимо спокойствия — это сеть базы данных моей семьи, хранившая в себе крупицы информации о всех нелегальных действиях Уинстона и компании. Так я добрался до Парижа и так я оказался здесь. С тобой и… — замолчав, младший Шимада лишь помог подняться своей спутнице, продолжая удерживать ее теплую ладонь. Сейчас их команда снова была вместе. Семья собралась, чтобы вновь спасти мир. И этого ему было достаточно. Усердно стараясь спрятать колчан со стрелами под видом обычной сумки, мужчина с щетиной на лице постоянно наблюдал за этой парой. Держался на расстоянии, пытаясь что-то разузнать. Его путь был таким же долгим, как и Гэндзи. И теперь, когда он увидел, за что по настоящему сражается его Брат, Хандзо усмехнулся, пускаясь за ними вслед: — Командует обезьяна, да? Во что ты стараешься меня впутать?