Писалось под The Hatters - Я твой.
~
Юра совсем не такой, каким вы все видите его на сцене концертов и в видео. Иногда даже там, кстати, он проявляет свою настоящую сторону, более мягкую и какую-то даже запуганную, вечно всеми обиженную. Я всегда замечал такие вещи за ним ещё в начале нашей дружбы, после создания группы. Теперь на концертах он весь из себя брутальный, хватает меня за волосы, жмётся ко мне, целует Аню, танцуя с ней и обнимаясь, ведёт себя максимально развязно. А вы привыкли, это же брутал Юрий. Но для меня он уже давным-давно Юрка. Юрка, который может, даже не замечая этого в себе, закинуть ногу на ногу, обхватить ладонями в замке колено, начиная медленно покачивать стопой. Словно кокетливая девица в баре, честное слово. Часто я даже сдерживаю смех от такого его вида, улыбка сама появляется на моём лице, стоит мне только посмотреть на его позу. Смотря каждый его влог (зачем - сам не знаю, ведь почти в каждом я сам принимаю участие), я замечаю за ним ещё больше довольно показательных вещей, которые я не могу увидеть, т.к так он часто ведёт себя с другими людьми. Где-то Юра у нас брутал и может позволить себе поиграть бровями на камеру, а где-то правда как зашуганный зайчонок, он сводит бровки домиком, его голос дрожит, он нервно смеётся, произнося: "Ну зачем ты такие гадости говоришь?". Ох уж этот взгляд, каждый раз пытаюсь меньше ухмыляться, пока потягиваю сигарету, сидя в кресле с ноутбуком на коленях, видеть Юрца с таким уязвимым щенячьим взглядом с каждым разом всё приятнее. Ощущается, словно какой-то триумф над всем и всеми. И даже не спрашивайте меня про фанфики. Читал я одну такую...историю? Визуальное Псковское порево чистой воды, но весь процесс я сдерживал ироничный смех. Всегда было интересно, почему все думают, что я обязательно нижний? Разве не очевидно, что то, что мы делаем или не делаем на сцене и что мы делаем или не делаем вне неё, - это совершенно разные вещи. Вообще, изначально инициатором всего того, что сейчас происходит между нами, был Юра. Не было никаких вот этих ваших сопливых признаний, цветов, подарков. Был только один поцелуй за хорошо проделанную работу в студии, когда мы записывали материал для некоторых песен вдвоём. Поцелуй в губы, такой, знаете, какой-то благодарный и хвалебный что ли. Потом ещё один. И ещё один. Он, наверное, в тот момент сильно захмелел и эмоции накрыли, я не знаю. Но, естественно, терпение моё тоже не железное. Как в том меме: встал, уверенно подошёл...потянул к себе за плечи, поцеловал. А потом тишина. Почти неделю мы не говорили об этом, я даже уверен, что он понадеялся, что я забыл или вообще даже не помнил об этом, но не настолько уж мы были пьяны в тот вечер. Естественно, через неделю моя совесть дала слабину и я просто выкинул что-то вроде: — Тебе нравится со мной сосаться? - по-моему, я так и сказал... — Да привык я просто, - будто знал, что я спрошу, он ответил мне тут же, поняв, о чём я говорю. — К чему? - честно, тогда я правда не понял, но я никогда не отличался быстрой догадливостью в делах сердечных. — Ну блять, - слушать то, как он матерится, всегда смешно, но в серьёзных ситуациях приходится сдерживаться. - Ну да, нравится, и что?... Он снова очень быстро сдался и в тот раз. Но, конечно, сейчас я понимаю, что не зря надавил, потому что после нескольких месяцев долгих поцелуев в гримёрке или в отеле после выступлений, Юра наконец начал думать о том, чем мы вообще занимаемся и к чему это всё идёт. В поцелуях я, кстати, до сих пор в конце-концов оказываюсь ведущим парада, наклоняю его или просто начинаю активно трогать там, где он любит, чтобы его трогали. Как и говорил, вне сцены и видео мы совсем другие. Потом мы переехали друг к другу. Точнее, я переехал к нему. Сначала это было под предлогом новых песен и текстов, вместе у нас часто получается по нужным темам написать хороший текст. Но потом в процессе уже и я перестал сдерживаться, мне вдруг захотелось чаще подходить к нему сзади, пока он пьёт кофе на балконе, покуривая, обнимать под руками, прижиматься губами к его шее, пока он ощутимо вздрагивает, зевая спросонья. Не люблю думать о таком, но наши "отношения" завертелись как-то сами собой. Почти никакой романтики, что нам обоим, в принципе, до сих пор душе. Зачем все эти сопли, правильно? Вместе смотрим футбол и какие-то совершенно посредственные боевики, можем играть в приставку, потом, заиграясь, мы уже дерёмся по-настоящему, огрызаясь и крича друг на друга. В конце обычно просто смеёмся, целуемся и прочие милые вещи, которые вы так любите... Думаю, стоит перейти к самому интересному... Когда я допечатал эти строчки в специальном окне фикбука, я задумался, стоит ли вообще продолжать. Рассказывать все эти личные вещи и в принципе то, что мы никогда не занимались этим по-настоящему. Передёргиваем друг другу временами, когда нужно и настроение есть, но...проникновения никогда не было. — Пашок, я дома! - громко хлопнув дверью, прокричал мне Юра из прихожей. Запаниковав, я быстро нажал комбинацию кнопок "Ctrl + f4" на клавиатуре, вкладка с сайтом тут же закрылась, не оставляя мне никаких шансов на то, что я смогу сохранить то, что написал. Но страх спалиться перед Юрой, что я под прикрытием очередного "POV" фанфика пишу о нашей личной жизни фанатам, был гораздо сильнее, чем желание выплеснуть всю эту информацию хоть куда-то. — Привет, Юрок, - топая по деревянному паркету, быстро подхожу к нему и, приобняв одной рукой за талию, целую в щёку. Люблю так делать, как заботливая хозяюшка. — Пожрать чонить есть? - выдохнул он, я даже немного обиделся, признаюсь. Как будто больше нечего спросить, когда домой приходишь. — Есть, вчера же плов готовил... - как он мог забыть? Мой плов - это же пища Богов. — Хорошо, - его глазки чуть заметно сверкнули, я наконец получил ответный чмок в губы. - Сегодня репетиция в студии...идёшь? — Спрашиваешь! Я, вообще-то, тоже член группы, - воображать, поправляя в это время причёску, мне нравится, не могу с этим ничего поделать. - Да и с тобой я хоть на край света, дорогой мой. Тянусь к нему за поцелуем, снова удерживая за талию, но он отталкивает, смеясь. — Что? - искренне делаю вид, что не хочу заразиться его смехом, лицо кирпичом. — Иди разогрей мне поесть, пожалуйста, я очень голодный, - упираясь мне в плечи, Юра быстро увеличивает между нами расстояние, это всё ещё обижает. — Съешь меня тогда, - выпалил я первую шутку, которая пришла в голову. — Я, конечно, всегда хотел попробовать твой орешек, но... - он шлёпнул меня по заднице всей ладонью, пальцами ощутимо сильно сжимая мышцу, от чего я тихо и совершенно невольно зашипел сквозь зубы. - Но сейчас я правда голоден...давай, хозяюшка моя, на кухню... Я, конечно, всё понимаю, я хорошо и вкусно готовлю, но почему он так обольщается, что я делаю это для него? Если бы готовил он, нам бы банально нечего было есть, потому что он не умеет этого делать. Но мясо, конечно, получается у него шикарное, это я даже отрицать не пытаюсь. Обычно мы ели в тишине, так что, это не вызывает у нас особого дискомфорта. Мы проводим слишком много времени вместе, чтобы не знать или не догадываться о том, как прошёл наш день. Но именно сейчас тишина и звон вилок о тарелки почему-то давит на сознание, хочется что-то сказать, но ни к какой теме не подступиться. Может, на моё настроение повлияло всё то, что я прочитал. Чувство какой-то несправедливости, когда везде тебя описывают, как какую-то сучку с течкой, а Юра такой весь альфа-самец, требовательный и доминирующий. Задумавшись, я даже не заметил, как Юра уже доел свою порцию плова, унося обе наши тарелки в раковину. — И вся посуда в раковине... - выдохнул он, пока я вставал со своего стула, скрипя его ножками по плиточному полу кухни. - Чем ты вообще занимался сегодня? — Да ничем особенным, - дыхание и сердцебиение частое, в ушах начинает тихо звенеть, будто от белого шума в старом телевизоре. Подхожу к нему со спины, снова привычно обнимаю и утыкаюсь в затылок носом, не зная, как справиться с навязчивыми и, возможно, совершенно сейчас ненужными идеями. Юра не обращает на меня внимания, спокойно моет посуду, иногда устало вздыхая. Поддавшись моменту, начинаю целовать его затылок, короткие волосы за ухом. Ноль реакции. Хорошо...Может, с ним сработает что-то, что почти всегда работало на девушках? — Хочу тебя, Юр, - выдыхаю ему на ухо это максимально томно, тихим низким голосом. — Паш, на репетицию через два часа, - он старается выглядеть неприступным, но голос у него дрожит, он почти выпускает тарелку из рук, успевая перехватить её. - Собирайся там, все дела... — Юра, ты слышишь меня? - чуть сильнее прижимаю его к себе, чуть наваливаясь. — Слышу, Паш, - выдохнул устало Юра. - Чего ты хочешь от меня? — А ты сам как думаешь? - медленно покачиваюсь, кладя подбородок на его плечо. — Понял тебя, - хохотнул он. - Давай обо всём поговорим после репетиции, ладно? Я не хочу всё время думать о том, что у меня стояк, а вокруг парни...давай, отстань уже, изврат... Естественно, пришлось отстать, он же в таком состоянии больше ныть будет, больше времени потрачу. На репетиции, несмотря на его слова, чувствовал себя максимально нетерпеливо я. Иногда я слишком долго смотрел на то, как он играет на скрипке по написанным им же нотам, многие замечали это и со смехом просили взять себя в руки. Естественно, они ни о чём не догадываются. По крайней мере, я очень надеюсь на это, не хочется думать ещё и о том, что придётся скрываться ото всех. После репетиции мы с Юрой ехали на его машине, он быстро забежал в ближайшую аптеку, вернувшись оттуда с маленьким белым пакетиком, озираясь по сторонам. Как только мы ступили за порог, он тут же впечатал меня в стену, сильно давя на грудь одной ладонью. Обычное дело, мы тоже не совсем чайники в этом, но в ответ я взял его за плечи и, сильно толкнув в сторону, поменялся с ним местами, ставя руки по обе стороны от его лица, целуя с максимальной отдачей. — А ты вообще знаешь, что делать надо? - вдруг спросил он меня, разорвав поцелуй. — Ну...не думаю, что это отличается от анала с женщиной, - я даже свёл брови в неуверенности. — В смысле? Ты типа правда знаешь? - Юра хохотнул. — Смирнова не такая простая, какой кажется, - не хотелось мне прямо сейчас говорить с ним об этом, конечно. - Да и ты, наверное, с пушком на лице, не только в миссионерской...Так, мы обо мне будем говорить или, может, займёмся делом уже?... Совместными усилиями мы пришли к выводу, что стоит посмотреть какие-нибудь видео и просто сделать всё по аналогии. По очереди сходив в душ, достали бутылку хорошего казахского коньяка, привезённого мной из Алматы, и, поставив перед собой ноутбук на кофейный столик в гостиной, выпили первую стопку "для храбрости". Честно сказать - то, что я видел, мне не особо нравилось, если вообще нравилось. Мы открыли даже не самую жёсткую версию гей-порева, а моё лицо так и норовило скорчить гримасу непонимания и неодобрения. Странные, слишком уж изощренные позы, в которые выгибались парни снизу, не привык я видеть мужчину в подобном положении. Единственное, что было нормальным - это догги и то потому, что это, по сути, самая простая поза. Но в моей голове всё ещё часто возникала эта мысль: "Бля, это реально мужики...". Рефлексы, наверное. — Так, короче, ладно, - резко поставив на паузу видео, Юра повернулся ко мне, его лицо было максимально красным. - Давай как-нибудь сами разберёмся, без этого всего...тем более, ты уже знаешь, что делать, будешь говорить... По его лицу я сразу понял, что ему тоже не особо понравилось увиденное. Да и по реакции наших тел это вполне можно было понять, ни у одного из нас даже не поднялся. В кровати мы сначала просто целовались, трогая, будто впервые изучая друг друга. На Юре нет только футболки, а я уже чувствую себя совсем по-другому, его домашние красные шорты уже совсем по-другому на нём сидят, по-другому обтягивают его задницу. И почему именно он способен вызвать у меня подобные эмоции и ощущения? Не кто-то другой, а именно Юра Музыченко... Через пару минут прелюдий и долгих ласк мы наконец разделись. Юра выглядел, на удивление, максимально уверенно, заставляя меня коротко облизывать губы от того, как они быстро высыхали в этой атмосфере. — Что дальше? - кивнул он, мы сидели на коленях друг перед другом, рассматривая друг друга, я не мог отказать себе в том, чтобы окинуть его изучающим взглядом. — Дальше нужно подготовить того, кто будет снизу, - почему произносить подобное я могу без какого-либо стыда?... — Хорошо, я... - он поднял с пола тот самый пакетик из аптеки, переворачивая его и оставляя его содержимое между нами. - Вот...в аптеке я спросил, что нужно для такого первого раза...фармацевт сказала, что как можно больше смазки и постоянно спрашивать её о её ощущениях. — Настолько натуралы, что можем многое себе позволить, - вспомнил я, смеясь. — Точно, - Юра издал тихий смешок в ответ. - Ладно, давай уже начинать... Мне самому хотелось как можно быстрее приступить к главной части этой ночи. Честно, в этот момент я почувствовал себя каким-то подростком, который первый раз видит перед собой голую девушку. Потому что ощущения от полностью обнажённого Юры перед собой были примерно такими же, чуть выше пупка заныло. Давно такого не было... Юра быстро потянулся ко мне, поваливая на кровать и ложась на меня сверху. Когда он стал уверенно двигаться к моей заднице, меня будто кипятком ошпарило, я нахмурился и с силой толкнул его в грудь. — А вот сейчас стоп... - в моей голове не укладывались мысли, которые её посещали, я пытался понять, что происходит. - Не говори мне, что ты думаешь, что я тебе в задницу дам... — Что? Я думал, это и был твой план, - Юра тоже выглядел максимально озадаченным и будто обманутым. - Затащить меня в постель и типа...вот... — Ты ебанулся, Юрец? - захотелось заржать от всей абсурдности происходящего. Но в этот момент вдруг пришло осознание, что даже он воспринимает меня, как того, кто априори снизу. Снова чёткое чувство несправедливости и непонимание вернулись ко мне, я сильно закатил глаза. — Ты же совсем не такой, Юр... - я мотаю головой, выпуская смешок и начиная двигаться в сторону Музыченко. - Не такой, каким хочешь всем показаться. — Паш, - замялся он, подаваясь назад, не давая мне другого выхода, как резко, но не слишком сильно схватить его за шею, притянуть одной рукой его лицо к себе, а второй рукой начать поглаживать поясницу. - Ты же совсем не знаешь, какой я в постели... — Да ну? - из груди снова вырвался смешок. - То-то ты постоянно ко мне жмёшься, когда я тебе дрочу, стонешь мне в ухо. Я же тебя знаю даже лучше, чем ты сам себя знаешь. Естественно, всё, что я говорю, - это провокация, но достаточно качественная, чтобы загнать Юру в угол, вогнать в краску, заставить потерять бдительность. Снова воспользовавшись моментом, я быстро сбрасываю его с себя, переворачивая на живот и садясь на него сверху, вжимая за плечи в кровать. — Передо мной хоть не красуйся, - мне всё ещё было забавно видеть такие странные попытки Юры доминировать, он буквально сразу же смиренно расслабил тело, перестал брыкаться. — Пожалуйста, Паш, будь аккуратнее только, - единственное, что он мне сказал перед тем, как я, поцеловав его в висок, начал подготавливать его. Ненавижу всякие сопливости, но правильно говорят некоторые, что чего бы мерзкого не было связано с твоим любимым человеком, ты либо не замечаешь этого, либо превращаешь в изюминку. Юра не говорил ничего, было слышно только его тихое, но частое дыхание. Иногда он только вёл лопатками, вжимаясь лицом в подушку, которую уже успел себе взять, чтобы обнимать её. — Всё нормально? - Юра только быстро закивал мне, я не видел его лица, и это было самым болезненным. Совершенно не хотелось торопиться, уперевшись в кровать руками, как будто я собирался отжиматься, я делал всё максимально медленно, слушая реакцию Юры на каждое движение. Сначала даже мне было неприятно, когда даже с большим количеством смазки и презервативом, он не переставал зажиматься, всё ещё сводя лопатки и пыхтя в подушку. Наконец, когда я смог нормально двигаться, нам обоим, судя по тихим вздохам Юры, стало немного полегче. В один момент он резко оторвал голову от подушки, громко выдыхая, заметно сдерживая стон и ударяясь затылком о мой подбородок. — Что такое? - я правда сильно забеспокоился, но это чувство отступило, когда я почувствовал чёткое движение навстречу. Юра ничего не говорил даже в процессе, только тихо и протяжно выдыхал на каждое движение, приподнимая задницу и прикрывая глаза. Было приятно смотреть на это выражение искреннего удовольствия, раньше в такие моменты я всегда был у него за спиной и не мог видеть его лица. Самая моя главная ошибка. Одной рукой он ласкал себя внизу, а другой всё ещё обнимал подушку под собой. — Я сейчас кончу, Паш, - по обыкновению предупреждал об этом Юра, как бы намекая, что можно ускориться, чтобы довести его до пика наслаждения. Теперь стало заметно, что он перестал сдерживаться, утыкаясь в подушку, коротко и громко ахая, в его голосе ясно звучала улыбка. Подходя к оргазму, он даже стал куда ощутимее сжимать меня внутри, подаваться бёдрами вверх, выгибая спину. Юра содрогнулся подо мной последний раз, когда из его груди вышел особенно громкий стон. Он сжался сильнее, заставляя меня немного пошатнуться, настолько это было неожиданно и приятно. Спустив в презерватив, я упал на него сверху, придавливая и кладя на его затылок подбородок, в моём теле вдруг появилась какая-то ноющая слабость. — Слезь с меня, ты тяжёлый, я дышать не могу, - сразу зашипел Юра, он тоже звучал измотано. — Прости, - поцеловал его в затылок, перекатываясь на другую сторону кровати и сразу поворачиваясь в его сторону, встречаясь с его взглядом из-под прикрытых век. - Как ты? — Заебись, блять, но, знаешь, устал так, как будто в жопу выебли, - сострил Юра, на что я только ухмыльнулся. — Не пытайся от меня скрыть, я слышал, что тебе понравилось, - играю ему бровями, стягивая и завязывая презерватив, бросая на пол. — Сейчас немного отдохну, и готовься ко второму раунду, - было ответом от него, его довольная улыбка немного меня смутила. Когда Юра, видимо, окончательно оклемался после всего произошедшего, он резко напрыгнул на меня сверху, целуя лицо, шепча мне в ухо: "Моя очередь". Я всё ещё не отошёл, поэтому пропускаю слова мимо сознания, не придаю им значения. Только тогда, когда его холодные от смазки пальцы коснулись меня, я весь до боли сжался, смотря на него взглядом преданного друга, одной мимикой пытаясь сказать ему: "Да ну нет, ты этого не сделаешь". — Забей, тебе понравится, поверь мне, - только смеялся Юра, целенаправленно продвигаясь дальше. Нужно быть с собой честным, это хоть и как-то неприятно морально, но физически по-странному интересно. Он буквально повторяет во мне мои движения, то, что я делал с ним несколько минут назад. Чувствовать там, прям внутри, что-то инородное и движущееся - Юрины пальцы скрипача - достаточно интимно, я отворачиваюсь в сторону, хватаясь за его плечи и с силой впиваясь в них ногтями. — Давай уже быстрее покончим с этим, - бубню из-за смущения я, смотря в его глаза перед собой. — Как скажешь, - Юра явно знает, что должно было произойти, поэтому настораживающе улыбается мне. Поначалу, лёжа под ним и цепляясь за его шею, я чувствовал только неловкость и стыд за то, что делал такое же с ним. Потому что ощущения и не совсем приятные, но и правда какие-то странные, что не хочется останавливать. — Чувствуешь? - не останавливаясь, спрашивает Юра, играя мне бровями. — Что? — Сейчас, погоди... Сказав это и втянув губы, он как-то очень удачно двигает бёдрами так, что перед глазами будто сверкает молния, а в голове на секунду будто разбухает мозг, заставляя почувствовать подскочившее сердцебиение, а горло само разрывается в хриплом стоне, который мне удалось подавить только мычанием. — Вот, это оно, - кивает мне Юра, но я его уже не слушаю, ведь он резко хватает меня за талию, начиная двигать меня в своём направлении, заставляет в наслаждении закинуть голову назад, всё ещё двумя руками держась за его шею, как за удерживающую от падения перекладину. Сам не замечаю, как машинально тяну руку вниз, начинаю помогать себе кончить с тихими поскуливаниями. "Я же говорил, что тебе понравится," - слышу я отвлечённо, этот голос заставляет заострить все свои чувства на моменте, рот сам раскрывается в моей попытке закричать, но дыхание теряется, я чувствую дрожь где-то внутри, во всех своих органах. Сильно подаюсь вверх, сгибая спину в дугу. Потом чувство отходит, дышать трудно, лицо Юры счастливое в свете лампы на прикроватной тумбочке, сквозь слабость выдавливаю из себя улыбку, чувствуя, как по спине течёт капля пота. — Хорошая была идея, - говорит мне Юра, закрыв голый пах одеялом, куря в сидячем положении, положив голову мне на плечо. — Да, - даже для себя я сам прозвучал так, будто я расстроен, но всё, что я чувствую сейчас, - это ноющая боль в заднице и руках. Прикуриваю от его сигареты, глубоко затягиваясь и выдыхая дым в потолок. Спать уже совсем не хочется, поэтому полночи мы проговорили, сидя в постели, обсуждая сначала буквально всё, потом будто совсем ничего, смеясь и что-то рассказывая. Но, конечно, мы знаем друг о друге практически всё, проводим вместе почти двадцать четыре часа в сутки, так что, для нас уже привычно то, что мы говорим каждый раз об одном и том же... — Кто в следующий раз будет первым? - Юра успел за это время принести в спальню бутылку вина и два бокала, мы выглядели, как два манерных педика, но это было даже забавно. — Следующий раз?! - наигранно удивляюсь я. — Ну Паша! — Камень-ножницы-бумага? - предложил я, смеясь в бокал и отпивая немного нашего с ним любимого вина. - Три раунда... — За твою задницу? Серьёзно? — А что, боишься проиграть? В ответ Юра лишь вытянул перед собой кулак, ничего не сказав. Я сделал ответный жест и вот тут уже немного засомневался в своей победе. Конечно, у меня никогда не было такого, что я уверен в ней, но сейчас уж очень хотелось победить. — Чёрт! - наигранно обиженно скрещивает руки на груди Юра, я, смеясь, целую его в щёку. — Учись принимать поражение, - мне нравится быть с ним язвительным, смаковать победу в любой ситуации. — Иди ты, - смеётся он и тянется за поцелуем, естественно, получая на него ответ, как и всякие разы до этого.Fin.