Жар и Сталь

      Её глаза широко раскрыты, когда она почти пустым взглядом смотрит на танец язычков пламени, не отводя взгляда, до синих клякс в глазах. Речь Рапунцель звучит как пение ранней пташки где-то рядом, но Касс не слушается, не разбирает слов, просто наслаждаясь некой скрытой мелодией в подрагивании её голоса. Она запинается, задыхается, путается в словах и начинает заново, до того она взволнована очередным приключением. Кассандра смотрит в огонь, на черные, как камни, угли и уже скучает по этому голосу. Кассандра мнется, Кассандра ждёт. Кассандра убеждает себя, что в этом её судьба. Кассандра уже решилась и пути назад у неё нет.       Краем уха она слышит шорохи и гулкий удар где-то внутри их повозки и чуть щурится, наконец-то​ отведя взгляд от пламени и пытаясь слегка проморгаться. Вариан ушел почти сразу, что-то невнятно бормоча, как объявилась Рапунцель, с порога заявив о своём приключении с великим Деманитусом. Касс не знала, почему, но и ввязываться в это не хотела.       Скорее всего он просто дулся на принцессу: встретить легенду алхимии и не расспросить его о изобретениях для него было чуть ли не грехом. Но это останется между ним и Рапунцель.       Как и многое другое.       Она чуть удивленно вскидывает брови, смотря на одиноко покачивающиеся дверцы фургона, когда внезапно осознаёт, что это конец. Всё. Это последняя ночь. Завтра они уже будут в Королевстве и всё закончится. Девушке казалось, что всё закончилось ещё в том доме, где рукой призрака был подписан её приговор. Но нет, их жизнь продолжилась как и раньше. И Кассандра всё пытается себя обмануть, что всё это притворство, она лишь притворялась их другом. Но теперь она не настолько уверена. Голос Рапунцель звучит уже где-то далеко-далеко, пустым эхом долетает до неё, когда Касс пытается запомнить эти лица и мгновения, но они утекают, как песок сквозь пальцы.       Потому что завтра она потеряет это раз и навсегда.       Дверь фургона хлопает и кажется, что она видела блестящую в лунном свете ткань его перчаток.       Она откладывала это до последнего момента и вот он настал. Кассандра не знает, что будет завтра.       Но знает, что если сейчас она упустит свой шанс, то это единственное, о чем она будет жалеть перед лицом смерти.       Она уже не помнит, что там буркнула своим друзьям у костра в оправдание, направившись к фургону. Бывшим друзьям, точнее. Своё присутствие она выдает сильнейшим ударом дверцы о стену и слышит, как мальчишка в потёмках фургона тихо ойкает, роняя что-то круглое, что тут же с глухим звуком катится. Честно, она не хотела настолько сильно толкнуть дверь, но видимо она уже не способна контролировать всё напряжение внутри себя. Она стоит в проёме темным силуэтом, чуть опустив голову, пока на её броне бликами играют тёплый свет костра и ровное сияние луны. Глаза ещё не привыкли к темноте, но она слышит одинокий шажок и скрежет ножек стола о деревянный пол.       Пятится.       Боится.       К удивлению Касс, Вариан был единственным, кто стал к ней присматриваться после того дома. Витал рядом, обрабатывал какими-то причудливыми растворами и бинтовал её руку, и каждый раз заглядывал своими умными внимательными глазками едва ли не в душу, будто пытаясь понять, что же изменилось в её походке, поведении, а спросить так и не решился. Хотя Касс не ответила бы, несмотря на их вроде бы близость. Скорее всего, это была просто природная любознательность учёного, чем обеспокоенность конкретно ей, но эти взгляды льстили, пусть она и пыталась топить их в страхе, что как-нибудь, когда-нибудь, он поймет. И остановит её.       Попытается.       Кассандра подходит к нему ближе, тихо, насколько может в своей броне. В вязкой тишине темного фургона не слышно ничего, кроме неё самой, и кажется, что даже сам паренёк перестал дышать. Тихо шелестит железом её броня от каждого шага и Кассандре кажется, что этот железный нагрудник, её защита, впервые начинает её душить духотой и сковывать живые ребра.       Но сбрасывать его необычно страшно.       Вариан смотрит на неё до боли забито, как зверёныш в ловушке охотника и она почти была готова развернуться и без объяснений уйти. Но завтра она может погибнуть. И будет чертовски обидно, если она этого не сделает. Хотя бы на прощание. Это безумно эгоистично, как бы не оправдывала она себя внутри и эти чувства разрывают её на куски словно голодные звери.       — Кэсси?..       Вариан тихо шепчет её имя и её сердце замирает где-то внутри панциря и обрастает сталью. В её глазах плещется целый океан какого-то гнева, волнения и сожаления, и он пытается распутать эти чувства по ниточке. Кассандра ещё тише сегодня, ещё напряженнее, хотя казалось, куда ещё больше. Она была сама не своя эти дни и честно, Вариан почти отчаялся найти ответ. И стал немного бояться стали в её глазах.       Он протягивает к ней руку, хочет привычно обнять и развеять свои страхи раз и навсегда.       Но она слишком грубо, потому что чувства, противоречивые по природе, переплетаются змеями внизу живота, толкает его на кровать и отрезает любые пути побега, присаживаясь с металлическим хрустом на самый край мягкой кровати.       Дикий страх в его голубых чистых глазах отрезвляет как пощёчина и весь её ровный план летит к чертям. Глаза её раскрываются и словно сходит эта пелена. В отличие от её чувств, Вариан реален.       — Прости, я… — Тихо шепчет она, отворачиваясь, и чувствует, как вновь и вновь бьётся её сердце, словно изнутри пытаясь пробить панцирь. Слова странно путаются и Кассандра не знает как начать, хотя опыт у неё был, в отличие от Вариана. Надо бы просто сказать, что она пришла не задушить его, но в открытую сказать ей что-то мешало.       — Я не хотела напугать, я просто…       Хотела тебя.       — Я не знаю, что произойдет завтра и может быть это последний…       Это и был её последний шанс.       Последние слова застревают в глотке и Касс едва не давится, но Вариан всегда был умным мальчиком. С тихим шорохом ткани он привстает и голой, абсолютно беззащитной рукой мягко проводит по её подбородку, заставляя её взглянуть на него. Лунные лучи из приоткрытой двери падают на его лицо, заставляя необычную прядь почти что светиться серебром, купаются в тьме его расширенных зрачков созвездиями, пока он покусывает сухие губы. Конечно он все понял, до покрасневших щек. И Кассандра благодарит всех богов в этот момент за его необычный ум.       Он любит её, даже несмотря на последние дни.       — Я понимаю. — Его грудь даже слишком резко поднимается при вдохе. — Ты могла бы просто попросить. И… Я не против.       И когда он мягко, почти невесомо, упирается спиной в холодную стену, чуть разводя согнутые в коленях ноги, обнажая впалый, подрагивающий от дыхания живот и едва заметный бугорок, пугливо подрагивая, её сердце пропускает удар, а снизу отвечает ему приятная, но одиночная пульсация. Она позволяет себе вновь отпустить поводья, резко припадая к его шее мягкими губами, чувствуя, как дрожь мальчишки под ней усиливается и как хватается он, словно утопающий, за её плечи, вовсе не рассчитывая силы. Она целует жадно, опаляя дыханием и залечивая свежие поцелуи холодом металла, когда пальцами цепляется за воротник и слегка тянет, ослабляет рубашку на нем, открывая бледное плечо, на котором виднелся мелкий тонкий явно старый шрам. Кассандра почти сразу обводит его кончиком языка и Вариан впервые почти незаметно всхлипывает, ногтями водя по её броне на спине. Свежие засосы раскрываются под её губами новыми галактиками, а мальчишка сопит где-то​ наверху, хмурится, жмурится, пытается смотреть куда угодно, но не на девушку. На луну, на потолок, но только не вниз. Ему не нужно видеть — он чувствует.       Чувствует, как её руки грубовато, почти собственнически, прижимают к дереву стены его лёгкое тельце, проводят по боку, обжигая холодом даже через ткань, считают ребра тонкими пальчиками, случайно проводят по соскам, заставляя закусить губу. А в глазах Кассандры танцуют демоны, и он сглатывает неожиданно вязкую слюну.       Вариан безумно красивый, если присмотреться. Вариан не мощный, как Лэнс с его бронзовыми мускулами и не секс-символ как вечно опрятный Юджин, но до жара где-то внизу красивый. Он похож на молодую веточку. Это первое, что всегда всплывает в разуме Кассандре. Кажется хрупким и слабым, но на самом деле невероятно гибкий. Вариан отзывчивый и его можно завести одним поцелуем, но сейчас Кассандре хочется изучить его тело вдоль и поперек, запомнить его раз и навсегда, и наконец-то прикоснуться к его тонкой, словно лёд холодной осенью коже и не пустить по нему трещинки синяков. А может и пустить, но только намеренно. Завороженно она смотрит на его быстро поднимающуюся грудь, большим пальцем оглаживает выступающие ребра, насчитав почти десять, и потом слегка надавливает на них, чувствуя как начинает сильнее биться его сердечко через подушечку пальца и удивленно и испуганно отмечая, как легко и податливо гнутся его ребра под ней.       Вроде бы легко их обломать, но они лишь гнутся, не ломаются.       Вариан до неприличия живой. Почти все люди оглушительно тихие и даже дыхания их услышишь редко. Сама девушка была из таких. Вариан же сопел, пыхтел и хныкал, пытался восстановить сбившееся дыхание и слегка елозил бёдрами по простыне. Сжимая его гибкие ребра Кассандра чувствует кажется через всю руку, как трепещет внутри его сердечко, как раскрываются крылья лёгкий, как он вновь даже слишком громко сглатывает слюну.       А потом она слышит тихое скуление.       Лицо Вариана искаженно лёгкой болью, и Кассандра неожиданно вспоминает, что в сексе важны оба партнёра. Она тут же ослабевает хватку и ласково, успокаивая, проводит рукой по его щеке.       — Всё в порядке. Доверься мне.       Она топит его страх, ласково целуя уже влажными губами трахею и Вариан послушно открывает ей шею, жадно хватая прохладный воздух. Она находит, слепо тыкаясь в его кожу, артерии и обводит их пульсирующие контуры языком и Вариан впервые сдавленно стонет, прижимаясь к ней, когда она оказывается за его ушком и слишком сильно прижимается к нему в ответ.       И вдруг замирает, резко, напрягаясь всем телом.       Кассандра плохо чувствует прикосновения к броне, но сейчас затихает, смотря ему прямо в глаза слегка туманным взглядом. Его руки скользят по железному нагруднику, тут и там ощупывают пряжки, дергают за скрытые ремни. Она хмурится, щурится, и в глазах её сплетаются два противоречивых чувства. Парнишка был уверен: она вывернет ему руки за такую наглость. Но и остановиться не мог. Ему хотелось.       — Кэсси…       Тихо шепчет он едва не задыхаясь. Ему тоже хотелось почувствовать, что Кассандра тоже живая, как и он и что где-то под всей этой броней ещё есть сердце.       Сейчас она просто сидела ровно, смотря куда-то в его глаза таким взглядом, что даже дрожь рук унялась.       А потом.       Её ловкие пальцы без всяких проблем легко цепляют кольца, ремни и нагрудник с тяжёлым стуком падает на пол.       Вариан отдергивает руки как от огня, но взгляд Кассандры на удивление становится спокойным. Под броней была её обычная одежда, что она носила каждый день. Ловко она ловит его руки, чуть сжимая, вызывая табун мурашек по его спине, и аккуратно кладет на свою талию. И немо кивает.       Парень аккуратен и слегка пуглив. По нему почти сразу видно, что подростковые игры обошли его стороной и он был девственником. Что-то внутри Кассандры требовало, чтобы так и осталось, и Касс была с этим согласна. Метки сегодняшнего вечера растают к утру, а этот момент, если он случится, останется на всю жизнь, как шрам и каждый раз будет противно ныть.       А он и так уже настрадался.       Пальцы его дрожат, он повторяет узоры Кассандры на своём теле, оглаживая ребра, но слегка сбоку, чувствуя чуть влажную от пота ткань. Он не может не удивиться где-то внутри, насколько Кассандра на самом деле мощная. Мышцы перекатываются под кожей и тканью, напрягаются даже при малейшем прикосновении. Даже так, ласково отводя пресс кончиками пальцев, он чувствует всю её силу в этом теле и слегка побаивается. Но Касс сидит смирно, позволяя ему прикасаться к себе. И тоже боясь.       Но спугнуть.       Щеки его пылали, и он старался держать взгляд на её лице, не опуская вниз. Потому что это слишком его смущает. Ему хочется и одновременно страшно, но он сглатывает и наконец решается.       Её грудь небольшая, но мягкая, горячая, он чувствует даже через ткань. Кассандра чуть хмурится, верхняя губа её дрожит, но она позволяет ему. Пока что. Парнишка честно не понимает, что ему делать, но его интерес спасает его и тут. Он оглаживает её, чувствуя форму подушечками, слегка мнет в руках, с трепетанием внизу живота чувствуя как дыхание Кассандры становится глубже. Она позволяет себе прикрыть глаза, но лишь на секунду.       Потому что его теплая ладонь, обжигая пресс, опускается ниже и Касс прикусывает губу от ощущений и близости его прикосновений, но в то же время слишком резко хватает его за руку, останавливая. Пальцы уже оттянули ремень, но она не позволяет ему зайти дальше.       Вариан раскрывает свои небесные глаза с слишком широкими зрачками, и Касс замечает знакомый туман возбуждения где-то внутри этой тьмы и чуть ухмыляется, чтобы улизнуть от вопроса, который он никак не может задать из-за этого замешательства. Мальчишка лишь приоткрывает влажные губы и влажная слюна на них блестит в лучах луны как хрусталь.       Не сегодня, малыш.       Не сегодня.       Никогда.       Она ласково касается губами его лба, замечая лёгкую обиду в его глазах, чуть вытянувшись, пока руки в перчатках скользят по его сжатым ногам, успокаивая и в то же время словно спрашивая разрешение. Сам парнишка вряд ли ей сейчас ответит, но его тело — вполне. Она оглаживает его худые бедра, с небольшим волнением внутри отмечая, что он так и не поправился после тюрьмы, хоть немного, даже несмотря на все усилия Кассандры. Рука скользит чуть сбоку, лишь изредка заходя ближе к паху. Вариан забавно морщится, начинает пыхтеть, иногда задерживая дыхание и в полутьме комнаты Кассандра может заметить совсем слабое пятно на натянутой ткани и даже её дыхание странно вздрагивает. Хочется дотронуться и до себя тоже, но нельзя. Пока нельзя. Может потом.       В одиночестве.       Сейчас существует только он.       — Расслабься, Вариан. — Говорит она как можно тише, обжигая дыханием его ушко и он забавно дёргается, смотрит на неё своим туманным взглядом голубых глазок, и Кассандра, на удивление, больше не чувствует стыда. Она чувствует лишь низкое желание увидеть его лицо в тот самый момент. И возможно поцеловать его. Пару раз. А может и больше.       Хотя ей и не стоит.       Парнишка мнется, но медленно позволяет ей вести, делать с ним всё, что ей вздумается. Потому что этими дрожащими ватными ручками он уже ничего не сможет сделать. Медленно он разводит худые ноги и отворачивается от Кассандры, прижимаясь щекой к холодному дереву, краснея кажется ещё больше прежнего. Кассандра оценивает ситуацию меньше секунды, но и этого ей достаточно. Ткань штанов красноречиво натянута вставшим членом, весь парнишка подрагивает, видимо, стараясь хоть немного растянуть удовольствие и не кончить сразу, сглатывает слюну и не знает куда себя деть и что делать, сжимая простынь в кулачках.       И когда она нежно касается всей ладонью пока что через ткань, слегка надавливая на основание, парнишку выгибает в спине и он комично хмурится, чуть поскуливая сквозь сжатые тонкие губы. Надолго его не хватит, это видно сразу и девушка решает не медлить. Вариан жалобно всхлипывает от резкого контраста холодной руки и горячей плоти, без всякого приглашения тянет к ней свои дрожащие ручки и она позволяет себе чуть о них поластиться щекой, не отводя взгляда. Мягкие ладони проводят от щеки к шее, поглаживают её, чуть замирая у артерий, словно вслушиваясь в пульсацию живой крови внутри, надавливают на позвонки и наконец сходятся замком чуть ниже. Мальчишка неуверенно кивает, но Кассандра и без его команды делает первое движение, размазывая смазку по всей длине. Она может чувствовать, как её руки тоже дрожат, но она старается держать себя в руках, лишь немного позволяя себе сжимать ноги и напрягать мышцы внутри, вызывая легкую пульсацию. Против природы тяжело идти, но она держит себя едва ли не в цепях. Иначе жалеть будут оба. Вариан висит на ней, ласково стонет ей на ухо и впиваясь криво стриженными ноготками ей в спину, что лишь сильнее усиливает её нетерпение и неосознанно заставляет её чиркнуть жёсткой тканью по головке. Парнишка недовольно морщится, вздрагивая от волны мурашек и Кассандра тихо шепчет извинения, начиная двигаться в определенном такте, не отводя взгляда от такого зрелища. Тельце его ослабло в её руках, он повис на ней, лишь иногда выгибаясь в пояснице в такт движениям её руки, начиная уже подавать совсем слабый голосок и страх стекает по спине Кассандры холодным потом. Что если услышат?.. Но сейчас она едва способна его заменить. Она нетерпеливо набирает темп, жадно всматриваясь в лицо её партнёра. Вариан слишком живой. Его губы дрожат, но он не сдерживается и скалится, тихо скулит через сжатые челюсти, стоит уделить особое внимание головке и забавно елозит на месте, если погладить ниже перемычку, пытаясь уйти от прикосновений. Её имя его дрожащим голосом звучит чуть ли не молитвой и Касс почти готова сделать что угодно, чтобы услышать его ещё раз из его влажных губ. И когда она уже чувствует характерную пульсацию где-то внутри и Вариан начинает стонать даже слишком громко…       Скрежет петель двери звучит как гром этой ночью.       Он в соседней комнате, но Кассандра реагирует слишком быстро, от нервов сжимая член и затыкая Вариану рот ладонью в перчатке. Судя по тяжёлым шагам это Лэнс, да и по голосу тоже. А Вариан даже не думает уняться. Краем разума она понимает, что ему может быть больно, но сейчас весь её разморенный разум мог думать лишь о том, чтобы их не поймали. Бедный мальчишка скулит, длинно постанывает, чуть двигая бедрами в железную руку, но лишь сильнее себя раззадоривает. Рот плотно закрыт, воздуха через нос не хватает, и он впивается в её руку ноготками, пытаясь хоть немного вдохнуть, но мышцы её как сталь — не оттолкнуть. Лэнс ходит где-то за тонкой стеной, что-то ищет, роняет и всё никак не думает уходить. Мальчишка опасно извивается в её руках, прикусывает кожу на перчатках неровными зубами, утыкаясь в них горячим языком, и теперь Кассандра не уверена, кто кончит здесь первым. Пока в её голове не проскальзывает мысль о том, что этот дьяволёнок делает это специально.       И это почти сразу подтверждается, когда он ловит её совершенно беззащитной и проводит голенью между её ног ровно по нужному месту, и Касс сдавленно шипит, глухо мычит, пытаясь не подать и ноты, сжимая губы, слегка горбясь. Лэнс в соседней комнате замирает и Кассандра пользуется этим моментом, чтобы гневным взглядом намекнуть слишком наглому парнишке что его ждёт. Он отвечает ей очередным движением, сильнее прижимается и Кассандра чувствует как течёт. Даже будучи настолько возбуждённым он не теряет своей хитрости и ума и Касс это даже слегка пугает.       Она сломает его к черту, когда ей выпадет шанс.       Стоит двери вновь хлопнуть и тишине вновь вернуться в фургончик, девушка даже слишком грубо перехватывает его руки, сажая на свои колени и прижимая к стене. Сразу, без подготовки, она начинает двигать рукой и Вариан ласкается о неё, прижимается открыто и искренне, вцепившись мертвой хваткой куда-то в лопатки. Смазкой он пачкает её живот, но сейчас это её не очень волнует.       Сейчас важно довести его до беспамятства.       Кассандра затыкает ему рот заранее, когда нажимает на головку большим пальцем и он со всей своей силы впивается неровными зубами в два пальца в жёсткой коже, дрожит всем мокрым телом, когда кончает ей в руку, пачкая и себя и её живот и длинно, протяжно скулит, ногтями царапая её спину. В его глазах сейчас почти дикая пустота, в которой рождаются и умирают звёзды в такт дикому сердцебиению, смешанная с оргазмом, что так сильно ударил в юную голову. Кассандра же демонстративно вытирает сперму о наволочку, чуть морщась. И даже не отстраняется​, когда он, почти слепо, тянется к ней, раскрыв губы.       Она не целует его, нет. Приторно-ласково она невесомо касается его губ, проводит по ним кончиком языка, но не целует полностью, как бы не тянулся он к ней. И даже когда он пытается поймать её, она быстро ускользает, играя с ним. Последний шанс был последним, но ей не хотелось ему проигрывать.       И красть первый настоящий поцелуй тоже.       Их губы соединяет тонкая нить слюны, но девушка разрывает её первой, надавливая на плечи мальчишке под тихое скуление и укладывая его в кровать. В голове мелкими пятнами всплывают и перетекают один в другой варианты, куда можно отлучиться чтобы и помыться и успокоить и своё тело тоже. Внутри всё сжимается, горит и это давление уже становится невыносимым. Стоит ей встать с постели, как она едва не падает, успев ухватиться за стол. Броня давит где не надо и она идёт на абсолютно прямых ногах, кое-как подобрав нагрудник с пола. А он всё следит. Следит, прикрывшись одеялом и где-то​ внутри ещё надеется, что она останется с ним сегодня. Чтобы было как в сказках. Чтобы она легла с ним и он мог шептать ей как сильно он хочет, чтобы это было вечным. И может ещё какую-нибудь глупость из трёх слов.       Кассандра на него не смотрит, потому что сейчас ей хочется только убежать вон отсюда и больше не смотреть в его глаза. Она сделала что хотела. И теперь лучше сосредоточиться на завтрашнем дне.       Девушка хлопает дверью слишком сильно и Вариан вздрагивает от внезапного холодного сквозняка.       И кажется ему, что это была их последняя ночь.       Он молит всех богов, чтобы это было ложью.