одно касание

Тин вылавливает Кана сразу же после его тренировки по футболу. Он стоит, сунув ладони в карманы брюк, и смотрит своим нечитаемым взглядом на маленького по сравнению с ним футболиста. Тот сначала не спеша шел с футбольным мячом в руках по направлению к зданию спортивного факультета. Но, заметив Тина, Кан стушевался и остановился на месте, чуть сильнее сжимая мяч в своих руках. "Проигнорировать его, или подойти и поздороваться? Может, он и не ко мне пришел?" - думал парень, смотря на Тина, который не сводил с него взгляда. Лишь слабый теплый ветерок развевал его светлую рубашку и крашенные волосы. "Сексуально.." - проскальзывает в подсознании Кана, но тот сразу же отталкивает эти мысли. Тин вытаскивает ладони из карманов и подзывает к себе жестом руки парня. Тот сразу же семенит в его сторону, напуская на себя вид замученного студента. Хотя, перемолвиться парой фраз с международником он был не против. - почему сегодня ты задержался? - спросил Тин, осматривая Мартышку с ног до головы. - почему тебя это волнует? - отвечает вопросом на вопрос парень, наклоняя голову на бок. Тин улыбается глупому и милому виду этого малыша. Его сердце пропускает легкий удар. - я уже не раз говорил. Мне сказать тебе снова? Ты нравишься мне, Канталуп, - ехидничает международник, вызывая у спортсмена бурную реакцию. - эй, придурок, не называй меня полным именем! - хмурит густые бровки Кан, чего практически не видно под отросшей темной челкой. - что? Почему нет? - потому что мне это не нравится! Ты прекрасно это знаешь! - Кан мягко пихает его в грудь. Месяц назад он бы ударил его в лицо за такие слова. - не ври, я знаю, что тебе нравится, когда я называю тебя по имени, - Тин делает шаг к нему ближе, чуть наклоняется и шепчет ему это буквально в губы. Кан от близости с Тином замирает, как хомячок перед змеей. По спине бегут мурашки от того, как сексуально, тихо шепчет ему на ухо этот самодовольный засранец. Шепчет чистейшую правду. Сердце заходится после того, как Кан делает полный вдох и чувствует будоражащий запах одеколона Тина. Такой приятный.. - эй, да ты весь покраснел, - усмехается своим словам Тин, аккуратно прикасаясь к подбородку Кана и притягивая его лицо чуть ближе к себе. Кан в его руках сейчас выглядит потерянным, испуганным, но в его глазах плещется некое подобие удовольствия и полное желание их близости сейчас. И Тина несет с того, как Кан сам начинает ластиться к нему, словно верный песик. Но, видимо, малыш опоминается, шлепает Тина по руке и отстраняет от себя, отпихнув. - не здесь, дурак! - злится Мартышка, и холодный Принц тихо хихикает себе под нос. Кан отпихнул Тина. Но в его глазах все еще ярко горит желание. И Тин не в силах проигнорировать свою любовь. Он кладет руку на затылок Кана, притягивает его к себе и касается его губ своими. Всего одно касание. А сердце Тина уже начинает разгоняться, как ненормальное. Кан не отталкивает, но и не отвечает. Тин на долю секунды отстраняется, но потом снова прижимается своими губами к губам напротив. И губы у Кана такие горячие по сравнению с его, немного холодными. Кан отпускает мяч из ослабевшей хватки. Его руки цепляются за бока рубашки Тина, и он слегка зажмуривается, начиная несмело отвечать. Слегка раскрывает губы в ответ, поддается чуть вперед, встает практически на носочки. Да, ростом он не вышел. Но Тина от этого кроет еще сильнее. Международник отстраняется от него так же резко, как и принялся целовать. Он вытер губы тыльной стороной ладони, смотря на раскрасневшегося Кана. От спортсмена так и веяло смущением. Но по нему не скажешь, что ему не понравилось. - мы едем ко мне, - говорит тихо, словно раздраженно Тин, хватает малыша за запястье и открывает ему дверь с пассажирской стороны. Кан тихо взвизгивает от такого напора международника и покорно садится в машину. Они едут довольно быстро по отлично освещенной дороге. Им очень повезло, что сейчас только начало вечера и нет никаких пробок. Иначе Тин бы не выдержал и раздел Кана прямо в своей машине. Кан боится и звука произнести, потому что Тин рядом с ним словно пылает. И ему не понятно от чего: возбуждения или откуда-то взявшегося гнева. Неужели Кан настолько плох в поцелуях, что Тин разозлился? Да быть такого не может. Тин украл первый поцелуй Кана совсем недавно, но он был еще хуже чем тот, что был сейчас. А Тина все равно безбожно крыло еще пару часов после их первого поцелуя. Значит.. это все таки возбуждение?.. От своих же догадок Кан зарделся еще сильнее. Ну вот зачем он только думал о таком? Кан не заметил, как уже спустя короткое время они оказались в просторной и светлой комнате Тина. Тот захлопнул дверь, как только они зашли, и сразу же прижал к ней хрупкое тельце низенького парнишки. Кан тихо всхлипнул от сильного удара лопаток о твердую поверхность деревянной двери. - прости.. - тихо шепчет ему в губы Тин, сгорая от желания, но пока не приступая к выцеловыванию прекрасного и сладкого ротика футболиста. - ни..ничего, - томно вздыхает Кан, вновь цепляясь руками за рубашку Тина, но уже на плечах. И для Тина это самый настоящий призыв к действиям. Зеленый свет. Он порывисто прижимается к Кану и принимается ласкать его губы своими. Сначала поцелуй выходит смазанным, слишком резким, но потом Кан улавливает ритм и настроение Тина и начинает ему так же развратно отвечать. Кана прошибает мелкой дрожью, когда их с Тином языки сталкиваются. Их глаза прикрыты, тела прижаты друг к другу, и для обоих это означает верх доверия. - я так устал сдерживаться, - шепчет парень с международного, бережно укладывая свое драгоценное сокровище на просторную, застеленную кровать, которая вскоре станет помятой и грязной. - так.. не сдерживайся.. - очень тихо произносит Кан, на грани шепота и закрывает пылающее от смущения лицо руками. Он не понимает, что на него нашло. Но сейчас самым важным для него кажется ощущать губы Тина на своей шее, слышать его тяжелое дыхание и поддаваться несдержанным, порывистым движениям. Тин буквально срывает с себя рубашку и Кан не может сдержать восторженно вздоха, смотря на идеально очерченные шесть кубиков. Его дыхание перехватывает. Тин так же быстро раздевает Кана и принимается покрывать поцелуями его грудь, спускаясь к плоскому торсу с еле виднеющимся прессом. Он мягко прикусывает кожу под пупком, Кана прошибает дрожью, и Тин довольно урчит ему куда-то в бедро. Тин достаточно бережно и долго растягивает скулящего под ним Кана. Тот шепчет о том, что ему больно, неприятно, но когда Тин натыкается указательным и средним пальцами на комочек нервов внутри своего малыша, тот крупно вздрагивает и тихо-тихо постанывает. И стоны его полны удовольствия и наслаждения. - Тин.. - тянет на выдохе Кан, облизывая пересохшие губы. Тину срывает тормоза. Он берет своего малыша быстро, местами грубо, резко и порывисто. Заставляет его громко стонать на весь дом. Вбивает его маленькое тельце в матрац. Заставляет выгибать спину и подставлять попку под шлепки. А в ответ получает громкие стоны, ласкающие слух своей чистотой. Получает взгляды, полные обожания и любви. Кан держится за Тина, как за спасательный круг, который не дает ему утонуть в этом море удовольствия. Он сам тянется к горячим губам, прижимается к ним, неловко мажет своими, скулит, прося поцелуев. И получает их. Потому что Тин слишком любит касаться своими губами губ Кана. Оба падают на кровать уставшие, вспотевшие, но полностью счастливые. - ты такой придурок.. - шипит Мартышка куда-то в плечо Тина. Своего Тина. Международник довольно ухмыляется, прижимает к себе крепче коротышку и оставляет мягкое касание губ на его лбу, приподняв челку. - я знаю, что нравлюсь тебе любым, - хихикает некогда Холодный Принц. - боже, замолчи ты уже, - Кан ударяет его в пресс, но парень под ним ни на миллиметр не сдвигается, - да.. нравишься, - бубнит парень, сонно сопя носом, а потом и вовсе отключаясь. Тин накрывает обоих одеялом, какое-то время любуется своим Каном, а потом пару раз целует его пухлые щечки. "Ты прав. Я - сноб. У меня нет друзей. Я не доверяю собственной семье. Но.. Я бы хотел довериться тебе" Тин усмехается собственным словам, которые говорил не так давно. Доверился. Он доверился самому любимому на Земле человеку. А в ответ получил тот нескончаемый поток чувств, которые каждый раз дарит ему Кан.