Не злите женщину

— Твой учитель просто изверг. Так считает не только она, подумал Такеши и уже хотел улыбнуться, но наткнулся на строгий взгляд Харуки и передумал. Не стоит провоцировать человека, особенно если этот человек лечит тебя — мало ли, всякое может случиться. Он поспешно изобразил покорность, но, кажется, Харука успела разглядеть тень улыбки на его лице, потому что нахмурилась и велела: — Не шевелись. — Как скажете, мэм, — Такеши всё-таки улыбнулся, отчего разбитая губа заболела с новой силой, и отвёл взгляд к потолку. — Лечите меня. — Спорю на что хочешь, что он хотел сказать «я сам виноват», — раздался за его спиной неодобрительный голос Ал, сидевшей на кровати и наблюдавшей за обработкой ссадин с изрядной долей недоверия. Она не слишком верила в способности Харуки к лечению, заявляя, что за несколько веков медицина уже давным-давно ушла вперёд. Впрочем, старшая Накано в споры не ввязывалась, явно считая, что это ниже её достоинства. И, разумеется, это злило Ал ещё больше. Такеши, не сдержавшись, весело хмыкнул. Его невероятно забавляло наблюдать за отношениями этих двоих, которые очевидно были похожи больше, чем им самим того бы хотелось. — Не удивилась бы, — прикасаясь ватным тампоном к уголку рта Такеши, отозвалась Харука и поджала губы. — Попадись мне этот Скуало, я бы ему объяснила, почему бить детей нехорошо. Взгляд при этом у неё сделался таким решительным, что Такеши, стопроцентно ставивший на своего учителя, на секунду даже засомневался: может, у неё и вправду бы получилось его переубедить? Это было бы удивительно, но вполне возможно — по крайней мере, у парня уже не раз появлялась возможность убедиться в том, что Накано Харука была личностью довольно незаурядной. — Объяснишь ему, как же, — скептически откликнулась Ал. — Пыталась много раз. И, надо сказать, рука у него очень тяжёлая. Она негодующе завозилась, должно быть, припоминая уроки вежливости от Скуало, и, судя по всему, настроение от этого у неё окончательно испортилось. — Чёртова Вария, — пробурчала она, но Такеши прекрасно знал, что ворчит она скорее для проформы — в конце концов, будь Вария такой плохой, стала бы Ал дружить с Бельфегором и Леви? Едва ли, и кому-кому, а её лучшему другу это было отлично известно. Он уже хотел сказать ей об этом, но Харука, приподняв брови, посмотрела на него так, что он сразу присмирел. Холодная ватка скользнула по разбитой скуле, и прежде, чем Такеши успел ощутить жжение, он почувствовал на коже прохладное дыхание старшей Накано, дующей на ссадину в лучших традициях мам, утешающих своих драчливых детей. Так было гораздо легче. Не то чтобы Такеши не привык к ранам — мелким и не очень, безобидным и довольно опасным — но ощущать заботу было приятно. Видимо, это как-то отразилось на его лице, потому что Харука улыбнулась ему — глазами, а не губами, и почему-то это выглядело довольно лукаво, — и, отложив использованную вату, принялась закручивать пузырёк с перекисью. И, как оказалось, про разговор она вовсе не забыла. — Ты просто не умеешь убеждать, — отрезала она, на мгновение поднимая взгляд на Ал. — В противном случае у Такеши не было бы столько шрамов. Уже расслабившийся Такеши, думавший о том, что, наверное, стоит сходить на кухню и принести чего-нибудь попить, поперхнулся от таких неожиданных слов и ощутил, как у него немедленно запылали уши. Разумеется, Харука не имела в виду ничего такого — она просто не могла ничего такого иметь в виду, — однако стоило признать, что звучало это довольно компрометирующе. И Ал бы была не Ал, если бы не прицепилась к этому. — «Столько шрамов»? — с непередаваемой интонацией не то передразнила, не то переспросила она. — Однако! Как я погляжу, ваши отношения уже зашли достаточно далеко. Она взъелась на упоминание на шрамы, но не на камень в сторону своего умения убеждать, подумалось Такеши. Это было необычно, забавно… и одновременно крайне смущающе, потому что обе Накано обсуждали очень странные вещи. Впрочем, Харука отреагировала на ироническое замечание достаточно равнодушно. Непохоже было, чтобы недвусмысленный намёк Ал достиг цели. Или она просто не поняла, что младшая Накано имела в виду? — Не передёргивай, — спокойно ответила Харука. — Я же не слепая, в конце концов. Ты видела его руки? Теперь, уже после того, как лечение закончилось, Такеши имел возможность повернуться к своей подруге, что он и сделал, чтобы не сидеть к ней спиной. А переменив позу, увидел, что на её лице застыло недоверчивое и язвительное выражение. — Я не рассматриваю его руки, — хмыкнула Ал, явно вложив в это хмыканье всё накопившееся негодование. — Это ты его со всех сторон обхаживаешь. По всем шрамам ваткой успела пройтись, м? А может, и не только ваткой? Брови Харуки изумлённо поползли вверх, и Такеши понял, что пора вмешаться. Воздух опасно сгущался, и дело определённо начинало пахнуть керосином. Не хватало ещё, чтобы они из-за меня поругались, подумал он и поспешно поднял руки. — Дамы, брэк! — примиряюще сказал он, и совершенно вовремя. Воинственно настроенная Ал перестала сверлить своего предка горящим взглядом, да и Харука, глядевшая на младшую Накано со снисходительностью и вечной мерзлотой в глазах, отвернулась, словно показывая, что та недостойна её внимания. Теперь они обе разом посмотрели на Такеши, отчего ему сразу стало неуютно. Сглотнув, он попытался урегулировать ситуацию: — Спокойно, не нужно ругаться. В конце концов, от шрамов и ссадин никто не умирал. Он обезоруживающе улыбнулся обеим, чувствуя себя заключённым меж двух огней. Но он никогда не стал бы принимать чью-то сторону, потому что считал, что обе они правы. И потому, что они обе были одинаково дороги его сердцу. — Ну-ну, Такеши, напомни мне об этом, когда мы ввяжемся ещё в какую-нибудь переделку, — буркнула Ал, но уже без прежнего запала. Скорее, только для того, чтобы последнее слово оставалось за ней. — Я твои раны обрабатывать не буду. Харука же молча улыбнулась, глядя на Такеши. Выражение лица при этом у неё было настолько загадочным, что он затруднился даже предположить, о чём она сейчас думает. Хотелось бы, конечно, чтобы она не злилась. — Всё-таки передай своему учителю, чтобы был аккуратнее, — спокойно, но с лёгким укором произнесла она, собирая разложенные по столику медицинские принадлежности. — А то он тебя угробит, чего мне бы совсем не хотелось. Убрав композицию «Тренировка Ямамото Такеши», состоявшую из окровавленной ваты и пузырька с перекисью, Харука поднялась и неспешным шагом отправилась к двери. На пороге она ободряюще кивнула Такеши, сдержанно — Ал, и вышла в коридор. — Вот же пафосная стерва, — проворчала младшая Накано и раздражённо пихнула подвернувшуюся ей под руку подушку локтем. — Ну что, Такеши, поговорим о твоих шрамах?