Часть 1
12 ноября 2019 г., 16:42
— Заколебали уже.
— Задрали.
— Хватит обжиматься.
— Меня тянет блевать от вас.
— Могу вас привязать, как считаете будет круто?
Каждый раз, когда Юнги видел как Чимин или Тэхен обнимаются с кем-либо из мемберов, он плевался ядом и источал недовольство. Нет, ну правда, начало концерта — объятия, конец — тоже, холодно — надо пообжиматься, тепло — ну ничего, давай все равно. Особенно бесили две ходячие прилипалы, которые были тактильнее любой кошки и ходили с приторными улыбочками на пол лица. Одного Юнги в голове назвал «булкой», а второго «квадратные штаны»… у Тэхена, конечно, квадратные не штаны, а улыбка, но это прозвище в его голове казалось забавным.
Но больше всего его раздражало, когда эти два ходячих прыща прилипали к Сокджину…
О, Боги, один взгляд на то, как Чимин виснет на Сокджине просто заставляет внутри сжаться все до боли, а настроение упасть до ядра земного шара.
И, ладно, если это под камерами происходит, Юнги просто тихо все это внутри переживает, но когда это произошло в общаге, да еще и второй раз за день, для контроля эмоций не было ни одной причины…
Он в гостиную заходит, видит картину, того как Чимин коварно улыбается так Сокджину, подходит и на его шее виснет, шепча ему что-то на ухо, да так тихо, будто он знает, что Юнги в комнате. Настроение у того не просто падает, оно в минус бесконечность уходит, мозги отключаются, язык и тело работает заодно, против здравого смысла. Он проходит мимо, Чимина толкает, что младший шага на два отлетает и выдаёт злобно:
— Вы еще потрахайтесь здесь, заебали, — и зло смотрит на Чимина.
Младший в шоке и недоумении, Сокджин с лицом лица стоит, Юнги при всем при этом только Чимину дал, хёна не трогал, потому что старший, ругать открыто не может, как подумал Пак.
Сокджин Юнги за куртку останавливает, поворачивает к себе и строго так смотрит.
— Юнги? — бровь выгибает и выжидает.
А Юнги молчит, потому что сказать нечего.
Из схватки вырывается и уходит прочь в свою комнату. Его и Сокджина.
Юнги как бы знает, что сейчас придет его хён и будет с ним разговаривать, поэтому на кровать покорно сел.
Дверь открывается, в нее входит Сокджин. Он рядом с Юнги присаживается, руку ему на спину кладёт, и младший скинул бы с радостью, но ему не 27, потом еще и получит, лучше сидеть смирно.
— Что у тебя случилось? — спрашивает Сокджин одновременно нежно и строго, так, что у Юнги перехватывает дух.
Он молчит, не говорит ни слова, сутулится больше обычного, слышится только его тяжёлое дыхание.
— Юнги, скажи мне почему ты толкнул Чимина, — с той же ниткой строгости и нежности одновременно.
Юнги почувствовал обиду внутри. Глубокую несправедливость и обделение. Почему Чимин получает объятия, а Юнги вот это?! Почему Юнги рука на спине и разбирательства, а Тэхену улыбки и тепло?!
— Потому что! — резко сказал Юнги и упал на бок на подушку, — он достал меня!
Рука Сокджина на бедре младшего оказалась, тот сглотнул и напрягся еще больше. Хён тяжело вздохнул, смешок издал и лег рядом с Юнги, прямо за ним, руками его тельце обвивая.
— Ты такой глупый, Юнги, — Сокджин засмеялся в чужой затылок, — вот почему ты такой глупыш?
— Я не глупыш, — обиделся Юнги, но на лицо поступила глупая улыбка, которую он поскорее захотел спрятать в подушку.
— Сегодня ты глупыш, потому что у тебя на лице всегда написано то, что ты чувствуешь, — Сокджин строгость в голосе убрал, прижал спину Юнги сильнее и снова вздохнул.
Юнги упорно молчал.
— Ты хоть понимаешь, что выглядишь как самый очаровательный мишка? — Джин хрипло хохотнул и почувствовал как Юнги «пытается» выбраться, — только не вздумай сказать что тебе не нравится, я знаю что ты специально это сделал.
— Что «это»… — буркнул Юнги, хотя о чем говорит Сокджин понимал.
— Просто признай, что ты самый ревнивый парень на свете, — Джин губами к холодному ушку младшего прижался, — я знаю тебя как себя.
Юнги драматично вздохнул, лицо сделал недовольное, но в душе все равно стало тепло. Несмотря на это, он ласке не сдавался и намеренно хмурился.
— Ну чего ты? — через какое-то время Сокджину все-таки надоело то, что он парня не может разморозить, — Юнги-а…
— Если ты думаешь, что для того, что бы я простил тебя, тебе достаточно прийти, обнять меня после того как пообжимался со всеми вокруг и взглянуть на… — его дыхание оборвалось мягко, а после лёгкие наполнились воздухом, потому что Сокджин его в то самое место под ухом поцеловал и переставил руку на мягкое бедро.
— Прости меня, — прошептал Сокджин и потёрся носом о мокрую кожу, — я не хотел, чтобы ты так нервничал, — он подбородок на плечо парня поставил и жалобно посмотрел на него, — я знаю, что ты работаешь в студии в последнее время допоздна, я должен был уделить тебе намного больше времени…
Юнги закатил глаза, ему посмотреть на Сокджина в ответ захотелось, но он только надул губы и только хотел скинуть с себя острый подбородок старшего, но тут же не выдержал и улыбнулся лучезарно. Улыбнулся тому как его хён просит прощения. Как он держит его, как смотрит, как прикасается, особенно там, у бедра…
— Ах, ты мой маленький мишка! — обрадовался Сокджин и залез на Юнги полностью, утыкаясь ему в ухо носом, добивая того до конца. Теперь младший мило смеётся от щекотки.
— Кто еще мишка?! — воскликнул Юнги и поменял позиции, изо всей щекоча живот Сокджина.
— Ты… ми… — пытался договорить старший, но смех был слишком сильный и громкий, — Юнги!!! — выкрикнул изо всей силы Сокджин, но произошло что-то, что сознание парней отвлекло. Парни остановились, посмотрели друг на друга, и поняли, что позади них открылась дверь.
— Фе, — сказал Чимин и отвернулся, — Юнги-хён, ты должен мне миллион вон за увиденый ужас!