***
В следующий раз он идёт в этот клуб с чётко поставленной целью. Карман пиджака оттягивает толстый конверт денег, но ему ничего не жалко. Владелец заведения ни за что не устоит и позволит мужчине заказать одного очень сексуального парня из своего персонала для частного танца. А может и не только танца, но кто будет вдаваться в подробности? Костя старается не морщиться, когда видит босса и излагает ему свое желание. Тот, почему-то, долго не соглашается, даже несмотря на конверт, лежащий на столе. Бегает глазами от предмета к предмету, запинается, бурчит что-то о том, что даже частные танцы не особо практикуются в их приличном заведении, и если надо, пусть Костя идёт лучше в бордель, но Трембовецкий стоит на своём, упрямо выслушивая тупой лепет, и сгорает от нетерпения снова увидеть знакомое тело на сцене и ощутить ту дрожь, что пробежала по нему ещё в первые секунды, когда вчера он только заметил невероятного парня, идущего к пилону. В конце-концов, деньги делают чудеса, и Косте дают ключик от вип-комнаты. Он хочет тонко намекнуть на двойные стандарты владельца, но понимает, что сейчас незачем выяснять моральные стороны человека, который буквально разрешил ему прикоснуться к прекрасному. Мужчина возвращается в зал аккурат к выступлению его томного наваждения. Видимо, парню сказали, что его ждёт после окончания номера, потому что движения его слегка неуверенны, а глаза то и дело пробегаются по зрителям, в наивной попытке вычислить, кто же посмел заказать его только для себя одного. Как только включается музыка, он выбрасывает лишние мысли из головы и выкладывается на все сто. Двигается ещё более эротично, чем вчера, выделывает на пилоне удивительные пируэты, распаляя людей и запудривая им разум. Костя смотрит, не отрываясь, и млеет от того, что совсем скоро он сможет завладеть им. Его желание такое сильное, что проносится по телу ощутимой вибрацией, разжигается на его щеках красным жаром и затуманивает сознание предвкушающим наслаждением. Слишком горячо. Мужчина еле досиживает до конца, с первыми аплодисментами поднимаясь на ноги и незамедлительно отправляясь в заветную комнату. Закрыв за собой дверь, он оглядывается вокруг и замечает широкую кровать, напротив которой расположен танцпол с шестом посередине. Тёмно-бордовые стены, тяжелые даже на вид портьеры, тускло-желтые светильники, мягкий ковёр и атмосфера чистой страсти, которая витает в самом воздухе, будоражит его не на шутку. Костя избавляется от пиджака, снимает галстук и расстегивает пару пуговиц на рубашке. Замечает на прикроватной тумбочке красное вино, наливает в два бокала и с нетерпением ждёт того момента, когда откроется дверь и войдёт тот, которого он желает больше всего. И когда это происходит, мужчина не может поверить своей удачи. Вопрос о том, почему его так заклинило на незнакомом парне, уже не имеет значения, потому что тот стоит возле импровизированной сцены, пытливо смотрит в ответ и заламывает руки, не понимая, что его ожидает дальше. Нехотя принимает бокал с вином и тихо спрашивает: — Для чего это всё? Константин не знает ответа, поэтому просто глотает безвкусный алкоголь, скользя глазами по телу, что скрыто за одеждой. Для чего, почему, зачем — это всё бесполезно и второстепенно. Гораздо важнее то, что они оба получат удовольствие, уж об этом Костя позаботится. — Хочу смотреть на тебя один. — Жаба душит, что не только ты дрочишь на мои танцы? Зубки у танцора оказываются острыми, что распаляет ещё больше и заставляет поддаваться желанию еще сильнее. — Знаешь, да. Хочу иметь на это единоличное право, — усмехнулся Трембовецкий и кивнул в сторону танцпола. — Станцуешь только для меня? Парень пристально сканирует лицо Кости, выпивает целый бокал вина, впихивает его в руки своего клиента и боевой походкой собирается выйти на возвышенную сцену, но мужчина успевает перехватить его, чудом отставив бокалы подальше. — Не хочу, чтобы ты думал, что я какой-то извращенец. Ты мне понравился, очень сильно. И когда я узнал, что у вас есть возможность заказа частного танца, — на этих слова он имеет удовольствие лицезреть удивлённый прищур танцора, — я решил воспользоваться ею. Я не причиню тебе боль или какие-то другие неудобства. Как твоё имя, кстати? — Валентин, — говорит стриптизёр, — для своих Валик, но для тебя только Валентин, — добавляет он, выпутывается из захвата руки Кости и всё-таки взбирается на сцену. Господи, как же Костя любит вот таких колких и знающих себе цену юношей, которые, даже стелясь под тебя, всё равно сами управляют ситуацией, тем самым заставляя хотеть их всё больше. Из динамиков доносится знакомая медленная музыка, идеально подходящая для танца. Трембовецкий присаживается на кровать, готовясь смотреть на своё прекрасное наваждение, что вскружило ему голову. Его константа жизни «что хочу, то и получаю» работает безотказно который уже раз, и про себя он довольно улыбается, ведь снова получил то, чего желал всем сердцем. Валик начинает двигаться, вертя бёдрами и соблазнительно оттопыривая пятую точку. Руками он расстегивает свою неизменную белую рубашку, которая является его визитной карточкой в почти каждом номере на бис. Он не спешит избавляться от неё, позволяя болтаться на широких плечах и пряча от взора Кости темные соски. Взамен стриптизёр подходит к пилону, кружится вокруг него, взбирается наверх и круговыми движениями скользит вниз, мягко приземляется и запрокидывает голову. Его шея слепит белизной, и Костя хочет попробовать её на вкус. Клиент не удосуживается даже мало-мальски краткого взгляда, потому что Валентин закрывает глаза и непрерывно гладит себя, подчиняясь ритму мелодии. Дёргает молнию на узких чёрных штанах, приподнимает поясницу и сбрасывает ненужный элемент гардероба. Рубашка прикрывает его слегка округлые бёдра, и Костя бесится, бесится, бесится, так хочет прикоснуться к ним и царапнуть нежную кожу. Вместо этого он видит, как одной рукой Валик лезет под белье и касается себя, наконец открывая глаза и направляя свой бесстыжий взгляд на Трембовецкого. Вдоволь надразнившись, Валентин приподнимается и, как ни в чем ни бывало, продолжает танец. Не отлипает от пилона, вытворяя на нём безупречно отточенные трюки. Мышцы на ногах напрягаются, когда он цепляется ими за шест, наклоняя спину вниз. Гибкость его тела поражает настолько, что хочется поскорее испытать её в другом деле, но пока Валик сам не позволит сделать первый шаг, Косте только и остаётся, что жадно ловить каждое движение и запоминать каждый открытый сантиметр кожи. Танцор медленно начинает спускаться со сцены, невесомо ступая по мягкому ковру прямиком к застывшему мужчине. Останавливается перед ним, касается его лица и облизывает свои пухлые губы, которые, по мнению Кости, созданы для укусов и жарких поцелуев, а потом снимает с себя бельё полностью. Костя еле заставляет себя отлипнуть от глаз Валика и обратить внимание на возбуждённый член парня, который уже начал выделять смазку. В голову ударяет осознание, что этот гордый Валентин и сам завёлся от того, что происходит между ними, поэтому Трембовецкий протягивает руку, чтобы потрогать его разгоряченную грудь под чертовой рубашкой. Ему позволяют это делать, и он ладонью чувствует сумасшедшее биение сердца, которому вторит его собственное. Всё ещё двигаясь под песню, Валик, хитро улыбаясь, садится на колени к мужчине, обдавая того ароматом вкусных духов и солоноватого запаха пота. Костя, не сопротивляясь своему желанию, проводит носом по чужой шее, наконец имея возможность прикоснуться к ней. Языком очерчивает впадинку, проводит им по ключицам и осторожно кусает, оставляя метку. Валентин вздрагивает, но не уходит от него, всё так же сидит на коленях и руками зарывается в волосы Трембовецкого. Белая рубашка ужасно мешает, и Валик, будто услышав недовольство Кости, шепчет ему на ухо: — Если не нравится, то сними. Давай. Но снимает Костя медленно, сначала оголяя правое плечо, прикасаясь к нему губами, а потом и левое, целуя так же нежно. Выпутывает Валика из последнего элемента одежды и не может налюбоваться восхитительным телом, что предстало перед ним. На лице Валентина ярко пылает румянец, который переходит даже на шею и грудь, но он смотрит прямо, не стесняясь показывать, что взбудоражен и хочет продолжения, но быстро накрывает губы пальцем, когда Костя наклоняется для полноценного поцелуя. — Нет. Мы не для этого тут, правда? Такое распоряжение дел не нравится Трембовецкому, он раздражается и кусает собственные губы. Валик же принимается раздевать его сам, скидывает рубашку, расстегивает ширинку и, привстав на ноги, быстро снимает штаны с бельём, после вновь усаживаясь на колени. Костя едва успел достать из кармана презерватив и кинуть его рядом на кровати. Танцор мурчит под ласкающими руками Кости, подставляет шею для новых укусов, и сам кусает в ответ, прижимаясь ближе. Мужчина тоже возбуждён не на шутку, и его буквально скрючивает от желания войти в это восхитительное тело, которое так соблазнительно смотрится в его руках. Он пальцем очерчивает губы, надавливая на них и ощущая их мягкость. Валик касается его языком, а потом засасывает весь, не отрывая глаза от Кости. От подобной картины кровь ещё сильнее приливает к члену, и времени терпеть попросту нет. Костя тянет руку вниз, мокрым пальцем касаясь входа Валика, кружит вокруг него и со всей осторожностью вводит его внутрь. Смазки под рукой нет, и он всерьез начинает задумываться о римминге, чтоб хоть немного облегчить проникновение для Валентина, как замечает, что палец почти свободно скользит в нём. Осознание больно бьёт по вискам. Другой рукой он обхватывает парня за шею, заставляя откинуть голову немного назад. — С кем? — рычит мужчина. — Не твое дело, ноунейм, — фыркает Валик, не боясь гнева своего неожиданного клиента. Костя не может поверить, что буквально час или два назад это прекрасное чудо трогал кто-то другой, касался в интимных местах, трахал и, наверняка, вырывал из его грязного рта стоны. Блять. — Тогда подготовка тебе не нужна, — говорит Трембовецкий. Надев презерватив и смазав его слюной, он медленно входит в Валика, а парень, как будто нарочно, сжимается, делая себе только больнее, но не останавливает и не просит прекратить. Войдя до конца, Костя замирает и дает немного времени привыкнуть. Скользит глазами по лицу юноши, замечает его дрожь и, как бы он ни раздражался, злился и бесился оттого, что кто-то успел первым в этом ублюдочном месте добраться до Валика, всё равно не позволяет себе сорваться, а всего лишь целует снова в плечо, помогая отвлечься от боли. Наконец, танцор кивает головой, безмолвно говоря, что готов, и Костя начинает двигаться. Валентин все равно узкий до безумия, и такой правильный в его руках, от чего его хочется ещё больше. Поэтому он ласкает Валика, как может, чередуя укусы с нежными поцелуями и поглаживаниями, а тот не сдерживается и томно стонет, прикрыв веки. Константин ложится на спину и разрешает парню самому двигаться и управлять ситуацией, с чем Валик справляется просто на ура. Он устраивает целое шоу, объезжая Трембовецкого, касается пальцами своей груди, сжимает соски, ведёт ладонями вниз, пару раз проведя по своему члену, а потом прогибается в спине и наклоняется к Косте, целуя его в подбородок. Он набирает ритм, ни на минуту не замолкает, а только ласкает слух своего любовника новыми стонами и вздохами. Снова выравнивается, бедрами выписывая восьмёрку, от чего Костю буквально подкидывает на кровати, и он сжимает руками эти бедра, мечтая оставить на них следы, которые будут свидетельствовать о том, что Валик уже занят, и больше никто не посмеет касаться его. Чувствуя, что приближается к пику, Трембовецкий тоже приподнимается и обхватывает лицо Валика, чтобы, вопреки запрету, всё-таки поцеловать его, обвести языком желанные губы и ощутить вкус единственного, кто покорил так сильно и так быстро. Парень рычит в поцелуй, недовольный, что нарушили его же правило, поэтому кусает до крови и одновременно сжимает член Кости в себе, доводя до оргазма. Мужчина дрожит от удовольствия, а потом отстраняется от Валика и меняется с ним местами. Теперь уже Валик лежит, а Трембовецкий, устроившись между ног, прикасается языком к возбуждённому стволу танцора, а потом аккуратно берет его в рот, начиная посасывать. Валик пытается вскинуть бедра вверх, его тело пылает, прося ещё, и в комнате раздаётся протяжный стон наслаждения, когда Костя берёт особенно глубоко. Продержавшись ещё пару минут, Валентин кончает и расслабляется на кровати. Костя смотрит на него снизу-вверх и не может отвести взгляд. Какой же он чертовски прекрасен. — Ты можешь кинуть всё это, — внезапно говорит Трембовецкий, вспомнив, что в этом заведении не всё так чисто. — И что, предлагаешь начать новую жизнь? — лениво интересуется Валик, уперев глаза в потолок. — Или жить на попечении у тебя? — Как хочешь, — отвечает Костя, садясь рядом возле парня. Пальцами проводит по его бедру, наслаждаясь нежной кожей. — Я в любом случае могу помочь. Валентин только горько усмехается и, приподнявшись, тянется за вещами. Он одевается быстро, не проронив ни слова. Костя следит за его резкими движениями и понимает, что рано пока для таких разговоров. — Меня, кстати, Костя зовут, — вдруг вспомнив, что даже не представился, исправляется мужчина, на что получает абсолютное молчание. Валик идёт к выходу и, почти переступив порог, вдруг оборачивается и обращается к Трембовецкому: — Спасибо за предложение, но я привык справляться сам, — напоследок он подмигивает, а потом закрывает за собой дверь.***
Когда Костя пришёл в клуб на следующей неделе, на сцене выступал уже другой парень.