You are my sunshine

На часах время уже давным давно перевалило за полночь, а в особняке только-только открылись двери и огромное пространство, по мимо кучи коробок из-под пиццы наполнили громкие голоса и веселый смех. Не обратить внимания на весь этот срач было невозможно, но решив не портить себе сегодня настроение, все приняли решение перенести уборку на завтра, а точнее уже на сегодня, но сперва хорошо выспаться. Тихо скрипнула дверь. Вебби, затаив дыхание, осторожно прошла в свою комнату, стараясь не разбудить уже спящих тройняшек. Их комната была в ужасном состоянии, а потому мальчишки спали в спальных мешках в комнате их подруги. Она мягко улыбнулась, смотря на них. Но совсем скоро улыбка слетела с ее лица. Лина… Она потеряла ее. Свою лучшую подругу, одного из самых близких ей людей. Лина пожертвовала всем, что у нее было, чтобы спасти ее. Она отдала свою жизнь взамен того, чтобы ее Бантик смогла жить дальше. Ком стоял в горле от слез, хотя их еще даже не было в ее глазах. Малышка тихо и осторожно поднялась в свою комнату, закрыла за собой люк. И обессиленно упала на кровать. Хорошо, что она уже переоделась в ночнушку — сил не было от слова совсем. В голове вновь и вновь слышался голос умершей подруги, ее смех, ее слова, ее фразы… И в голове сразу вспомнилась одна песня, которую когда-то напевала ей бабушка. — You are my sunshine… Мy only sunshine… You make me happy when skies are gray… Малышка замолчала. Ее голос был тихим, грустным, полным слез и звучал почти как шепот. Ком в горле и подступавшие слезы не давали петь. Она сама не часто пела, иногда подпевала радио или кому-то, кто просто пел. Сама — очень редко, почти никогда. Но сейчас сердцечко сжималось и разрывалось на кусочки. Сейчас ей очень хотелось петь. Даже если это доставляло ей какую-то боль физическом плане и еще большую в душевном. — You'll never know dear… Нow… Ноw much I love you… Please don't take my sunshine away… Она вытянула бóльшую часть подушки из-под своей головы, все так же лежа на ней, и обняла так крепко, как только могла. По щеке скатилась слеза. Сил не было даже на плачь, не то чтобы выпустить тот крик и отчаянный вопль, что был у нее внутри. Сердце разрывалось на части, душа ныла и болела так, как давно не бывало. Всего однажды. Но это было очень давно и малышка успела забыть какого это было. В горле стоял неприятный ком.

Больно. Очень. Сильно. Невыносимо.

Малышка даже не поняла когда она уснула — то ли под самое утро, то ли почти сразу. Ей не снилось ничего. Пустота. И малышка не имела ни малейшего понятия как заполнить эту пустоту, что появилась в ней с отсутствием Лины. Единственное что она помнила, так это нежные и ласковые прикосновение к ее щеке и волосам, спокойный и одновременно взволнованный голос: «Давайте дадим ей отдохнуть. Ей нужно выспаться и придти в себя после вчерашнего». Но «придти в себя» уточке удастся не скоро.

You are my sunshine. My only sunshine…