Купить (,) нельзя (,) влюбиться

- А это кто? – спросил Смолов, кивнув в сторону мальчишки, забравшегося на лавку с ногами и явно держащегося в стороне от основной публики. - Понятия не имею. Он с нами не разговаривает. – парень с макияжем пожал плечами и так же, как Фёдор, долгим взглядом смерил одинокую фигуру. – Раньше его тут не было. - Да вот я тоже не помню. – задумчиво прокручивая в голове все знакомые и незнакомые мордашки местных «бабочек», Смолов не заметил, как Дима с обидой надул губы. - Понравился? - Возможно. – с хитрой улыбкой ответил Федя и отошёл от знакомого, чтобы не слушать о недостатках, которые парень непременно бы нашёл у новенького. Шумная толпа проституток всех полов продолжала галдеть и смеяться над чем-то. Озирающийся по сторонам зашуганный пацан был белой вороной в этой яркой павлиньей компании. Февральский мороз неприятно кусал за щёки и нос, покалывая пальцы без перчаток и коленки, до которых не доставало Федино дорогущее пальто. По хрустящему снегу-льду он дошёл до новенького парня и многозначительно остановился напротив. Тот поднял испуганные глаза и тут же отвернулся. – Сколько? – без предисловий начал знакомство Смолов, решив проверить свои догадки. - Что? – голос его был тихим и загнанным каким-то. Под заинтересованным взглядом, пригвоздившим его к скамейке, Саше было неловко и страшно. Несмотря на то, что мужчина напротив оказался достаточно молодым и симпатичным, гарантировать, что его, Сашку, утром не найдут в Москве-реке без рук и ног, никто не мог. - Ночь сколько? – уточнил Фёдор и склонил голову набок, чтобы лучше рассмотреть скрытое капюшоном лицо парня. - Двенадцать тысяч. – глухо ответил Саша и еще сильнее вывернул шею в сторону, будто бы готовился увернуться от удара. Ему было стыдно до красных щёк и ушей и страшно до дрожащих пальцев, но деньги за жильё следовало отдать послезавтра, да и существовать нужно было как-то. Лишение стипендии стало жестокой трагедией в жизни Сашки. Всё же шло хорошо – денег хватало, пусть и не всегда, но, в большинстве случаев, преподы хвалили, прочили счастливое будущее в профессии. Гордившиеся сыном мать с отчимом уже давно перестали беспокоиться о его финансовой поддержке, знали, что Саша – умница, учится отлично, активист, всеобщий любимец – начиная с уборщиц и заканчивая преподавателями, которые, если не с первого раза, так со второго точно всё поставят. Но Сашка в последнее время так увлёкся посторонними делами, что на учёбу его попросту не хватило. Устал и выдохся. Весь прошедший год не вылезал из-за учебников, днями и ночами вчитываясь в печатные строки, статьи писал, доклады. А после лета собраться не смог. Дела подошли под откос, двойки множились, а желание взять себя в руки не появлялось. Сессию он, ожидаемо, провалил, о чём, конечно же, не сказал родителям. У отчима широченный ремень с армейской бляхой, на Сашкином теле до сих пор остались рубцы от прежних наказаний. Он, на самом-то деле, оптимистично рассчитывал, что с сессией расправится благодаря врождённому усердию, снова сидел ночами над учебниками, но преподаватели, обиженные неявкой студента на пары в течение семестра, за одни знания пятерки и четверки ставить не хотели, залепив Сашину зачётку трояками. План провалился, поэтому искать нормальную подработку прямо перед выплатой за жильё было нецелесообразно. Одна стажировка заняла бы неделю. На этой скамейке Саша оказался от безысходности, решил, что лучше продать задницу, чем по этой же заднице, спине, а иногда и голове, схлопотать ремнём и выслушать множество упрёков, умноженных на оскорбления. Выходя из пропахшего студенческим дошираком и сигаретами общежития, Кокорин поклялся самому себе, что тут, на проспекте, он в первый и последний раз. Заработает денег, раздаст долги, оплатит всё, что нужно, и найдёт нормальную работу. Его до сих пор подташнивало от себя самого, но выбора не было. - Рублей, надеюсь? – хмыкнул Смолов по-доброму. - Да. – в глубине души Сашка, конечно, надеялся, что цена клиента не устроит и он уйдёт. Но тот рассеянно пожал плечами и кивнул слишком уж озадаченно, словно прикидывая, сколько парнишка на самом деле стоит. - Ну, поехали тогда. – Саша поднял на него глаза и захлопал ими удивлённо, не понимая, что в данный момент происходит. Сорванный ветром капюшон показал мужчине смазливо-юное лицо Кокорина. Стоя напротив, Фёдор тоже неловко проморгался от неожиданности и сглотнул. Вблизи мальчик оказался еще лучше, чем издалека. В сравнении с прожжёнными проститутками, кучковавшимися поодаль, Сашка явно выигрывал. По шоку, отразившемуся на лице Саши, Федя понял, тот на «панели» впервые, не только в этом месте, но и вообще, потому и таращится, как на маньяка. Укол совести и секундное желание образумить пацана, объяснить, что это неправильный заработок, задуло банальным: «Не лезь не в своё дело», – прозвучавшим в голове Фёдора. - Поехали. – обречённо выдал Кокорин и слез со скамейки. Замёрзшие ноги не слушались то ли от холода, то ли от волнения, но идти за молодым мужчиной в чёрном пальто не переставали. Саша думал, что надо бы что-то сказать, спросить хотя бы, куда они едут, но молчал, не до конца осознавая, зачем садится в иномарку незнакомца. - Пристегнись. – без излишней суеты и скованности Фёдор завёл мотор и включил музыку, чтобы молчание не давило на уши. Парень, усевшийся по правую сторону от него, послушно перекинул через грудь ремень безопасности и вздохнул тревожно. Смолов плавно вёл машину, шурша зимней резиной по скользкому асфальту и кивая в такт голосу Земфиры. Он не впервые «снимал» мальчика, но обычно это были довольно болтливые и назойливые «игрушки», одни из них диктовали свои правила из разряда: «Я не делаю это, это и вот это, но за доплату…», – другие просили остановиться где-нибудь и купить выпивки, потому что на трезвую голову подставляться было тяжело. Федя прекрасно помнил, что все они смотрели на него абсолютно пустыми глазами – без страха, надежды на что-то, интереса и любых других человеческих эмоций. Они шли на работу, без лирики. Зажавшийся в угол сиденья мальчишка отличался от тех персонажей кардинально, ведь кроме молчаливо сдвинутых губ у него были еще перепуганные серо-голубые глаза, в глубине которых таилась вера в то, что всё само собой обойдётся, разрешится как-нибудь без грязи. Без озвучивания вопроса об опыте в данной сфере Смолов догадался, что если у парня и было «что-то» в таком духе, то исключительно по взаимной симпатии, но мысль о том, что рядом сидит натуральный натурал всё-таки не уходила. Почему сам Федя не заводил отношения, а таскался по проституткам? Так было проще. К тому же, не так уж и часто он пользовался услугами мальчиков по вызову, объявляясь раз-два в месяц. Отношения предполагали колоссальную растрату времени, сил, эмоций и денег на вторую половину. Фёдор слишком сильно любил себя, чтобы после очередного закончившегося ничем романа вновь попадать в бытовую сеть. Одиночество упрощало жизнь в миллион раз, позволяло дышать свободнее, выбирать путь, не считаясь с кем-то. Он уже больше года считался холостяком, изредка появляясь на публике с малознакомыми девицами, не скрывавшими свои претензии на звание будущей жены заместителя директора крупной строительной фирмы. Претензии так и оставались претензиями, Смолов продолжал по-кошачьи гулять сам по себе. Его выбор пал на Сашу чисто случайно, из-за любопытства и желания попробовать что-то новое. До этого дня мужчина, как правило, пользовался услугами лишь проверенных парней, давным-давно знакомых с ним. С ними было скучно, но секс придуман не для веселья, правда же? Весь последний месяц Смолов хандрил, он всё больше стал ощущать на себе всеобщую ненатуральность, сквозящую буквально везде – в улыбках, взглядах, словах. «Настоящее» не встречалось, хоть всю Москву обойди. Друзья отстранились, завидуя его повышению, девушки хотели подарков, капризно выставляя ценники, парни, проявлявшие интерес к Феде, так же, как и девчонки, тянули из него деньги и засыпали сценами бессмысленной ревности. Запутавшемуся в себе и мире Фёдору пришлось записаться к психологу, который на первом же сеансе выдал печальный диагноз: «Вы строите стену и сами же от этого страдаете». Выговориться за деньги Федя, конечно, смог, но стало ли ему легче? Едва ли. - Приехали. – сухо констатировал Смолов и взглянул на парня. По выражению лица того Фёдор понял, что сразу после выхода из машины он умчится, куда глаза глядят. – Если передумал, можешь уйти. - Нет. Мне нужны деньги. – не к месту разоткровенничался Сашка и тут же прикусил язык. Кокорин попытался выйти, но после пары рывков понял, что не отстегнул защиту. - Ладно. – изобразив равнодушие, Федя щёлкнул кнопкой и выпустил смущённого парня из салона. Непродолжительный путь до нужного этажа они оба молчали, только грохот старого лифта нарушал тишину. Войдя в квартиру, Саша сильно удивился – довольно старые и неброские обои в коридоре, коврик совсем даже не модный, полка для обуви, потрёпанный гардероб с парой оторванных крючков. Смолов, поймав взгляд полный недоумения, подтолкнул парня внутрь и запер дверь. - У меня сейчас ремонт, поэтому живу пока здесь. До работы близко и дёшево. – он не обязан был оправдываться, но сказать что-то в свою защиту посчитал необходимым. – Куртку тут оставляй и проходи. - Ага. – запутавшись в рукавах, Саша пофыркал, но всё-таки убрал верхнюю одежду туда, куда указал Смолов. На Кокорина начали холодными волнами накатывать панические атаки. Вопреки адекватному поведению Фёдора, Сашка боялся его до дрожи, поэтому намеренно увеличил расстояние между ними. Натянутые до самых пальцев рукава не по размеру большой рубашки привычной защиты не внушали, раздражали только. Заметив, что парень на грани обморока, Федя отошёл на шаг назад. - В душ пойдёшь? - Да, наверное. Если можно. – Кокорин потёр локоть и оглянулся по сторонам, пытаясь понять, в какой стороне находится санузел. - Можно. Вон туда. – мягко развернув Сашу в сторону нужной комнаты, Федя щёлкнул выключателем. – Зелёное полотенце можешь взять, с остальным сам разберёшься? - Угу. – Сашка кивнул и, посмотрев на Фёдора пару секунд, скрылся за белой дверью, которую предусмотрительно замкнул изнутри. - Только не вскрой вены, пожалуйста. – самому себе под нос проворчал Смолов и ушёл на кухню. Не включая свет, он остановился у окна и оперся локтями на микроволновку, стоящую на подоконнике. В доме напротив горели мелкие квадратики окон, свет ярких фонарей мерцал в дымке начавшейся метели. После финального взгляда Саши Федя всерьёз засомневался, что сегодня у них вообще что-то будет. Мужчина морально готовился к тому, что сразу после душа парнишка забьётся в угол какой-нибудь комнаты и даже разговаривать с ним не станет. Или скроется, пока сам Фёдор пойдёт освежиться в ванную. Хотя, Смолов, откровенно говоря, не так уж и сильно хотел секса в этот день. Пройдясь по квартире, Федя включил тихую музыку в спальне и запахнул шторы. Когда он просил Миранчуков – единственных, кто после его повышения, не изменил своего отношения к Смолову – подобрать какой-нибудь ненапряжный плейлист, он даже подумать не мог, что близнецы напихают ему сопливых песенок о любви. Фёдор свалился на кровать и раскинул руки в разные стороны. Колонки мигали нежно-голубым светом, рассеивая по квартире совсем не подходящую случаю музыку. Отсрочивая «казнь», Саша возился в душе минут пятнадцать, десять из которых тупо смотрел на собственное отражение в зеркале, пока вода хлестала его по плечам и макушке. Чтобы поверить в происходящее, парень, не отводя глаз от зеркала сказал себе: «Я сейчас пойду к нему и дам себя трахнуть. За деньги». Сказал, но всё равно не поверил. Когда они с Артёмом пытались встречаться в начале первого курса, максимумом, до которого им удалось дойти был неумелый минет в общажной комнате, пока соседи шатались где-то на периферии. Поэтому теперь, загнав себя в ловушку, Саша понятия не имел, как переживёт то, на что подписался. Ведь мужик, снявший его, явно не планировал платить двенадцать тысяч за минет. Вариант уйти, конечно, всегда имел место быть, но в этом случае Кокорин обрекал себя на бомжевание и голодание. Размазав воду по лицу, Сашка перекрыл вентиль и взялся за полотенце. Отступать было нельзя, поэтому парень наспех вытерся и вышел из комнаты, надеясь лишь на то, что всё пройдёт быстро. - Ну? – положив стопку аккуратно сложенной одежды на кресло, он остановился перед лежащим на кровати Федей. - Что? – переспросил Фёдор, поднявшись на локтях, и тут же проглотил язык от увиденного. Ожидания не оправдались, прятаться и убегать, судя по его внешнему виду, парень не собирался. – Подожди, пока я в душ схожу, ладно? – в темноте детали видно почти не было, но то, что голубоватый свет колонок обволакивает абсолютно обнажённое тело, Федя понял сразу. – Красть у меня нечего, по ящикам лучше не лазить, они рассыпаются. - Я и не собирался. – с обидой отозвался Сашка и сел на двуспальную кровать. Остановившийся в дверях Смолов хмыкнул. - Как тебя зовут? – поначалу он и вовсе не собирался отягчать ситуацию этой информацией, но после этой нелепой выходки парня Фёдору внезапно захотелось познакомиться поближе. - А тебе не всё равно? Зови, как нравится. – поёрзав по кровати, Кокорин пригладил мокрые волосы, с которых до сих пор капала холодная вода. - Мне нравится имя «Вика», но не думаю, что ты согласишься. – песня поменялась, протяжно завыв мужским голосом о расставании. Парни синхронно повернули головы в сторону колонки. - Саша. – перспектива того, что его будут называть «Викой», совсем не обрадовала Сашку. - Фёдор. – услышав имя мужчины, Саша понял, что точно не обратится к нему по имени. Пока Смолов приводил себя в порядок, Кокорин распахнул шторы и с детским восторгом, несмотря на щекотливость ситуации, уставился на вьюгу, закружившую улицу в вихре уходящей зимы. Из-за собственной растерянности Сашка даже не обратил внимание на нажатую кнопку в лифте, поэтому мог только предполагать, на каком этаже находился. Парень делал всё, чтобы отвлечь себя от страшных мыслей: считал фонари, пытался понять, о чём поёт ужасно занудный певец, высчитывал примерное расстояние до ближайшего дома. Но беспокойство так лихо трепыхалось у Саши в груди, что переключиться на что-то с разнообразных вариантов развития событий не получалось. Запоздало парень понял, что в начале надо было обговорить условия предстоящей ночи. - Из окна выпрыгнуть – не вариант. Десятый этаж. – хрипло сообщил голос сзади, а у Сашки волосы на затылке встали дыбом. – Давай честно. Это твой первый раз? - Чё? Нет, конечно! – Саша развернулся к Феде и тупо уставился на разрисованную татуировками грудь мужчины. - Второй? – забравшись языком в уголок рта, Фёдор улыбнулся и заметил, как на него смотрит Сашка. Пока парень любовался творчеством тату-мастера, Смолов осторожно зачесал пальцами его мокрую чёлку назад, чем и отпугнул от себя. - Какая тебе разница – второй или десятый? – признаваться в собственной неопытности Саша не хотел, по правде говоря, вообще собирался этот момент опустить, чтобы не выглядеть идиотом в глазах мужчины и исключить вопросы о стоимости услуг, логично же, что неопытным должны платить меньше. - Мне – никакой. А вот тебе – должна быть разница. – Фёдор сдвинул в сторону прижатую Сашкиной задницей к подоконнику штору. - Это еще почему? – они стояли друг напротив друга абсолютно голые и спорили, кажется, забыв уже о том, ради чего изначально приехали в эту маленькую полуразбитую квартирку. - Потому что если тебя никто не трахал, то тебе будет адски больно. – без прикрас выпалил Федя и щёлкнул его по носу на правах старшего. – Поэтому лучше сразу скажи, что я у тебя первый, мы зажжём свечи и откроем шампанское. Лишение девственности – маленький праздник. – от ехидной улыбки Смолова Саша покраснел и разозлился. - Музыку, я смотрю, ты уже включил, какую нужно. – кивнув в сторону колонки с откровенно женскими песнями, Кокорин сложил руки на груди. - Ага, я же еще возле скамейки понял, с кем имею дело. – Федя улыбался ему без злобы и издёвки. Такие мальчики «по вызову», как Сашка, раньше ему не встречались. Смутное желание заняться сексом превратилось в настоящий аттракцион. - Лучше бы ты молчал, как в машине. - Ну, так что? – промурчал Фёдор и провёл ладонями по талии Саши. - Ничего. – парень дёрнулся, но отстраниться не смог. - Окей, тогда я достану наручники и огромный чёрный резиновый член. – с расстановкой произнёс Федя и замер в ожидании реакции, которая последовала незамедлительно. - А чё, своим уже не справляешься? – возможно, дерзить в Сашином положении и не следовало бы, но он не сдержался, потому что терпеть не мог, когда его загоняли в угол и диктовали условия. - Кляп еще где-то валялся, если найду, то и с ним поиграем. – исключительно для поддержания устрашающих обещаний сказал Федя, хотя, само-собой, ничего из перечисленного использовать не собирался. Во-первых, потому что не любил подобные игры, во-вторых, потому что не имел ничего из атрибутики. - Охуел, что ли? – заметно занервничав, риторически поинтересовался Кокорин и похолодел, когда вспомнил все эти ужасные кровавые новости, которыми со всех каналов и интернет-порталов плевались СМИ. Быть одной из замученных и убитых жертв маньяка-извращенца Саша не хотел. - И друзей позову. Троих осилишь? Мы доплатим. – Сашка посмотрел на него с таким ужасом, что Федя понял – перегнул, нужно было остановиться на наручниках, но злить и смущать Сашу оказалось слишком занятно. – Просто признайся. - Да, у меня никого не было, блять! Доволен? – всплеснув руками, Кокорин сделал шаг в сторону и попытался обойти мужчину, но тот не позволил, загородив собой дорогу. Почему-то неприглядная, по мнению Саши, правда вызвала у него только одно желание – сбежать. Ему уже и деньги стали не нужны, лишь бы не говорить обо всём этом – аморальном и неприличном. Парень вновь отругал себя за то, что в самом начале не выставил главным условием молчание. Он думал, что случись всё в немой тишине, было бы не так противно от самого себя. Ничего умнее, чем перелезть через кровать, Сашка не придумал, в результате чего был пойман и опрокинут на подушки. - Куда это ты? – Фёдор прижал его руки к кровати и навис сверху, усевшись на Сашины бёдра. - Я хочу уйти! Отпусти! Ты мне противен! И вопросы свои в жопу себе засунь! – мотая головой из стороны в сторону и пытаясь пнуть Смолова, Кокорин вился под ним с особым усердием. – Вместе с деньгами! - Тихо. Ну! Успокойся, блин! – нажав на Сашкины запястья немного сильнее, Федя всё же смог угомонить парня на несколько секунд. – Правда хочешь уйти? – уже без шуток и иронии в голосе спросил Фёдор, будучи готовым отпустить разозлившегося Сашу в любой момент. Но тот неожиданно замолчал и колотиться перестал, задумавшись. – Что молчишь? – смешно не было уже ни одному, ни другому. - Мне нужны деньги. – стыдливо произнёс Сашка и отвернулся, вырвав одну руку из хватки Фёдора. Мужчина слез с него, позволив перевернуться на бок, задом к самому Смолову, и сжаться в позу эмбриона. - Любой нормальный человек тебя бы уже выгнал, но тебе повезло, я сегодня добрый. – проведя ладонью по щиколотке парня, выдал Федя и добавил: – Прекращай истерику, слышишь? Давай просто… Не знаю, решим, что будем дальше делать? - Я не знаю. – в подушку пробубнил Саша и подтянул ноги к себе плотнее. - А я – тем более. У тебя красивая задница, но разговаривать с ней как-то не хочется. – Смолов легонько хлопнул его по ягодице, Кокорин продолжил неподвижно лежать в прежней позе. – Посмотри сюда. - Мм? - Ооо. – услышав, как в темноте Сашка шмыгнул носом, Фёдор схватился за голову. – Будем считать, что это насморк. - Ага. – на контакт начинающий мальчик «по вызову» не шёл, хотя Федя уже засомневался, что Сашу вообще можно было причислить к проституткам, слишком уж хрупким он был в психологическом плане. Такой, наверное, и по любви-то не сразу бы «дал». - Когда мне было лет шестнадцать, я дружил с девчонкой на год старше. – Смолов лёг на спину рядом с Сашей, который так и не обернулся к нему лицом. – Не помню, сколько я её уговаривал, но в итоге она согласилась. Ну, я к ней пришёл, выходной, что ли, был. Она вся такая красивая, чулки какие-то надела, накрасилась. – Федя усмехнулся, вспомнив тот день. – Вот. Чай пить мы, естественно, не стали. Времени и так не было. Разделись, на кровать залезли. И тут она начинает реветь, просто ни с хера. Я думаю: «Ничё ж не сделал, чего рыдает?» А она навзрыд! Вся тушь потекла, лицо чёрное, я, как дурак, голый сижу рядом с ней, хрен знает, чё делать, успокоить не могу! – не вытерпев, Саша всё-таки перевернулся на другой бок, чтобы видеть Фёдора. Но, к его удивлению, никакого осуждения во взгляде мужчины не встретил, тот лишь мельком посмотрел на парня и вновь уперся глазами в потолок. – Но это не всё! Потом пришла её младшая сестра с плавания! Представляешь, эта тут ревёт, я без трусов и мелкая влетает в комнату. Короче, после этого мы с ней перестали общаться. Ей стыдно было за себя. Поэтому расстались. – Федя развернул голову к Сашке и тепло улыбнулся. – Успокоился? - Ага. – Кокорин испуганным мышонком выглядывал из-за подушки, по-прежнему подтянув колени к животу. - Если хочешь идти – иди. Снег растаявший – он вода. – с улыбкой произнёс Фёдор, процитировав песню Киркорова, которую в последнее время почему-то с завидной частотой гоняли по радио. – Если хочешь остаться – мы можем попробовать еще раз. Сам решай. Насиловать не буду. - Я ни хера не умею, если честно. – стыдливо признался Сашка и вновь шмыгнул носом, но теперь уже, скорее, для того, чтобы скрыть собственную неловкость. - Это не управление атомной лодкой. – со спокойствием удава пояснил Фёдор и одёрнул загнутую подушку, закрывавшую половину лица Кокорина. – Тебе просто нужно не устраивать истерики и слушать, что говорю я. – Федя завозился, но приближаться к парню не рискнул, чтобы не отпугнуть в очередной раз. Саша должен был либо согласиться, либо одеться и уйти. - Не целуемся? – после полуминутного раздумья поинтересовался Сашка. - Почему? – удивлённо спросил Фёдор, незаметно подползая ближе. - Ну, проституток обычно не целуют. – чем руководствовался Саша в своих умозаключениях не сказал бы, пожалуй, даже он сам. Но в том, что его высказывание – истина, до логичного вопроса Феди не сомневался. - Часто шлюх снимаешь? – Смолов понял, что без доверия Кокорин не может, ему нужно видеть перед собой Человека, а не клиента. Неопытный и еще совсем юный для эскорт-услуг он принимал всё через сердце, потому и шарахался поначалу от Феди, не зная, чего от него ждать. Но услышав историю из жизни мужчины сменил враждебность на интерес. - Нет. - Пересмотрел фильм «Красотка» перед походом на панель? – не отводя взгляда от лица Саши, Фёдор аккуратно положил руку на его плечо. - Его все смотрели. - В итоге они всё равно поцеловались, так что нет смысла откладывать. Или у тебя есть кто-то? - Кто, например? Девушка? – почувствовав, что ладонь Смолова тянет его к себе, Сашка снова ощутил лёгкую панику, но тут же отогнал её. За бессмысленным разговором становилось не так страшно, поэтому парень позволил себе немного сократить расстояние между ними. - Ты по девушкам? – взгляд Феди пробежался от глаз Кокорина к его губам и вернулся к исходной. - А ты? – уже шёпотом спросил Саша, потому что лицо Фёдора находилось в опасной близости от его собственного. - Ты красивый. – обезоруживающе заключил Смолов, и его ладонь с чужого плеча переползла на Сашину скулу. – Но много говоришь, когда не надо. Мы уже минуты две должны страстно целоваться. - Фу. – фыркнув брезгливо, Сашка поддался Фёдору и покорно ткнулся губами в его губы. Саша бы никогда не подумал, что от поцелуя с малознакомым мужчиной у него закружится голова, а внизу живота всё внезапно потеплеет и загорится запретным желанием. Следуя за опытными губами Феди, Кокорин боялся прикасаться к нему руками, поэтому скромно приложил ладони к груди мужчины и непреднамеренно создал между ними барьер. Пока Смолов с чувством зацеловывал покрасневшие губы парня и оглаживал его талию, тот отвечал с энтузиазмом и давил на грудную клетку, словно не подпуская ближе. - Ты меня боишься? – отстранившись спросил Фёдор и взял Сашу за запястье. – Мы просто целуемся. – он уверенно положил его ладонь на свою талию, а вторую руку парня устроил между своей головой и подушкой. – Совсем не нравлюсь? – у Сашки теперь горел не только живот, но и все органы за рёбрами. Он терпеть не мог такие вопросы «в лоб». Фёдору ответ, в общем-то, был не так уж и интересен. За Сашу всё говорили его глаза и сбитое дыхание, когда противно – так горячо не целуются. - Я тебя не боюсь. - И на том спасибо. – поспешно проговорил Федя у самых Сашиных губ и снова вовлёк его в поцелуй, намеренно придвинувшись вплотную. Когда Кокорин на пробу прошёлся пальцами по пояснице Смолова, Фёдор удовлетворённо вздохнул. Сжавшаяся на Фединой ягодице Сашкина рука порадовала мужчину еще сильнее. - Очень больно будет? – с нарастающей паникой в глазах спросил Кокорин, оказавшись под Федей. - Не со мной. – шепнул Фёдор и прикоснулся губами к скуле парня. Он оттолкнулся от кровати и оказался сидящим перед Сашкиными сдвинутыми коленями. Смолов даже если бы напрягся, уже не вспомнил бы, когда в последний раз имел дело с девственниками, от того, Саша и казался ему каким-то фантастически особенным, незнающим себя самого и других еще не чувствовавшим. Сжавшийся под анализирующим взглядом Сашка был запуганно-недоверчивым и до сих пор не верящим ни единому слову мужчины. Поцелуи с разговорами, несомненно, расслабили его, но отстранение Фёдора вновь хлестануло по нервной системе и напомнило, зачем они приехали на эту квартиру. Казалось бы, разгорячённый объятьями и ответной реакцией Саши Федя должен был незамедлительно приступить к делу. Но вместо этого Смолов спокойно сидел перед ним и, сложив ладони на коленях парня, смиренно поедал его глазами. - Чё ты на меня так смотришь? – не смутиться под таким взглядом было сложно. - Думаю, что с тобой дальше делать. – Сашка фыркнул, отгоняя страшные мысли, и попытался вытянуть правую ногу вперёд, но смог лишь немного задвинуть свои пальцы под колено Фёдора. На том и успокоился. – Только не дёргайся, ладно? – спросил Федя и наклонился к ногам взволнованного Саши. Отросшей щетиной с подбородка он пощекотал Сашкину коленку и нерешительно приложил к ней губы. Ладонями Фёдор довольно грубо прошёлся по икроножным мышцам парня, несильно сжал их и, ухватившись за щиколотки, медленно потянул на себя. Кокорин поддавался неохотно, но, словно загипнотизированный плавными движениями Феди, сдался и выпрямил ноги. Оказавшийся между разведённых конечностей Саши Фёдор пальцами провёл линии от коленок парня почти до тазобедренных косточек и остановился там. Претензий к внешности Саши у Феди не нашлось никаких – подтянутый, с бледной кожей и хрупкими ключицами он, наверное, был одним из немногих, кто подходил под личное представление Фёдора о красоте. Рассыпавшиеся по низу живота поцелуи немного сбили Сашку с толку, он-то был уверен, что вот-вот доброта Смолова закончится и заботы по доставлению удовольствия лягут на его, Сашины, плечи. Ведь, по всем законам жанра, кто платит, тот и музыку заказывает. В голове у Кокорина не укладывалось, что Феде могут нравиться его неконтролируемые вздохи и до скрипа сжимающие простыню пальцы. Губы мужчины поднимались по рёбрам, влажными дорожками холодя Сашину кожу, пока не добрались до сосков. - Ай! – не совладав с собственными эмоциями, Сашка дёрнулся из-за горячего языка, прошедшегося по чувствительной зоне. - Неприятно? - Наоборот. Не знал, что…. – договорить Фёдор ему не дал, повторив манипуляцию со вторым соском. - Чем ты только занимался до своего возраста. – уже в губы парню выдохнул Федя и, тронутый абсолютной неосведомлённостью Саши в любовных делах, с улыбкой поцеловал его. Ответил Сашка с большей охотой, чем раньше, не зная, куда деть руки, закинул их за шею Фёдора и непреднамеренно прижал его еще ближе к себе. Пухлые губы Феди Саше было приятно целовать, а скользить ладонями по его затылку и спине нравилось вдвойне, особенный восторг Кокорин испытал почему-то, когда мужчина ласково погладил его по бедру и тем показал, что можно обниматься не только руками. Придавив парня к кровати покрепче, Фёдор почувствовал, что тот возбуждён, и укусил Сашку за нижнюю губу. Держать себя в рамках приличия становилось всё сложнее, поэтому помучив Сашу нетерпеливыми поцелуями еще немного, Федя просунул руку между их телами и неоднозначно намекнул на продолжение. Крепкая рука, обхватившая оба члена, вынудила Кокорина оторваться от губ Фёдора, чтобы улучить несколько секунд на возможность разобраться в себе. Впрочем, Смолов не обиделся и, уцепившись зубами за тонкую мочку Сашиного уха, продолжил движения рукой. Сашка с удовольствием куснул Федю за плечо и выгнулся навстречу чужим ласкам, появилось ощущение падения в глубокую пропасть. Но сопротивляться ему было бессмысленно, парень повернул голову и уже сам поцеловал Фёдора в губы. Приоткрыв рот, Саша сразу же почувствовав Федин скользкий язык, пылко столкнувшийся с его собственным. - Дай-ка я достану кое-что. – в попытке дотянуться до тумбочки, Фёдор потянул за собой и прилепившегося пиявкой Кокорина. - Резиновый член? – Саша, увлечённый изучением татуировок мужчины, смазанных в темноте, несильно прихватил губами его сосок. Исключительно из любопытства, чтобы просто понять – есть в этом что-то или нет, и оставить картинки из порно с соответствующими сценами в категории «мифы». Выгнувшийся пантерой Федя шумно вздохнул, но ничего не сказал, хотя, в общем-то, и по его дыханию было ясно, что Кокорин не промахнулся, сделав приятно. Дверца тумбочки не поддавалась, а Сашка, возбуждённый и прижавшийся носом к Фединой ключице, влёк к себе со страшной силой. О том, что перед тем, как начать заниматься сексом, им придётся пройти еще несколько этапов, Фёдор старался не думать. - Ага, два. – дёрнув на себя дверку, мужчина опрокинул с поверхности тумбочки старый пластмассовый будильник, свои наручные часы и полупустую бутылочку воды, но и то, что нужно всё-таки достал. Увидевший большую пачку презервативов в руке Феди Сашка притих и похлопал глазами, наконец-то, оторвавшись от горячего тела мужчины. – Так. На. Открой. – закрытый презерватив оказался на животе Саши. - Это мне? - Тебе-то зачем? – откупорив флакон смазки, Фёдор протянул в сторону насупившегося от усердной борьбы с фольгой Саши два прижатых друг к другу пальца. – Надевай. – из-за перепуганного взгляда парня Смолову захотелось потрепать его по волосам, поцеловать в лоб и пообещать, что ничего плохого не случится. – Без паники. Давай. - Пиздец. – шёпотом заключил Кокорин и раскатал латекс по Фединым пальцам. От тёмного взгляда Фёдора ему стало жарко и стыдно, Кокорин отчего-то подумал, что задуманное Смолов осуществит с огромным удовольствием, потому так и пялится. Мужчина же думал лишь о том, как бы избежать очередной истерики и довести начатое до конца без травм. – Часто ты это делаешь? - А какой ответ тебя успокоит? – поняв, что нервы у Саши вновь начинают пошатываться, Федя улёгся рядом и смазку себе за спину положил, чтобы парня в ужас не вгоняла. - Честный. - Сто лет назад. Уже не помню, когда. – он притянул парня для поцелуя и, отстранившись, прошептал. – Лучше ложись на бок, ко мне задом. - Не хочешь смотреть на мои мучения? – Сашка поворчал, но развернулся, собрав под собой гладкое кроватное покрывало в неровные складки. - Не хочу тебя смущать. – сократив расстояние между собой и парнем, Фёдор ткнулся подбородком ему в плечо и опустил руку вниз. От томящего предвкушения и страха, что сделает что-то неправильно Федя никак не мог отделаться, поэтому малодушно дал себе время на адаптацию, поцелуями в шею и ухо отвлекая Сашу от происходящего. – Не зажимайся, тебе понравится. – и осторожно толкнулся пальцами внутрь. Кокорин дёрнулся, но, ощутив ласковые губы на своей шее и свободную руку Фёдора, огладившую плечо, вздохнул немного вымученно и смирился. От неприятных ощущений Федя отвлекал Сашу, как мог: шептал что-то на ухо, целовал, несильно прикусывал кожу и тут же зализывал лёгкие следы от зубов. Расслабившись, Сашка и понять-то не успел, как закрыл глаза от удовольствия и самостоятельно подался навстречу движениям Фёдора. Но как бы сильно Смолов не хотел приступить к главному, калечить Сашу, по его мнению, было преступлением. Поэтому мужчина проигнорировал движение бёдер Кокорина и продолжил в прежнем темпе. - У меня тело затекло. – уже извиваясь, простонал Сашка, начав стимулировать себя рукой. - Хватит врать, ты лежишь так всего десять минут. А то и меньше. – развернувшееся перед Федей действие не могло не вызвать у него соответствующей реакции, поэтому мужчина прикусил губу и потёрся об свою же руку, так как приблизиться к Сашиной заднице он чисто-физически не мог. Мешал сам себе. - Еще немного и я специально кончу. - Значит, потом будешь терпеть, пока не кончу я. Сейчас же ныть начнёшь, что больно. - Не начну, мне, кажется, уже всё равно. – и ему, действительно, было хорошо, от тёплого удовольствия хотелось стонать в голос и подаваться навстречу Фединой руке, забыв обо всём на свете. - Вот сейчас и посмотрим. – добавив третий палец, Фёдор остановил движение и прислушался к сдавленному шипению Саши. – Тшш. – мелкими поцелуями Смолов осыпал Сашкины лопатки и вновь поднялся к его уху. – Про это я и говорил. Привыкни немножко. - Во мне как будто целая рука! – Федя лишь закатил глаза на этот вопль. - Будешь орать, я тебе и в рот три пальца затолкаю. – будоражащим все внутренности шёпотом произнёс Фёдор, и Сашу сразу попустило. Мурашки заинтересованно промчались по рукам и ногам, подняв тонкие волоски по всему телу. – В какой позе ты хотел бы? Мм? – мурча, Смолов провёл языком по ушной раковине Кокорина и сделал очередной толчок. – Рассказывай. – лучшего варианта отвлечься он не придумал, потому что поцелуи действовать перестали, а шея Саши и без того горела огнём от колкой щетины и пусть и не сильных, но укусов. - Лучше ты расскажи. – тяжело дыша от тянущей боли, попросил Сашка. - Я хочу тебя лицом к лицу. – Смолов облизнулся, заводясь от собственных фантазий. – Сначала ты будешь снизу, а потом я усажу тебя сверху и буду смотреть, как ты поднимаешься и опускаешься. – задержав пальцы внутри Саши на пару секунд, Фёдор прислушался, но стонов страдания не заметил. – Хочу, чтобы мне в глаза смотрел, пока я буду внутри. И, чтобы ты стонал, хочу. Не люблю, когда молчат. Мне кажется, ты охренительно стонешь в оргазме. – Кокорин промямлил что-то невнятное и легонько дёрнулся, ощутив «то самое», о чём писали на форумах. Обволакивающее чувство наполненности в сумме с полной потерей контроля над ситуацией затуманили его голову окончательно. Уложив Сашку так, чтобы его голова оказалась на сгибе Фединого локтя, мужчина провёл указательным пальцем по губам парня и внутренне порадовался, когда Кокорин понял намёк. Схваченные кольцом губ фаланги безымянного пальца Фёдора Саша тщательно обвёл кончиком языка и медленно выпустил изо рта. – Минет делал когда-нибудь? - Пытался. – произнёс Сашка и, услышав рычание за спиной, ойкнул от укуса. – Ему не понравилось. - Не хочешь со мной попробовать? – вопрос был, скорее, риторическим, они оба это понимали, учитывая ход дела. - Сейчас? – левая рука Фёдора, прижатая к подушке, гладила парня по волосам, изредка прихватывая чуть жёстче, чем было нужно. Но Саша не возмущался, сильнее и сильнее погружаясь в тёмную бездну противоречивого удовольствия. - Нет, я скажу, когда. – точное время осталось неозвученным, но Сашка понял, когда именно Смолов попросит его попрактиковаться в оральном сексе. Непроизвольно сжавшись вокруг пальцев Феди, Саша прикусил губу, чтобы вслух не озвучить свои желания и не попросить большего. – Нравится? – не скрывая улыбки, поинтересовался Фёдор. - Да. – обернувшийся к мужчине Кокорин слепо попытался найти его губы, но наткнулся на них только благодаря подавшемуся вперёд Феде. – Хватит. – в поцелуй выдохнул Саша и тут же отвернулся, чтобы не видеть, как понявший его Фёдор стягивает с пальцев презерватив и тянется за новым, еще не распакованным. Возня за Сашкиной спиной продолжалась недолго, Смолов быстро расправился с латексом и положил ладонь на лодыжку парня. Мягким движением перебравшись выше, мужчина попытался раскрыть свернувшегося почти в клубок парня. - Не закрывай глаза. – произнёс Фёдор, глядя на лежащего на спине Сашу. Уверенность в хриплом голосе не позволила ослушаться. – Готов? – и Кокорин понял, что вот она – точка невозврата. Внутри что-то щёлкнуло, вернув к тревожным мыслям и страху. Сашке на секунду показалось, что происходящее в данный момент ничего хорошего за собой не повлечёт, ему вдруг захотелось оттолкнуть мужчину от себя, натянуть бельё и немедленно сбежать. – Саш? – хрипло обратившись к парню, Смолов скользнул ладонью по внутренней стороне его бедра. Обомлевший от простой, казалось бы, ласки Кокорин чуть шире раздвинул ноги. Он мгновенно отогнал от себя страхи. Будь Фёдор маньяком или насильником, цацкаться с Сашкой не стал бы изначально, взял бы, что хотел, без прелюдий. Терпение, спокойствие и тёмный взгляд мужчины, проникающий прямо в душу подкупили Сашу. Он часто закивал, подобрав губы, и машинально вжался в подушку. Придвинувшись ближе, Фёдор навис над Сашкой, бёдрами увеличив расстояние между его разведёнными ногами. Он замер в нескольких сантиметрах от лица Кокорина и почувствовал, как часто тот дышит. Направив себя рукой, Федя глубоко вдохнул открытым ртом и не выдыхал, пока примерно наполовину не оказался внутри Саши. По лицу Кокорина понять, нравится ему или нет, было сложно, поэтому Смолов трогательно прикоснулся носом к кончику его носа и, выждав пару секунд, заставил парня пропустить чужой язык в свой рот. Сашка, сполна оценивший разницу между тонкими пальцами Фёдора и его членом, тяжело дышал, устроив ладони на Фединых рёбрах. В пару плавных движений мужчина вошёл до конца и разорвал поцелуй, метнувшись губами к уху Саши. - Мне так тесно, наверное, никогда еще не было. – чувствительная кожа за ушной раковиной загорелась от влажного поцелуя. – Я знаю, что больно. Потерпи. – тем же томным шёпотом попросил Федя и заглянул Сашке в глаза. – Две минуты и тебе понравится. – рот парня снова оказался запечатанным чужими припухшими губами. Саше оставалось только поверить на слово. И ему понравилось. Не сразу. И, наверное, даже не через две минуты. Но обласканный поцелуями и крепкими ладонями Фёдора он всё-таки смог привыкнуть и к размерам мужчины, и к его размеренным толчкам, и к глубокому омуту глаз напротив. У Феди, висящего над Сашей, растрепалась чёлка, а красноту губ было видно даже в темноте. Сашка, чувствовавший грудью горячую грудную клетку Смолова, с неуместной нежностью обнял мужчину за плечи и прогнулся в пояснице, решив, что так им обоим станет удобнее. Первый глухой стон, неожиданный даже для самого Саши, вырвался у него как раз в этот момент. Иного сигнала для перехода к более решительным действиям Фёдору было не нужно. Грубее, чем прежде, сжав Сашкины бёдра ладонями, Смолов на пробу толкнулся пару раз так, как ему хотелось – размашисто входя до самого основания и выходя почти полностью. Оставшийся лежать на спине Саша ухватился пальцами за его запястья и не отпускал, передавливая вены мужчины особенно сильно, когда тот задевал нужную точку. Сашка хаотично перебирал пальцы Фёдора, впившиеся в его бледную кожу, нарочно гладил Федин плоский живот, доползая рваными мазками до пресса и возвращаясь к самому низу. Отвести взгляд от Смолова Кокорину отчего-то не удавалось, желание, сквозившее во всех его движениях, взгляде и даже во вздохах, охватывало их обоих в равной степени. Без лишних слов Фёдор поменялся с Сашей местами, жестами объяснив, что нужно сделать и как лучше сесть. В непривычном положении Кокорину стало неловко и некомфортно, пара неуверенных движений бёдрами вышла какой-то неубедительной, вымученной, что ли, такой, словно не было этих непроизвольных стонов, красных от нетерпеливых прикосновений следов на их телах и взаимного сумасшествия. Поползшие по коленям Сашки ладони Феди перекинулись на запястья парня и потянули его вниз. - Просто двигайся. – шёпотом между поцелуями произнёс Фёдор. – Не думай, не представляй ничего. – вернув Сашу в прежнее положение, Смолов устроился поудобнее и подтолкнул его снизу. Приноровиться к новой позе Кокорину было сложно, он всё равно думал о том, что у него ничего не получается. Думал, пока Фёдор не издал звук, похожий на стон, и не откинул голову назад, задрав подбородок. – Продолжай. – глухо скомандовал Смолов и пальцами обхватил Сашин член. К новой позе Сашка приспособился быстро. Раскачиваясь на бёдрах Феди, парень прикрывал веки и кусал губы, чувствовал, что удовольствие бродит где-то рядом, но поймать его в движении не мог, хотя, лежавшего под ним Фёдора устраивало всё – и собственное положение, и темп, и соблазнительная фигура замучившегося в поисках нужного угла Саши. Кокорин от невозможности уловить то самое искрящее блаженство чуть ли не хныкал, проклиная физиологию. - Устал? – понимая, в чём на самом деле соль ситуации, спросил Федя и большим пальцем осторожно погладил оголившуюся головку Сашкиного члена. - Нет. – оперевшись на грудь Фёдора ладонями, Саша изящно прогнулся, но желаемого так и не получил. Решив, что обойдётся, парень снова вошёл в нужный темп и заставил Смолова застонать громче, чем в первый раз. Было странно, но постанывание Феди стимулировало к дальнейшим подвигам, Сашка, сидевший на нём, вдруг почувствовал себя способным дарить кому-то удовольствие, и это, в некоторой мере, было даже приятнее, чем получать его самому. Распалившись, Саша наклонился к Фединой груди и прикусил сосок, тут же загладив вину языком. Фёдор запустил пальцы в Сашкины волосы, намеренно придержав его в этом положении. Парень старался, двигался, выворачивался и по-змеиному телепал языком, доводя до исступления Смолова. - Слезай. Давай-ка в коленно-локтевую. – легонько шлёпнув Кокорина по ягодице, мужчина оторвал его от себя и помог ему подняться. С первого раза мало кому удавалось самостоятельно довести себя до оргазма, поэтому Фёдор, вопреки желанию видеть лицо Саши во время оргазма, сжалился над ним и выбрал максимально действенную в таких случаях позу. Сам встал позади него. Прихватив парня и прижавшись к нему вплотную, Федя выдохнул сквозь зубы, Сашка будоражил до умопомрачения, Фёдор даже удивился своей выносливости, как только умудрился так долго терпеть? Теперь, когда Саша был послушным и отзывчивым, Фёдору искренне хотелось показать ему, как хорошо может быть, когда рядом с тобой правильный партнёр. Первый раз должен был запомниться Сашке на всю жизнь. – Руками лучше в стену упрись, а то лбом её пробьёшь. – ласково проведя ладонью по позвоночнику Кокорина, Смолов резко вошёл в него и задал такой темп, что Саша не успевал вдыхать. С каждым толчком стоны парня становились всё громче, с мужской анатомией Фёдор был знаком прекрасно, поэтому с углом проникновения не прогадал. Опустив одну руку к собственному члену, Сашка парой скользящих движений довёл себя до оргазма. С протяжным стоном, каким-то удивлённо-восторженным, он кончил в ладонь и замер, позволяя Феде драть себя, как нравится. - Блять. – Кокорина долго трясло в послеоргазменных судорогах, которые, благодаря Фёдору, никак не могли прекратиться, его мышцы сокращались, а ноги не слушались. - Помнишь про минет? – на ухо Саше шепнул Федя и резко развернул его лицом к себе, задницей усадив на кровать. - Ага. – Сашка закивал согласно, но взгляд его был растерянным и непонимающим. Использованный презерватив отправился к первому такому же, а Фёдор вновь оказался напротив Кокорина. Обхватив губами потемневшую головку, Саша притянул мужчину ближе и почувствовал, как пальцы до боли вцепились в его волосы. - Прости. – выдохнул Федя и задышал громче, а потом и вовсе застонал с зажатой между зубов нижней губой. Попавшему в ловушку Сашке даже делать ничего не пришлось, он только шумно вдыхал через нос и сглатывал вязкую сперму, придерживая Фёдора за ягодицы. Унижения, вполне оправданного в его положении, Саша не испытал, старательно вылизав член Феди и проглотив всё без сопротивления. Усевшись рядом с Сашей, Смолов пригладил его взъерошенные волосы и большим пальцем вытер влажные губы парня. Вздохнувший полной грудью Кокорин посмотрел на него так жалостливо, словно его тут мучили, а не показывали прелести половой жизни. И с силой откинулся на подушку, с грохотом приложившись об спинку кровати. - Ну, ёб твою мать. Убейся еще. – Федя подполз с шипящему парню и ощупал его влажный затылок. Понять, до крови он расшиб макушку или нет, было невозможно, поэтому Смолов зажёг светильник, висевший прямо над кроватью. Перевернувшись на живот, Кокорин замурчал и обнял подушку воодушевлённо. – Ничего там нет, шишка будет, и всё. – еще раз погладив парня по голове, Фёдор посмотрел на его бездвижно лежащее тело. Вид Сашиной затисканной задницы привёл Федю в немой экстаз, повсюду были его, Смолова, отпечатки, где-то легкие царапинки, где-то остались красные полосы от чересчур крепкой хватки, а вся Сашкина шея была усыпана алыми засосами. - Сколько тебе лет? – неожиданно поинтересовался Кокорин, пробубнив в подушку. - Потом поговорим, ладно? В душ схожу сейчас. – Саша слабо «угукнул» и выдохнул сонно. – Не спи! Ты после меня пойдёшь. - Ага. – проследив за виляющей задницей Фёдора, Кокорин закрыл глаза. Буквально на минуту. И отключился. «Потом» поговорить у них, естественно, и не получилось. Замёрзший из-за внезапно выключенной горячей воды Федя вернулся в кровать с намерением погреться об разомлевшего под одеялом Сашку, но в последний момент пожалел этот замученный тёплый комок и устроился на краю. Ближе к утру Кокорин всё равно заполз на Смолова почти верхом, обхватив мужчину поперёк живота. - Доброе утро. – стянув с Сашкиного плеча одеяло, произнёс Фёдор и полез искать звенящий на полу будильник. В глазах подскочившего парня отразился вселенский испуг и крайняя степень недоумения. Он инстинктивно прижал к себе край одеяла и уставился на Смолова. – Сука, куда же ты свалился? – продолжив шарить рукой по полу, Федя через некоторое время всё-таки отыскал и отключил дребезжащего вестника утра. - Доброе. – ответил Саша, встретившись взглядом с Фёдором. - Завтракать будешь? – растянувший сонную улыбку на губах Смолов хотел было положить руку на плечо парня, но осёкся, вспомнив о личном пространстве. Ночь, Фёдор Михайлович, закончилась, а за утро ты не заплатил, поэтому не распускай руки, пока вчерашнее любовное приключение не завопило и не умчалось в возмущении. – Или, ты теперь богатый, в «макдак» пойдёшь? – хмыкнув, он поднялся с кровати и медленно пошёл в другую комнату. - Очень смешно. – в спину ему бросил Кокорин и подтянул колени к груди. Еще вчера он думал, что будет чувствовать себя грязным и использованным после «проданной» ночи, считал, что вовек не отмоется от произошедшего. Этим же утром, сидя на кровати снявшего его мужика, Саша обнаружил слабую, едва пробившуюся еще тоску. Тоску от того, что они, скорее всего, больше не увидятся. В теле чувствовалась приятная усталость, еще не отоспанная как следует, сохранившаяся с ночи. Откинувшись обратно на подушку, Сашка накрылся одеялом с головой и вздохнул в страдании. - Тогда кофе и бутерброды. – уже включивший чайник Смолов объявился в спальне. – Только у меня сахара нет. – галстук вялой змеёй мотался по обе стороны Фединой шеи, а сам он остановился в паре шагов от кровати и смотрел на неподвижное тело. - Сойдёт. – пробубнил Саша из-под одеяла. - Поднимайся, чем дольше лежишь, тем хуже. Весь день потом сонным будешь ходить, проверено. – окинув сочувствующим взглядом парня, Фёдор отправился на кухню. - Ох. – Сашка поднялся с места, одеяло большим комком полетело в сторону, нетронутая со вчерашнего вечера подушка, на которой должен был спать парень, сиротливо благоухала свежестью, вторая же – измятая и потрёпанная – лежала ровно посередине изголовья кровати. Кокорин запоздало вспомнил, что они спали не просто в обнимку, но и на одной подушке вдобавок. Быстро натянув на себя одежду, Саша выглянул в окно. Дорожки, заметённые снегом, расчищали дворники в количестве двух штук, чей-то чёрный кот копошился у кормушки для синиц, возле соседнего подъезда носились дети с рюкзаками, очевидно, дожидаясь кого-то из одноклассников. Утренние сумерки еще не до конца отступили, поэтому тусклый естественный свет предательски давил на глаза. Сашка осмотрел деревянный подоконник с ободранной белой краской, покачал головой расстроенно и заключил: эту квартиру Фёдор держит исключительно для секса с такими, как Саша. Ремонт – оправдание. Исключать наличие жены и детей у вполне симпатичного мужчины Кокорин не стал, у всех свои слабости и тараканы разной породы. - Как самочувствие? – спросил Федя, стоило Сашке перешагнуть порог крошечной кухни. Смолов уже сидел за невзрачным столом и пил отвратительный, судя по его выражению лица, кофе. - Нормально. А у тебя? – Саша взял предназначенную для него кружку и вдохнул горьковатый запах. На круглой деревянной доске лежали ровные ломтики батона с колбасной нарезкой сверху. Отхлебнув, Кокорин тут же обжёг язык и обиженно вернул кружку на прежнее место. - Тоже. А зачем ты вчера про возраст спросил? – Фёдору кипяток, казалось, был ни по чём. Он тихо отпивал из кружки и заедал горький напиток бутербродом. - Не помню, хотел, наверное, что-то сказать. – последовав его примеру, Саша тоже начал жевать. – Правда, сколько тебе? - Двадцать девять. – опустивший взгляд в кружку Смолов почему-то показался Сашке расстроенным. Словно ему было шестьдесят, а не почти тридцать. - Мне девятнадцать. – Фёдор кивнул одобряюще, примерно так он и думал, хотя Саша и выглядел немного младше. – Ты женат? Дети есть? - Нет. – Смолов сделал слишком большой глоток и тоже обжёг язык, почувствовав лёгкое онемение на его кончике. – На что тебе деньги? - На жизнь. - А нормальную работу найти не вариант? – листнув сообщение в смартфоне, Федя заинтересованно поднял глаза на Сашку. - Я проебался с сессией. Всё получилось не так, как должно было. И деньги теперь нужны срочно. – они беседовали так, будто знали друг друга лет десять или жили в одном дворе в детстве, периодически встречаясь для прогулок. Саша хотел доверять Фёдору, Фёдор хотел оставить Сашу себе. - Не помню, на сколько мы вчера договаривались? Я тебя вообще не слушал, если честно. - Почему? – Сашка почесал нос и смешно поморщился, что не укрылось от цепких глаз Смолова. - Мне было всё равно, сколько ты скажешь. – Федя поставил грязный бокал в раковину и быстро ушёл в другую комнату. – Так, сколько? – уже оттуда, щёлкнув застёжкой бумажника, спросил он. Обнаруженная на столе шариковая ручка завладела вниманием Кокорина, которому совсем не хотелось обсуждать финансовые вопросы этим утром. - Двенадцать. Но с учётом того, что ты половину ночи меня уговаривал…. – Саша замолчал в попытке высчитать, насколько он вчера «наработал», но увидев три красные пятитысячные купюры, открыл рот, готовый шутливо выпалить коронное артёмово: «У попов сдачи нет». - Мельче нет. Помой посуду и в расчёте. – Фёдор собрал остатки завтрака со стола и, как было – прямо с разделочной доской и ножом, затолкал недоеденные продукты в холодильник. - Ты серьёзно? - Ага. – стукнувшись локтем об микроволновку, Федя цокнул. – Отвезти тебя куда-нибудь? – затянувшаяся пауза напрягала обоих, потому что говорить-то хотелось, но тема была неподходящей. Сашке, например, страсть как надо было выговориться, поделиться впечатлениями, сморозить какой-нибудь глупый комплимент, отблагодарить и за деньги, и за секс. Но он молчаливо драил кружки у раковины. А Фёдор, готовый убить себя за слабоволие, боролся с желанием попросить у парня номер мобильного. Саша ведь мог и неправильно интерпретировать его поступок, подумать, что Смолов берёт номерок, как у «ночной бабочки», проверенной теперь уже. А он-то, Федя, всерьёз хотел бы узнать парня получше, подпустить поближе. - Не надо. – Сашка от неловкости отказался, сочтя наглостью со своей стороны использовать Фёдора еще и как личного водителя. – Я на метро. - Тут нет метро. – соврал Федя. - Тогда на автобусе. - И автобусы ходят раз в час. – и снова солгал. – Вчера все дороги замело, везде опоздаешь. - Вызову такси. Ща посуду за три косаря вытру сухой тряпкой и смогу себе позволить. – Саша даже улыбнулся этим попыткам Феди переубедить его. - У нас тут все таксисты – идиоты, дорог не знают. – Смолов тоже улыбнулся, и Кокорин не смог отказать. - Ладно. Поехали. Если скажу, что пешком дойду, ты ответишь, что меня медведь задерёт по пути. – Фёдор покивал с энтузиазмом, мол, так и есть, только со мной безопасно, не отказывайся. Дороги, действительно, оказались запорошенными метелью, но не так критично, как предупреждал Федя. От неловкости он безостановочно барабанил по рулю пальцами, раздражая этим и себя самого, и не менее взвинченного Сашку заодно. Спросить номер телефона у парня он так и не смог, продержав их обоих в гнетущей тишине весь путь до Сашиного общежития. Выйдя из машины, Федя мягко пожал ладонь Кокорина и совершенно серьёзно сказал: - Найди нормальную работу, Саш. Пообещай. - Обещаю. Спасибо, Федь. - Да перестань. – не найдя слов для продолжения разговора, Фёдор посмотрел на наручные часы и картинно удивился. – Поеду, а то опять опоздаю. - Ну, пока. – грустно отозвался Сашка и так же грустно улыбнулся, помрачнев глазами. - Увидимся еще. – уверенный на сто процентов в достоверности этого выражения Федя уселся в машину и махнул Саше на прощание рукой. Улицы мелькали одинаковыми домами, забитыми под завязку автобусами и серыми людьми, спешащими на работу. Мысленно Смолов раз за разом прокручивал неудавшийся диалог с Сашкой и подбирал фразы, которыми можно было бы всё исправить. Остановившись на светофоре, мужчина взглянул на сиденье, на котором полчаса назад восседал Кокорин, и похолодел. Одна из трех пятитысячных купюр, вручённых Саше абсолютно безвозмездно, оказалась зажатой между спинкой и нижней частью кресла. Смолов со злостью вытащил её и собирался уже измять раздосадовано, но обнаружил коряво написанный номер телефона с ласковой припиской имени абонента внизу. « Саша :) ».