***
— Сэм! Сэм! Сэм вздрогнул и открыл глаза. В них тут же ручьём полилась вода, так что пришлось зажмуриться. Вода потоком стекала по лицу и попадала в рот, заставляя задыхаться. Откашливаясь и отплёвываясь, Сэм постарался отодвинуться от водного потока, но врезался спиной в твёрдую стену. Снаружи кто-то молотил по ней кулаком, продолжая громко звать Сэма по имени. Какого чёрта? Ногой он задел какую-то кнопку, и вода перестала течь. Только через несколько секунд до Сэма дошло, что он находился в душе. Наверное, мылся, но усталость взяла своё, и он просто отрубился прямо внутри. Хорошо, что не захлебнулся. — Сэм! Ты в порядке? Сэм вздрогнул и инстинктивно постарался прикрыться. Он был абсолютно голым и совсем не хотел, чтобы кто-либо на него пялился. — Сэм? Дэдмен. Твою же мать. Сэм мысленно обматерил доктора самыми плохими словами, которые он только знал. А знал он много. У Дэдмена не было абсолютно никаких, казалось, представлений о том, что такое личное пространство и для чего оно нужно. Он то и дело старался придвинуться поближе, а то и дотронуться, впрочем, быстро одёргивая себя. Всё-таки он знал о фобии Сэма. Что ему нужно? — Я тут немного занят, если ты не заметил. — Ох, слава Богу! — голос Дэдмена явно выражал колоссальное облегчение. Он стукнул кулаком по двери душевой кабины, отчего Сэм вздрогнул. Затем Дэдмен приблизился к стеклу и прислонился к нему. Сэм напрягся и постарался отодвинуться как можно дальше. Дерьмо, сейчас он меньше всего на свете хотел лишних любопытных взглядов. По коже пробежали неприятные мурашки. Он словно был голым не только снаружи, но и внутри, и эту наготу было не прикрыть руками. — Ты это… извини. Дэдмен поспешил отвернуться, и Сэм теперь видел только его широкую спину. Стало легче, но не на много. Именно поэтому он предпочитал находиться подальше от людей. Слишком много проблем. — Я выхожу, — мрачно сообщил Сэм, и Дэдмен мгновенно ушёл в самый дальний конец комнаты. Да, он, конечно, старался, но какого чёрта ему вообще здесь понадобилось? Сэм иногда самой искренней ненавистью ненавидел UCA. Мало того, что они постоянно следили за ним, брали кровь и остальные жидкости на анализ, так ещё и норовили влезть в то время, когда он пытался уединиться. Сэм не чувствовал себя в безопасности внутри собственного убежища, и это раздражало. Большой брат всегда рядом, ага. Он оделся как можно быстрее и сел на кровать. Внутри у него всё кипело, и Сэм охотно бы выплеснул злость на каком-нибудь Муле, но пока приходилось сдерживать себя. Вряд ли бы Дэдмен оценил, если бы он принялся вымещать на нём негативные эмоции. Хотя, собственно, он этого заслужил. — Что ты хотел? Дэдмен как-то очень неловко подошёл и попытался сесть рядом, стараясь при этом уместиться на небольшом участке кровати и не задеть Сэма. Это даже забавляло, но затем Сэму надоело, и он просто подвинулся. Дэдмен снова вздохнул с облегчением и принялся смотреть почти испуганно из-под своих очков. — Прости, пожалуйста, я не хотел тебя беспокоить… — Всё нормально. Зачем ты пришёл? Прозвучало грубее, чем он хотел, но Сэм слишком устал, чтобы разыгрывать из себя саму любезность. Позади остался адски сложный день с грузами, Мулами и падением. К счастью, с небольшой высоты, но огромный синяк на боку давал о себе знать. — Да я… ничего особенного, просто хотел лично выразить благодарность за то, что ты так сильно всем нам помогаешь. Посмотреть, как ты. — Я — нормально. — Я вижу… Воцарилось неловкое молчание. Сэм изо всех сил желал, чтобы Дэдмен как можно скорее ушёл. Он чертовски хотел спать, глаза закрывались, ныли мышцы и болело всё тело, особенно пострадавший бок. О чём думал доктор, осталось неизвестным, но Сэм по большому счету и не хотел это знать. — Тогда я это… пойду? — Ага. Сэм зевнул, прикрыв рот ладонью. Сейчас дверь за Дэдменом закроется, и он просто упадёт на кровать и проспит несколько блаженных часов. Он это заслужил. Сэм уже даже было начал засыпать, как одна мысль внезапно ужалила изнутри, заставив открыть глаза и посмотреть на Дэдмена, который поднялся с кровати и собирался уходить. — Слушай. А зачем ты ко мне стучался, если ничего срочного у тебя ко мне не было? Ты же мог подождать, пока я выйду. Дэдмен резко стушевался, покраснел и принялся что-то сбивчиво мямлить себе под нос. Сэм тут же заинтересовался, и с него даже спала сонливость. Он выпрямился и внимательно посмотрел прямо в глаза доктору, отчего тот стал смущаться ещё больше. Наконец, он не выдержал и выпалил, стараясь избегать взгляда Сэма: — Да я зашёл, а ты в душе. Сидишь. Я подумал, что тебе плохо, запаниковал, и… — Так ты же мог посмотреть мои показатели на своём браслете, — от неожиданности Сэм сказал первое, что пришло ему в голову, хотя сейчас думал совсем о другом. Дэдмен за него… волновался? — Сразу бы увидел, что я просто сплю. Дэдмен снова покраснел. — Понимаешь… я тогда об этом не думал. Я испугался, принялся тебя звать, сначала вообще вломиться к тебе хотел. Хорошо, что не успел. — Да уж. Дэдмен неуклюже опустился обратно на кровать. Он вытер пот со лба и немного расслабил галстук. — Жарковато тут у тебя. Сэм лишь молча пожал плечами в ответ. Температура как температура, он не жалуется. Главное, чтобы было, где спать, а остальное — неважно. Они ещё какое-то время провели в тишине, после чего Дэдмен тяжело вздохнул. — Ты, правда, прости, что я тебя так часто беспокою, старый дурак. У тебя своих дел много, а тут я ещё. Просто… хочется иногда поговорить с кем-то, понимаешь? С живым человеком, а не со всеми этими голограммами. Сэм молчал, не зная, что ответить. Откровенность Дэдмена вызывала сочувствие, но при этом обезоруживала. Он просто не знал, как вести себя в таких ситуациях. Поддержать? Промолчать? Хлопнуть по плечу и сказать: хей, да ничего страшного, прорвёмся? Дерьмо. — Благодаря тебе у нас всех появилась надежда. Ты для всех герой, Сэм. Ты один делаешь то, на что остальным понадобились бы месяцы… и то, если бы они справились. И ты ведь не обязан нам помогать. Мы… и я очень ценим то, что ты делаешь для всех нас. Спасибо. Дэдмен развернулся и явно хотел ободряюще ткнуть Сэма в плечо, но замер на полпути, за что Сэм почувствовал жгучую к нему благодарность. Он только что вышел из душа, так что любые прикосновения были бы тем более нежелательны. Они воспринимались как нечто инородное, грязное, что оставляло неизгладимый след на и без того отмеченной ладонями коже. Это было неприятно, мерзко и… страшно. Словно вместе с отпечатками своих пальцев люди оставляли на Сэме частичку себя, от которой было нельзя избавиться. Его передёрнуло. — С… спасибо. Дэдмен улыбнулся и перевёл взгляд на спокойно спавшую Лу. Сэм давно заметил, что доктор испытывал особые чувства по отношению к ребёнку, и это порой вызывало в нём настоящую и удивляющую его самого ревность. Для Дэдмена, как и для Сэма, ББ перестал быть инструментом и стал маленьким человеком, и этот факт невольно заставлял Сэма чувствовать, что между ними довольно много общего. Он хотел было поудобнее устроиться на кровати, но неловко повернулся, отчего ушибленный бок отозвался резкой болью. Сэм поморщился. — Что с тобой? Ты ранен? Сначала Сэм хотел было отшутиться, но затем вспомнил, что Дэдмен — доктор, а, значит, вполне мог бы помочь. Всё равно терять ему было нечего, а завтра ждали новые заказы и дороги, которые тяжело преодолевать с постоянной болью. Он молча приподнял край майки и показал Дэдмену почти полностью синий бок. Доктор лишь присвистнул и придвинулся ближе. Протянул руки к коже и вопросительно посмотрел на Сэма: можно? Тот кивнул, стиснув зубы, но Дэдмен, к счастью, и так всё понял. Он кивнул головой и пообещал совершить осмотр без прикосновений. За это Сэм тоже был ему очень благодарен. Осмотр завершился быстро, и Дэдмен пообещал принести с собой особую мазь, которая «должна способствовать быстрому заживлению». — Береги себя, Сэм. Ты, конечно, у нас бессмертный, но это не значит, что ты должен рисковать собой. — Моя смерть слишком многих поставит под удар, я понимаю. Нам и так хватает Выплесков и Тварей, чтобы я ещё подыхал и умножал этим их количество. — Д… да, — Дэдмена этот ответ явно поставил в тупик, словно он ожидал услышать что-то другое. Он смотрел на Сэма из-под очков, и под этим пристальным взглядом тому стало неуютно. — Но твоя смерть ведь значит не только это. Ты же… не надо умирать, в общем, хорошо? Береги себя. — Хорошо, — удивлённо ответил Сэм. Дэдмен обычно не был таким чувствительным. Хотя он недавно пережил перемещение на Берег времён Второй Мировой войны… после такого вернуться прежним уже не получится. Что-то изменилось в Дэдмене, и Сэм не мог не признать, что такой Дэдмен нравился ему больше. Он стал более человечным. Более… живым. Живой мертвец. Получалось забавно. — Я пойду. Ты отдыхай, если что, поговорим завтра. Дэдмен поспешил встать. Сэм хотел встать вместе с ним и проводить, но доктор жестом приказал ему остаться на месте. — Мазь я тебе занесу. Если ты уже будешь спать, то я просто положу её рядом с тобой. — Спасибо… Сэму было крайне неловко. Десять минут назад он хотел набить Дэдмену морду, а, оказывается, он всего лишь помочь хотел, ещё и заботился о нём. Если бы это произошло несколько недель назад, Сэм бы решил, что это всё неспроста и Дэдмену явно что-то от него нужно, вот и пытается в друзья набиться. Теперь же он смотрел на всё это с лёгкой настороженностью — и верил. На самом деле верил, что этому побитому жизнью человеку просто не хватает общения. Мертвецы, может, и слушают, но тепла не подарят. — И это… я не против твоих посещений. Честно. Ты только предупреждай в следующий раз, ладно? А то мало ли что. — Конечно. Дэдмен закивал головой в знак согласия. Затем протянул руку в перчатке для пожатия. Вспомнил, смутился, извинился и поспешил встать. — Пойду я. Приятного отдыха, Сэм. — Спасибо. — И… не спи больше в душе. Это может быть опасно. — Понял. Не бу… Сэм нечаянно широко зевнул. Глаза нещадно слипались, и Дэдмен, к счастью, понял, что его посещение затянулось. Он ещё раз пожелал Сэму хорошего отдыха и удалился, осторожно закрыв за собой дверь. Сэм буквально рухнул в кровать и с наслаждением закрыл глаза. Последнее, о чем он успел подумать, что Дэдмен — неплохой мужик и что общаться с ним порой даже интересно. И что, наверное, стоило бы это делать немного почаще.***
— Доброе утро, соня. Фрэджайл улыбалась и смотрела сверху вниз на лежавшего на земле Сэма. Тот недовольно покосился на раздражающе жизнерадостную девушку и снова закрыл глаза. Но затем вздрогнул и резко их открыл. Какого чёрта? — Я… спал? Он с трудом поднялся на ноги и охнул от боли в затёкших мышцах. Сколько он так лежал? Вокруг простиралось поле. Открытое пространство, на котором тебя видно как на ладони и где каждый может украсть грузы или даже убить. Как он умудрился заснуть в таком месте? Сэм помнил, как сбежал от Тварей. Как споткнулся и чуть не уронил грузы, но вовремя успел восстановить равновесие. Как успокаивал испугавшуюся Лу. Как сел буквально на секунду, чтобы дать отдых уставшему телу. Твою мать. Вот тогда он и заснул. Он с усилием потёр переносицу. Болела голова. Яркие лучи солнца били по глазам и вызывали вспышки боли в висках. Сэм мысленно вздохнул. Тащиться до ближайшей базы было далековато. Если только Фрэджайл не перенесёт его… что выглядело крайне заманчивым. — Да. Как убитый. Я даже сначала подумала, что тебя кто-нибудь пришил, но затем увидела, что ты дышишь. Фрэджайл смотрела с интересом, но в её голубых глазах плескалось и другое чувство, которое Сэм не мог понять. В руках она держала неизменный зонт. Как же ему повезло, что под темпоральный дождь не попал… он, конечно, спрятался под укрытием, но вот от Тварей это бы не защитило. — Что ты… здесь делаешь? — Сэм закашлялся. После сна жутко першило в горле. Он достал из кармана фляжку с водой и с наслаждением к ней приложился. Фрэджайл всё это время смотрела всё с той же непонятной эмоцией во взгляде. Она… беспокоилась за него? — Дела, — туманно ответила Фрэджайл. Она не любила распространяться о своей деятельности, и Сэм это уважал. Будь его воля, он бы тоже всё о себе скрывал, но, к сожалению, UCA и Дайхардмен достанут в любой дыре. Даже удивительно, что они давно с ним не связывались. — А ты? — Дела, — не менее лаконично ответил Сэм и усмехнулся. Фрэджайл ответила на улыбку, но тут же погрустнела. Она смотрела на небо, и солнце мягко ложилось на её бледное лицо. Она была красива, но было в этой красоте что-то очень хрупкое, что заставляло бояться сделать ей больно. Что заставляло думать о том, что такой, как она, не выжить в этом мире. Сэм прекрасно понимал, насколько обманчиво это впечатление. — Почему ты спишь… здесь? — Фрэджайл обвела взглядом поле, острые камни и зелёную листву. Приятный глазу вид, если только не видишь его практически каждый день. Сэм потёр глаза и зевнул. — Так… получилось. Немного не дошёл. Немного — это мягко сказано. Ближайшая база находилась чёрт его знает где. Оставалось надеяться, что другие курьеры построили что-нибудь по дороге, что облегчило бы путь. — Здесь может быть опасно. — Да знаю я. Сэм проверил прикреплённые грузы. Вроде, всё было нормально. Он посмотрел на горизонт, чтобы оценить расстояние, которое нужно пройти, как вдруг замер. На небольшом отдалении лежали тела. Мулы. Совсем рядом. Когда он сел отдохнуть, никого поблизости не было. А это значило, что… — Это я их положила. Фрэджайл оказалась совсем рядом, и Сэм вздрогнул от неожиданности. Она одна из немногих умела подкрадываться так, что он этого не слышал. Он повернулся к ней, не до конца осознавая смысл сказанного. — Ты? — Да. — Ты их победила, пока я… — Да. Фрэджайл зажмурилась от бьющих в глаза солнечных лучей. Становилось жарко. Она по-прежнему была закутана с ног до головы во все чёрное, так, что видно было одно только лицо. Сэм знал, почему она прятала своё тело. Он много раз видел действие темпорального дождя на человеческую кожу — зрелище так себе, но и к нему успеваешь привыкнуть. Он мог бы сказать, что его это не смущает, но одновременно не мог. Она бы не согласилась. — Я шла поблизости, когда увидела Мулов. Они покинули свою обычную область, так что меня это заинтересовало. Как оказалось, они преследовали одного курьера. Видимо, у него были особо ценные грузы. Когда я последовала за ними, то по дороге увидела тебя. К счастью, Мулы тебя не заметили, были слишком увлечены другой жертвой. Я их вырубила, одного за другим, а ты даже не проснулся. Завидую. Мне бы иметь такой крепкий сон. Губами Фрэджайл улыбалась, но глаза выдавали её истинные эмоции. В них было столько затаённой боли, что хотелось отвернуться. Сэм прекрасно понимал, что такое кошмары. Но он слишком выматывался в последнее время, чтобы видеть во сне что-то другое, кроме чёрной пустоты. Наверное, ему и правда было, в чём завидовать. — Спасибо. Фрэджайл лишь махнула рукой. Налетел ветер и начал играть с её светлыми волосами. Надо было вставать, пока погода не испортилась, в этих краях подобное происходило часто. Сэм подумал о Тварях и вздохнул. Как же они его достали. К счастью, за последние несколько недель он умирал всего лишь один раз. — Уже уходишь? — Да. Работа сама себя не сделает. — Ты слишком выматываешь себя. Он лишь пожал плечами. — Ничего страшного. Справлюсь. Фрэджайл покачала головой. — Ты плохо выглядишь, Сэм. — Знаешь, ты не первая, кто мне это говорит. Она усмехнулась и поправила воротник. — Значит, ты должен задуматься. — Ага. Они помолчали какое-то время. Удивительно, но в её компании тишина не становилась неловкой. Он мог просто сидеть рядом, думать о чём-то своём, и это выглядело естественно. Интересно, чувствовала ли она то же самое, или нет. — Что ты сделаешь с Хиггсом после того, как поймаешь? Фрэджайл вздрогнула. Вопрос застал её врасплох. Она нахмурилась и сжала губы. Взгляд её стал колючим, больше похожим на лёд, чем на обычное голубое небо, в котором Сэм видел отражение чего-то более глубокого, чем он мог понять. Когда она заговорила, то голос её был хриплым и тихим, словно говорила она после долгого периода молчания. — Не знаю. Я мечтаю о том, что сделаю с ним, почти каждую ночь. Как смыкаю пальцы на его тощей шее. Как смотрю прямо в глаза, наполненные страхом. Как вонзаю нож в его напряжённую от ужаса плоть. Или… или как заставляю бежать через темпоральный дождь. По её щеке пробежала слеза, и Фрэджайл поспешила стереть её черной перчаткой. Прошлое всё ещё ранило её. И как могло быть иначе, если ты видишь его последствия каждый раз, когда смотришься в зеркало? Сэм не мог винить Фрэджайл в её желании мести. — Я лишь надеюсь, что мне хватит сил. Что не сдамся в последний момент. Этот ублюдок заслужил получить сполна за всё, что он сделал. Сэм промолчал. Он не знал, что ответить, а Фрэджайл, казалось, не ждала от него никаких слов. Она появлялась в его жизни внезапно, словно вихрь ветра, который резко задувает в окно, открывая его, а затем так же резко исчезает. И он уже привык к этому ветру и порой ждал его, хотя не признавался в этом даже самому себе. — Я, наверное, пойду. — Давай. Фрэджайл улыбнулась, смахивая со щеки слезу. Сейчас она казалась особенно хрупкой, словно стеклянной, такой, что только тронь — и разобьётся. — Только на Мулов постарайся не нарваться. Меня рядом может не оказаться. Только стекло это было пуленепробиваемым. — Договорились. — Может, я перенесу тебя? Сэм на долю секунды задумался над этим заманчивым предложением. Так было бы намного легче, но он не очень любил все эти перемещения. После них долго кружилась и болела голова. А ещё ему было некомфортно от слишком маленькой дистанции, что разделяла их двоих. Но вслух об этом он никогда не скажет. — Нет, спасибо. Пожалуй, я сам. Тем более, что я уже отдохнул. — В следующий раз захвати с собой кровать. — Обязательно. И упаду с ней куда-нибудь в ближайший овраг. Зато падать будет мягко. Фрэджайл снова улыбнулась. На этот раз гораздо более искренно. Внутри Сэма потеплело. Было что-то очень правильное в том, что она улыбалась. Словно так должно было быть всегда. — Береги себя. Пожалуйста. — И ты. Она уже отошла на небольшое расстояние и теперь смотрела на горизонт. Впереди, насколько хватало глаз, простиралось поле, и лишь далеко виднелись верхушки гор. Именно туда Сэм и направлялся. А куда шла Фрэджайл, он мог только догадываться. «Мы встретились в странный период моей жизни» — вспомнились слова из одного фильма, который ему недавно посоветовал Хартмен. Он был значительно длиннее двадцати одной минуты, и Сэм не знал, каким образом учёный его смотрел. Но это было не так важно. Кино оказалось хорошим, а фраза эта из самого конца — очень подходящей данной ситуации. Они с Фрэджайл и правда встретились в очень, очень странное время. Возможно, именно поэтому их знакомство и состоялось. Сэм не мог представить Фрэджайл в каком-то ином мире. Она будто была его порождением, хрупким созданием, делающим это больное, неправильное место чуточку лучше. — До следующей встречи. — До следующей встречи. Фрэджайл улыбнулась и исчезла. Словно её и не было. Можно было даже подумать, что она ему приснилась, если бы не валяющиеся рядом тела Мулов. Скорее всего, они должны были очнуться нескоро, но Сэму следовало торопиться в любом случае. Он вздохнул и ещё раз сделал несколько глотков воды. Краткий отдых придал сил. Теперь он сможет дойти до пункта назначения, а там… а там, возможно, его будет ждать она. И где-то в глубине души он ждал этого. «До следующей встречи, Фрэджайл».