***
Прошёл ровно месяц с той памятной ночи, когда Саид и Маиза вкусили запретный плод и в очередной раз попробовали вкус греха. Они вновь находились в том же номере гостиницы Рашида, который за это время уже успел стать колыбелью их запретной любви на фоне возмездия. Женщина, облачённая в строгий чёрный с белыми тонкими полосками костюм, стояла у огромного зеркала, легко опираясь руками на столешницу трюмо, и взгляд её сейчас излучал искреннюю, неподдельную радость. Почти бесшумно, словно тигр на охоте, мужчина подошёл к ней сзади, держа в руках два бокала того же самого дорогого белого вина. — В прошлый раз нам было хорошо, очень хорошо, — слегка склонившись над её нежным ушком, соблазнительно прошептал он, — Хочешь? — протягивая Маизе один из хрустальных бокалов, наполненных спиртным, тут же предложил он. Однако ответ Ферраз крайне удивил Рашида. — Нет, — загадочно улыбаясь, внезапно произнесла она. Явно сбитый с толку, мужчина чуть отстранился и, окидывая желанную и любимую женщину вопросительным взглядом, заботливо, но при этом строго, поинтересовался: — Что такое? Я сделал что-то не так? — Нет, — всё в том же тоне ответила она. Уже совсем не понимая, что происходит, явно находящийся в недоумении Саид, пытаясь припомнить их прошлую встречу, на этот раз всерьёз насторожился. Маиза вела себя слишком странно, и он должен был выяснить причину, во что бы то ни стало. В конце концов, в их паре он считал себя главным, хотя порой так податливо шёл на поводу этой нежно-властной женщины. В любом случае, рушить их запретные отношения из-за чего-бы то ни было, Рашид не желал. Вновь на шаг приблизившись к Ферраз, которая будоражила во всех смыслах его сердце и душу, мужчина серьёзно спросил, всё ещё продолжая держать в руках два бокала с вином: — Я сделал тебе плохо? В ответ на его взволнованные слова, Маиза лишь слегка повернулась, забрала стеклянные ёмкости со спиртным и, легко поставив их на столешницу трюмо, опять стала лицом к зеркалу. Её мягкая ухоженная кисть, нежно вплетая свои пальцы между пальцами руки Саида, осторожно поднырнув под нижний край застёгнутого пиджака, положила конечность Рашида Ферраз на живот. И, слегка надавливая на пока ещё плоскую поверхность, как будто в попытках заставить его почувствовать нечто внутри её плоти, женщина ответила, радостно улыбаясь: — Наоборот. Хорошо, очень хорошо… Маиза томно вздохнула, вынуждая Саида слегка поглаживать скоро абсолютно изменящий свою форму живот, и Рашид понял намёк без лишних слов. Теперь их жизнь тоже изменится, она будет совершенно другой, такой, какой и должна быть жизнь, познавших вкус греха. И плоду их тайного греха был уже ровно один месяц.Часть 1
17 ноября 2019 г. в 06:51
Яркие золотые лучи бразильского солнца белым потоком света пробивались сквозь большие панорамные окна шикарного гостиничного номера. Лёгкий морской бриз мягко колыхал тонкую прозрачную штору, едва прикрывающую выход на балкон. А шум лазурных волн с ближайшего пляжа умиротворённо и ритмично заполнял просторные комнаты помещения.
Саид и Маиза сейчас находились в комфортабельном номере одной из бразильских гостиниц Рашида и искренне наслаждались обществом друг друга, болтая обо всём на свете, начиная от мести Лукасу и Жади за потраченные в пустую годы страданий и заканчивая сухим белым вином, которое в данный момент распивала Ферраз.
Легко и изящно держа в руке тонкий хрустальный бокал, женщина игриво приблизилась к сидящему на кровати мужчине и с удивлением спросила:
— Так значит ваша религия запрещает вам алкоголь?
— Да, — явно заинтересованным взглядом окидывая её, кратко ответил он, слегка приобнимая Маизу за стройную талию.
— И ты никогда не пробовал его? — с дразнящим видом отпивая из своего бокала, вновь поинтересовалась она.
— Никогда. Алкоголь — это харам… — тут же попытался уже привычно пояснить Саид, видя, как Ферраз изумлённо вскинула брови.
— Грех, — уточнил он, позволяя женщине мягко обвивать одной рукой его шею, при этом похотливо вплетаясь пальцами в волосы на голове, сам же Рашид уже во всю поглаживал её округлые бёдра, ни на секунду при том не отвлекаясь от разговора.
Ответ Саида её явно изумил, Маиза была крайне удивлена такому повороту событий и, ещё сильнее вскинув изящные брови, вновь пригубила бокал, а затем, легко усмехнувшись, азартно спросила:
— Так почему бы тебе не попробовать вкус греха?
Слегка склонившись над Рашидом, Ферраз, медленно и очень плавно поднесла бокал к его лицу и осторожно коснулась стеклянной ёмкостью губ, как бы давая понять, что она хочет, чтобы Саид выпил.
Некоторое время, несколько не долгих мгновений Рашид колебался… Эта женщина, эта страстная и соблазнительная во всех смыслах женщина, в его руках становилась его духом искусителем, который заставлял прежде верного мусульманина отступать с пути истинного, падать в бездну наслаждения и вкушать грехи, за которые он потом будет гореть в пламени ада. Саид и так преступал предписанное Кораном, изменяя своим жёнам с ней, встречаясь тайком, предаваясь плотским страстям, холя и лелея в сердце запретные чувства… Но она продолжала и продолжала соблазнять его дальше, всё больше и больше заставляя совершать харам. И он не мог ей сопротивляться, никогда не мог.
Ведомый её нежными и одновременно такими властными руками, Саид сделал несколько глотков, вкушая запретный плод. Кислый и горячительный вкус коснулся его языка, перемешиваясь со вкусом нежных губ Маизы, которая тут же подкрепила один грех вторым. Это было невероятное ощущение, хотелось продолжать и никогда не останавливаться. Причём ни в том, ни в другом случае. Резко разорвав страстный и пылкий поцелуй, Рашид попросил Ферраз налить ему вина в отдельный бокал, на что та, тут же согласилась и грациозной походкой царицы направилась к столику, дабы исполнить желание соблазнённого мужчины.
Один бокал, второй, третий… Саид и Маиза, кажется, потеряли счёт проглоченному спиртному, как никогда в жизни напившись, валяясь на огромной двуспальной кровати, словно подростки, смеясь и дурачась. В какой-то момент, отпивая из стеклянной ёмкости, Рашид приподнялся на коленях, а Ферраз, ловко и грациозно юркнув ему за спину, стала медленно, соблазнительно стягивать пиджак, а затем и рубашку, отбрасывая снятую одежду куда-то прочь.
Оставив мужчину полуголым, женщина, словно тигрица, похотливо приобняла его рукой со спины, жадно и вожделенно проводя ногтями по голой груди. Игра в грехи заходила всё дальше. Явно задетый её поступком в правильном смысле, Саид резко ухватил Маизу за нежную хрупкую кисть и потянул вперёд, заставляя упасть на кровать прямо перед собой, а затем склонился над ней и, с видом повелителя, пылко поцеловал в губы.
Не разрывая это трепетное и одновременно страстное прикосновение, пара вновь поднялась на колени. Их губы пылко соприкасались друг с другом, сохраняя на себе вкус кислого горячительного вина, а их руки похотливо ласкали жаждущие продолжения тела. Желание всё больше росло, и в какой-то момент стало таким сильным, что Саид просто не удержался и от страсти резко разорвал на Маизе строгое чёрно-белое платье.
— Эй, ты хоть знаешь, сколько оно стоило? — недовольно и наигранно обиделась она, при этом позволяя стягивать со своего стройного изящного тела остатки одежды.
— Я куплю тебе новое… — страстно прошептал ей Рашид, отпив ещё немного вина из своего бокала, а затем пылко и похотливо впился поцелуем в шею Ферраз, увитую его подарком, марокканским бриллиантовым колье.
На что женщина лишь игриво усмехнулась, позволяя ласкать себя и тоже пригубляя бокал. Свободной кистью слегка царапая оголённую спину мужчины. Желание с каждым мгновением росло, пьянило, дурманило, как и алкоголь, который играл в крови у обоих. Хотелось большего, но с хрустальными бокалами в руках это было невозможно, наверное, потому, резко выхватив их, Саид с ожесточение отшвырнул две стеклянные недопитые ёмкости прочь и, полностью стянув с Маизы последние остатки одежды, крепко обнял её за спину, прижимая к себе как можно ближе, лаская грубыми пальцами вдоль позвоночника и при этом даря очередной жаркий поцелуй.
Тоже ведомая пылким желанием, под воздействием алкоголя, Ферраз спешно и безжалостно сорвала с Рашида ремень, а затем стянула и остальное. Оставшись абсолютно обнажёнными пара не стала медлить, ощущая его яркое, сильное, почти непомерное вожделение, женщина буквально прыгнула на мужчину, властно усадив того на колени, при этом поддаваясь на его ласки, целуя и играя своим языком с его. Её томный вздох эхом раздался по всей комнате, а упругая округлая грудь резко взметнулась вверх, соблазнительно играя острыми набухшими сосками, когда Саид вошёл в Маизу. Не став и дальше медлить, Ферраз игриво и похотливо пошевелила бёдрами, на которые трясущимися от желания пальцами соскользнули руки Рашида, и начала двигаться в такт его движения внутри неё.
Оставляя дорожку из жарких, почти обжигающих поцелуев, мужчина быстро стал спускаться вниз, жадно ведя губами и захватывая ими грудь. Сильнее и сильнее вдавливая пальцы в мягкие, округлые бёдра Маизы с каждым новым толчком, Рашид целовал и ласкал языком её затвердевшие острые соски, как бы пробуя их на вкус, вперемешку с лёгким кисловатым вкусом вина на губах.
Вся просто изнемогая от удовольствия, Ферраз громко застонала и тут же обвила его руками, тоже вдавливая кисти в лопатки, скользя по позвоночнику, шее, вплетаясь в густые пряди волос на голове.
Абсолютно преисполненный желанием от дурманящих разум возбуждения и алкоголя, мужчина твёрдо решил взять власть в свои руки, и вот уже через секунду, такая красивая, такая вожделенная им женщина распласталась под ним, покорно позволяя брать себя, как Саид пожелает, и одновременно отдавая ему всю себя вместе со своими чувствами, любовью и страстью.
Громко и тяжело дыша, время от времени вздрагивая от каждого движения Рашида внутри, и издавая томные, удовлетворённые стоны, она продолжала гладить, мять, царапать его лопатки, плечи, шею, вплетать в мягкие послушные пряди свои тонкие пальчики и соблазнительно играть с ними. В кой-то момент разорвав очередной страстный и похотливый поцелуй Саида в губы, Маиза чуть приподнялась, и резко, впилась ему в шею, оставляя на коже грубый засос, как будто отмечая своего мужчину особым знаком любви, тем, что должна была увидеть его жена, обе его жены, и приревновать. Рашид не сопротивлялся, он лишь самодовольно подставил Ферраз необходимый участок, при этом с силой сдавливая одно из её бёдер и похотливо поглаживая её грудь, тоже оставляя на них мелкие синячки, следы их сегодняшней страсти, при этом не переставая двигаться, входя в женщину всё резче, жёстче, грубее.
Маиза двигалась ему на встречу, с таким же настроем, стараясь поддерживать темп и ритм, издавая всё более и более громкие, соблазнительные стоны, извиваясь и впиваясь пальцами Саиду в спину. В какой-то момент Ферраз так заигралась, что буквально до крови расцарапала кожу поперёк одной из лопаток и позвоночника, и Рашид прочитал её скрытый похотливый знак. Резко перевернув их обоих в другую позу, мужчина позволил ей властвовать над собой, этой коварной искусительнице, этой невероятно соблазнительной женщине.
Ощутив, как глубоко он вошёл в неё, когда она оказалась сверху, Маиза буквально вскрикнула от наслаждения и, дабы не прекращать нескончаемый поток удовольствия, стала игриво двигать бёдрами, слегка извиваясь и выгибаясь в спине. Её грудь, её нежная упругая округлая грудь, вздрагивала от каждого движения хозяйки, так и маня партнёра прикоснуться к ней, мять, гладить, ласкать.
Подавшись этому безмолвному призыву, Саид одну из своих кистей оставил на идеальном бедре Маизы, а второй поднялся чуть выше, массируя живот от низа к верху, а затем умело играя с набухшими от возбуждения сосками. Ферраз же в свою очередь, стала плавно скользить левой рукой по его рельефной груди, при этом правой сильнее вдавливая кисть Рашида в её бедро.
Этот грех, эти запретные ласки, это наслаждение и эта странная извращённая любовь поглощали их полностью, и длились, казалось, бесконечно, каждый раз, когда пара была вместе. Каждый раз одинаково, и каждый раз по-разному, принося удовольствие, наслаждение, чувства, близость и возмездие им обоим. Так было и сейчас, всё как обычно, но всё по-новому, всё, кроме возмездия. В этот раз, опьянённые алкоголем и безудержным желанием, Саид и Маиза невольно забыли и про Лукаса, и про Жади, абсолютно и полностью отдаваясь друг другу, наслаждаясь лишь любовью, страстью, чувствами и ощущениями, которые дарил тот, кто был рядом. И вновь и вновь предаваясь греху.
Удовольствие и желание возрастало, движения становились всё быстрее и резче, Рашид буквально задыхался от переизбытка эмоций и ощущений, а Ферраз громко кричала, абсолютно не контролируя своё поведение. Только с ним, только с этим мужчиной, она могла быть самой собой, не скованной рамками манер и приличий, как только с ней, самим собой мог быть он, не скованный рамками религии. Эта была любовь, харамная, запретная любовь, возносящая обоих из пары к самым звёздам и дарящая невероятное блаженство, которое они вот-вот должны были испытать, причём, в этот раз, как никогда раньше.
Сильная, мощная, яркая, словно фейерверк, волна удовольствия накрыла Саида и Маизу почти одновременно, заставляя сотрясаться в сладостных конвульсиях, ещё интенсивнее сливаясь физически и духовно. Эта была страсть, эта была любовь, это был харам, грех, кислый и обжигающий, сладкий и пьянящий вкус греха!