Будет ли у нас снова борьба?

      Любовь Элтона к костюмированным шоу, а тем более вечеринкам, была чем-то постоянным. Элтон не мог вообразить, как это вечеринки могут проходить тихо и спокойно. Ведь обязательно нужна тематика, костюмы, напитки, музыка – в общем, развлечения. И, разумеется, реки алкоголя. Иногда и кокаин – почему нет.       Очередная ночь и очередная костюмированная вечеринка. Такие постоянно и повсюду десятками устраивает Элтон (чаще всего вместе с Джоном). Правда, их отношения с каждым разом все хуже и хуже. Элтон все время оправдывает Рида, пытается поверить в то, что он его любит. Но эта любовь такая странная. Зачем постоянно изменять и лгать, если ты любишь человека? Элтон часто задается этим вопросом. И не может найти ответа. Кажется, ответ был на поверхности – просто Джон не может держать свой член в штанах, как бы ни старался. Хотя Элтон не очень-то и уверен, что тот вообще старается. От тонн лжи его всего выкручивает наизнанку. Но он боится заводить очередной разговор с Ридом на этот счет. Потому что он знает, что за этим последует – очередная нездоровая реакция, особенно если Джон окажется под кокаином или уже пригубит стакан-другой шотландского виски.       Один из знакомых Элтона рассказал ему, что видел Джона с каким-то парнем – мол, они вместе заходили в какой-то недешевый отель. Элтон не сторонник свободных отношений, хоть это в гей-парах и обычное дело. Вот только Элтон любит Джона. Любит ужасно. Иногда ему самому отвратительно то, как он помешан на нем. Особенно в такие моменты – когда Рид снова лжет. Элтон просто на грани очередной истерики. Он устал все время плакать и впадать в приступы паники, страха, медленно самоуничтожаясь стакан за стаканом и дорожка за дорожкой.       Элтон нервно сглатывает. Он очень хочет поговорить с Джоном. И больше нет сил молчать. Гости еще не пришли, по дому всюду снует прислуга, расставляя еду и напитки. Так что время для разговора есть.       А вот как раз и Джон нарисовывается. Весь такой из себя важный вальяжной походкой проходит в комнату. У Элтона просто колени трясутся каждый раз, когда он его видит. Как будто ему все еще сложно осознать, что Джон его парень. Его. И слова словно застревают в горле. Но вот Джон подходит к нему и пытается говорить о какой-то очередной чуши (по мнению Элтона). Что-то по поводу очередных шоу, от которых музыканта уже тошнит. Потому что он как белка в колесе с этими бесконечными гастролями. Да и как вообще Рид может так спокойно говорить об обыденных вещах, когда он напропалую лгал и продолжает лгать. И Элтон не выдерживает.       – Джон, почему ты себя так ведешь? Ты говорил, что у тебя встреча с деловым партнером. Какого хера я снова узнаю о твоей лжи и твоих интрижках за моей спиной? Да еще и от чужих людей! Член в штанах не пробовал держать? – кричит Элтон. Он уже не тот робкий юноша, которым он был при знакомстве с Ридом. Со временем его голос прорезался. И он научился давать отпор выходкам Джона. Прямо как сейчас. Правда бросать его все еще боялся. Кто такого еще полюбит? Постоянные слезы и истерики доводили Элтона. Ему тяжело, очень тяжело. Но он все еще пытается поверить в то, что Джон любит его. Джон хочет его. И Джон это все делает неспециально. Что измены – это так, интрижки. И ничего такого.       – Хватит устраивать истерики, дорогой. Здесь же люди, – Рид поправляет пиджак и кивает в сторону прислуги, которая косится на своих хозяев, но молчит. Потому что работа у нее такая – молча делать свое дело, даже если Элтон и Джон ругаются. А ругались они в последнее время все чаще и чаще.       – Да мне насрать на людей. Пусть слушают, если им интересно, – парирует в ответ Элтон, размахивая руками. – Слышали? Джон снова мне изменил. Держу вас в курсе событий! – обращаясь к прислуге и показывая на Джона, визжит Элтон, широко разводя руками в духе того, как обычно конферансье представляют артистов на сцене. Джон только закатывает глаза и вздыхает.       – Прекрати, – голос Рида холодный, отстраненный. Элтона это только еще больше раздражает. Аж до скрежета зубов. Как этот мудак может оставаться таким спокойным, когда Элтона всего выворачивает наизнанку? Когда он захлебывается снова и снова в эмоциях без надежды выплыть обратно. Это как чертов Титаник, который все идет и идет ко дну. И спасения в ближайшее время не предвидится. А спасательной шлюпкой тут явно не обойтись. Да и где ее искать?       – Прекращаю! – демонстративно заявляет Элтон и выбегает из зала на улицу, громко хлопая входной дверью. Рид наливает себе очередной стакан виски, выпивая его залпом. С Элтоном он всегда пьет и нюхает в разы больше. Как будто это какой-то чертов катализатор всего плохого, что есть в Джоне.       Элтон стоит какое-то время на пороге. Из его глаз текут слезы. Как же он устал от всей этой лжи. Сквозь пелену слез он видит, как к дому уже начинают подъезжать машины. Элтон только натянуто улыбается куда-то в пустоту, смахивая слезы, и забегает назад, снова хлопая дверью так громко и сильно, что статуэтки, стоявшие недалеко от входа, сотрясаются и близки к тому, чтобы упасть и разбиться на мелкие осколки. Но такая мелочь сейчас Элтона не волнует. Его волнует чертов Рид, которого в зале не оказывается.       – Джон чертов Рид, ты где? Первые гости уже приехали! – Элтон снует между прислугой, заглядывая за каждую колонну и за каждый угол. Но Джона нигде нет. Элтон от этого психует только в разы больше. Он забегает в одну из комнат на втором этаже и находит там Джона. Он нюхает кокаин, залпом запивая все это стаканом виски.       – Что тебе, Элтон? Это твои гости. Вот иди и развлекай, – отвечает ему Джон, слегка отстраненно, как всегда. Элтон, поджав губы, молча хватает стакан со столика и с размаха разбивает его об пол. Тот разлетается на мелкие осколки. Рид подскакивает и молниеносно прижимает Элтона к стене.       – Хватит. Прекрати, – шипит Джон, а Элтон почти не может дышать. Он хватает ртом воздух. Но из-за мертвой хватки Рида это сделать практически нереально. Поэтому он только едва разборчиво хрипит в ответ что-то непонятное. Джон ослабляет хватку. А Элтон откашливается.       – Псих, – процеживает сквозь зубы Элтон и, отталкивая от себя Рида, выбегает из комнаты, громко хлопая дверью. Ему нужно привести себя в порядок. Он стоит перед зеркалом и поправляет свой костюм, а заодно и прическу. Зеркало чудесное, очень красивое – подарок Элтону от Чарли Уоттсома из «The Rolling Stones». Оно было сделано в стиле ар-деко и висело на первом этаже.       Гости медленно, но верно собираются. Джон уже спустился со второго этажа вниз и снова мило беседует с какими-то парнями. Элтона это раздражает. Рид как будто специально это делает, изредко посматривая на Джона, будто оценивая реакцию музыканта.       Элтон подбегает к нему и смотрит так, будто готов сжечь его на месте без суда и следствия – примерно также, как сжигали ведьм в средние века. Парни косятся на музыканта и ретируются, так как попадать под горячую руку сегодня в их планы не входит.       – Ты решил испортить не только себе жизнь, но и мне? – спрашивает Джон у Элтона. А Элтон смотрит на Джона и моргает широко распахнутыми глазами, чуть ли не задыхаясь от удивления.       – Я порчу тебе жизнь? Ты сейчас серьезно? – когда Элтон возмущается и находится в предистеричном состоянии, иногда его голос переходит практически в визг или писк, достигая верхних нот. Рид это прекрасно знает.       – Будь добр, дорогой, успокойся и не порть мне отдых.       Элтон только возмущенно топает ногой и пытается запустить в Джона одной из небольших статуэток, которую он схватил с ближайшего столика. Только он очень так нехило промахивается и попадает ей прямо в то самое зеркало, перед которым он не так давно крутился и поправлялся. Элтон выругивается.       Джон в бешенстве. Его глаза будто наливаются кровью. Он хватает Элтона за шкирку и тащит в ванную. Элтон пытается отбиваться, но выходит это отвратительно, потому что из-за водки и кокаина реакция замедленная, все происходит будто бы в каком-то тумане. Картинка смазанная и нечеткая. Хочется настроить резкость. Элтон понимает, что ему не отбиться. Да и никто не полезет к ним – каждый занят своим делом. Это же костюмированная вечеринка. Музыка бьет по ушам как бешеная, никто никого не слышит. И тем более не слышно криков Элтона.       – Отпусти меня, – скулит Элтон, пытаясь вырваться из лап Джона. Тот только шипит в ответ и с ноги открывает дверь в ванную, закидывая туда Элтона, и сам заходит следом, громко хлопнув дверью.       – Хватит устраивать свои шоу перед всеми, дорогой. Не стоит показывать всем, что ты истеричка, – немного грозно и со злобой процеживает сквозь зубы Джон и смотрит на Элтона. Элтон отряхивается и поправляет свой блестящий пиджак, разглаживая рукой его плечи и одергивая рукава.       – Хватит мне изменять и лгать. И я не буду устраивать шоу, – отвечает Элтон и дерзко смотрит на Джона. А у того ноздри расширяются от злости. Он тяжело дышит. Вдох, выдох. Элтон готов поклясться, что слышит, как стучит сердце Рида. И как стучит свое собственное сердце. Хоть Элтон и пытается в эту минуту сохранять напускное спокойствие, но он боится. Боится Рида до дрожи в коленках и стука зубов. До нервных импульсов, которые как маленькие вспышки вызывают непроизвольные нервные сокращения мышц по всему телу.       – Я делаю то, что хочу и что считаю нужным. Я устаю от твоего гребанного рок-н-ролла. А ты вечно обдолбанный как черт. Приходится искать новые выходы из ситуаций и плечи, на которые можно опереться. Считай, что я так отдыхаю, – деловито парирует Рид. Как будто то, что он изменяет – вина Элтона.       – То есть я еще и виноват? Мне кажется, виноват ты сам. Потому что ты шлюха, Джон, – произносит свою тираду Элтон. Все происходящее после этих слов кажется каким-то сном и сюрреализмом.       Джон издает приглушенный рык и бьет со всей силы по лицу Элтона, едва задумываясь о последствиях для имиджа своего клиента. Тот резко отшатывается в сторону и не успевает понять, что происходит. Черт возьми, его только что ударил Джон. До него будто бы сквозь пелену доходит это. Это больно. И не столько физически, сколько душевно. Как он посмел поднять на него руку? Дверь в ванную громко хлопает, возвращая Элтона в реальность. Джон выбегает прочь, оставляя Элтона одного.       По лицу течет что-то теплое. Элтон дотрагивается до носа – пальцы вязнут в чем-то липком. Он смотрит на руки и видит, что они в чем-то красном. Элтон подходит к зеркалу и смотрит на себя. Нос весь в крови. И кровь стекает медленно по лицу, оставляя алые капли на раковине. Элтон включает воду и пытается оттереть эти капли от белоснежной раковины. Но получается отвратительно – их не стереть без остатка. Как и не вытравить Джона из своего сердца.       Элтон ненавидит себя. Ненавидит за то, что позволял Джону обманывать себя снова и снова. Позволял ему вертеть собой будто бы игрушкой из Маппет-шоу, которую надевают на руку и задают ей все движения. Музыкант умывается, но лицо болит и щиплет, особенно в районе носа. Кровь стекает ручьем в раковину, теперь покрытую алыми разводами.       Элтон в замешательстве. Он знает, что Джон не подарок и что он любит размахивать кулаками, когда его вывести из себя. Но Элтон и подумать не мог, что Джон поднимет руку на него. Это словно удар ножом в спину или кулаком под дых – просто выбивает из колеи.       Элтон понимает, что если Джон ударил его раз, то ударит и второй. И третий. И сотый. И это никогда не закончится. Он и так постоянно страдает от похождений и лжи Рида – истерики, слезы, нервные срывы. И снова водка с мартини и кокаин, которые помогают переживать хоть как-то приступы болезненных переживаний и страданий по менеджеру. Элтону кажется, что если бы в его жизни не было Джона, то и зависимостей таких у него бы не было. Потому что усугубились они именно во время этих отношений (по крайней мере, ему так кажется).       Лицо вроде бы уже было почти не в крови – видны были только небольшие ссадины. Нужно вернуться на вечеринку, иначе возникнут сотни вопросов, где же пропадает Элтон Джон.       Элтон заходит в зал и сразу же тонет в водовороте музыки и смеха. Правда, ему самому далеко не до веселья. Голова кружится, нос болит. Да и все лицо противно саднит. Никто ничего не видит и не замечает – так ожидаемо. Он ищет глазами Рида, но не может найти его. От чего только больше злится, так как додумывает себе, что Джон обязательно ушел с каким-нибудь молодым парнем либо наверх (в одну из спален), либо уехал прочь отсюда веселиться и трахаться до посинения и боли в ногах и заднице.       Мимо пробегает Дерф, который где-то отхватил себе женское платье и напялил его на себя. Элтон едва заметно улыбается. Отчим всегда вызывал у него улыбку, даже в самые темные времена. Где-то вдалеке отблескивает Тони Кинг, весь покрытый золотистой краской словно секс-символ Ширли Итон в «Голдфингере». Правда, Тони далековато до секс-символа шестидесятых. Как минимум потому что он явно не похож на миловидную блондинку из кокни.       Элтон наливает в стакан водку и выпивает залпом. Голова только больше начинает кружиться. Ему нужно подумать. Срочно. О том, что произошло минут десять назад или больше – музыкант совсем потерял счет времени. Он находит какой-то стул, который еще никто не успел обблевать или вымазать во что-то и садится, откидывая назад голову и закрывая глаза. В руке снова стакан с водкой – Элтон уже снова успел его наполнить.       Измены Джона продолжались снова и снова. Отвратительное чувство собственничества мешало Элтону смириться с таким раскладом вещей. Он не мог ни с кем делить Джона Рида. Потому что то, что было его – это его. И никто не смел это трогать, а тем более трахать. Элтон так сильно любит Джона, что просто сходит с ума. Но он устал оправдывать каждый его поступок. Он смог оправдать даже драку в Новой Зеландии, когда Рида закрыли на двадцать восемь суток в тюрьме Маунт Идена за то, что он побил журналистку. Элтон успокаивал себя тем, что журналистка просто обозвала Джона педиком. И тот не выдержал и отстоял свою честь. И, возможно, и честь Элтона заодно. Этакий гей-мститель. Чуть ли не принц на белом коне.       Но когда Джон поднял на него руку, это уже был перебор. Элтон решает твердо, что больше не может находиться рядом с человеком, который поднял на него руку. Это невозможно. Но бросать Рида куда больнее и невозможнее. Словно вырывать из себя какой-нибудь орган. Эта боль, кажется, пронизывает каждую клеточку тела. Потому что Рид захватил всего Элтона – и тело, и разум. Будто бы проник в каждый атом и даже в ДНК.       Элтон так себя ненавидит и не знает, полюбит ли его еще кто-то. Если он даже сам себя не может полюбить, регулярно думая о том, какой он отвратительный и ничтожный. И что умрет в одиночестве. Теперь же перспектива умереть в одиночестве становится только реальней и ощутимей. Кажется, ее можно даже руками потрогать.       Но находится рядом с тем, кто ударил – кажется куда худшей перспективой, чем быть одному. В голове Элтона будто щелкает небольшой выключатель, который отключает страх к Джону и боязнь сказать что-то против. Элтон решает, что наступил тот момент, когда нужно действовать. И наконец-то расстаться с Джоном, несмотря на неуверенность и страх. Даже если это будет чревато куда худшими последствиями. Но Элтон так устал от всей этой лжи и неуважения, от вспышек гнева и пренебрежения. И удар по лицу для него был последней каплей. Пришла пора сказать Джону Риду «Прощай». Даже если это разорвет Элтона от боли на части.