В пределах смерти

Всё началось ночью, когда Эммилин Уоррен вместе с отрядом преследовала предполагаемого преступника в какой-то глухой деревне. Она уже раз двадцать прокляла то, что шесть лет назад не пошла учиться на юриста, как хотели её родители, а настояла, что хочет быть полицейской. И теперь она здесь. Хоть сейчас и было ещё не совсем темно, из-за облаков не было видно неба, только его часть и розовый закат. Ещё не ночь, а Эммилин уже устала. Деревня располагалась в нескольких милях от Лондона возле леса. Отряд расположился на холме, там разбили лагерь и поставили дозорных. Несколько групп сразу отправили на разведку, среди которых и оказалась девушка. Пришлось идти через лес к домам, чтобы найти людей. Ночью этот лес действительно казался устрашающим, не то что днем. Дело было совсем не в кривых стволах деревьев, напоминающих монстров из типичных детских ужастиков, даже не в редких островках тёмной травы, видневшейся сквозь стелющийся внизу туман. Лес был пуст, тих, неизвестен и неподвижен — словно безжизненная картина. Неизвестность всегда пугала девушку, поэтому Эммилин резко выдохнула и поспешила за двумя другими полицейскими. Хоть они уже прошли приличное расстояние, домов, где живут люди, не было видно. Зато вдалеке виднелась небольшая церковь. Подойдя ближе, группа разведки поняла, что туда последний раз заходили давно. Само здание порядком разрушилось, местами виднелся каркас. Некогда белые стены посерели, а где-то вообще облетела краска. — Заходим? Один из полицейских пнул двустворчатую дверь, та с грохотом распахнулась. Трупный запах ударил в нос, вызывая омерзение, так что отряд чуть не стошнило. Темнота. Луч от карманного фонаря шарил по стенам в темноте, выясняя обстановку, в то время, как сам отряд оставался у дверей. Около алтаря, у дальней стены, луч наткнулся на ссутулившуюся фигуру. При попадании света на него человек поднялся с места, уронив мёртвое тело. Его лицо было в крови, одежда тоже, но сам он странно улыбался. Эммилин отступила на шаг, ужаснувшись, однако её спутники приблизились к тому, что пил кровь. — Ты кто такой, чёрт возьми? Мужчина не отвечал. Он медленно приближался к полицейским, что заставило отряд направить на него оружие. — Стоять! Отвечай на вопрос! Тот остановился. И тут Эммилин заметила, что мёртвые тела, валявшиеся здесь повсюду в разных позах, включая то, из которого тот маньяк пил кровь, поднимаются. Это были уже совсем не люди. Зомби, как их называют в фильмах, сейчас были здесь. Тела убитых солдат снова обрели способность двигаться и выполнять то, что скажет хозяин, коим являлся маньяк. Только тот поднял руку вверх, зомби сразу направили оружие военных на полицейских. И тогда в проигрыше оказался жалкий отряд из трёх человек, а не несколько десятков оживших мертвецов с хозяином. Ещё секунда — один из полицейских несколько раз выстрелил в мужчину, так ехидно ухмыляющегося. На того это не подействовало. Маньяк лишь рассмеялся, а затем накинулся прямо на людей в форме. Все остальные стояли, словно вкопанные, и только Эммилин очнулась и додумалась бежать.

***

— Значит, что вы сказали? Леди Интегра сняла плащ, передавая его дворецкому. Не спеша отвечать на вопрос офицера, она достала из кармана пиджака футляр с сигарами. Неторопливо закурила и, отправив сигару в уголок рта, ещё раз разъяснила всей команде происходящее. — Деревня кишит упырями. — Кто такие эти «упыри»? — Жертвы вампира, разумеется. Недевственные люди. Те, кого укусил вампир. Они размножаются с геометрической прогрессией. Те, кого убил упырь, сами станут упырями. Из двух их станет четыре, из четырёх — восемь, до бесконечности. Из всего этого я делаю вывод, что в этой деревне завёлся вампир. — Упыри, вампиры… но ведь их не бывает! — Такой низкопоставленный офицер, как вы, не может знать всех подробностей. Вам не посчитали нужным об этом рассказать. — Но кто вы вообще? — Орден королевских протестантских рыцарей Хеллсинг. Наша задача — уничтожение вампиров. У нас работают самые лучшие специалисты по этому виду нечисти. К тому же, наша организация имеет своего собственного вампира, который сейчас направляется убивать хозяина упырей. — Он подчиняется вам? — Да. И лучше всех выполняет свою работу. Люди не могут быть охотниками на вампиров. Они — слабаки. Только вампир может убить вампира, что сейчас и делает наш слуга.

***

Она бежала, задыхаясь, спотыкаясь обо все корни деревьев и кочки. Усталость давала о себе знать, но Эммилин не останавливалась. Скорее бы добежать до лагеря и сообщить всем об опасности! Оба её спутника были убиты, она это знала, но не хотела, чтобы такое случилось и с ней. Не позволяя себе даже отдышаться, девушка выбежала на поляну, освещённую луной. Тучи разошлись, теперь всё было отчётливо видно. Тут она и была настигнута. — Бежать некуда, — прохрипел вампир прямо ей в лицо. Армия упырей тут же окружила их, глядя красными светящимися в темноте глазами на Эммилин, точно желая укусить. — Эй, отпусти девушку, — неожиданно громко, но достаточно для того, чтобы все обернулись, сказал кто-то. Поскольку вампир держал её, Эммилин не могла посмотреть, кто это сказал, но всё-таки краем глаза она была способна видеть высокую, с непропорционально длинными руками фигуру красном плаще и широкополой шляпе. — Ты ещё кто? — Убийца. — Убийца? Тебе приказано меня убить? Смотри, сам не убейся! Огонь! Упыри открыли огонь из военных пулемётов. Пули попадали точно в цель. Сперва человек в плаще стоял под открытым огнём, но потом всё-таки упал. У него оторвалась рука, а тело было искорёжено. От лица не осталось почти ничего. — Умер? И всё? Убийца, ха. Какая самоуверенность. Для Эммилин угасла последняя надежда на спасение, и она уже отчаялась, пока не услышала смех. Смеялся только что убитый человек. Его смех был таким безумным, что девушка вздрогнула. Тело поднялось с земли, оторванные конечности прикрепились обратно, потерянная кровь снова оказалась в теле, даже одежда восстановилась. Ещё секунда — и перед ними стоял её спаситель, целый и невредимый, будто ничего не произошло. — Моя очередь. Он вытянул длинную руку, держащую пистолет. Точными выстрелами он убил всех упырей, кроме их хозяина. — Тринадцатимиллиметровые разрывные пули, выплавленные из серебряного распятия. После них нет обратного пути в мир живых. — Стой; зачем? Зачем один из нас помогает людям? Мы оба вампиры, не подчиняемся им! Ты можешь помочь мне. От тебя требуется только сказать, что ты меня не видел. И я уйду. — Девушка, ты чиста? — Что? Ты меня слушаешь? — Я спросил у девушки, невинна ли она. Пусть отвечает. — Да! — крикнула Эммилин, тут же умолкнув от боли. Её спаситель выстрелил прямо в неё. Пуля прошла сквозь тело, убив вампира, что держал её. Почувствовав, что её никто не держит, Эммилин упала на землю. Она чувствовала невольные слёзы на глазах, видела расплывчато свою руку, на которой смутно вырисовывались красные пятна. Неясных хрип вырывался из груди вместе со сгустками крови. — Извини, пришлось прострелить тебе лёгкое, чтобы убить его. Но долго ты так не протянешь, это точно. Итак, что ты решила? Эммилин не могла ничего сказать ему. Она видела луну, небо, всё расплывчато. — Да, я тоже вижу. Сегодня прекрасная ночь. И луна. В такие ночи мне хочется пить кровь. Эммилин почувствовала укус на своей шее, а потом она видела и помнила только темноту. И свой собственный хрип.