Пока смерть не разлучит нас

Она посмотрела на себя в зеркало — черная вуаль оттеняла тонкое, белое и такое приевшееся Сансе лицо. Сорок пять лет — столько она уже жила на этой бренной земле и не надеялась, что проживет столько же. Это последний раз, больше она не вернётся в этот дом. Её сын, Джон, решил, что матери слишком больно будет жить в их доме после кончины отца, поэтому купил ей новый — на берегу моря, в Греции. Санса отвернулась от зеркала, словно ей было противно смотреть на себя и не открещиваться от своего же лица. Ей не хотелось покидать этого места, какую бы боль оно ей не причиняло. Родное, теплое и такое ощутимоё — всё дышало им. Фотографии на полках в их спальне, его коллекции дорогих часов, костюмов и галстуков, кружки кофе, педантично расставленные по цвету и размеру — эти вещи твердили ей о его присутсвии — словно он никуда не уходил, а снова сидел на кухне попивая кофе и жаловался на падение акций корейской компании. Не спеша, Санса вышла в холл, прошла по коридору и тихо заглянула в их комнату. В их с Петиром комнату, где они жили столько лет. Кровать была еще расправлена, казалось, что он просто отошел выпить чаю и сейчас вернется: одеяло было небрежно откинуто, а подушка все еще принимала форму его головы. В воздухе, на свету в удивительно синхронном танце кружилась пыль — оседая повсюду. Санса закрыла глаза, ей вспомнилось, как он выглядел в последние дни своей жизни. Он редко улыбался, хотя обычно умирающие люди улыбаются, когда видят близких. Будто если они будут грустить, то все будут их жалеть. Но никто не жалел Мистера Бейлиша, хоть он и не просил — все просто знали, что ему это не понравится. Петир всё никак не мог смириться, что у него рак. Что он непременно умрёт и это зависит не от него. Просто так вышло. Он был бледный — с впалым лицом и болезненным цветом глаз. Она сидела у его постели день и ночь. Сидела, вышивая что-то. Он говорил ей, что это необязательно, что это бесмысленно и она тратит время в пустую, он срывался на неё — кричал и орал, что она слишком опекает его, что смерть это нормально и ей следовало бы оставить его в покое. Но Санса была мудрой женщиной — она знала, что ему просто страшно. Страшно уходить. Терять всё и не по своей вине. Просто потому, что так сложились обстоятельства. Рак… и всё тут. Женщина всё еще стояла в спальне пока дрожь пронизывала её тело. Он же не хотел уходить. Он не хотел. Боже, почему ты забрал его? Может, это потому, что он не верил в тебя? Ну же, прости его грешную душу. Она медленно опустилась на ковер, сжимая руки в подоле своего черного траурного платья. Рыжие волосы были собраны в тугую кичку, к которой булавкой Генри прицепил ей вуаль — теперь она мешала плакать, прилипая к глазам. -Мама? , — Джон вошел в комнату неслышно, так, что Санса услышав его голос резко обернулась. Её тревожное выражение лица сменилось слабой улыбкой, она села на диван и пригласила сына сесть с ней рядом. -Как ты? , — он заправляет прядь её волос за ухо. -Плохо, — говорит она, но продолжает улыбаться, разглядывая Джона. Он был низким и тонким — прямо как отец — с волнистыми красно-каштановыми волосами Сансы и тонкими чертами лица. Джон отличался своей четкой серьёзностью, в то время как его сестра Алейна обладала отменным чувством юмора. -Я знаю, ты хотела остаться в доме, но я так же знаю, что тебе будет больно. Ведь это его дом. -В этом и дело, Джон. -Ты так говоришь, будто это единственное, что от него осталось. -Разве нет? , — она перебирала в руке брошь в виде пересмешника. Это был последний его подарок, последний перед концом. -Нет, мам, — Джон оглядел комнату еще раз, — у тебя есть я и Алейна. Она ещё больше похожа на отца. Это была абсолютная правда. Алейна унаследовала от отца внимательный взгляд, серо-зеленый цвет глаз и волосы. Она была тонкой, как спичка и всегда одевалась по-деловому — Алейна предпочитала строгие пальто и классическую обувь современной одежде. Ум, чувство юмора и вкус в одежде — всё это девушка переняла от отца, почитая его и живя по его правилам. Девушка шагала по головам, безупречно врала и держала под подушкой книгу Макиавэлли. Цель всегда оправдывает средства — вот её главный девиз, который она поклялась хранить в память о нем. Порой, Миссис Бейлиш смотрела на дочь и решительно не понимала — рвдоваться ей или плакать. ----Да, — заключила Санса, — она очень похожа на Петира. -Ты никогда не рассказывала мне, где вы встретились., — Джон улыбнулся ей одним уголком рта и пристроился поближе к матери. На самом деле, она рассказывала ему её много раз и каждый раз когда она это делала ей становилось тепло на душе. -Никогда не рассказывала? , — Санса крепко сжав руку сына была внутренне благодарна ему, за то что он задал ей этот вопрос. Ей и самой хотелось вспомнить об этом. -Я работала его секретаршей, представляешь? , — Она рассмеялась. -Он был старым другом моей матери, которая попросила устроить меня куда-нибудь в свою компанию. Я носила кофе и маленькие юбки. Как-то на корпоративе он поцеловал меня. Всего раз. Джон, только представь какого это. Большой начальник и ни на что не пригодная девочка двадцати лет. На шестнадцать лет старше меня, непомерно богат. Какая девушка не влюбилась бы? Тем не менее, он не заводил романов на работе. Он вообще не заводил романов. -Почему? -Он был влюблен в мою мать. -В бабушку Кэт? , — глаза Джона округлились, словно два больших блюдца. Мама говорила об этом с такой непринужденностью, будто это ничего не значило. Этого он правда никогда не слышал и опешив, даже не сразу сообразил что ответить. --Ага, -Санса опустила голову, разглядывая кружевной подол платья и свои строгие лакированные туфли. Она усмехнулась, -Ей восемнадцать. Ему пятнадцать. Она выходит за моего отца, а он всё пишет ей любовные письма. В глубине души я все еще думаю, что он любил её до конца. До своего последнего вздоха. Джон удивленно посмотрел на неё, тревожно вздохнул и сжал руки матери еще сильнее. -Он любил тебя мама. Всегда. Каждую минуту. Где-то там, — он запрокинул голову в потолок, — Где-то там он есть. Он любит и ждет. -Возможно, — тяжело выдохнула она. -Я оставлю тебя. Алейна курит снаружи. Выходи, как будешь готова и мы поедем. Она кивнула. Джон вышел. Санса сидела там еще с минуту, вспоминая годы, проведенные вместе с ним. Эти чудные двадцать пять лет. Ей вспомнились его последние часы. Когда он не мог сказать ни слова, когда боль была настолько сильной, что морфий уже не помогал. Тогда, переборов эту давящую, убивающую рассудок и тело боль, он нагнулся к её уху и она снова почувствовала тот морозный запах мяты. -Я люблю вас, Санса Старк, — шепнул он ей. Потом прибежали врачи, пытаясь спасти ему жизнь, но было поздно. Прощай, моя дорогая. Постарайся не забыть меня. Да я и сам знаю, что не забудешь.