Мамма мия!

*** — Пит! Пит! — звал Томми, стоя под окнами. — Да твою ж мать, — проворчал тот, нехотя захлопывая холодильник. Он успел засунуть в рот ломоть копченого бекона, пока открывал окно, потому лишь кивнул Томми, пока жевал. — Меня просили передать, что твоя палатка занялась огнем. Ее, вроде бы, тушат, но тебе лучше спуститься на пляж. — Что? — Пит широко распахнул глаза, после чего ловко забрался на подоконник и выскочил из дома через окно. — Ого, а ты очень грациозный, — не к месту ввернул Томми, наблюдая, как парень со всех ног припустил к каменной лестнице, ведущей к океану. — Увидимся, — пробормотал он, чувствуя себя невидимкой. Томми почесал свою лысую голову, тяжело вздохнул и поплелся домой. *** Дорога до палатки обычно занимала не так много времени, но, мчась во весь опор, Пит добрался туда всего за десять минут. И теперь стоял, в абсолютном недоумении рассматривая нетронутую огнем постройку. — Какого хрена?! — выругался он, обходя ее по кругу. — Что-то ты долго, — довольно скалясь, заметил Логан. Пит обернулся к нему, сверкая злобным взглядом. — Это твоя работа? Да я, блядь, едва не пропахал носом всю лестницу, пока торопился сюда. Какого хрена вообще?! Логан приподнял бумажный пакет с едой и потряс им в воздухе. — Не хотел ужинать без тебя. — Да ты больной на всю голову! — продолжил бушевать Пит. — Миссис Попандопалус из «Тропиканы» была столь любезна, что одолжила мне плед, — как ни в чем не бывало продолжил Логан, кивнув в сторону бледно-серого клетчатого покрывала, на котором стояла палетка из шести бутылок пива. Пит замолк, с прищуром изучая напиток, после чего уточнил: — А что ты купил из еды? — Парочку гирос, какую-то спанакопиту и коробочку лукумадес. Пит скривился и ответил: — Ненавижу спанакопиту. Она отвратительная. А гирос с каким мясом? — Оба с курицей, — спокойно ответил Логан. — А что скажешь про лукумадес? — Она вся моя. Я даже делиться не стану, — заверил Пит, подхватывая со скамейки плед и палетку с пивом. — Пойдем, покажу тебе свое любимое место. Он поплелся по узкой тропинке вдоль берега. Логан спокойно последовал за ним, сказав лишь: — Не думал, что ты любишь сладости. — Мы с сестрой устраиваем настоящую бойню за них. Отцу вечно приходится готовить нам отдельные порции. Кстати, ты и сам не похож на того, кто любит лукумадес. — Мне его практически насильно впихнула миссис Попандопалус. Выходит, что не зря. — Не зря, не зря, — подтвердил Пит, чувствуя странное волнение. Его редко приглашали на вот такие вот свидания (а у него было законное право считать это именно свиданием). — Так куда ты меня ведешь? — уточнил Логан. — К утесу. Там красиво и открывается отличный вид на бухту. А еще туда не добираются туристы, из-за установленных местными ограждений с предупреждающими табличками. Опасность и все такое. Поэтому там тихо. — И действительно опасно? — Только если не знаешь, куда идти, — ухмыльнулся Пит. — Что, боишься? — Нет, — спокойно ответил Логан. — Просто любопытно. Пит кивнул и прорисовал пальцем примерную траекторию их пути. — Здесь недалеко. *** — Пьетро! Где тебя носило?! — Ванда, не особенно заботясь о такой вещи, как личное пространство, ворвалась прямо в ванную комнату. — Слушай, это, по меньшей мере, нагло с твоей стороны, — проворчал он. — А если бы я был голым? — Ты и так голый, — отозвалась она. — Но стою в душевой, и ты меня не видишь, а если бы был напротив зеркала, например? — Ага, и делал бы дикпики для порнопереписки, — хмыкнула она. — Хотя погоди-ка! Я уже заставала тебя за этим занятием. И та сцена до сих пор — самое отвратительное воспоминание в моей жизни! Пьетро раздраженно выключил воду и стащил висевшее на крючке полотенце. — Ты поменьше вот так врывайся сюда и не будешь знать проблем, — сказал он, вытираясь. — Я с важными новостями! Ты вчера забыл телефон на кухне, а домой явился неизвестно во сколько. Он обернул полотенце вокруг бедер, распахнул створку душевой и уставился на сестру недобрым взглядом. — Дай угадаю: ты заказывала маргаритки, а привезли розы? Или миссис Попандопалус самолично изменила меню, как делает это всегда? — Нет! Речь об отце! Пьетро нахмурился и подошел к ней. — С ним все в порядке? — Да! И даже лучше, чем в порядке! Он вчера занимался с кем-то сексом. — Нет, нет, нет и нет! Эти сплетни не для моей шаткой психики, Ванда! Оставь горяченькие подробности при себе. — Это был наш второй отец. Они, кажется, помирились. — Что? — Пьетро замер, глядя на нее во все глаза. — Те приглашения от имени Эрика для троих парней из Нью-Йорка: Джеймс Хоулетт, Чарльз Ксавье и Хэнк МакКой. Они все приехали, и вчера вечером у отца был секс с одним из них. — Боже милостивый! Я даже не знаю, чего во мне больше — отвращения или радости. Думаешь, наши предки воссоединятся спустя двадцать лет, потому что я подделал подпись Эрика на трех жалких приглашениях? Ванда нервно прошлась туда-сюда — привычка, которую она переняла у Вижена — после чего ответила: — Я не знаю… Если бы речь шла о ком-то другом… Но отец довольно… специфический человек. — Ну, да. Кому еще взбредет в голову залететь и смотаться на другую часть планеты, чтобы воспитывать детей в одиночку и пытаться строить собственный бизнес. — Для омеги это огромный подвиг по меркам двадцатилетней давности. И сейчас-то на одинокую омегу с детьми смотрят косо. — Слушай, вот давай не будем отклоняться от темы. Эрик и наш отец… — Да! Так вот, Эрик велел нам с тобой явиться на завтрак в обязательном порядке. А потом попросил накрыть стол еще на трех человек, помимо нас. — Быть не может! — Пьетро во все глаза смотрел на сестру. — Думаешь, он все скажет сегодня? — Не думаю, я уверена в этом.