Война ужасала. Особенно, когда твой народ в этой войне проигрывает. Особенно, когда ты вместо того, чтобы убивать этих проклятых лунных варваров, наблюдаешь за их предводителем.
— Ваше Величество, проснитесь, лунные оттесняют наш левый фланг, каковы будут указания? — Данила растерянно посмотрел на советника. Но, вспомнив, что вообще происходит, начал обдумывать планы контрнаступления. Пройдя к картам, разложенным на походном столе. С небольшого возвышения, на котором располагался их лагерь, открывался прекрасный вид на поле боя.
— Основные силы пусть выстояться клином, а левый и правый фланг образуют полумесяц, мы должны окружить их.
Взгляд Дани метнулся в сторону поля боя. Закат — это время, когда солнце всё ещё освещает небосвод, но луна уже виднеется на небе. Ужасное время, обе стороны одинаково ослаблены. Юный король никогда не участвовал в сражениях лично, жить-то хочется, и оттого ещё более диким для него выглядел правитель вражеского племени, который прямо сейчас с мечом наголо сражался на передовой. Дикари, что с них взять. Но чертовски красивые дикари. Данила успел уже сотню раз проклясть традиции лунных. Голый торс? Серьёзно? Кто вообще сказал, что это хорошая идея? И весь этот боевой раскрас. Даня ненавидел эти синие линии, подчёркивающие тонкие черты лица и сильное тело врага. Ненавидел, потому что не мог отвести взгляд.
Подобный дикой пантере, Егор рубил солдат солнечного царства, скрываясь в тенях. Чёртова дикая магия. Ещё одно доказательство, что эти презренные дикари должны умереть. Облака разошлись, являя миру яркую как никогда луну. Вождь дикарей вдруг закричал, солдаты от неожиданности отступили на шаг.
— Что происходит? — поинтересовался у советника молодой король.
— Лишь сумасшествие черни, не обращайте внимания, Ваше Величество.
Луна окрасилась синим, племя начало топать ногами, а татуировки на теле Егора перемещаться. Рядовые солдаты закричали и бросились с поля боя прочь, и лишь старшие офицеры осмелились окружить вождя. Но вмиг пожалели об этом.
— Убейте его, живо! Не дайте ему закончить заклинание! — кричал советник, но стоило только синему туману коснутся солдат, как те падали замертво.
— Поздно уже, — тяжело вздохнул Даня, — нужно отступать, — официальным жестом запустив цепочку приказов об отступлении, юный правитель отправился обратно в свой шатёр. В такие моменты он благодарил солнце, что плотность одеяний скрывало стояк.
***
Он уже сбился со счёта сколько раз фантазировал о блондинистом дикаре. Это больше походило на зависимость. Не пристало королю втихую дрочить в его походной палатке. Только-только отходя от оргазма, Данила услышал странный шум на улице. На скорую руку приведя себя в порядок, он вышел из палатки, чтобы высказать всё, что думает о ночном госте. Но только он открыл рот для полного злости монолога, как встретился взглядом с невероятными, будто неземными, синими глазами.
Егор. Из горла вырвался лишь жалкий хрип, ноги стали будто ватными, он моргнул и дикарь исчез, а горло обожгла холодная сталь.
— Убьёшь меня? — с досадой произнёс правитель, прижавшись к Егору за спиной, чтобы хоть немного увеличить расстояние от своей шеи до кинжала.
— Всё ради благополучия племени, — Данила чувствовал каждый напряжённый мускул, каждый кубик пресса, а горячее дыхание обжигало ухо.
— Ты же понимаешь, что моим убийством ты ничего не решишь? Хотя, что вообще дикарь может понимать в политике, — закатил глаза рыжий. Крид зарычал, по спине короля прошёл табун мурашек. Это было настолько сексуально, что Данила даже сам не заметил, как сильно тянет в паху, — такие, как ты понимают только язык смерти, на что-то тонкое вы не способны.
По шее скатилась капля крови, Крид был настроен решительно. Король уже приготовился к смерти от рук горячего дикаря (что он считал весьма неплохой смертью), но послышались голоса королевского советника и командующего армией. Рука вождя замерла, он старался даже не дышать, молниеносно обдумывая пути отступления. Данила воспользовался его заминкой и со всей силы толкнул спиной в палатку. Оба парня с шумом грохнулись на пол, от неожиданности Крид уронил кинжал, Даня сменил позу, оседлав дикаря и крепко держа руки Егора над его головой. Кровь с шеи правителя капнула на щёку Крида.
— Ваше Величество, с вами всё в порядке? — послышался голос советника с той стороны, — нам послышался шум из вашей палатки.
— Д-да, я…всё хорошо, правда…чернильницу уронил! Да… — попытался выкрутится Данила. Голос дрожал, дыхание сбилось из-за постоянного контакта с голым торсом Крида, а шея постоянно отдавала глухой болью. Данила прислушался, и, когда голоса стали совсем не слышны, отпустил руки Егора, хватаясь за шею, пытаясь остановить кровотечение.
— Зачем?
— Что «зачем»? Говори точнее блять, — встав с парня, он принялся искать, чем бы перевязать рану.
— Зачем ты спрятал меня? Я же пришёл убить тебя, —
Да потому что я хочу тебя, подумал Данила, но, стиснув зубы, прошипел.
— Это политика, дикарю не понять.
— Объясни.
— Что тебе, блять, объяснить нужно? Ворвался в наш лагерь с помощью своей магии-хуягии, напал на меня и ещё объяснения требуешь.
— Политику. Объясни мне политику, — сев в позу лотоса, Егор решительно смотрел на парня. Он выглядел будто потерянный котёнок, ищущий того, что бы приютил его, но всё ещё ждущего удара в спину, — я не знаю много вещей. Научи меня им.
Сначала Данила хотел высказать всё, что думает о дикаре, но не смог воспротивится взгляду таких желанных синих глаз.
— Хорошо. Но при одном условии. Мы заключим перемирие на время твоего обучения, потом можем и вечный мир заключить. Мы воюем уже двадцать семь лет, пора прекращать. Руслан!
— Звали, Ваше Величество? — в палатку вошёл советник короля и тут же застыл в проходе, когда его взгляд наткнулся на неожиданного гостя. Только он хотел позвать стражу, как его прервали.
— Принеси мне печати, они остались в совещательном шатре, будем составлять договор о ненападении.
***
Новость о перемирии народы восприняли по-разному. Если подданные Данилы восхитились дипломатическими способностями своего правителя, то старейшины племени отказались признавать договор, который, по их словам, предаёт жертвы их отцов, а король Солнца собирается лишь использовать доверие Крида и через него присоединить их родовые земли к своему королевству. Но Егор верил, что Даня не такой, он доверился своему шестому чувству и усмирил старейшин, призвав к слову Луны. Боясь оставаться со старейшинам наедине, вождь
сбежал направился в лагерь солнца, где его уже ждал Поперечный.
— Ты хоть что-то умеешь?! Хуй с ней с политикой, ты же читаешь через раз и пишешь с ошибками, — возмущался Данила.
— Рыбу ловить умею, охотится, мастерить луки и стелы, но сейчас понимаю, что ничего-ничего не знаю. Научишь меня? — противостоять такому чистому и невинному взгляду Данила не мог, заглушив собственное возбуждение, он подошёл к Криду ближе, вставая у левого плеча и указывая на строчку в очередном писании. Голос правителя обжёг ухо парня.
— Главная задача любого правителя — это добиться максимального блага для народа. В основном конечно правители добиваются благо лишь для себя, но это пример того, как не надо делать. Наладить торговлю, чтобы подданные могли покупать более интересные и полезные вещи и продукты. Наладить гос.аппарат, чтобы любой гражданин, если возникнут проблемы, обратится за помощью к государству. Дипломатия означает решение конфликтов между странами, иначе будут бесконечные войны. Ты меня понял? — повернул голову король и только сейчас осознал, насколько близко находилось лицо Егора. Крид, неверно истолковав такую близость, преодолел эти незначительные сантиметры, впившись в губы рыжего чуда. Острые клычки вождя прикусили нижнюю губу учителя, от чего тот ахнул, позволяя юркому языку проникнуть глубже. Послав всё в пешее эротическое, Даня ответил на поцелуй. Руки вождя легли на талию монарха будто на своё законное место, по спине Дани прошёл табун мурашек и он не заметил, как оказался на коленях у голубоглазого. Разорвав поцелуй, Данила прошептал томным голосом на ухо своему ученику:
— Меня конечно нравится твоё рвение, но стоит направить его в нужное русло, — закусив мочку уха с серёжкой, он продолжил, — что нужно делать, если купцы резко повысили цены на муку и соль? — Крид застонал и хриплым голосом ответил.
— Заставить их понизить цены?
— Неверно, купцы поднимут бунт, — Даня резко схватил стоячий колом член блондина, чем вызвал оглушительно громкий стон, продолжая поглаживать орган через ткань, он продолжил, — стоит узнать причину повышения цен. Если дело в инфляции, то взять под контроль чеканку монет. Если в…
Закончить ему не дали, Егор резко подхватил монарха на руки, укладывая на стол поверх свитков и рукописей, послышалось рычание, а острые зубки впились в шею рыжего. Игры окончены. Вскрикнув от неожиданности, Даня распахнул глаза, уставившись в потолок. Белая мантия оказалась разорвана в клочья, а руки, покрытые татуировками, исследовали нагое тело. Спуская ниже и оставляя мокрую дорожку, Крид встретил на пути два розовых соска, не долго думая, он укусил один из них. До его ушей донёсся полу-крик полу-стон и он понял, что делает всё правильно. Начав медленно ласкать соски языком и пальцами, он поднял глаза вверх и чуть не подавился от открывшегося ему вида. Даня, раскрасневшийся и смущённый, предстал перед ним абсолютно открытым и возбуждённым. В его глазах плескалось ничем не прикрытое наслаждение и мольба о большем. Можно было слышать, как трещит по швам выдержка и самообладание парня. Подхватив бёдра рыжеволосого, он закинул одну из его ног себе на правое плечо, кусая нежную кожу внутренней стороны бедра и целуя лодыжку, отчего Данила непроизвольно дёргается, стон слетает с зацелованных губ.
— Егор, мать твою, надеюсь ты хотя бы в теории знаешь, что нужно делать дальше.
— А если нет? Научишь меня?
— Ах ты, подлец, шутить надо мной вздумал?
— Нет-нет, что вы, всего лишь провожу внешнюю политику и обмен опытом, — в синих глазах сверкнул недобрый свет, оперевшись на стол, Егор наклонился к промежности монарха.
— Эй, ты чего такое удумал? — но закончить мысль рыжик не успел, язык Крида мазнул от мошонки к маленькому колечку мышц, — Ах!
Поняв, что он всё делает правильно, Егор продолжил. Язык проскользнул внутрь, слюна медленно стекла по подбородку вождя, это выглядело настолько пошло и горячо, что Данила мелко задрожал от возбуждения. Язык ловко огладил стенки и толкнулся дальше, на сколько это возможно, Егор ритмично двигал головой, а хлюпающие звуки заглушали такие же пошлые стоны Поперечного.
— О, Господи, Егор, матерь божья, я убью тебя, если ты остановишься. Как же хорошо!
— Ваше Величество, будьте сдержаннее, мы же не хотим, чтобы сюда сбежалась куча народу? Неловко выйдет, — не поднимаясь ответил Егор, положив голову на бедро монарха, опаляя горячим дыханием, он начал выцеловывать ногу.
— Вот же манипулятор хренов. Егор! Прошу тебя! — серо-сине-зелёных глаз текли слёзы, — в нижнем шкафчике стола есть масло, я использую его для дрочки. Трахни меня или я…
Договорить ему не дали, сжав стоячий член у основания, отчего правитель дёрнулся и выгнулся в пояснице. Егор и сам еле держал себя в руках. Хотелось наплевать на всё, резко войти на всю длину и жёстко втрахивать парня в поверхность стола. Но он держал себя в руках. Даня выглядел таким хрупким в его руках, одно неосторожное движение и он сломается, поэтому стоит быть более осторожным. Достав флакон с маслом, Крид щедро вылил то себе на руки и промежность Данилы. Первый палец вошёл незаметно, но стоило добавить второй, то очко тут же сомкнулось вокруг них, Егор низко простонал от того, насколько же горячо и влажно было внутри парня. И от этого стона Поперечному напрочь снесло голову, пальцы настойчиво и властно растягивали стенки, а другая рука нежно оглаживала член. И тут Егор подушечками пальцев нащупал уплотнение, надавив на него, он получил незамедлительный ответ:
— Ебать! Как же хорошо! Да, чёрт побери, да, вот так, лунный засранец! — потянувшись руками, он ухватился за мощные плечи, очертив пальцами запутанные линии и непонятные ему слова, Даня продолжил, — либо ты сейчас же вставишь мне, либо я прикажу страже четвертовать тебя, наплевав на перемирие.
Решив не искушать судьбу, Егор приставил головку к разработанному входу, набираясь воздуха и мысленно приказывая себе не кончить сразу же. Толкнувшись, он замер, давая и себе, и Дане привыкнуть к ощущениям. Начав понемногу раскачиваться, он стал продвигаться дальше, сцеловывая стоны с губ Поперечного. Вскоре темп и амплитуда толчков стала возрастать, шлепки кожа о кожу посылали будто электрические заряды в головной мозг, задницу начало немного саднить, но это были мелочи по сравнению с тем удовольствием, что они вдвоём испытывали. Засосы покрывали всё от шеи и ключиц, огибая саднящие и покрасневшие соски, до укусов на талии, а Егору придётся ещё долго обрабатывать царапины на спине, а засос на шее на сложную охоту не спихнёшь. Но это не важно. Всё не важно. Важно только здесь и сейчас, а сейчас они достигли пика наслаждения. Голоса давным-давно сорваны от криков, им осталось лишь глухо хрипеть в ответ и шептать безумно пошлые и крышесносные фразы, что впору сквозь землю провалится.
— Да! Да! Трахай меня как тебе угодно! Я весь твой! Можешь даже кончить в меня, только прошу, не останавливайся, матерь господня! — вождь прервал столь сладостные речи, впившись в губы жадным поцелуем, и их накрыл невероятной силой оргазм.
После того, как голова наконец-то перестала кружится, парни начали потихоньку приходить в себя, вспоминая кто они и зачем существуют. По ногам неприятно стекала сперма, а многие рукописи были безбожно помяты, но ни одного из виновных в этом это ни капли не волновало.
— Как же это было охуенно, — голос правителя солнечным королевством хрипел, а ем самому хотелось выпить целый кувшин воды.
— Согласен. Я считаю это неплохое начало примирения наших народов.
— Ага, сначала нужно помыться, а затем заключить вечный мир. Не хочу воевать с тем, кто так охуенно трахается.
***
— Вот так любовь примерила два враждующих народа, — закончил свою историю бард. Окинув слушателей взглядом, он увидел лишь кислые мины.
— Да не пизди ты, Франческо, вечно ты всё легенды в пошлятину превращаешь, смотреть тошно!
— Как знать-как знать, - пожал плечами бродячий поэт.
