Одна ночь

      Дженни Ким никогда не думала, что целый мир может быть заключен в одной руке, которая крепко сжимала ее маленькую ладонь. Сердце оглушительно бьется, так сильно, что изображение в глазах подпрыгивает при любом движении. Дживон пьян, поэтому все попытки сделать серьезное лицо проваливаются, когда он, издавая булькающие звуки, стряхивает снег с ее волос. Дженни было не так смешно, когда она практически голой задницей (наличие юбки и колгот, тут же промокших насквозь, не в счет) шлепнулась в сугроб, да еще не хило так приложилась, потому что снег был плотный. Но теперь, глядя в сияющие глаза напротив, она была готова хоть каждый день демонстрировать чудеса ловкости и координации, лишь бы он вот так вот улыбался, лишь бы смотрел. — Твоя рука пока останется у меня, для надежности. Директор открутит голову, если с тобой что-то приключится. — он снова смеется и тянет за собой к ближайшей лавочке — Вот как так Кимчи? Пил я, а ловить приходится тебя? Дженни ненавидит это прозвище, и уже готова высказаться на этот счет, но через секунду он мягко притягивает к себе и она оказывается у Дживона на коленях. Нет, ее глупому сердцу точно не дожить до рассвета. — Эта маленькая задница достаточно настрадалась, а лавка ледяная — произносит, как ни в чем не бывало и делает глоток из бутылки шампанского. Замирает глядя на небо и несколько минут они сидят в полной тишине, разбавляемой только лаем собаки, где-то вдалеке.  — Сегодня охерительно красиво. — Ага…- Дженни скользит взглядом от его виска по линии челюсти, к растянутым в улыбке губам, потом, возвращается назад и замирает, глядя на дурацкую шапку, с мордой оленя. В сумерках, кажется, что олень тоже смотрит на нее, и смотрит осуждающе мол: «Какого черта ты творишь?». И она бы рада ответить, но сама не знает. Надо было и дальше держать дистанцию. Сидела бы в теплом общежитии, где полно людей и шампанского, где все беззаботно смеются, потому что это первое Рождество, которое справляют вот так, а не в репетиционном зале в компании остывшего рамена… Но Дженни зачем-то выскочила следом, когда Дживон решил освежиться, а когда он ничего не сказав, позволил ей идти рядом, счастье теплой волной затопило ее от макушки, до кончиков пальцев и было уже не до размышлений о правильности поступков. И поэтому прямо здесь и сейчас, чувствуя тепло его тела, она думает только о том, как бы не забывать дышать, когда встречает прищуренный взгляд карих глаз. Она позволяет себе слабость сделать глубокий вдох и наполнить легкие его запахом от которого привычно бегут мурашки. Дживон чувствует легкость, несмотря на 50 кг недоразумения на коленях. Воздух кажется прозрачным и свежим этой ночью, а небо неправдоподобно красивым. Возможно всему виной бутылка соджу и две бутылки шампанского. Просто чудо, что все еще соображает и как-то держится на ногах. Он почти забыл о идиотской ссоре, своей злости и ревности, о том, что Хери растворившись в объятиях ночного Токио, отрывается на какой-нибудь вечеринке, а он застрял в Сеуле из-за затянувшейся записи альбома. Все его звонки остались без ответа, и ему совсем не хотелось думать о причинах. Этой ночью у него должен был быть горячий праздничный секс, а не посиделки с Кимчи, на детской площадке. Дживон слегка поворачивается и смотрит на ее пухлые, как у ребенка щеки и улыбается, когда она сдвинув брови, глядит на его шапку, словно та ее чем-то обидела. Дженни прижимается плотнее, он замирает на секунду зависая на приоткрытых губах. Алкоголь и воздержание - плохая комбинация. Отбрасывая ненужные мысли, Дживон щелкает ее по носу, просит не ерзать и думает, что еще немного, и его заднице тоже понадобится экстренная помощь. Ближе к рассвету, он доведет полусонную Кимчи до двери общежития, где давно стихли звуки веселья. Не раздумывая, натянет на нее чем-то не полюбившуюся шапку с оленем и, ущипнув за щеку, отправится ловить такси. Дженни прокравшись в комнату, будет долго разглядывать потолок, прокручивая каждую минуту этой ночи, а глупое сердце будет биться часто-часто пока, наконец, усталость не возьмет свое. Сегодня она заснет счастливой…как и Дживон, потому что ранним утром его Хери наконец перезвонит.