precious.

      Капли дождя падали на асфальт и разбивались, издавая едва слышимый звук, но достаточный, чтобы услышать одинокому парню, сидящему в комнате. В той комнате, из которой он совсем не выходил на улицу, чтобы вдохнуть тот самый чистый воздух.       Юки в своей жизни чаще всего забивался в угол из-за своих проблем: почти не выходил из комнаты, ни с кем не контактировал, только с тем же Акито, который в целях воспитания вытворял жуткие вещи. Парень прикрыл глаза, чтобы не видеть и не слышать всего того, что сейчас творится в его жизни. Ему не хочется думать. Лишь хочется простого— просто улыбнуться. Но, к сожалению, он не может вот так вот просто взять и рассказать обо всём кому-то с улыбкой на лице; встать и открыть двери, улыбнувшись новому дню и всем людям, которых повстречает.       Он продолжал сидеть здесь, пялясь в одну единственную точку в противоположном углу. Капли дождя, по-прежнему, падали на асфальт, и от этого звука становилось не по себе. Они выводили из себя из-за частоты постукивания. Он, как будто, сходил с ума из-за такой тишины, переплетяющееся с стучанием капель об дорогу, которая сейчас находилась в комнате.       Ему страшно от того, что будет дальше. Он совсем не знает, что будет в скором времени, и от этого ещё страшнее и не по себе. Уже хочется убежать отсюда, скрыться от этих проблем, укрывшись где-нибудь, но он не может уйти или убежать. Не сможет попросить кого-нибудь, позвать на помощь. Верит, что обязательно будет выглядеть, как трус, постоянно убегающий от своих проблем. Но, ведь так хочется простого — почувствовать тепло. Того же тепла от объятий или тёплых слов, сказанных ему в ужасный дождливый вечер. Из-за того, что творится у него в голове, он снова закрывает глаза, пытаясь, наконец, затерять такие мысли у себя в голове.       Парень слышит смех за стенами его тёмной комнаты, который совсем не прерывается, и он, правда, уже сходит от этого смеха с ума. «Они смеются надо мной, я, ведь прав?»       Юки мотает говой, чтобы, наконец, забыть о них, об этом звуке, который перемешивает мысли в голове, останавливаясь на ужасных побуждениях, но, к сожалению, эти мысли снова лезут в голову: «почему они смеются?», эти мысли, как будто спорят с другой мыслью: «я хочу, вот так вот, смеяться с друзьями, забывая обо всем плохом».       Друзья? У него их почти нет, но, ведь так хочется найти настоящих друзей и, конечно, тех, кто сможет поддержать его в такие минуты, как сейчас, когда он совсем один. Что-то похожее на тепло, верно? Хочется простого жизнерадостного смеха, счастливых минут, проведённых с приятелями и друзьями, видеть улыбки этих самых людей, но сейчас в его жизни есть только эта тёмная комната, где он забивается в угол каждый раз, когда ему страшно. «Ему сейчас страшно? Нет или да? Скорее, нет.» Ему так хочется простого — драгоценных друзей, которых у него никогда не было. Он почти смеётся неуравновешенно из-за таких глупых мыслей, надеясь, что он забудет их уже скоро, но, к сожалению для себя, он не забывает, прокручивая по нескольку раз одно и то же за последние половину часа. Наверное, с друзьями сейчас было бы так прекрасно. Может, он позабыл бы об этих проблемах, что сейчас есть в его жизни?       Юки вспоминает брата, что ненавидит его и терпеть не может. Что же, это у них взаимно. Он вспоминает, что из них лжец — это он, обманом, забравший статус. От этого совсем не легче. В мыслях сразу возникают его крики и домыслы о том, что, именно, он разрушил его жизнь. Но в мыслях Юки возникают простые слова, чуть-чуть греющие истерзанную душу: «Он ведь не виноват, что родился вот таким», но тут же пропадают, потому что возникает другое другое совсем просто слово: «Виноват». А, что, если бы он не родился вот таким вот? Было бы у него все хорошо и, как сейчас, совсем тошно? Почему же, он должен страдать из-за того, что он просто навсего был рождён таким сломанным. Что, если бы не было, никакого Акито, этой семьи Сома? Что, если бы он был обычным человеком, тем самым школьником, который сейчас бы радовался времяпровождению со своими друзьями. Может, он ходил бы в школу, как они? Или у него было бы много прекрасных друзей? Что, если… Что, если бы, он вообще не родился? Мир бы стал лучше без него? Юки сразу же отгоняет такие ужасные мысли, которые отчего-то сразу же пропадают, и ему от этого радостно, но в голове сразу возникает другой прекрасный человек его ужасной жизни — Хацухару Сома, который так изводит себя, заботясь об остальных, он знает, что Хацу пытается как-то достать Юки, хочет, чтобы он, наконец, вышел отсюда. «Что же, у него не получится».       Сейчас хочется увидеть родного человека. Того самого человека, которого у него никогда не было и может даже не будет. Хотя, он будет рад, если встретит Хацухару, но он, конечно, не покажет ему, что он рад его видеть, потому что совсем не сможет улыбнуться из-за пережитой боли, но он так хочет это сделать, ради него. Он знает, что переживёт ещё больше боли, но, разве, нельзя помечтать о чем-нибудь хорошем? Ведь хочется простого — увидеться с близкими людьми, которых у него совсем нет.       Через скважину проходит такой тёплый солнечный свет, видимо, солнце, появившееся совсем недавно, хочет хоть на секунду разрядить ту мёртвую обстановку в комнате, где даже иногда трудно дышать. Он слышит Шигуре, который, видимо, снова зашёл к Акито. «Почему он не боится его? Наверное, он самый преданный из всех.» До него доходит звук, и Юки утверждает, что, видимо, он уже поговорил с ним и уже уходит из главного поместья семьи. «Уходит, наверное».       Сколько он тут сидел, мечтая о таком простом? Что же, неважно. Он все равно будет здесь сидеть вечно, веря в то, что все само наладиться. Эта вера будет двигать его, но, к сожалению, снова возвращать назад, ведь ничего не делается просто.       Но, разве, что-то наладиться, если он ничего не сделает? Это простое, то о чем мечтает Юки — оно совсем не просто, оно всегда будет драгоценным для него.       Так, что он встаёт, пересиливая себя полностью, идёт к дверям, чтобы открыть их нараспашку, раздумая над тем, что он, правда, встречает тот самый новый день. Он поворачивается и приостанавливается, смотря назад. Он не смотрит на свою комнату, вместо этого он смотрит на такое ужасное прошлое, которое ему так хочется забыть. Что же он попытается. Ему очень хочется измениться, стать, наконец, сильнее, чем прежде. Он обещает, что это случится в пустоту, так что на всех парах бежит за помощью к Шигуре, прося, чтобы тот забрал его отсюда. Он не желает здесь оставаться. Он не хочет здесь оставаться. Он никогда сюда не вернётся.       Он начинает с самого малого: начинает ходить в школу, знакомиться с новыми людьми, но, конечно, не раскрывая самого себя. Что же, может у него это получится, ведь теперь каждый день он встречает с какой-то чуть-чуть поддельной улыбкой.       «Хочется простого — улыбнуться, почувствовать то самое тепло, друзей и близкого человека» ». — Вспоминая эти слова, он не понимает, как девушка, которую он встретил, совмещает всё хорошее в себе.       Не понимает, как Тору Хонда быстро стала для него причиной для улыбки. Юки заметил, что он стал больше улыбаться, когда девушка поселилась в доме Шигуре и начала освещать этот дом только лишь своим присутствием.       Не понимает, как Тору Хонда стала для него таким желанным теплом, которое смогло его согреть, даже тогда, когда Акито пришёл в их школу.       Не понимает, как Тору Хонда стала такой потрясающей подругой, готовая помочь ему всегда, когда тот даже и не просит.       Он совсем не понимает, как Тору Хонда стала для него тем самым близким человеком, на которого он всегда может положиться в трудную минуту. Этих трудных минут стало в жизни как можно меньше с приходом её в дом.       Тору Хонда никогда не будет для него тем простым, которого он хотел, стремился получить. Она — самое драгоценное, что могло бы быть в его ужасной жизни. Ему хочется жить. Жить, ради неё.