Расскажи мне о своей катастрофе. Я приду среди ночи, если так будет нужно. Не знаю, найду ли подходящие строки, Но обещаю, что буду внимательно слушать.
Игорь сидит на подоконнике, новости в телефоне листает. За окном Будапешт, но его это особо не трогает, с таким марафоном матчей-перелетов, все новые страны сливаются в одно размытое пятно. Давно уже не трогают местные красоты на выездах, пропало куда-то восхищение чем-то новым. Да что еще может, по сути, удивить, после стольких лет? Марио копошится в сумке, безуспешно ищет зарядку для телефона, ругается в полголоса на португальском, недовольно сдувает со лба лезущие в глаза прядки волос. - Мась, она на тумбочке, ты ее полчаса назад вытащил. - Игорь только голову поднимает, улыбается одними губами, снова возвращается к мобильнику. Марио только смеется над своей легкой безалаберностью, но замирает на несколько мгновений, на своего капитана взгляд подняв. Тот так удачно сидит на подоконнике на фоне яркого заката, что Фернандес просто не удерживается и тут же делает несколько фотографий в свою бесконечную коллекцию. Ставит наконец телефон на зарядку и к Игорю подходит. - Что там интересного? - тихое мурчание практически, тонкие пальцы за подбородок подхватывают, вынуждая голову поднять. Игорь только улыбается, отвечая на теплый поцелуй, прижимается щекой к его груди. - Совершенно ничего интересного там нет! - сам телефон откладывает, Марио поудобнее обнимает, гладит по спине. - Так красиво... смотри! - Фернандес восхищенно смотрит на город, подсвеченный закатными лучами. - Хотел бы я погулять... посмотреть на все, не торопиться. - с легким сожалением проговаривает. - Мы так много где бываем, а ничего не видим.... Ты заметил, пока мы ехали, что здесь все эти старинные красивые здания с зеленым крышами? - Зелеными крышами? - Акинфеев чуть голову поднимает, смотрит на своего бразильца снизу вверх. - Ну или куполами! Я не знаю, как это называется! Я такого не видел еще! Выглядит так необычно! - Марио фыркает, брови хмурит так, словно Игорь про что-то совершенно нелепое спрашивает. - Видишь, я даже не знаю, что это... и не узнаю. - Эй, всегда можно погуглить, Марио... - Игорь понимает, что говорит что-то совершенно неуместное, но его беспокоит такое состояние его бразильца. - Это все не то. - Фернандес только головой качает, крепче только Игоря за плечи обнимает, в его взгляде что-то такое, похожее на бесконечную усталость, ту, от которой не избавишься с помощью массажа или долгого сна. - Потерпи немного. - Игорь ловит его лицо в ладони, целует коротко, с нежностью и обещанием. - Еще совсем немного и мы уедем, помнишь про свой подарок? А потом мы можем поехать куда тебе захочется и посмотрим все, что тебе только заблагорассудится. - И даже китов? - Китов, это что-то новенькое! - капитан зарывается пальцами в его волосы. - Да, я читал, что некоторых видов осталось очень мало... Представляешь, наступит когда-нибудь день, когда их не станет. Будут жить люди, у которых не будет возможности увидеть их вживую. А дети будут рассматривать только картинки в учебниках, как мы динозавров... - Марио вздрагивает, проговаривает это как-то совершенно тихо,смотрит куда-то в окно, но Игорь может поклясться, что тот ничего не видит. - Мы увидим их, Марио. Обязательно увидим. Только нужно набраться терпения и немного подождать. А потом поедем, куда тебе захочется... - Игорь чувствует его горечь и правда готов сделать все, что угодно, только бы его солнце улыбалось. - Куда мне захочется? А тебе? Тебе же тоже куда-то хочется? - Марио все не успокаивается, с сомнением некоторым тянет, брови хмурит. - Мне хочется с тобой. Куда угодно. - Акинфеев отвечает предельно просто и честно. - Когда ты рядом, то меня не напугает даже перспектива поехать в Антарктиду. Марио наконец смеется, капитана порывисто за шею обнимает, к своей груди жмет. - Я это запомню, и когда мне захочется в Антарктиду, а ты будешь против - буду напоминать!***
- Что с нами не так? Мне кажется, что нас действительно кто-то проклял! Я уже начинаю верить во всю эту мистическую чушь, о которой пишут в интернете! - после матча Марио нервно ходит по номеру, итак встрепанные волосы ерошит еще больше, никак успокоиться не может. - Мы просто должны это пережить. - Игорь устало в кресло опускается, виски потирает, на него эта усталость накатывает, какая-то кромешная, так, что даже думать тяжело, просто хочется лечь на пол, раскинув ноги и руки в стороны и смотреть в потолок. - Это обидно... мы делаем все, что только возможно! Неужели этого недостаточно?! - обычно Марио спокойный и покладистый, обычно он наоборот всех подбадривает, заражает своей улыбкой, вдохновляет идти дальше и не останавливаться. Но сейчас словно что-то ломается в нем самом, не работает никакие самоуспокоение, чувство обиды и несправедливости происходящего переливает через край. А еще бессилие. Некого ведь обвинить, ни арбитров, ни соперника, никого - просто так получается и от этого совершенно тошно. - Мась, ты лучше меня знаешь, что бывают моменты, когда мы совершенно бессильны. Когда мы ничего абсолютно не можем сделать. Их нужно пережить. - Акинфеев с тихим вздохом с кресла поднимается, к Марио со спины подходит, в крепкие объятия затихает и опускается вместе с ним прямо на пол, в затылок целует коротко. Марио только вздыхает и потом враз обмякает как-то, сдается, расслабляется, приваливается спиной к груди своего капитана, словно и правда смирился с происходящим. - И ты сейчас снова скажешь, что все еще у нас будет? - Фернандес глаза прикрывает, шепчет тихо, с надеждой такой сумасшедшей. - Конечно. Все у нас будет. - Игорь только в висок его мягко целует.***
- Как жарко! Мы правда в России?! - Федя как-то радостно ветровку с себя стаскивает, чуть ли не подпрыгивает на месте. Ему Лукас вторит, подставляя лицо солнечным лучам. Не успевают они из самолета в Сочи выйти, как самая настоящая летняя теплота падает на них без предупреждения. И как-то под этим солнышком, они будто оттаивают, больше улыбок появляется, больше шуточек. Хердур заявляет, что не хочет ничего знать, а просто вечером пойдет на пляж и ему плевать на все возможные санкции! Арнор только фыркает на это, но Никола тему подхватывает весьма заинтересованно. Набабкин заявляет, что все они себя ведут как дети, и нужно быть солиднее - идти в бар за вискарем. Игорь и сам улыбаться начинает, глядя на поднявшуюся бестолковую суету. Такие они, веселые, шумные, воодушевленные - нравятся ему гораздо больше. Во всех смыслах. Но есть момент, который заставляет капитана нахмуриться - из всего этого веселья как-то выбивается Марио. Он едва выдавливает из себя улыбку, старается показать заинтересованность. И кого-то, быть может, это обманывает, но уж точно не Игоря. - Мась, как насчет ночных купаний в море? Или просто прогулки по побережью? - Акинфеев заканчивает их вещи разбирать в гостинице, пока Марио как-то бездумно изучает пульт от телевизора. - Нет, что-то не хочется. Но, если ты хочешь - иди с ребятами, я тут посижу. - Марио отвечает как-то рассеяно, взгляд поднимает какой-то потухший. - Ты устал, родной. - Игорь вздыхает, привлекает его к себе, целует в висок. - Тебе нужен отдых. - Ничего я не устал. С чего мне уставать? - Марио противится, отрицает, снова старается улыбнуться. - Просто не хочется гулять. Разве это преступление? - Марио, я же вижу... ты как загнанный, только не хочешь этого показывать. Думаешь, я не вижу, какой ты после каждого матча? Хоть и делаешь вид, что все хорошо. Марио, думаешь, я не наблюдаю за тобой во время матчей? - капитан говорит негромко, мягко, но достаточно настойчиво, потому что вполне себе представляет, что его сокровище сейчас начнет шипеть как дикий кот, выкручиваться изо всех сил и доказывать, что все не так. - Игорь, ну тебе кажется, я совсем не устал и полон сил. - Марио научился уже, что уход в глухую несознанку с Игорем не помогает совершенно. Но и взять вот так признаться, что правда устал смертельно - не может, это не поможет никак, да и потом, еще сбор впереди... Игорь ведь может настоять, чтобы он не ехал. И, положа руку на сердце, Марио бы сейчас не ответил наверняка, что стал бы противиться. - Может просто правда ты привык ко мне другому, а я стал хуже. Ну как игрок. Об этом все говорят. - произносит достаточно невинно и в голове словно обратный отсчет, когда Акинфеев должен взорваться и надавать ему словесных тумаков, отвлекаясь от первоначальной темы. - Хорошая попытка, Марио Фернандес, но нет. - звучит в ответ почти ласково. Чем дольше они вместе, тем больше разгадывают все уловки друг друга, тем интереснее становятся пикировки и споры, тем запутаннее доказательства. - Игорь! Правда все хорошо! Меня просто укачало в самолете? Голова болит? Овсянка была несвежей? Выбирай... - Фернандес капризно хмурится, но в уголках губ затаилась искренняя солнечная улыбка. - Фернандес, я сейчас к Виктору пойду и скажу, что до конца сезона твое место должно быть на лавке! - Ну и говори! Он все равно так не сделает! - Марио язык показывает, храбрится больше для виду. - Ты в этом точно уверен? - капитан в голос туману загадочного напускает и смотрит с нарочитым превосходством. - Ну, можешь проверить, если хочешь... - Ты в курсе, что ты чудовище? - вот сейчас Марио и правда шипит как рассерженный кот, взглядом молнии мечет, на щеках румянец разгорается. - Я тебе покажу, как я устал! - и совершенно без предупреждения, Игоря за запястья ловит, за спину его руки заводит, поцелуем горячим, глубоким, жадным набрасывается,даже близко не дает перехватить инициативу. Наступает, заставляя отступать назад,, пока Игорь банально о кровать не спотыкается и не падает спиной на пружинистый матрас. - Марио? - Акинфеев в каком-то предвкушении губы облизывает, во все глаза смотрит на своего защитника, что так нарочито потягивается, с грацией молодого тигра, на кровать на колени становится. - Ничего не "Марио", я доказываю тебе, что совсем не устал... - Игорю не совестно признаться, что от такого голоса своего сокровища у него коленки дрожать начинают. Это еще одна их своеобразная игра, еще одна часть идеально подходящего паззла. - Это угроза? - Игорь только выдыхает шумно, когда Марио ладонями ведет по его ногам, по бедрам, вновь руки за запястья ловит, над головой заводит, прижимая к кровати и сам нависает, обжигая буквально потемневшим взглядом. Игорь снова неосознанно губы облизывает, за что тут же получает жаркий, голодный, совершенно доминирующий поцелуй. Это заводит в доли мгновения, капитан низкий стон не сдерживает, не пытается даже приглушить, потому что знает, как это действует на его бразильца. - Играешь нечестно. - Марио мурлычет практически, руки его отпускает, ладонями под футболку скользит, тянет ее наверх, снимает беззастенчиво и сам уже откровенно дразняще облизывается, прежде чем к бледной груди склониться. - Весь в тебя... - Игорь дышит тяжело, на подушках мечется, Марио в совершенстве овладел искусством доведения его до сумасшествия - сжимает губами темные соски, едва прикасается зубами в намеке на покусывание, языком дразнит и делает это так медленно, со вкусом, нарочно растягивая эти острые вспышки удовольствия. Капитан не выдерживает, пальцами в кудри его зарывается, за прядки тянет, но Фернандес не дает себя сбить с намеченного курса - горячими поцелуями-укусами бледную кожу покрывает, спускается ниже, языком ямку пупка щекочет и наконец кончиками пальцев берется за плотную резинку брюк и совершенно безобразно медленно стягивает их вниз до колен, тут же щекой к горячему возбуждению прижимается, что еще плотная ткань белья скрывает. И смотрит снизу вверх совершенно невинно. - Не хулигань! - трется нарочито, как кот самый настоящий, от чего Игорь буквально воздухом захлебывается, дергается, пытаясь прижаться плотнее. - Ну Игорь! - Марио тянет капризно, голову поднимает, глаза щурит, но все же подцепляет пальцами резинку белья, вниз стягивает, возится долго, но раздевает наконец своего мужчину полностью, замирает, откровенно любуется несколько мгновений. Игорь дышит тяжело, на спине лежит, руки в стороны раскинув... только Марио знает, что иногда ему хочется побыть вот так, в надежных руках, залюбленным, сдающимся... и мужу своему доверяет всецело. Только шипит, почти рычит, когда тот без предупреждения обхватывает его возбуждение губами и полностью ртом насаживается. - Марио! Черт! - голова безвольно на подушке мечется, потому что слишком хорошо... и этот бессовестный только взгляды коварные бросает, любуется творением рук своих... И капитан глаза жмурит, губы закусывает, ощущая как тонкие пальцы осторожно, ласково, так правильно в него проникают. Его в дрожь бросает, на постели выгибается и стонет разочарованно, когда Марио отстраняется, смотрит на него облизываясь откровенно. И бразилец больше не медлит, ногу стройную подхватывает, устраивает у себя на плече, мурлыча нарочито невинно что-то о потрясающей капитанской растяжке. Целует коленку бережно, склоняется, за бедра своего мужчину подхватывает. Как бы ни было велико возбуждение, какой бы неистовый огонь ни захватывал - Марио всегда сгусток нежности и обожания, он скорее сам себе руку отгрызет, чем сделает как-то неприятно своему капитану. Игорь вскрикивает тихо, в пояснице прогибается, но больше не шевелится почти, позволяя Марио быть нежным, неторопливым, позволяя окутать всей любовью и обожанием. Бразилец склоняется, за бедра придерживает, сам двигается плавно, неспешно, размеренно, в глаза всматривается, улавливает по выражению лица - как лучше, как идеальнее, как сделать так, чтобы Игорь больше не думал ни о чем... Игорь стонет низко, хрипло, он подается навстречу каждому движению, ему дыхания не хватает и одновременно с тем хочется, чтобы это никогда не заканчивалось. - Марио... - низкий рычащий стон для бразильца - локальное убийство, он сам уже с ритма сбивается, жмурится, но тут же вновь глаза открывает - смотрит, во все глаза смотрит на своего мужчину, мечущегося, открытого, полностью доверившегося его рукам...на шее тускло поблескивает подаренная цепочка... и крестик где-то там, сейчас под шею соскользнул... Господи, он мой... Минуты растягиваются бесконечно, стоны уже обоюдные, губы к губам, ладонь на горячей плоти сжимается. Вот так, как любят вместе больше всего - почти одновременно сорваться в блаженную темноту. Так, чтобы долгие минуты нужны были для того, чтобы в себя прийти. Голова Марио у Игоря на плече, он по груди кончиками пальцев поглаживает своего капитана, бездумные узоры выводит. Игорь смеется тихо. - Щекотно! - Это тебе месть. - Фернандес фыркает только, перекатывается, оказывается на муже своем сверху лежащим, руки у того на груди складывает, смотрит придирчиво. - Теперь я должен угадать в чем причина твоей кошмарной мести? - у Игоря огонек сытости в глазах,он расслаблен полностью, с теплотой на Марио смотрит и с неимоверным облегчением видит вновь в нем живость и озорство. - Теперь ты видишь, что я не устал? - нарочито грозно сдвинутые брови и упрямо поджатые губы, но почему-то на Акинфеева это действует совершенно не так, как было задумано. - Не устал, говоришь? - неожиданно за локти бразильца своего ухватывает, на кровать опрокидывает и сам уже нависает над ним. - Сейчас мы проверим, как ты не устал! - за плечи обхватывает, к себе притягивает, целует горячо, с нежностью невыносимой, раз за разом доказывая, что даже уставать они будут уж точно вместе.