О том, кто всегда бежит

      Его легкая поступь. Тихие, парящие шаги… Его лицо — сгусток мрака, рассыпающегося дымом, а посему на нем маска, швы которой пропускают этот дым. Он сочится из нее, словно яд, растекающийся по жилам, как та самая мерзость, что ползает по лесу и все никак не успокоится, пока не отведает человеческой плоти… Но он не такой… Глаза его — сверкание металла, а пахнут они болью. Тупой подхребетной болью… И здесь он не такой.       Руки его в черных перчатках или в том, что можно назвать перчатками, ведь оно движется по его рукам, приобретает различные формы, обтекает и нежится, пропуская безумные струйки дыма.       На многие мили вокруг — город древний, что стоит, хватаясь за хвост замка. Замок тот нависает, словно чудовище над пропастью безумной мутной синевы вечно агрессивного, вечно бушующего океана… Силою, данной Дору, был построен этот город, шпили башен его возвышаются над небесами, протыкая так низко спускающиеся с гор облака. Мрачные готические замки и одинокие мощеные улочки, что освещают энергетические фонари, зажигаемые силою мысли ночных стражей. Одинокие иссохшиеся деревья встречаются изредка. Они похожи на чьи-то огромные тонкие пальцы, которые так и норовят вырасти ещё и злобно, неумолимо ухватить за душу. Ах, как же берегут здешние существа свою душу. Прячут они ее в металле сердца своего, крепко держат ее за хвост.       «СЪЕСТЬ БЫ ХОТЬ КУСОЧЕК, ОТКУСИТЬ, ПОПРОБОВАТЬ, А ПОТОМ, НЕ НАСЫТИВШИСЬ, ПРОГЛОТИТЬ, ДАЖЕ НЕ ПЕРЕЖЁВЫВАЯ, НЕ СЛЫША ХРУСТА ЭНЕРГИИ НА ЗУБАХ… СОЖРАТЬ! СОЖРАТЬ! НЕЖНОСТЬ…» — такие голоса частенько слышны за углами домов, в шелесте деревьев, в тихом ропоте воды городского канала…       А он не бережет ее. Он бежит по краю крыши, по грани той тьмы, что с жаром затягивает его вниз, она пышет присутствием человеческого отродья внизу. И он это понимает, чует запах скоротечного течения времени. Он не остановится. Никогда. Для него они движутся быстрее, чем он сам… Мелькают, словно чернила по бумаге. А дым его тянется за ним, обволакивая человечество всецело.       «СМЕРТНЫЕ КУСКИ МЯСА…» — слышится в темной щелке между черепицами крыши.       ОН не останавливается и бежит дальше, неся за собою старение и неминуемую смерть. На нем темные кожаные сапоги, связанные двумя лентами, одна из которых черная, а другая белая. Они развеваются длинными струями за его спиной и повторяют движения ног… Внезапно взор ЕГО остановился на брани людей. Они желали зла одному молодому человеку, работавшему в цветочной лавке. То был совершенно неравный бой: их было больше, они были сильнее. Человека оставили лежать на дороге и умирать в одиночестве, разбитого и почти уничтоженного…       «ВКУСНОСТИ! НЕЖНОСТИ! КУСОК… ХОЧУ НЕЖНЫЙ КУСОК ДУШИ! ОЧАРОВАТЕЛЬНОСТЬ!» — зашептали голоса повсюду…       Видел ОН мальчика и направил руки к белой ленте своей.       «А тебя я заклинаю… Силою, данной мне Дором… Живи и цвети…» — прошептал он, смотря на ленту.       Она устремилась во тьму города и ухватилась за старого торговца башмаками. Глаза его прояснились и шел он, сам того не понимая, за лентой… Нашел он мальчика и связали их Доровы нити судьбы, спустившиеся с небес, а белая лента вернулась назад к хозяину.       Темная же лента отыскала обидчиков. Пробила она брешь в душе одного из них. Все шепчущие твари устремились к обидчику и сгустились вокруг него. Он не видел их и не подозревал о том, что вечером не вернется домой.       «Отведайте зла и захлебнитесь в нем сами…» — бросил бегущий, слегка обернувшись… Он вскочил на замковую крышу и быстро добрался до шпиля, крепко ухватившись за него…       Долго смотрел он сквозь очки в небо, где быстро, словно в ускоренной записи, пролетали облака… Медленно, желая ухватить свою судьбу за хвост, он протянул руку к солнечному лучу… Черный дым, валивший сквозь одежду, стекал по крыше, распространяясь повсюду… Он накрывал всех и каждого… Казалось, будто бы на нем был огромный плащ, способный покрыть целый мир и сделать с ним все что угодно… Одинокая снежинка сорвалась с неба и, медленно кружась, опустилась прямо на линзу очков… Так он стоял, не двигаясь и тяжело дыша… И все, кто был в этом замке, замерли во времени. Работа никакая не делалась, время для них стало тянуться очень медленно. Целый день малососудные (*) существа бездельничали…       — Это есть Дорово благословение и проклятье… — прошептал сам Время, трогая снежинку перчаткой…       — Ты помощник самой Многогранности, связующий судьбы всех существ, тобою проверяются радости и печали… Ты мне правая рука… — раздалось в тишине… (*) — малососудными существами в мире Многогранности называют людей, поскольку их энергетический сосуд настолько мал, что они не способны держать достаточное количество энергии для того, чтобы иметь магию.