Сказка - ложь

Дверь с глухим стуком захлопнулась, и Альбус на секунду прислонился к ней спиной. Там, за дверью, остались скука, тоска и недовольный всем Аберфорт, считающий, что Альбус — чертов эгоист — обязан посвящать абсолютно все свое время семье. Он с силой выдохнул, выпуская раздражение наружу, избавляясь от него: нет уж, он и так старается изо всех сил и имеет право иногда делать хоть что-нибудь для себя. Ничего с ними не случится за несколько часов. До порога дома мисс Бэгшот ровно сорок восемь шагов — Альбусу показалось, что он преодолел их за секунду. Постучал и сразу же вошел, не дожидаясь ответа. Геллерт, как обычно, валялся с книжкой на диване и жевал зеленое яблоко. Он с видимым трудом оторвался от книги, и его лицо осветила радостная улыбка. Напряжение вдруг отпустило Альбуса, будто он наконец-то сделал глоток свободы, от которого кружится голова и хочется смеяться. — Вырвался? — Геллерт сел, освобождая место рядом с собой, и Альбус не заставил себя ждать. — Я же обещал. Находиться так близко к Геллерту было практически больно. Альбус постоянно ненароком цеплялся взглядом за длинные светлые ресницы, отбрасывающие тени на щеки, или за изящный изгиб шеи, или за улыбку, от которой перехватывает дыхание. Вот и сейчас Альбус поймал себя на том, что неприлично долго пялится на его губы. — А где мисс Бэгшот? — несколько поспешно спросил он. — Тетя отправилась на рынок за продуктами для трайфла, — Геллерт мечтательно зажмурился, и Альбус в очередной раз подивился его любви к сладкому. — Обещала приготовить к ужину, поэтому мы должны вернуться к нему. — Откуда вернуться? И что ты читаешь? — О, я нашел нечто интересное. Тебе понравится, — Геллерт, будто нарочно, придвинулся еще ближе и показал обложку. — «Сказки островов»? Серьезно? Тебе мало сказок барда Бидля? — Попалась под руку, когда я помогал тете наводить порядок в ее кабинете, — Геллерт легко пожал плечами. — Тут есть описание места, похожего на те руины заброшенной церкви у соседнего городка. Вот, глянь. Книга оказалась на коленях у Альбуса, и Геллерт начал читать вслух, водя пальцем по странице: — На высоком холме стоит темное мрачное здание, заросшее плющом. Слева холм огибает узкая быстрая речушка, справа чуть в отдалении начинается деревушка. Здание — старая заброшенная церковь, которую и освятить-то не успели. Около церкви растет сгорбленное дерево с черным стволом и совсем без листьев, напоминающее своими очертаниями зловещего ворона. Под деревом тем только высохшая трава да колодец глубокий. — Да ладно, — хмыкнул Альбус, — под это описание подходит половина британских развалин. — Но мы все равно можем проверить. К тому же, это недалеко, — Геллерт смотрел серьезно и выжидающе. — Скучно? — Альбус понимающе улыбнулся. — Да, скучно. И если вдруг мы что-то найдем... — Постой. Что мы можем там найти? — Если верить этой сказке, — Геллерт постучал пальцем по странице и ухмыльнулся, — то на дне колодца спрятан волшебный камешек, дающий возможность видеть скрытое. Исследование могилы Игнотуса Певерелла зашло в тупик: никакие заклинания ничего не показывают. Но я просто уверен, что там должна быть какая-то подсказка. И если бы у нас была бы подобная вещица... — Волшебный камень из колодца? — Альбус откровенно сомневался в успехе, но почему бы и не попробовать. Действительно, хоть какое-то развлечение в этой глуши. Да и компания Геллерта была более чем приятной. — Он самый. Где твой дух авантюризма? — Геллерт пихнул его плечом и вскочил на ноги. — Я сделал нам пару сэндвичей с собой на случай, если вдруг придется задержаться. Идем? Он улыбался той широкой задорной улыбкой, на которую невозможно было не ответить, и Альбус не смог бы ему отказать, даже если бы и хотел. Но правда была в том, что он не хотел. Уже у калитки они столкнулись с бледной и немного растрепанной мисс Бэгшот, что было совсем на нее не похоже. Она окинула их цепким и одновременно встревоженным взглядом. — Отправляетесь на прогулку? Будьте осторожны, мальчики... — Что-то случилось? — Геллерт тоже заметил, что она выглядела чем-то обеспокоенной. — Весь городок стоит на ушах: мистера Вилсона — стеклодува — обнаружили в его мастерской мертвого, — она нахмурилась. — Похоже на несчастный случай, ему отрезало голову листом стекла. Вот только вместо его головы нашли деревянный чурбан, грубо обтесанный, но ему определенно пытались придать схожесть с чертами Вилсона... Да еще и его маленькая дочка пропала. — Магия? — Геллерт опередил Альбуса. Мисс Бэгшот покачала головой: — Среди соседей есть маги, и они сразу вызвали авроров, но те не обнаружили никаких следов. Маггловские полицейские тоже в недоумении, но это и неудивительно... Что-то мне неспокойно, так что будьте начеку, ладно? Альбусу тоже стало неспокойно, а ещё захотелось посмотреть на все собственными глазами: вдруг он заметил бы что-то, что пропустили авроры? Но вряд ли его пустили бы на место преступления. Геллерт же, казалось, и вовсе выбросил из головы это происшествие, как только они вышли на проселочную дорогу и им перестали попадаться группки перешептывающихся и подозрительно оглядывающихся горожан. Он уверенно шагал по тропе между покрытых зеленой травой холмов, будто ходил ею всю жизнь, жмурился на солнце и невзначай задевал Альбуса рукавом или горячими пальцами. Альбус дышал сквозь сжатые зубы и, казалось, с каждым вдохом все сильнее, как в смоле, увязал в чувстве, будто нет мира, кроме них двоих. Все отступало на второй план, начинало казаться несущественным, и Альбус пытался отвлечься на всякие мелочи — треск кузнечиков, форма облаков, белые пушистые овцы на холме, все что угодно, — только бы не думать, что между ними всего пара дюймов и вокруг — ни души. Говорить ни о чем не хотелось, и Геллерт тоже молчал, хотя обычно они могли болтать часами: ведь оставалось столько интересных тем, которые они еще не успели обсудить. Нужное место находилось неподалеку от Кеннингтона — соседнего с Годриковой Впадиной городка. Полуразвалившиеся стены церкви едва проглядывали сквозь густой плющ, черное дерево же, по мнению Альбуса, было похожим на ворона очень отдаленно. Зато под ним имелся широкий — около восьми футов — колодец, окруженный сухой и будто выцветшей травой. А еще, как только они ступили на холм, их накрыло оглушающей тишиной. — И как этот волшебный камешек должен выглядеть? — Альбусу было неловко, что он, увлеченный своими переживаниями, даже не дочитал сказку и легкомысленно согласился на эту авантюру. — Плоский, белесый, будто в воду накапали молоком, с круглой дырой по центру, — Геллерт подошел к колодцу и недоверчиво заглянул внутрь. — Глубокий, зараза! Альбус взмахнул палочкой, невербально применяя Акцио, но ничего не произошло. Геллерт тоже достал палочку. — Акцио волшебный камень! Акцио белый камень с дыркой! Акцио белый камень! Альбус едва увернулся от нескольких крупных булыжников и выставил щит. — Мне кажется, это была не лучшая идея, — ехидно заметил он, отряхиваясь — их успело присыпать каменной крошкой и песком. — Да, ты прав. Я погорячился, — Геллерт хмуро разглядывал колодец и груду призванных камней и о чем-то размышлял. — Наверное, это все же просто обычные руины, — начал Альбус и осекся, поймав твердый и решительный взгляд. — Нет, ты же не хочешь?.. — Хочу. Раз не работает Акцио, значит, надо лезть в колодец самим, — на его лице появилась какая-то совершенно сумасшедшая улыбка. — Но если никакого камня там нет? — Альбус уже сдался и просто продолжал спорить по инерции. — Все сходится — он должен быть там, — отрезал Геллерт и попытался что-то разглядеть на дне колодца. Альбус весело хмыкнул. На самом деле, ему импонировала такая увлеченность и уверенность в том, что у них все получится. Это было похоже на детскую веру в чудо, вот только Геллерт уже давно вырос. Он был словно античный герой — красивый, сильный, смелый, не сомневающийся в своей победе. Это завораживало. — Ладно, давай проверим. Альбус трансфигурировал из камней длинную и прочную веревку. Геллерт обвязал ею ствол дерева, закинул в колодец и не раздумывая залез туда сам, подсвечивая себе палочкой. Альбус остался сверху для страховки: он внимательно следил за спуском, готовый в любой момент подхватить Геллерта заклинанием. — Тут грязно, — донеслось снизу, когда веревка ослабла. — Серьезно, тут полно плесени. Ни черта не видно. Альбус смотрел, как далекий огонек Люмоса перемещается по периметру стены под невнятные чертыхания, и его мысли вернулись к произошедшему в Годриковой Впадине. Интуиция подсказывала Альбусу, что без магического вмешательства там не обошлось. — Как думаешь, что случилось с мистером Вилсоном? — С кем? — Тем стеклодувом, которому отрезало голову. — А... Да какая разница! Это же маггл! — раздраженно буркнул Геллерт, и это неожиданно задело Альбуса. — Ну, мне интересно... Я бы хотел вернуться пораньше и попробовать что-то разузнать. — Тогда спускайся сюда и помоги мне. И да, тут понадобится лопата. Альбус тряхнул головой: действительно, чего это он расслабился? Он трансфигурировал лопату и, оставив ее на краю, взялся за веревку. Чем ниже он спускался, тем прохладнее становилось и сильнее пахло сыростью и затхлостью. Дно влажно спружинило под ногами, Альбус поскользнулся и упал бы, если бы Геллерт не поймал его за талию. Сердце пропустило удар. — Милое местечко, — отстранившись, Альбус достал палочку и кинул заклинание, показывающее расположение тайников. Но оно ничего не показало. — Я уже пробовал, Альбус. Это бесполезно. Надо копать. — А ты уверен, что это хорошая идея — копать в не пересохшем до конца колодце? — Мы же маги, — пожал плечами Геллерт и взялся за лопату. Они торчали в этом чертовом колодце бесконечно долго. Один копал, пока другой светил ему палочкой и уничтожал выкопанную землю. Потом они менялись, и это повторялось снова и снова. Альбус устал, ему хотелось оказаться на солнце и перекусить сэндвичами, которые они захватили из дома. И в то же время его переполнял злой азарт — ему хотелось найти этот камень, не зря же они потратили на него столько времени и сил. Геллерт, казалось, испытывал схожие чувства. Он молча делал то, что требовалось, и только изредка тихо бурчал что-то на немецком. А когда наступал черед Геллерта копать, Альбус пользовался возможностью и смотрел во все глаза. Смотрел, как крепкие мышцы перекатываются под тканью рубашки, как движутся красивые руки, непривычные к такому труду. На влажные светлые кудри, в которые безумно хотелось зарыться пальцами. Иногда он ловил на себе нечитаемый взгляд, когда Геллерт отрывался от работы, и тогда Альбуса накрывал приглушенный, будто обесцвеченный апатией страх: ему казалось, что Геллерт сейчас все поймет, прочитает по глазам. Но затем тот отворачивался, так ничего и не сказав, и страх отступал. Все закончилось как-то внезапно. Из медитативного состояния, в котором время текло совсем по-другому, Альбуса вывел тусклый блеск на дне очередной ямки. Геллерт наклонился, влез в грунт пальцами и потянул на себя загадочный предмет. Но они не успели рассмотреть его: как только предмет оказался у Геллерта в руке, их начало стремительно заливать. Вода просачивалась сквозь стены, била фонтанами со дна, будто до этого ее сдерживала некая сила, которая теперь исчезла. За считанные секунды вода достигла груди Альбуса, еще через пару — накрыла их с головой. Альбус едва успел задержать дыхание, ледяная вода обжигала. Вокруг его запястья сомкнулись чужие горячие пальцы, с силой сжали, Геллерт глянул на него испуганно и растерянно — наверняка не успел достать свою палочку, ведь руки были заняты другим. Через мгновение Альбус догадался, что дело не в палочке: Геллерт не успел сделать вдох и вот-вот начнет задыхаться. Сердце предательски пропустило удар, времени не осталось. Альбус резко притянул Геллерта и крепко обхватил за талию. В голове сразу же всплыло нужное заклинание, хотя до этого он никогда не использовал его на практике. Он поднял руку, одновременно концентрируясь на нужном результате, и тут же ощутил, как что-то подхватывает их и толкает вверх из колодца. Удар о землю выбил весь оставшийся воздух из груди, и они покатились по сухой траве. Все тело ныло, саднили царапины, Альбус лежал на спине и вглядывался в темнеющее небо — оказалось, они провозились до самого вечера, — и ему было так здорово, так легко, что, казалось, еще чуть-чуть и его подхватит летний ветер и унесет куда-то в облака. Над ухом раздался звонкий смех Геллерта, и Альбус захохотал следом. А затем небо заслонили голубые смешливые глаза, и его рта коснулись неожиданно мягкие губы. Альбус замер: он не верил, что это происходит с ними, он сомневался, не шутка ли это, он боялся, что после этого все сломается к чертям — их дружба, привязанность, взаимное доверие... Он не мог не ответить на поцелуй. Руки будто сами по себе, едва касаясь, скользнули по спине и зарылись подрагивающими пальцами в спутанные кудри, притягивая ближе. Это были невероятные ощущения — чувствовать на губах чужую улыбку. Когда Геллерт отстранился и, опустив веки, уперся лбом в его лоб, Альбус прошептал: — Зачем, Геллерт? Мы же как братья... Он встрепенулся, посмотрел серьезно и колко: — Нет, мы больше, чем братья. Альбус чувствовал прерывистое дыхание на коже, и его сердце рвалось из груди. В глазах напротив было столько всего — и нежность, и радость, и решимость, и твердая уверенность, что все будет хорошо, — что Альбус не понимал, как не заметил этого раньше. Не понимал, как они до сих пор обходились без этой болезненной искренности. — Мы это сделали, Альбус, — Геллерт сел и протянул ему открытую ладонь, в которой лежал мутноватый камень, похожий на клочок исчезающего тумана, с аккуратной круглой дырой по центру. — Это он? — Альбус легко дотронулся до камня. — И что теперь... — Ты слышишь? — перебил его Геллерт. — Кто-то плачет. Альбус прислушался, но ничего, кроме кузнечиков, не услышал. И только тогда он понял, что снова способен слышать внешний мир. — Вот, снова... Альбус кивнул: в этот раз ему удалось уловить тихие всхлипы, идущие от развалин. — Как думаешь, это из-за камня вернулись звуки? — Не знаю, наверное, — Геллерт пожал плечами. — Идем посмотрим, кто там? С палочками наготове они двинулись в сторону церкви, и чем ближе они подходили, тем громче становились звуки. Они зашли в абсолютно темное помещение через покосившийся дверной проем. Альбус почувствовал движение рядом, и через секунду от палочки Геллерта оторвался и завис под потолком шар света — искусственное солнце. Если снаружи казалось, что целых окон в церкви не осталось, а крыша давно уже обвалилась, то изнутри все выглядело целым. Не новым, будто вчера построенным, но целым — никаких обломков и груд хлама не наблюдалось, и даже пыль не летала в воздухе. Но это все Альбус отметил для себя походя, не заостряя на этом внимание, потому что весь он сосредоточился на маленькой девочке, которой здесь абсолютно нечего было делать. Она сидела справа от входа, спрятавшись за колонной и обхватив руками колени, будто пыталась сжаться в комок. Девочка смотрела перед собой, но, казалось, ничего не видела, и ее всхлипы сменялись бормотанием: — Папа, папочка... — Я тоже зову его папочкой, — внезапно прошелестело откуда-то сбоку, и затем раздался легкий веселый смех, от которого у Альбуса пробежал холодок по спине. Девочка же, казалось, ничего не заметила. Геллерт коснулся его руки, привлекая внимание, и кивком указал туда, где обычно в храмах находится распятие. Альбус зацепился взглядом за высоченный одинокий крест из темного растрескавшегося дерева. Его вершину венчала бледная, обескровленная голова мистера Вилсона — Альбус узнал его лицо, — таращилась мертвыми глазами. И от этой композиции Альбуса накрыл липкий ужас. — Папочка не хотел идти со мной, — в этот раз голос — детский тоненький голосок — раздался с другой стороны. Альбус инстинктивно развернулся за ним, готовый, если понадобится, отразить атаку. — Это ты убила его? — спросил вдруг Геллерт, и Альбус поразился, каким спокойным тот был. — Я просто хотела забрать папочку с собой, — в голосе появились капризные нотки. — И я заберу! И сестру тоже! Нам будет так хорошо вместе! Леденящий душу смех прокатился по зданию, отразился эхом от стен и колонн, усиливая эффект. Альбус понятия не имел, с чем они столкнулись и что им следует делать. Пытался вспомнить, не читал ли он о чем-то похожем, но ничего не не приходило в голову. И это пугало еще сильнее, ведь Альбус обоснованно считал себя весьма эрудированным и умным. — Заберешь — куда? — осторожно уточнил Геллерт. — Домой! В холмы! — и еще до того, как мысль оформилась в голове Альбуса, перед ними словно соткалась из воздуха еще одна девочка. На вид ей было лет пять-шесть, зеленое платье, красный колпак и совершенно безумные глаза. — Вы же откроете для меня холм? Альбус повернулся к Геллерту, желая убедиться, что ему это не мерещится, и встретил такой же изумленный взгляд. Откуда она здесь взялась? Ведь согласно легендам почти весь волжебный нарот давным-давно ушел, остались только великаны, тролли, пикси да некоторые брауни. Но та, что стояла перед ними, не была похожа ни на пикси, ни на брауни, ни тем более на тролля или великана. — Мы бы помогли тебе, но мы не умеем открывать холмы, — проговорил он, и фея надулась и сердито топнула ногой. — Я хочу домой! — зло прокричала она. Альбусу даже стало ее жаль — иномирное, чуждое существо, не по своей воле застрявшее по эту сторону. Существо со своей моралью и, видимо, полностью сумасшедшее. Голова мистера Вилсона укоризненно таращилась с креста, справа у колонны продолжала хныкать его дочка, и жалость отступила, притаилась где-то на дне сердца. Фея снова засмеялась, подскочила к девочке и вздернула ее за безвольные руки, заставляя подняться на ноги. — Смотрите, какие у моей сестры красивые волосы, — фея ласково погладила девочку по ярко-рыжим локонам, — какие красивые глаза. Я возьму их с собой, если не получится забрать сестру целиком. Она закружила девочку, звонко хохоча. Девочка покорно переставляла ноги, продолжая всхлипывать и звать отца. — Нам будет так хорошо! Так хорошо! Альбус снова переглянулся с Геллертом — надо было на что-то решаться. Тот едва заметно кивнул на палочку и затем на танцующих детей. Когда те наконец-то остановились, Альбус наколдовал мощный щит на девочку Вилсон, толкнувший ее и фею в разные стороны. И тут же трансфигурированные из воздуха железные шипы пронзили тело феи. Она вскрикнула удивленно и через несколько мгновений обмякла, по подбородку потекла струйка крови, красной, совсем как у людей. Бабочка на булавке. — Геллерт, зачем?.. Авроры... — Альбус не ожидал такого. Он думал, что Геллерт усыпит фею или обездвижит, а потом они сдадут ее аврорам. — Альбус, у нас был один единственный шанс, — Геллерт устало потер лицо ладонями. — Ты уверен, что на нее подействовало бы что-то, кроме железа? Я и насчет железа сомневался... К тому же, какая разница? Авроры все равно бы ее ликвидировали. Безумная фея, убившая человека, — кто стал бы с ней возиться? В чем-то Геллерт был прав, но Альбусу все равно не хотелось мириться с такой правдой. Это было неправильно. Нечестно. — Лучше подумай о том, что мы сумели спасти хоть кого-то, — Геллерт кивнул на сидящую на полу девочку. Она больше не плакала, не бормотала, смотрела прямо на них и прислушивалась к разговору. «Слава Мерлину, пришла в себя», — пронеслось в мыслях, и Альбуса затопило облегчение. — Ты прав, Геллерт, просто мне ее жаль, — Альбус примирительно сжал его ладонь. — Давай выбираться отсюда. Назад они аппарировали, молча дошли до дома мистера Вилсона. Не придумав, куда еще девать его дочку, постучались к соседям: Альбус вспомнил, что там живет миссис Миллер — добрая старушка и к тому же ведьма. Миссис Миллер тут же открыла дверь, будто ждала их, увидела спящего ребенка на руках у Альбуса и охнула. — Где вы ее нашли? Мерлин, я уже думала, что все — пропала наша Дейзи! Как ты, крошка? — она говорила скороговоркой, взволнованная и обрадованная, одновременно пытаясь на ощупь проверить девочку на повреждения и затягивая Альбуса в дом. — Вы присмотрите за ней? — спросил с надеждой Альбус, опуская Дейзи на диван в гостиной. — Нам еще авроров надо вызвать... — Конечно, присмотрю! Эмма — жена Вилсона — при родах померла, так я, можно сказать, воспитывала Дейзи. У Вилсона много работы было, когда ему за дитем смотреть? Вот я ему и помогала по-соседски. Геллерт рассеянно разглядывал обстановку и выглядел задумчивым. — Так где же вы нашли Дейзи? — снова спросила миссис Миллер, заваривая чай. Альбус вдруг ощутил невероятный голод, ведь они так и не успели добраться до сэндвичей. — В заброшенной церкви под Кеннингтоном. — Ой, плохое место, плохое... Что же бедняжка там делала? Альбусу не очень хотелось рассказывать, снова вспоминать все произошедшее, тем более придется поделиться этим с аврорами. Но Геллерт решил иначе. — Там была еще одна девочка. Назвалась сестрой Дейзи... Вы что-нибудь знаете о ней? Миссис Миллер побледнела и тяжело опустилась в кресло. — Это она сделала?.. — уточнила она и, дождавшись кивка, проговорила: — Знаю, как не знать, если я дома у Вилсона бывала чаще, чем у себя. Говорила я дураку, что зря он найденыша домой взял, что она только беду принесет... Она вздохнула и после непродолжительной паузы продолжила: — Когда Дейзи было около года, Вилсон ходил в Кеннингтон по работе. И принес оттуда сверток с ребенком. Сказал, что нашел в траве. Сердобольный он был, что уж там, — миссис Миллер всхлипнула. — А дите страшненькое, глазастое было. Я тогда и вспомнила, что мне бабка про волжебный нарот сказывала. Да только не стал меня Вилсон слушать. Оставил найденыша себе. Она и росла странным ребенком, носила только зеленое, все пыталась убежать от меня то в лес, то в поле. Я как голову деревянную увидела, сразу на нее подумала, но верить не хотела. Мне казалось, что Вилсона и Дейзи она любит. А оно вот как получилось... — Она и любила, но по-своему, — проговорил горько Альбус. Авроры не заставили себя долго ждать. Быстро опросили их с Геллертом и отпустили. Все это время Альбус обдумывал то, что поведала им миссис Миллер. Удивительная и трагическая история. Жаль, что на многие вопросы уже никогда не узнать ответов. — Как думаешь, это благодаря камню мы нашли их? — они устало плелись по пустынной улице, и Альбусу казалось, что он до него сих пор иногда доносятся отголоски жуткого смеха феи. — Думаю, да, — Геллерт был хмур и неразговорчив, но он был рядом, и от этого Альбусу становилось легче. — Кстати, а где он? Надо его изучить подробнее, что ли... Геллерт опустил руку в карман и вдруг растерянно замер: — Пропал... Вот черт! Столько усилий, — он раздраженно сплюнул на землю и пнул дорожную пыль носком. — Ну, может, это и к лучшему, — весь этот безумный день настолько вымотал Альбуса, что сил на то, чтобы всерьез расстраиваться, не было. Возможно, завтра он изменит свое мнение. Они остановились в тени сиреневого куста у калитки мисс Бэгшот: дом Альбуса был следующим. Геллерт вдруг вплотную прижался к нему, обхватил за шею, и Альбус вцепился в него, сжал в объятиях, вспоминая, что сегодня произошло еще и нечто прекрасное. Геллерт вглядывался в его глаза, будто действительно что-то видел в этой темноте, перебирал пальцами волосы на затылке, и Альбус чувствовал, как расслабляется, отпускает этот бесконечный, полный разных впечатлений день. — Знаешь, я ни о чем не жалею, — проговорил Геллерт в его губы и поцеловал. Альбус тоже не жалел. И был абсолютно уверен, что никогда и не пожалеет о том хрупком и нежном, о том прекрасном, что возникло между ними.

* * *

Тетушка еще не спала — она вообще обычно ложилась за полночь. Геллерт нашел ее в кабинете, работающей над своей книгой. Она не любила, когда ее отвлекали, но ему очень нужно было узнать ее мнение. Он надеялся только, что тетушка не станет проклинать его чем-то несерьезным, но малоприятным, как делала, когда он поначалу пытался называть ее бабушкой. — Тетушка, можно задать вопрос? — Геллерт взял со стола книгу сказок, которую тетушка вернула на место. — То, что описывается в этих сказках — правда? Я имею в виду, что доказано, что сказки барда Бидля основываются на реальных событиях... И в этой книге тоже упоминаются всякие интересные магические предметы. — Только некоторые из сказок барда Бидля, — хмыкнула она и задумалась. — Знаешь, многие волшебники пытались найти им подтверждение. Все было напрасно. Но за годы исследований сформировался один закон, который срабатывал всегда без исключений: даже если удавалось отыскать что-то, какой-нибудь предмет, описанный в сказке, у него не было ожидаемых свойств. — А какие были? — Как повезет, — она пожала плечами. — Чаще всего — никаких. Иногда — что-то совершенно неожиданное. Складывается впечатление, что кто-то древний славно подшутил над потомками. Или просто чары не выдержали испытания временем. Он поблагодарил тетушку и поднялся к себе. Сердце громко стучало в висках, Геллерт с трудом сглотнул ком в горле. Наверное, впервые за сегодня он по-настоящему испугался. Ведь если волшебный камень из колодца был вовсе не волшебным, если он не избавил их от иллюзии, наведенной феей... А ведь церковь продолжала выглядеть целой и после того, как железные шипы прервали жизнь феи, хотя согласно всем магическим законам иллюзия должна была раствориться со смертью того, кто ее наложил. Так кого же тогда он убил? Геллерт был уверен только в одном: Альбус никогда и ни за что не должен об этом узнать, не должен начать сомневаться. Белесый камень с круглой дырой по центру упал на дно сундука и затерялся между вещей и исписанных пергаментов. Так для всех будет лучше.