Запах роз

Ещё неделя прошла. Целая грёбаная неделя, за которую Чунмён никак не исчезал из мыслей Чонина. Как же его поддеть? Идеи были самыми разными – от откровенно бредовых (вроде кнопок на стуле и нецензурщины на доске) до слишком хулиганских (прийти, закинуть ноги на парту и проорать что-то вроде: «Чунмён, достал ты уже своим правоведением мозги парить! Может, в столовку лучше, а?») Ни те, ни другие не годились. Первые были на школьном уровне, вторые – грозили отчислением из университета. Вот Чонину и оставалось что-то между, но не выходя за рамки. Иными словами – почти ничего. Перед парой по правоведению Чонин хорошенько выспался. Для того немногого, что он мог сделать с Чунмёном, нужна была полная концентрация. Он не спеша позавтракал, потом перерыл все спортивные сумки и таки нашёл подводку для глаз. Понятное дело, бабская косметика – самая неожиданная вещь, которая могла обнаружиться среди барахла в его квартире. Она осталась ещё с тех пор, как Чонин вместе с танцевальной командой участвовал в кавер-дэнс фестивале. Они тогда перетанцовывали DBSK – Mirotic, и макияж был такой, что мама не горюй! А о костюмах Чонин вообще вспоминать не хотел. К слову, они тогда выиграли – и то хорошо. Вот и валялась сумка с костюмом и косметикой без дела до сегодняшнего дня. Чонин, стоя у зеркала, принялся подводить глаза. Он долго мучился, чтобы аккуратно было. И всё равно получалось кривовато. Что поделать? Раньше он такой фигнёй не баловался, навыков не было, да и странно бы было, умей он краситься. В очередной раз он стёр подводку и начал заново. Чонин смутно понимал, на кой чёрт он вообще затеялся с подводкой. Просто с утра в голову что-то стукнуло, и он вспомнил об этой бесхозно валяющейся штуковине. Ему нужно было немного выделить глаза, чтобы взгляд стал более проникновенным, и всё. Через ещё бесчисленное количество времени Чонин закончил с макияжем. Он критично осмотрел себя в зеркале. Линия подводки была тонкой, едва заметной и относительно ровной. Совсем чуть-чуть, но взгляд преображался. И, вроде как, трансвеститом Чонин не выглядел. - Пойдёт. Нет. Полетит, - решил Чонин, покидал в рюкзак тетрадки, ещё раз глянул в зеркало, потом на часы, и бодрым шагом вышел из квартиры в холод ноября. Чонин впервые за целый учебный год приехал на пару не с опозданием, не тютелька в тютельку, а с запасом в минут двадцать. У кабинета толкалась пара девиц-отличниц, которые, казалось, жили в университете – они никогда не опаздывали, всегда занимали первые ряды и строчили во время лекции как сумасшедшие. Чонин едва знал их в лицо, не то, что по именам – ну не любил он зубрил. Прошло минут пять, в коридоре показался Чунмён. Он, держа в руках какие-то папки и гремя ключами, открыл кабинет и запустил немногочисленных студентов внутрь. Девочки-зубрилы даже передвигались стайкой. Они звонко поздоровались с Чунмёном, идущий следом Чонин прошёл мимо молча. Чунмён зашёл, оставил папки и ключ на кафедре и вышел. Чонин оглядел взглядом почти пустую аудиторию. Все задние ряды были в его полном распоряжении, но Чонин вздохнул и занял место во втором ряду прямо напротив кафедры (в первом ряду свободных мест почти не было, а сидеть рядом с зубрилами Чонин не хотел). Он, конечно же, терпеть не мог сидеть так близко, но что было делать? Он даже специально глаза подвёл, чтобы Чунмёна подоставать. Чонин вынул плеер из рюкзака и принялся слушать музыку. Студенты прибывали, занимали места, о чём-то разговаривали. Некоторых из них Чонин приветствовал кивком. Друзей среди одногруппников у него не было. Приятелей, с которыми можно было удрать с пары и пойти в столовку – навалом, но чтоб прям друзей, нет, не было. Да и не особо Чонин стремился их заводить, ему вполне хватало его шумных друзей-танцоров, с которыми он зависал почти каждые выходные. Кажется, прозвенел звонок, потому что в аудиторию зашёл Чунмён и поприветствовал студентов, широко улыбаясь. Чонин ухмыльнулся. Пришла пора проверить силу подводки для глаз! Он выключил музыку, но наушники не вытащил, и хоть, по правде, Чунмёна он слушал, Чонин старательно делал вид, будто ему эта лекция – до балды! Он принялся жевать жвачку, сложил руки на груди и пристальным взглядом смотрел Чунмёну в глаза. Безотрывно, будто играл с ним в гляделки, но Чунмён ничего такого не замечал. Его взгляд расфокусированно скользил по студентам, ни на ком не задерживаясь. Так прошли первые полчаса. Чонин начал откровенно скучать (его не замечали, все экзекуции с подводкой – псу под хвост!), но глаз он всё равно от Чунмёна не отводил – упрям был, как мул. Он подмечал каждый жест, внимал каждому слову и злился. Потому что Чунмён был спокоен, добродушен и улыбчив – как всегда. Но вот Чунмён на секунду прервал свою речь и попросил студентов приготовиться записать под диктовку признаки правового государства. Пока студенты шуршали тетрадями, Чонин не шелохнулся. Чунмён принялся диктовать, студенты, склонив головы, старательно записывали. В этот момент Чунмён обратил-таки своё внимание на Чонина, студента, который вальяжно развалился на стуле, слушал музыку, жевал жвачку и нагло смотрел на преподавателя. И Чунмён сбился. Ему пришлось копаться в записях, прежде чем продолжить диктовать. Впервые этот чёртов Чунмён читал по листочку! Чонин торжествовал. Конечно, не бог весть что, но настроение подскочило стремительно. Признаки закончились, студенты отложили ручки. Чунмён вновь посмотрел на Чонина, тот вопросительно поднял бровь, мол, «Что с вами такое, сонсэнним?». Чунмён продолжил лекцию. На Чонина он до конца пары больше не смотрел.

***

«На фига, Ким Чонин? Вот на фига?!» - ругал он себя, стуча зубами и злым взглядом атакуя серебристый хёндэ солярис. Пара закончилась, Чунмён собрал вещички, выпустил студентов (Чонин, выходя из кабинета, буравил преподавателя взглядом, а ему хоть бы хны!) и ушёл. Чонин знал, у Чунмёна больше не было занятий. У Чонина было ещё два, но он так рассудил, что если одна из этих пар – физра, можно не ходить совсем. И его понесло прямиком вниз по лестнице, к выходу. Впереди, на расстоянии двадцати шагов, шёл Чунмён с разноцветными папками в руках. На первом этаже он зарулил в гардероб, а Чонин затаился и стал ждать (он гардеробом не пользовался в принципе, предпочитая таскать своё барахло с собой, чем отстаивать длинную очередь, чтобы забрать куртку). Пока Чунмён терпеливо ждал своей очереди (даже не поглядывал раздражённо на часы, не притопывал ногой и не смотрел недовольно на впереди стоящих людей), Чонин нетерпеливо ждал его. Он умело растворился в толпе студентов, чтобы Чунмён его не заметил. Когда Чонину надоело ждать, что случилось довольно быстро, он спросил себя: да какого чёрта он вообще в сталкеры заделался?! Пора было делать ноги, чтобы никто из преподов случаем не заметил, как он пары прогуливает. Но, с другой стороны, он не собирается же шпионить за Чунмёном. Ему просто было интересно, в какую сторону он направится, на какой автобус сядет. Ну, просто чтобы знать, мало ли, пригодится. Когда подошла очередь Чунмёна, и пожилая женщина протянула ему куртку, Чонин возликовал. Чунмён оделся и заспешил к выходу, Чонин выждал немного и пошёл следом. Едва оказавшись на свежем воздухе, Чонин понял, не светит ему номер автобуса узнать, потому что Чунмён уверенной походкой подошёл к припаркованной у входа серебристой машине – хёндэ солярис. Чонин замер на крыльце, изучая взглядом авто. Красивая машина, аккуратная, чистая. Чонин невольно позавидовал. Он тоже мечтал о машине, и чтобы непременно серебристая, но пока всё, что он мог себе позволить, – автобусы, давка, пробки. - Что он там встал? Почему-то Чунмён не спешил уезжать. И снова Чонин принялся ждать. Казалось бы, чего, блин, ждать? Посмотреть, как Чунмён даст по газам и уедет?! Да. Посмотреть, как Чунмён даст по газам и уедет. Поднялся ветер, и Чонин вновь пожалел о том, что он такой упрямый кретин. Было холодно, а если учесть, что Чонин никогда не одевался по погоде, было очень холодно! - Да уезжай ты уже! – воскликнул Чонин, топнув ногой. Он уже начинал пританцовывать. Раздался звук клаксона, и Чонин замер. Стекло со стороны водителя медленно опустилось, из машины показалась голова Чунмёна. Он абсолютно точно смотрел на Чонина, он абсолютно точно манил его рукой к себе. - Вот чёрт! Чонин растерялся. Что было делать? Шмыгнуть в университет? Притвориться, будто не замечает? - Ким Чонин! – позвал его Чунмён, и Чонин вздохнул. Ему не оставалось больше ничего, как подойти к серебристому авто. - Садись, - сказал преподаватель, едва Чонин приблизился. - Что? Зачем это? Я… - Садись-садись. Чонин, проклиная всё на свете, сел на пассажирское место рядом с водителем. - Ты что там стоял? Замёрзнуть хотел? Но Чонин не ответил. Он удивлённо хлопал глазами, ощущая… нет, то никак не мог быть ароматизатор для машины (все они пахли гадко!), то был запах… черёмухи! Как тогда, во сне. Откуда он здесь, чёрт возьми? - Давай я тебя подвезу, - предложил Чунмён, возвращая Чонина в реальность. - Не стоит, правда. Я и сам доеду, - сказал Чонин, силясь придумать предлог, чтобы удрать. Он уже собирался открыть дверцу и уйти, когда Чунмён завёл машину и поехал. Таким образом Чонину отрезали все пути к отступлению - он, стараясь сдержать раздражение, назвал преподавателю свой адрес. Авто выехало на шоссе и влилось в поток машин. Чонин злился, преподаватель по-своему, мягко, но принудил его принять его помощь, а Чонин не хотел, чтобы этот Чунмён хоть что-нибудь для него делал! Хотя, с другой стороны… постойте, это же отличный шанс позлить преподавателя! В отместку за то, что силой вынудил Чонина ехать с ним. - Слушай, давай на ты? Не настолько ты старше, чтоб «выкать», – сказал Чонин, поражаясь своей наглости. Уж если это Чунмёна не взбесит, то что же тогда? - Давай, мне «выканье» тоже не по душе. Начинаю чувствовать себя стариком, - добродушный взгляд Чунмёна на миг оторвался от дороги и обратился к вконец обалдевшему Чонину. Он растерялся так, как никогда в жизни. Ничего колкого на ум не шло, ничегошеньки! Ким Чунмён мистическим образом располагал к себе. Он обладал какими-то чарами, с которыми трудно было бороться. И Чонин поразительно быстро растратил былой запас грубостей. Чунмёну грубить было просто невозможно, ну уж очень он был приятным в общении! Чонин такого на дух не переносил, но таинственный запах черёмухи заставил прикусить язык. - У тебя сегодня, кажется, были и другие пары, помимо моей? – спросил Чунмён. Просто спросил, ни намёка на обвинение или осуждение. - Учёба отстой, я удрал. - Ты специально приехал к первой паре на правоведение, а с остальных ушёл? Я польщён. Чонин фыркнул. - Хотя всё равно не вижу смысла, если ты не слушаешь мои лекции. Чонин ухмыльнулся, вспоминая, какой эффект он произвёл на преподавателя. - Я слушаю. То есть, скорее слушаю, чем нет. Они интересные, - нехотя признал Чонин, и Чунмён мягко рассмеялся. - А наушники в ушах – для видимости? - Угу. - Зачем? - Тебя позлить! – неожиданно для себя признался Чонин. Почему-то с Чунмёном было жуть как просто быть откровенным. - Но я ничуть не разозлился. - Знаю. Ты круче Будды. Чунмён хохотнул и покачал головой. - Забавный ты, Ким Чонин. Зачем тебе нужно меня злить? - Хочу я так, ясно? - буркнул Чонин и отвернулся к окну. - Ясно.