всему виной океан

чонгук ничего отчётливо слышать не мог. его окружали танцующие тела и режущий ухо шум, совершенно далёкий от того, что можно было назвать музыкой. но кто-то как-то то, что играло в клубе, всё-таки так называл. он сидел на слишком твёрдом стуле и запрокидывал в себя очередной стакан бренди. голова шла кругом, и приближающийся к нему марк тоже кружился вместе со всем остальным. он с довольной улыбкой плюхнулся на стул рядом, наклонился к чонгуку и прокричал на ухо: "достал!" конечно, достал. не было в мире той вещи, которой бы марк не смог достать – в этом под влиянием алкоголя чонгук был уверен на все сто пять процентов. марк протянул ему небольшую коробочку размером в ручную шкатулку и выпил залпом предложенную барменом рюмку водки, ничуть не скорчившись, как будто это был обычный сок. чонгук достал из коробочки кусочек сахара и положил в рот, придавил языком и спрятал вещь во внутренний карман ветровки. сладкая слюна стала проглатываться и впитываться в организм, принося с собой многообещающий эффект спустя десять минут, которые пролетели как по щелчку пальца. усевшись на заляпанный чем-то непонятным диван, чонгук осмотрелся и через секунду оказался под водой, наблюдая за тем, как превратившиеся в размытые формы фигуры неуклюже двигались, не попадая в такт музыки, которой практически не было слышно. блики воды переливались разными цветами. чонгук рассеянно пытался их поймать рукой, но они растворялись, как только он их касался. за этим ли чувством он гнался, когда тонул в океане? за чувством спокойствия, граничащего со смертью? он слышал, как его сердце билось в маленькое продолговатое окошко, которое находилось прямо над ним, и строго для себя решил, что нужно было его впустить. иначе почему оно так стремилось ворваться в комнату? чонгук на ватных ногах залез на диван и протянул руки к окну, но то оказалось до шутки слишком высоко. он делал попытки допрыгнуть до него, видя, как сердце уже до собственной крови и трещин на стекле жаждет попасть внутрь, но вдруг стена, к которой он прислонялся, стала улетать от него, и единственное, что чонгуку оставалось делать – это печально наблюдать за её исчезновением. – чонгук! чонгуук! – звал его голос марка. он обернулся и увидел его, стоявшего на ночной улице, пока неподалёку громыхала музыка. – кому звонишь? он посмотрел вперёд себя и понял, что стоял в телефонной будке, держа трубку в руках и палец на кнопках. ему надо было срочно рассказать чимину о своём открытии в астрофизике, которое он сделал прямо здесь и прямо сейчас. он даже не знал какое, но ему срочно надо было рассказать. – дру... – начал он, но что-то его остановило. или кто-то. стоя сзади него, схватил его за шею и ледяным шепотом в ухо приказал больше никогда не называть чимина "другом". ни за что на свете. забыть это слово. вычеркнуть из словаря. уничтожить из памяти. разорвать все связи между ним и его возлюбленным парнем. – дру...? – пудинг! – воскликнул он и с энтузиазмом стал набирать любимый набор цифр. – пудинг? – почесал голову марк и сел на диван посреди асфальта, потому что внезапно почувствовал усталость. – мне срочно нужно заказать пудинг! алло, это пудинг? – на том конце провода послышался голос, который, как чонгуку казалось, ярко искрился. – мне срочно нужен пудинг! ванильный, тающий во рту и с вишнёвым привкусом! посыпьте, пожалуйста, щепоткой вина и приправьте свежим бризом! а доставка бесплатная? – "что ты вообще несёшь, чонгук?!" – ну ничего, я сам заберу. до свидания, спасибо за мой заказ! он положил трубку и выбежал из телефонной будки, оставив друга так и сидеть на заблеванном асфальте и находить вслух спектральную плотность силы тока резистора на возникшей перед глазами схеме. когда чимин опасливо открыл дверь в двенадцать часов ночи, чонгук, пахнувший алкоголем, ворвался внутрь с улыбкой в тридцать два зуба и расширенными от воодушевления глазами. - что ты... - ты не поверишь! - воскликнул он, наспех спихнув с себя обувь и пройдя на кухню. - машина времени! это же так просто! нужно всего лишь создать механизм, скорость которого быстрее скорости света, и задать ему команду отправиться в конкретную точку в конкретное время! чимин стоял, опираясь о стену рядом с тихо гудевшим холодильником, и с поднятыми бровями смотрел на чонгука, который непоседливо расхаживал по кухне и ни на чем не мог сосредоточить свой взгляд. он понимал, что младший был явно не в себе, выглядя так, как будто он только что сбежал с психушки, в которой все это время выпивал с шизофрениками. - понимаешь?! я там был! - безумными глазами посмотрев на чимина, выдохнул чон. - где? минуту назад чимин планировал успокоить чонгука и уложить его спать, но сейчас он допускал мысль, что в ближайшие пару часов не сможет сомкнуть глаз по той самой причине, которая стояла напротив него и рассказывала про фантастическую выдумку. - в тысяча пятьсот семьдесят шестом, - ответил чонгук таким тоном, как будто чимин спросил о том, что такое стул. - когда томас диггес создал модель бесконечной гелиоцентрической вселенной. я сидел вместе с ним в его комнате и видел, как он усердно пытался чертить эту карту и писал свою работу! совершенное описание небесных сфер в соответствии с древней доктриной пифагорейцев, возрожденной коперником, подкрепленное геометрическими демонстрациями! - чонгук залез на стул и сел на его спинку. - он все время бубнил о фотометрическом парадоксе! не знаешь? вера в то, что яркость неба во вселенной должна быть равна яркости солнечного диска, потому что в звездном пространстве любой луч зрения должен заканчиваться на звезде, - когда он понял, что чимин ни черта не понял, продолжил, - что поток энергии излучения от этой звезды уменьшается обратно пропорционально квадрату расстояния до нее, и телесный угол, занимаемый на небе каждой звездой, также уменьшается обратно пропорционально квадрату расстояния, и тогда получается, что яркость поверхности звезды совершенно не зависит от расстояния. кстати, этот парадокс спустя три века разрешил эдгар по, но авторство приписали еще и медлеру, потому что по был всего лишь писателем, а медлер... о, вот медлер был настоящим астрономом! - единственное, что чимин понял из словесного бедлама, это то, что у чонгука была личная неприязнь к астроному медлеру. - короче говоря, я решил не рассказывать об этом томасу, потому что совсем не хотел его расстраивать и портить наши только что сложившиеся приятные отношения. а ты знал, что лондон в шестнадцатом веке был слегка жалким? ну как слегка, очень даже не слегка, но генрих восьмой молодец: взялся за состояние своей страны. вообще, классный мужик был, мы с ним чай пили. у чимина разболелась голова. когда чон закончил и с щенячьими глазами уставился на него, он задался вопросом, почему щенячьими, и понял лишь тогда, когда увидел, насколько были расширены зрачки. блондин взял из ящика фонарик и подошел к резко замолчавшему парню, зацепился пальцами за его подбородок и посветил в глаза. никакой реакции. - так ты меня поцелуешь? - тихо спросил чонгук, когда чимин вернул фонарик на место и тяжело вздохнул. он пытался понять, где прокололся, и почему чонгук завалился к нему, находясь под наркотическим опьянением. этот факт его до беспокойства пугал. - м? - из-за бурного потока мыслей, крутившихся в поисках ответа на вопрос "что же делать?", чимин совершенно прослушал заданный ему вопрос. чонгук протянул в его сторону руки и обиженно надул губы. пак уже стал сомневаться в собственной здравости ума. - поцелуй, - чон спрыгнул со стула и, подойдя к нему, крепко обнял, зарывшись лицом в шею, как будто таким образом пытался от кого-то спрятаться. - мне так страшно, - прошептал он, заставив табун мурашек пробежаться по чиминовому телу. - они смотрят на нас, облепив своими мерзкими лицами все окно. чимин испуганно кинул взгляд на приоткрытое на форточку окно, но ничего, кроме ветвей дерева, мирно встречавших лунный свет своими листьями, не увидел. младший видел того, чего не видел он сам. - чонгук, - начал он, зарывшись пальцами в его волосы и успокаивающе массажируя кожу головы. - все в порядке. в моих руках ты в безопасности. я не позволю им тронуть тебя, хорошо? он целовал его плечо, надеясь, что это волшебным образом сможет усыпить его организм. чонгук казался крошечным в его руках, маленьким и испуганным первого грома котенком. - хорошо. - а теперь пойдем спать, ладно? закрой глаза, а я отведу тебя в постель. давай, - он поднял его голову, встретившись все с теми же встревоженными глазами, от безумного огонька которых не осталось и следа. - поцелуй, - прошептал он и потянулся к губам, всегда податливым и гостеприимным. чимин мог защитить чонгука от любой твари, которую тот видел, кроме одной единственной, которую он пускал в себя произвольно. от наркотика.