. . .
Вскоре все было готово и посреди небольшой полянки, почти там же, где мы с Ши предавались утехам, оборвавшимся так трагично для него, возникла внушительная невысокая поленица. По сути, какого-то сакрального смысла в кремации не было: душа моего друга уже покинула этот мир, а мертвое тело — это лишь мертвое тело и не более. Но, все же, мне не хотелось, чтобы лесное зверьё растащило его останки по округе… Я уложила тело Ши на приготовленный погребальный костёр. Опустила ему на грудь меч, обвив пальцы уцелевшей мёртвой руки вокруг рукояти. Лули тем временем стояла смирно и тихо, не смея пошевелиться или проронить хотя бы слово. Девушка прекрасно понимала, что смерть Ши была частично и на её совести. Я же, справившись со своим делом, молча кивнула пленнице, наконец, давая ей обещанное разрешение. Лули, все так же, не говоря ничего, принялась собирать тела павших товарищей. Помощи своей в этом деле я ей не предложила. «Очков» популярности мне это не прибавило бы, да и сомневаюсь, что Лули будет приятно, если убийца её знакомых станет прикасаться к своим жертвам. Вполне вероятно, что они ей и вовсе никто, но так грубо лезть «с руками» в душу поверженного противника я не хотела…. . .
Девушка справилась за пару минут, уложив тела рядышком с Ши. Пускай она и не могла использовать Ци, опасаясь наказания, но всё же была Культиватором, чьи тела куда крепче и выносливей, чем у мирян. Поэтому последний скорбный долг перед своими спутниками дался Лули довольно легко в физическом плане. А если судить по выражению её лица — то и в моральном плане она не слишком страдала. И это было вполне объяснимо: все практикующие Путь Боевых Искусств — немножко, хоть самую малость, но эгоисты. Мысли о личной выгоде у нас всегда маячат где-то рядом, делая Культиваторов в глазах мирян едва ли не бездушными и беспринципными монстрами. А наше особое отношение к смерти, подёрнутое здоровым налётом цинизма, лишь укрепляет несведущих мирян во мнении на наш счёт. Но такова уж игра, в которой участвуют Культиваторы. В ней ставка не какая-то «жизнь», но возможность «бессмертия»! Доброта и сочувствие на этом нелёгком пути не порицаются, как впрочем, и злоба с мстительностью. Но вот нерешительным в этой игре не место. И Лули, похоже, уже для себя решила, как ко мне относиться. Вскоре погибшие, при жизни бывшие врагами, плечом к плечу, как старые друзья, были уложены для кремации. По злой шутке рока в смерти эти люди отправятся в последний путь вместе… Среди вещей моего товарища нашлось немного чистого спирта, несколько литров для алхимических нужд. Его-то я и выплеснула весь, без остатка, щедро орошая погребальный костёр. А затем достала из кольца крохотный огненный кристалл — один из продуктов труда начинающих алхимиков. Этот багряно-алый камешек с ноготь размер был чем-то вроде быстрого источника огня, скоротечно, но жарко горящего. Для его активации не требовалась Ци — достаточно было просто ударить острым ребром кристалла о твердую поверхность. Камешек, впоследствии, вспыхивал через пару секунд. Вскоре за спинами у нас разгоралось ревущее пламя, в чадящих клубах чёрного дыма уносившее и эту частичку совместного прошлого двух девушек, направлявшихся в Синий Ручей.. . .
Шагая по лесу, я понемногу поворачивала нашу крохотную группу с тем расчетом, чтобы в итоге выйти к ручью на опушке. Мне следовало умыться, но не столько убрать грязь, сколько смыть с себя запах. Конечно же, миряне и слова не скажут, даже если я покажусь в городе вся перемазанная дерьмом с головы до ног — просто не посмеют заметить подобное. Но сейчас мне самой не хотелось «благоухать» спермой на всю округу — этот аромат мне очень нравился, но уместен был не всегда. Пока шли до ручья, я, тренировки ради и контроля для, пыталась ощупать «нитями» мою пленницу, выбрав её в качестве подопытного кролика. Обычно я использовала это умение только для очищения эссенции крови, действуя почти на автомате. Но никогда ранее не пыталась использовать свои «паутинки» из Ци, для осмотра Культиватора. Всё это время со мной был только Ши, а его так использовать мне и в голову не пришло. Подумав об этом, я даже на миг огорчилась — привязанность к этому парню была мне по душе, но она же и тормозила моё продвижение. Ведь я давно могла, даже во время секса с ним, запустить в юношу свои «нити» — и он бы ничего не понял. Теперь же, когда рядом была помилованная, но всё ещё пленница, я могла не сдерживать своего любопытства. Если я её немножечко помучаю, то это будет равноценной расплатой, что она доставила мне своей дерзновенной самоуверенностью. Оттого, без зазрения совести, я приступила к делу. Новая задача была непривычной и требовала большей сосредоточенности: «выжигать» из Лули ничего не требовалось, а наоборот — нужно было наполнять её своей Ци. Для начала я убедилась, что мои грубые действия по пробуждению не нанесли вреда Культивации девушки, шедшей рядом. Это нужно было хотя бы для того, чтобы не ошибиться в интерпретации информации, собранной «нитями». Но качественно Ци моей пленницы совершенно не изменилась. И само по себе уже было полезное знание — ведь если я сумела нечто подобное сейчас, то в будущем, став сильнее, смогу повторить с куда более высоким результатом. Убедившись, что с Лули все в порядке, я принялась осторожно и едва слышно, словно крохотными иглами, тыкать в молочно-белую шейку девушки. С каждым касанием я вливала в попутчицу капельку своей Ци и, даже не понимая, что делаю, просто следила за реакцией девушки. Пленница почти мгновенно ощутила воздействие. Надо же, какая чуткая! Она забавно шлепнула тонкой ладошкой себя по шее, словно пытаясь согнать назойливое насекомое. Этот мимолетный жест был настолько непринужденным, что я даже невольно улыбнулась, скосив на неё взгляд. Когда Лули не пыталась меня убить и не мерцала страхом и злобой в глазах, то была очень даже милой. Выждав минуту, я вновь принялась колоть её «нитями», тыкая уже чуть посильнее с всё возраставшим любопытством. Девушка, до сих пор не смевшая использовать свою Ци, как я ей и приказывала, вновь шлепнула себя по шее. А через мгновение, взглянув искоса, внезапно заговорила. — П-прошу вас, госпожа, прекратите… Мне… мне щекотно… С повинной ухмылкой я отдернула «нити». — Ты ощутила мою Ци или просто догадалась, что кроме меня, делать это больше некому? — Второе… — как будто признаваясь в содеянном, прошептала пленница. Таить от неё я ничего не собиралась, а теперь, когда поймали «с поличным», и вовсе пропал всякий смысл секретничать. Поэтому я тотчас скомандовала: — Остановись!.. — Д-да?.. — запуганная бедняжка вздрогнула, экстренно пытаясь понять, в чем же она провинилась и что за это её ожидает. Я же, вместо слов объяснений, подошла к ней вплотную и, резко взмахнув хвостом, крепко обвила им пленницу за тонкую талию. Девушка испуганно дернулась, рефлекторно пробуя отстраниться, но я была непреклонной. — Стоять!.. Не сметь от меня убегать!.. — хищная ухмылочка возникла на моём лице. Через мгновение наши тела соприкоснулись и мои сиськи вжались в почти что плоскую грудь пленницы. Лули ошарашенно дернулась и комично развела руки в стороны, словно ждала, что я начну её убивать… — Г-госпожа!.. — испуганно пролепетала она. — Не зови меня госпожой… — ответила я уже вполне ласково. Любезничать особых причин не было, но и «рычать» без нужды на свою пленницу я не хотела. — Постой смирно минуточку… Повинуясь, Лули торопливо и мелко закивала и послушно замерла, а я выпустила «нити». Ци, туго скрученная в сотни тончайших «паутинок», без проблем прошла сквозь одежду, подобно шелковистым волосам коснувшись тела пленницы. Девушка подобное в тот же миг ощутила и вздрогнула, обвитая моим хвостом. — Что вы делаете, госпо?.. — начала она, но тотчас осеклась, поняв мою просьбу не иначе, как запрет. Я тем временем приложила палец к губам, требуя тишины, а затем опустила ладони на узкие бедра пленницы. Наверное Лули подумала, что я вновь затеяла что-то страшное или хуже того — неприличное. Её белоснежное личико и вовсе стало бледным, а дыхание участилось… Аура Ци для Культиваторов была чем-то сродни второй пары глаз, позволявших «видеть» Духовную Энергию мира, Артефактов, других Культиваторов. Мои же «нити» скорее были похожи на пальцы незрячего — информации давали гораздо меньше, но позволяли ощутить то, чего не позволяла узнать аура. Например, я с удивлением поняла, что ощущаю нежную кожу девушки, хотя не прикасаюсь к ней! А, углубившись чуть дальше, ощутила ритмичную пульсацию меридианов Лули! Ощущения были забавными и весьма приятными — трогать её без рук и чуять чужие энергетические каналы почти, как свои. Я ума не могла приложить, как это можно было использовать, но знать об этом — не лишне. Да и просто ощущать биение Ци в девичьем теле было очень приятно… Через мгновение я опомнилась, услышав странные милые звуки, что раздавались почти у самого моего лица. Сфокусирован взгляд — пока ещё было сложно «смотреть» глазами и «нитями» одновременно — я поняла, что виной этому была Лули. Девушка из испугано-бледной превратилась в смущенно-пунцовую, променяв рваные вздохи на глубокое и размеренное дыхание сладострастной блудницы! Видя подобное, я невольно улыбнулась одними уголками губ: эта маленькая мерзавка хотя и выглядела почти как подросток, совершенно не впечатляя фигурой, но оказалась очень нежной и чувственной. Определению «девушка», тому, о котором возвышенно талдычат влюблённые поэты, она соответствовала идеально. Заметив, что и её поймали «с поличным», Лули в молчании виновато уставилась на меня исподлобья. — Понравилось? — тихо поинтересовалась я с лукавой улыбкой. Девушка не ответила, всё так же, почти что с обидой смотря на меня. Но через пару мгновений, по-прежнему не отводя взгляда, она медленно кивнула. Щёчки её тотчас вспыхнули от смущения и собственной смелости. Глядя на это милое создание, теперь и вовсе утратившее грозный шарм властного и беспринципного Культиватора, я наконец осознала, что убила не её друзей, а не более чем случайных коллег. Если бы Лули считала меня кровным врагом, то даже в притворстве не смогла бы так искренне наслаждаться простыми прикосновениями. — А что, если?.. — затянув виток кольца чуть потуже, прошептала я. Мои «нити» быстро сместились вниз, словно каплями душистого пота стекли по нежному телу девушки. А затем нагло принялись слегка покалывать её «нижние» губки. — Н-нет, не надо!.. — тотчас заелозила в моей хватке Лули, не зная, куда в панике деть свои руки. Так и стояла, вздрагивая от прикосновений моей Ци и помахивая ладонями, словно крыльями. А я понимала, что начинаю терять голову от удовольствия. Ведь в сладостный аромат её девственной Ци стали примешиваться нотки пикантной похоти, излучаемой хрупким телом. Впрочем, как я с удивлением поняла, сама пленница заводилась быстрее меня, уже и не слишком-то сопротивляясь тому, что я с ней делала. Это был словно вызов, словно перчатка дуэлянта в лицо, и я сразу же еще больше усилила натиск. «Вонзила» в нетронутую плоть её лона новые «нити», пропуская по ним всё больше собственной Ци, всё больше вынуждавшей пленницу искать не побега из странных объятий, но сладостного продолжения. А через пару мгновений этой незримой борьбы, случилось нечто весьма приятное, но не совсем то, чего я ожидала: Лули словно опьянела! Расплывшись в осоловелой улыбке, она уже откровенно стонала, сладко сощурившись, как довольная кошка. В какой-то момент, особо приятный для её неискушенного тела, девушка даже вскрикнула, глупо захихикав и зарывшись пальцами в волосы. А затем, словно делала это не раз и не два, Лули поникла головой и ткнулась лицом мне между грудей! Ладони ее стиснули сиськи хвостатой «госпожи», а зубки нагло впились в плоть через ткань. Тут уж я не удержалась и ойкнула, а затем довольно прошептала: — Полегче, грубиянка… Не у одной тебя нежная кожа… Лули, похоже, не слышала, а наоборот ещё сильнее впивалась в меня, словно в отместку тем сладким конвульсиям, что запускали сквозь неё «нити». Преображение девушки было настолько быстрым и чересчур удивительным, что я, признаться, немного опешила. Буквально за пару мгновений пугливый, подозрительный «сычик», взиравший с недоверием и страхом на всё вокруг, превратился в томящуюся страстью женщину! Лули и думать обо всем позабыла, отбросив недавно случившееся, как дурной сон и, лишь наслаждалась чём-то невидимым и невероятно приятным, терзавшим её девичью щёлочку. Я приподняла невесомую и забывшуюся нимфетку, что находилась практически в состоянии аффекта, и она тотчас обвила мою шею руками, томно взглянув в глаза! В этот момент она больше меня не боялась, совершенно позабыв о своих страхах. И в который раз подтверждала практически непреложную истину: женское тело — великая тайна и творит с сознанием женщины иногда очень странные вещи… Наши взгляды на мгновение встретились — уж не знаю, что она перед собой видела — а затем Лули коснулась моих мягких губ своими нежными алыми губками. Словно дуновение весеннего ветра принесло аромат свежести в этот миг, стиравший в памяти то, что пару часов назад эти нежные губки жадно сосали из «шлюшьей» пизды горячую сперму… С этим Лули прокололась и, попав в собственные сети и растаяв от поцелуя, стала податливой, словно глина под рукой гончара. Я же с удивлением наблюдала за дерзостью недавнего врага, но отталкивать её не спешила — будь ты мужчина или женщина, но отказать сладкой девственнице тебе не под силу. Лули тем временем неумело целовала меня, похоже, впервые делая это. А во взгляде её все стремительней множилось и росло отчаяние — притягательная красноволосая красавица не отталкивала… но и не спешила на встречу, не отвечала на ласки! В какой-то момент её глаза и вовсе стали влажными от навернувшихся слёз и моей холодности. И в этот момент она была настолько прекрасной, ранимой и желанной, что один лишь её взгляд повелевал уничтожить весь мир и бросить к ногам этого прелестного существа. И я не смогла больше с ней играть в эти игры. Нежно обхватив личико, готовое вот-вот расплакаться от удовольствия и обиды, я поймала восторженный взгляд Лули и впилась в её сочные губы. Набросилась, словно алчная хищница, выпивая девушку досуха…. . .
По лесу разнесся довольный томящийся вскрик юной девушки. Протяжный и долгий, чуть хрипловатый, отзывавшийся восхитительной дрожью возбужденного тела. Лули, неожиданно для неё, кончила — возможно, впервые — совершенно «без рук». Лишь моя Ци ласкала разгоряченное тело пленённой девчонки. По содрогнувшимся бедрам её брызнули капельки девичьих соков, чей восхитительный вкус тоже почуяли мои «нити», и Лули закатила прекрасный «кошачий» концерт, содрогаясь в сладостных муках. В итоге эта негодница так разошлась, что, потеряв всяческий стыд, со всех сил впилась в мою губу, прокусив её до крови. Но я не была на неё зла — даже кусалась она как-то совсем безболезненно. Через пару мгновений, когда схлынул фееричный оргазм, за которым одно удовольствие было просто наблюдать, и во взгляд девушки вернулась искра острого разума, Лули округлила глаза от ужаса, понимая, что же она натворила. И ужаснуться было немудрено: девушка возбужденно дышала в лицо бывшему смертельному врагу, а её нежная ладошка была у меня под одеждой, стискивая просто громадных размеров — в сравнении с миниатюрной ручкой — грудь. Пленница тотчас отдернула голову, резко вытащив шаловливую руку. Но чересчур поспешила — одежда, минуту назад расхристанная биением агонирующей в экстазе пленницы, распахнулась и полные груди просто неудержимо «выплеснулись» на свободу, тяжело колыхнувшись. — П-простите, госпожа!.. Это само… Я не хотела!.. — залепетала Лули оправдания, словно маленькая девочка, но я, улыбаясь, молчала. Затем опустила взгляд вниз и вздохнула: — Непорядок. Смотри, что ты натворила, — я даже головой покачала, высказывая крайнюю степень негодования. — А ну-ка, верни все, как было!.. Лули послушно и торопливо закивала, намеренно пропуская мимо ушей подобное к себе отношение, как к малому ребёнку, и с охотой ловя возможность загладить «вину». Может быть, она и была Культиватором, о чём мы обе успешно забыли, но в этот момент она была просто прелестной девственницей, худо-бедно пытавшейся это скрыть. Потянувшись дрожащими руками, она опустила их мне на грудь, слегка стиснув пальцами пышную плоть. — Вы… вы не злитесь на меня, госпожа?.. За то, что я так вольно себя повела?.. — шептала девушка, не сводя глаз с моих сосков, что были толще её собственных больших пальцев. — Говорила же, не зови меня госпожой… — ответила я, а затем слегка качнула всем телом, заставив грудь снова вздрогнуть. — Я сама тебя вынудила сделать подобное… К тому же обещала, что вреда не причиню, если глупить не будешь… Сдержи обещание и станешь свободной… Девушка робко улыбнулась в ответ, но, как я и предполагала, не спешила заправлять мою грудь под одежду. В этом милом ангелочке прятался тот ещё чертенок. Я склонила голову слегка на бок, заглянув в глаза девушке: — Нравятся?.. Хочешь с моими «девочками» немножко… позабавиться?.. Пленница зарделась, ясно поняв, что чересчур уж долго держит чужую грудь в своих руках, но поделать уже ничего не могла. Отступать было поздно. — Очень нравятся… — едва слышно прошептала она в ответ. — Такие… такие большие я только у женщин из племён демонидов видела… Сколько помню себя — всегда хотела такие же формы… Вы в самом деле не разозлитесь, если я с ними немножко… ну?.. Девушка замялась, не зная, как себя вести в подобной ситуации. Наверняка в её понимании я делала, спрашивала и говорила совершенно не то, что должен делать пленивший тебя человек. — Зови меня просто Мейли, — улыбнулась я уже совсем дружелюбно. А затем расправила виток хвоста, обнимавшего девушку за талию, и аккуратно увлекла её за собой на траву под раскидистым деревом.. . .
Лули была пунцовой, словно варёный рак и я прекрасно её понимала. Девушка ожидала чего угодно, любой кары, даже того, что я рассмеюсь и, сказав: «Обманула!..», примусь приводить себя в порядок и прятать грудь под одеждой. Чего угодно, но не такого к себе отношения. — Совсем недавно я была очень груба с тобой, — прошептала я тем временем Лули на ухо. — Можешь винить в этом себя… Но сейчас не хочешь немножко побыть главной? Покомандовать мной… — Я… я не понимаю… — прошептала в ответ девушка, не зная, куда деть метущийся взгляд. — Поласкай меня немножечко, — уточняя для несмышлёной девственницы, я оголила одно плечо, неторопливо стянув с себя край верхней одежды. — Тебе очень понравится… Лули испуганно сглотнула, но я сидела, совершенно не шевелясь и давая понять, что это не шутка. Лишь чуть развела в сторону руки, словно задавая своей пленнице безмолвный вопрос: «Ну, когда же?..» Девушка поняла этот откровенный посыл верно и через пару мгновений её дрожащие пальцы стащили одежду и со второго моего плеча. Я ей слегка помогла, выпроставшись из рукавов, и предстала перед собственной пленницей топлесс. Даже слегка прогнулась в спине, чтобы мой «багаж» казался внушительней, но нужды в этом не было — грудь и без того была просто громадной, размера пятого, если не больше. А для девственницы с плоской грудью такое «сокровище» вполне может быть куда более притягательным, чем для меня самой — член Ансы. Помедлив мгновение, ладони Лули, наконец, опустились на мои сиськи, сминая пальцами нежную плоть. По спине тотчас скользнула приятная дрожь удовольствия, а девушка в этот момент вожделенно, но несмело склонилась вперёд. — Ну же, не робей… — подбодрила я, а затем добавила умиротворяющим тоном. — Представь, что мы мама и дочка, и сейчас я буду кормить тебя грудью… Лули невольно заулыбалась этой откровенной глупости, но именно подобного я и хотела. Чего-то, что будет ещё более странным, чем девушка, ласкающая тело другой девушки. Через миг губы Лули уже почти без стеснения обхватили мой левый сосок…. . .
Пальцы её правой руки лежали на моём животе, и девушка всё быстрей отдавалась тому, что просто сводило с ума своей упругой мягкостью и пышными формами. И даже эти неловкие, торопливые действия были для меня очень приятны. Тело всё ещё хранило в себе следы сексуального марафона, поэтому даже подобные робкие попытки чудились просто ошеломительными. Вскоре рука её осмелевшая заскользила украдкой всё ниже — Лули оказалась очень способной в этом плане ученицей — и через недолгое время тонкие пальцы девушки бережно прихватили меня за промежность. — Нет, так дело не пойдет… — собрав волю в кулак и перестав на мгновение постанывать, качнула я головой, отрицая. — П-простите, я не хотела!.. — снова залепетала девушка, испугавшись того, что опять оплошала, но кончик моего хвоста прижался к её губам, требуя тишины. — Я имела ввиду, совершенно другое. Начала что-то делать — делай это хорошо… Развяжи-ка тесьму на моём таоку… — Но ведь… — для Лули, похоже, воспоминания о том, как совсем недавно она начисто вылизывала языком мой клитор, были хотя и смутными, но всё ещё довольно травмирующими. — Давай, — снова подбадривала я её. — Ты тоже девушка. Ничего нового ты «там» не увидишь. Лули нерешительно сглотнула и неуверенно потянула за тесёмку, распуская узел. А затем, словно впервые, запустила ладошку мне в штаны, через миг ненароком коснувшись пальчиком влажной щёлочки. Я сладко вздрогнула, довольно прогнувшись и чуть слышно вскрикнув, а Лули забавно ойкнула, перепугавшись подобному. — Нежнее, — улыбнулась я с томным взглядом. — Может я и страшная, но не железная… Моя реакция на действия Лули очень пришлась девушке по душе — это было ясно по возбужденному блеску в глазах. И теперь смотрела она на меня, как на редчайшую драгоценность, словно внезапно осознав, что бренное тело может быть таким притягательным…. . .
В конце концов, весь её кулачок просто утонул у меня во влагалище, что ещё не успело вернуть прежний девичий тонус — Ши хорошо постарался над этим, растянув его безобразно широко. В первый же миг, когда рука Лули внезапно проскользнула внутрь, девушка уставилась на меня с испугом, не понимая, что же ей делать. Но уже через пару минут, видя, как мне это нравится, довольно умело играла с моей плотью, как с нежнейшим музыкальным инструментом. Хлюпала кулачком во влажной щёлке, делая первый в своей жизни фистинг, кусала за ходящие ходуном груди, терзая соски болезненно-сладко. На любое её движение и ласку, я отвечала страстными звуками. Может быть, они и не слишком походили на музыку, но без сомнения были приятными. А в конце, протяжно и тяжело застонав, обхватив бёдрами её руку, что едва не по локоть была вставлена в мою похотливую щёлочку, я уже без притворства изогнулась дугой. Из меня брызнул натуральный поток сквирта, мелкими струйками раздробившийся о руку девушки. А я, завывая и содрогаясь от удовольствия — проклятущее тело, что ж ты такое ненасытное-то? — обхватила руками милую черноволосую голову пленницы, обвила её плечи хвостом, прижала к себе, желая поглотить её всю. Стать её матерью, дочерью, шлюхой, подстилкой… Да кем угодно, лишь бы миг этой восхитительной муки, никогда не кончался…. . .
Дыхание я приводила в порядок ещё пару минут, облизывая подставленные пальцы Лули, ритмично вздрагивая грудью и довольно улыбаясь отрешенной улыбкой. Мне это было совершенно не нужно — я могла встать и прямо тотчас идти, но сделано это было для пленницы. Девушка впервые в жизни испытала нечто подобное, великолепное, и это был даже не секс! Но по её личику было понятно, что она пребывала в настоящем восторге. Ведь нынешнее моё состояние, сладкие стоны и нежные крики, влюблённый, потерянный взгляд — всё это нехитрое дело её нежных рук. Даже одной лишь руки. Но я также знала, что поразило её ещё больше, чем томная, сладкая женщина, изнывающая от удовольствия под её чуткими пальцами. Ведь даже если я хотела её использовать для своих целей и, обманув, выбросить, словно вещь; даже если обманывала, обещая подарить свободу, то в эти мгновения, изнывая от страсти, я была абсолютно честна…. . .
— Зачем вы это сделали? — после почти получаса молчаливой ходьбы, наконец, разродилась неказистым вопросом моя спутница. Я в это время вела её за собой. Обвила кончиком хвоста за тонкое запястье, намекая, что она уже хотя и не совсем пленница, но всё ещё очень «важная» гостья, и уверенно шагала через лес. — Не думай об этом, — пожала я плечами, не оборачиваясь. — Ты чудная девушка и я, по праву сильного, просто взяла то, что хотела. Если тебе не понравилось, то можешь возненавидеть меня и за это… Лули в ответ промолчала. Я чуяла, как от неё неуловимо «веяло» похотью, но после такого и аскетичный монах не устоял бы. Поэтому мне было ясно, что это не её зарождавшиеся чувства ко мне или нечто подобное. В тот момент, когда она играла с моим телом, ей наверняка казалось, что нет в мире ничего прекрасней и восхитительней, чем «хвостатая госпожа». Но теперь эмоции схлынули и пришло время трезво поразмыслить. И на её месте я без сомнения подумала бы, что такое моё поведение может быть западнёй, нужной чтобы ещё больше ослабить бдительность пленницы. А затем ударить, больно и неожиданно. Если у Лули были подобные мысли, то разубеждать в них я её не собиралась. У меня теперь было всё, что нужно, и если девушка не отчудит что-то совсем из ряда вон, то я, как и обещала, просто её отпущу, когда придёт время…. . .
До Синего Ручья мы добрались во второй половине дня, умывшиеся и посвежевшие, облачённые в новые наряды. И чистые одеяния были весьма кстати — в городке намечался какой-то довольно крупный праздник. Глядя на торжественные приготовления, возбужденных жителей, среди которых немало уже было «подгулявших» любителей рисового вина, и, словно грибы после дождя, повылезавшие лавчонки с уличной едой, становилось понятно, что этой ночью Синий Ручей вряд ли уснёт. Лавируя между шумными горожанами, я отвела Лули к переулку, где было посвободнее, и сказала, что теперь пришло время ей выполнить свою часть уговора. Девушка охотно кивнула и заговорила. По её словам выходило, что человек босса Четырёх Ладоней должен был ждать известий о моей смерти на постоялом дворе «Каменный Лист». Мне было знакомо названное ей место, поэтому я затребовала от пленницы примет, по которым могла опознать нужную мне личность. Лули внезапно заупрямилась. — Если вы, Мейли, появитесь перед ним, то обязательно вас узнает и может успеть послать сигнал главарю банды. Сам посыльный не Культиватор, но я видела, как он использовал особые бумажные талисманы для передачи сообщений… — И ты предлагаешь?.. — уставилась я на неё словно бы непонимающим взглядом. — Позвольте, я встречусь с ним, — девушка робко вскинула бровки. — Скажу, что мы выполнили задание, что вы… мертвы… Но «доказательство» не стали нести в город… Укажу место неподалёку от Синего Ручья… Этот человек рано или поздно должен будет пойти и удостовериться, что работа выполнена… Я задумалась на мгновение. Лули ничего не будет стоить предать меня — к тому же, и повод есть — когда она будет говорить с посыльным Четырёх Ладоней. Разумеется, я в любом случае собиралась встретиться с этой бандой уж точно не для дружеской беседы, но было бы лучше сделать это на своих условиях. Ведь пускай Чунь мне не соперник и даже Вторая Ладонь Тай не сможет оказать достойного сопротивления. Но если они объединятся с боссом Фухуа, то у меня могут возникнуть серьёзные проблемы. Но с другой стороны, если во всём этом будут эффект неожиданности и фактор опасности, то подобное может лишь подтолкнуть меня в дальнейшем развитии. Впрочем, с той оговоркой, что лишь только «может быть»… - Хорошо, — я кивнула, одобряя её предложение. — Сделай, как задумала, а я подожду в соседнем кафе. Мы наскоро обсудили, что и как будет говорить девушка, и она отправилась на постоялый двор «Каменный Лист».. . .
Лули вернулась через четверть часа. Ожидая её, я не старалась скрывать свою ауру Ци, таким нехитрым способом давая теперь уже почти компаньонке понять, где я находилась. Девушка легко меня нашла, предусмотрительно обойдя — вдруг за ней наблюдают? — несколько кварталов по кругу. Я сомневалась, что банда налётчиков будет держать целый штат агентуры в неприметном городишке ради неясных целей, но подобную осторожность со стороны девушки всё же оценила. А когда Лули села за один со мной столик, то и вовсе приятно удивила меня своей честностью. Не то, чтобы я совсем этого не ждала, но мы были с ней квиты и идти навстречу моим планам у неё не было каких-либо оснований. Поэтому её поступок оказался приятной неожиданностью. — У этого человека… Имени я до сих пор не знаю… Действительно есть талисманы для дальней связи — я ощутила слабую Духовную Энергию, несвойственную мирянам, что исходила от его тела, — говорила Лули. — Этих талисманов несколько — я ощутила больше трёх — и для их активации не нужна Ци… Поэтому будьте осторожны, когда пойдёте за ним… — Это всё? — переспросила я. Девушка теперь уже подробно описала внешность того, кто мне был нужен, а затем сказала: — Да, на этом всё. Когда я уходила, он уже собирался в дорогу. Значит должен тоже скоро уйти… После чего моя бывшая пленница замолчала, явно ожидая решающего слова от той, кто её пленил. Я же тем временем взглянула в глаза девушке, а затем опустила ладонь ей на руку и едва заметно кивнула. — Спасибо тебе, сестрица Лули. Ты помогла мне, поэтому теперь ты свободна… Девушка взглянула на меня исподлобья не верящим взглядом. — Мейли, в чём весь подвох?.. — Нет никакого подвоха, — усмехнулась я, пожав плечами. — Ты сдержала своё слово, поэтому и я своё тоже сдержу… Белоснежное личико девушки помрачнело, когда она вспомнила обстоятельства нашей встречи. — Но я ведь… — Ши погиб не от твоей руки, — перебила я Лули. — Ты же попросту оступилась, но сумела сделать правильный выбор… — И вы не будете злы на меня?.. — С чего бы? — ответила я вопросом на вопрос, а затем взяла чашку с чаем и отвернулась к окну. — И вы не будете сожалеть, если я попытаюсь вам отомстить? — голос Лули тем временем стал ещё ниже и глуше. — На всё воля великого Дао… — витиевато ответила я, давая понять, что совсем не забочусь по этому поводу. Девушка помолчала пару секунд, а затем неторопливо поднялась из-за стола. — Сестрица Мейли, благодарю вас за всё, что вы для меня сделали, — она изящно поклонилась. — Мне же следует… переосмыслить всё то, что со мной произошло. Если вы будете на севере острова Сиреневой Дымки, то разыщите мой Клан Лю… Я лишь кивнула и вновь возвратилась к созерцанию праздничных улиц. Тем временем удаляющийся шорох одежды моей пленницы, на короткое время ставшей попутчицей, подсказал, что я осталась одна…. . .
Посыльный Четырёх Ладоней появился довольно скоро. Не прошло и десяти минут после ухода Лули, как вполне себе обычный на вид мужчина вышел через двери постоялого двора и уверенной походкой направился к южной окраине города. Я сразу же его узнала по описанию, оставленному своей попутчицей, поэтому сразу же последовала за ним. По словам девушки, на его теле были особые бумажные талисманы, слабо излучавшие Духовную Энергию. Мне следовало поскорее её ощутить и запомнить. Таким образом, я могла следить за ним издалека, на пределе своих возможностей обнаружения.. . .
Место, указанное Лули, по меркам мирян было довольно далеко от города — почти в трёх часах пешего пути на юг. Но человек из Четырёх Ладоней двигался споро и ловко, словно не замечая пройденного расстояния. А то, что вышел он в ночь, говорило не только о смелости, но и немалом опыте в подобных мероприятиях. Я ещё в Синем Ручье, воспользовавшись суетной толчеёй празднующего люда, подобралась довольно близко к своей цели, как можно более «бережно» ощупав ту своими «нитями». Поэтому теперь, спустя почти два часа слежки, я досконально знала, где те самые талисманы были спрятаны под одеждой. Можно было бы поймать его ещё в городе и там допросить, но у меня не было стопроцентной уверенности, что за этим «агентом» не наблюдает другой человек из Четырёх Ладоней. Поэтому вдали от шумного городка учуять присутствие постороннего будет гораздо проще. Впрочем, не исключено, что этот гипотетический второй «агент» — если он вообще был — также держал в своей ладони пачку подобных амулетов для связи. А это могло значить очевидное — Четыре Ладони обо мне уже знают. Но на подобный риск я могла согласиться. Кстати, эти бумажные талисманы сами по себе были довольно важной частью моих размышлений. Тень подсказала, что это была продукция Зачарователя, но совсем уж низкого качества и весьма специфических свойств. Полоска бумаги, зачарованная неумелой рукой, могла отправлять сообщения не далее, чем на полсотни километров, а это говорило о двух возможностях. Либо Четыре Ладони где-то в радиусе пятидесяти километров от Синего Ручья. Либо в банде налётчиков один из Культиваторов владеет Зачарованием и штампует эти талисманы в больших количествах, чтобы можно было образовать своеобразную сеть «ретрансляторов». Если второй вариант реален, то встреча с Четырьмя Ладонями будет для меня ещё более желанна. Наверняка их Культиватор решит великодушно «поделиться» со мной ингредиентами для Зачарования. Несколько раз убедившись, что в радиусе пары сотни метров нежелательных соглядатаев нету, я перешла к действию. Улучила момент и Поднебесной Поступью рванула к своей цели. Позор на мою голову — использовать подобное против простого мирянина — но рисковать я не хотела. Нотка авантюризма была уместна на этапах планирования, но не тогда, когда делаешь всё по задуманному. Точно подгадав силу и направление удара, я ввернула свой кулачок в печень врагу, вышибив из него вспышкой боли сознание единым взмахом. Подобное его не сразу же убьёт, но за сохранность внутренних органов я не ручалась. Тело швырнуло вперёд, как тряпичную куклу, и бросило на пыльную ночную дорогу, протащив несколько метров по земле. После чего агент Четырёх Ладоней безмолвно замер, раскинув руки и ноги. Я же, неторопливо приблизившись, через пару мгновений уже закончила обыск, отобрав все передающие талисманы. Лули немного ошиблась — их оказалось четыре…