. . .
«Красная Роза Мейли», вновь оправдав своё дурацкое прозвище, кровавым вихрем вонзилась в ряды дрогнувших негодяев, как ураган меж колосьев риса. Мне потребовалось секунд пять, чтобы добраться до неприятелей и приступить к кошмарной «жатве». А к тому моменту, когда «Тай» и Чунь, не обладавшие боевыми навыками маневрирования, добрались до места побоища, я успела проложить жуткую просеку в человеческом месиве, заплескав землю кровью и потрохами врагов. «Колотушка» была хороша, но отныне копья меня покорили окончательно: снося, как клинком, руки, ноги и головы, а где нужно — орудуя древком, словно дубиной, я успела за пару секунд летально ранить и прикончить почти полтора десятка крепких воинов. Впрочем, в этой бойне не было ни чести, как не было и чего-то постыдного: я, как в прошлый раз, просто делала грязную, но необходимую работу, избавляя жизнь многих мирян от ненасытных кровожадных «паразитов». Старший Брат бросил оружие сразу же, как только я сорвалась с места, убегая от двух Культиваторов. Как воин, этот громила уже был «мёртв» и стало неясно, что он вообще забыл здесь? Впрочем, мне было плевать — я дала ему шанс, но он его глупо просрал. Поэтому, за мгновение настигнув бегущего великана, я ленивым взмахом ударила его в спину, разрубая надвое позвоночник и отправляя в Круг Реинкарнаций глупца, упустившего последнюю возможность. Наконец, подоспевшие «командиры» отряда навалились на меня вдвоём, пытаясь подавить превосходством в числе, но быстро поняли, что из этого ничего не выйдет. Мельтеша хвостом и увесистым членом, я металась, как сумасшедшая, среди разбегавшихся в панике налетчиков, убивая их налево и направо. И, при этом, успевала отбивать удары Чуня и «Тая». А нападавшая на меня парочка ещё кое-как пыталась следить за своим оружием, стараясь не ударить по своему стремительно таявшему воинству, сдавшемуся без малейшей попытки сопротивления. В конце концов, подтверждая моё предположение и, следовательно, свой характер, «Тай» первым плюнул на осторожность и с глазами, от ярости налитыми кровью, принялся кромсать всё подряд, что попадалось под руку, вливая в удары максимум своей Ци. Но и это оказалось совершенно напрасным — я вертелась волчком, всё также легко себя защищая или, чтобы ещё больше позлить этих бездарей, обвивала хвостом то одного, то другого налётчика, возникавшего на свою беду слишком близко, и толкала его на клинки Культиваторов. Мечи разрубали слабые тела мирян, а я хохотала, как последняя мразь, мало в эти мгновения отличаясь от тех, кого убивала. На какой-то миг даже закралось сомнение: «А не перегибаю ли я?..». Но эти дурные сомнения были в ту же секунду отметены прочь, а я вновь залилась весёлым смехом, только уже над собой. В эти мгновения я была «лекарем», вырезавшим «злую опухоль», а врачей любят и ценят всегда, несмотря даже на то, что они, как никто, умеют причинять людям боль… К тому же Тень так сладко стонала у меня в голове, что я бы никогда не осмелилась прервать её наслаждение…. . .
Когда остатки отряда налётчиков разбежались и гоняться за ними стало накладно и не с руки, я перешла в наступление — нелепые попытки двоих упёртых кретинов, всё ещё на что-то надеявшихся, меня утомили. Хотя, может быть, они боялись босса Фухуа больше меня, и поэтому не смели выказать страха? Я накинулась на них, осыпая градом ударов и даже используя их контратаки, для ещё более яростного нападения. Когда кто-то из них отбивал остриё, отбивая мой удар, то оголовье древка копья, получив мощный импульс по принципу рычага и направляясь моею рукой, стремительно мчалось в другого врага, врубаясь в защиту или сотрясая руку, державшую меч. Довольно скоро я ощутила, как Ци у юноши критично ослабла, а он начал допускать досадные промахи в действиях. Улучив миг и сделав рывок, я напитала Духовной Энергией «жало» копья и мощным взмахом снесла клинок парня, срубив его у самой рукояти. А затем, развернувшись, влила Ци в кончик хвоста — а почему бы и нет? — и вмазала Чуню по рёбрам. Вымотавшийся юноша, едва успел собрать свою Ци для защиты, но прикрыть себя как следует он уже не смог — безвольное тело отбросило назад на пару метров, кубарем завертев на пыльной красноватой земле. А я тем временем мгновенно удвоила натиск на «Тая», который совсем потерял связь с реальностью и атаковал почти в открытую, рубя наотмашь, не глядя. Несколько резких взмахов и точных выпадов оставили длинные алые линии на его теле, что лишь через мгновение раскрылись в прорехах одежды алыми ранами и закровоточили. «Тай» засипел, почуяв-таки боль и отшатнувшись, чем я и воспользовалась. Стремительный натиск, удар и ещё удар — и вот его кисть, намертво вцепившись в рукоять меча, отлетела в сторону, а моё копьё утопило остриё до поперечины у врага в животе. Я тотчас метнулась к замершему Культиватору, покрыв полтора метра за долю мгновения, а затем, словно перья, из моего кольца в ладонь вылетели мечи. Ещё и ещё!.. Я за секунды вогнала в противника четыре клинка, сделав это так быстро, что тот ещё даже был жив и поднимал на меня прояснившийся ошарашенный взгляд. — Пошел нахуй… — обронила я, и пнула «Тая» ногой в грудь с чудовищной силой, словно в бедре у меня были пружины из стали, а не бренная плоть. Утыканная металлом фигура жутко хрустнула костями, складываясь почти пополам, а грудная клетка вмялась до позвоночника, впиваясь раздробленными осколками рёбер в сердце и легкие врага. Через мгновение этот мешок с рубленым мясом, как из пушки, швырнуло далеко назад, с дребезгом покатив по камням. Хлюпнув кровью, мертвец — а иначе и быть не могло после такой-то «пиздюли» — расплылся окровавленной кучей метрах в тридцати, а я, утратив всякий к нему интерес, обернулась к встававшему Чуню.. . .
Через пару мгновений, вальяжно отбив тупые взмахи очередным мечом — предусмотрительный, запасливый малый — в котором почти не осталось Ци, я пнула и парня, но уже гораздо легче, просто сшибив с ног и повалив его на землю. А затем долбанула оголовьем древка юношу в челюсть, едва не «выключив свет» для бедолаги уже навсегда. После чего взяла за ногу безвольное тело и оттащила чуть в сторону, туда, где было поровнее. — Ч-чего тебе надо, ч-чудовище?.. — хрипло пробормотал Чунь, сплюнув кровь. — Рот закрой, пока живой… — не оборачиваясь, бросила я через плечо в ответ, внутренне усмехаясь случайному нелепому экспромту. Через несколько шагов, решив что место подходит, я отпустила свою ношу и, вогнав копьё остриём в землю, склонилась над парнем. Удар в голову был довольно слабым, но совсем истощившаяся Ци сделала юношу беззащитным, как обычный мирянин, поэтому он бестолково вращал глазами, и неловко пытался оттолкнуть меня ослабевшими руками, словно боксёр в «грогги». Я же схватила одной рукой юношу за таоку, а во второй, как по волшебству, из пространственного кольца появилась рукоять с обломком меча, того самого, что «подарил» мне босс Фухуа. — Чего тебе?.. — вновь забормотал парень, приходя понемногу в себя, а я без слов оттянула ткань у него на ноге и быстрым движением располосовала её до промежности. После чего, уронив обломок неподалёку, и вовсе разодрала одним мощным движением штаны Чуня. «Хм… Неужели, он до сих пор не понял?..» — с некоторым удивлением подумала я. Впрочем, замешательство юноши длилось недолго — мясистый «рукав», качавшийся у меня между бёдер и его голая задница быстро сложились в единое целое в его шокированном сознании. — Ты… Ты не посмеешь!.. — глаза его стали круглыми от испуга перед собственным бессилием. Я же безмолвно отвесила ему оплеуху хвостом, чтобы не слишком болтал. А затем сделала пару шагов в сторону, к телу одного из убитых мною налётчиков. Под зарубленным воином из вскрытой шеи натекла громадная лужа загустевшей крови. Вариант, использовать её, был не самым лучшим, но мы же должны были получить «удовольствие»? Быстро зачерпнув пригоршню этой тёмно-красной, уже почти чёрной слизи, теперь мало походившей на источник жизни, питающий тело, я вернулась к поверженному противнику, шумно бухнувшись у него между ног на колени. Чунь в ужасе, словно разучившись говорить, попытался отпрянуть, что-то бессвязно забормотав, но я обхватила его за бедро свободной рукой и подтащила к себе. После чего, у него на глазах, в которых плескался глубинный ужас, плюхнула «жменю» крови на свой член. Этот монструозный агрегат был у меня меньше часа, но мне отчего-то казалось, что нынешний его размер — это что-то среднее, между эрекцией и спокойным состоянием. Больше он вряд ли станет — если накачать его, кровью, то я просто упаду без сознания. Но и меньше он вряд ли уже когда-нибудь будет, поэтому о купальниках мне можно и не мечтать. Разумеется, если в этом мире есть нечто подобное. Сделав пару движений, позабытых, но таких приятных, я покачала крайнюю плоть взад и вперёд, развозя по своему мясистому стволу жуткую смазку. Увесистый член — блядский ломоть мяса, что едва обхватить двумя ладонями! — побагровев, буквально за пару мгновений сделался, словно каменным! А от малейшего усилия в попытке склонить его в сторону, пошатнуть нерушимую упругость, отзывался приятным напряжением в низу живота. У всё понявшего Чуня в этот момент затряслись губы — потерпев поражение в битве, он утратил уверенность. А то, что нечто «женоподобное», смазливое и до обидного привлекательное не собиралось отдаться, а намеревалось выебать его самого, отняло у парня жалкие остатки уверенности. Я же тем временем, толкнув его ноги вверх и пачкая парня под коленями чужой кровью, вжала громадную головку своего «крепыша» меж туго сжатых «булок» мерзавца, отчего анальная «звёздочка» призывно вздрогнула, туго сжавшись. Моя рука опустилась юноше на шею, сграбастав горло бывшего друга и обвив его тонкими пальцами. — Остановись… — просипел тот в последней надежде, но эти мольбы были наверняка не ко мне. Слегка поелозив бёдрами и направляя себя рукой, я, даже прикусив кончик языка от усердия, наконец, резко двинула тазом, погружаясь в глубины узенькой дырочки. Буквально ворвалась в тугую плоть, услышав вопль боли, сладкой музыкой ударивший по ушам. Плотное давление в тот же миг обхватило мой член, заволакивая сознание сладостным удовольствием. Чунь завыл и засипел, забился в конвульсиях, пытаясь соскочить с мясного «полена», что я загоняла ему в зад, а я же на миг даже поняла мужеложцев. А затем, игриво двигая попой, принялась словно вворачивать своего «монстра» в узкую дырочку юноши. Парень начал было брыкаться и размахивать руками, явно желая избавиться от подобного унижения даже ценой жизни, но я поймала его трепыхавшиеся руки — свободной ладонью и хвостом — и лишь ускорила темп «погружения». В скором времени стоны и кряхтение Чуня слились в задушенный, рваный визг — я раз в минуту или две на пару мгновений ослабляла хватку, давая сделать вздох, а затем возобновляла движение. Восседая на корточках, как какой-то варварский самец-оплодотворитель, я понемногу всё ближе продвигалась вперёд, делая крохотные шажки в те моменты, когда член с хлюпаньем тонул в разорванной дырочке врага. По заднице Чуня давно текла свежая кровь, но странно было уже то, что он вообще не порвался на две половины, приняв в себя моего «великана»! В итоге, я просто нависла над ним, заведя колени парня почти к его плечам и придавив мускулистые бёдра юноши своими пухлыми ляжками. Мои толчки становились всё глубже и яростней, а перевитое венами «мясо» окуналось с восхитительным чавканьем всё глубже в растянутую анальную дырочку. Наконец, через пару минут моя задница уже вовсю громыхала, влажно шлёпая и хлюпая об окровавленные «булки» парня, вгоняя толстенный фаллос по самую «рукоять». Кожа на его животе дико вздувалась, растягиваясь изнутри моим «лошадиным» членом, а сам Чунь уже почти не пытался визжать — лишь только приглушенно сипел. Его разорванная дырка слегка растянулась, а боль — притупилась. К тому же, теперь обе мои ладони сомкнулись у него на горле, словно держась за живую опору. Я же сама колотила бёдрами, как сумасшедшая, тараня своим багровым монстром, измазанным в крови, задний проход предателя и наслаждаясь его унижением. В первый свой раз, с «новеньким» членом, я ничего не хотела исследовать и узнавать — я просто жаждала кончить, наполнить спермой этого ублюдка, ощутить, как семя извергалось, заполняя утробу ненавистного партнёра. В итоге я так увлеклась, хлюпая в растянутой, но всё ещё весьма тугой дырочке, что едва не задушила Чуня, перекрыв ему кислород. Опомнилась лишь только тогда, когда перестала слышать даже сипение, а глаза его закатились — лишь вялые шлепки рук по моим сиськам были сигналом о том, что парень всё ещё жив. Впрочем, был ещё один «маячок», говоривший о том, что подо мной — живой человек. Пенис Чуня — до смешного крохотный и убогий на фоне моего багрового аппетитного «чудища» — гордо топорщился, явно не в радость «хозяину» являя миру своё возбуждение. Я ощутила, что завелась ещё больше, увидев «стояк» у мерзавца, и этой крохотной искры хватило, чтобы взорвать сознание, топя тело во вспышке оргазма! Мои рывки стали рваными, почти конвульсивными, а затем и вовсе превратились в тягучее и размеренное хождение «наружу и внутрь». Я же, запрокинув голову от удовольствия и сладостно завывая, мертвой хваткой вцепилась в шею парня и с размеренностью механической помпы, качала членом, наполняя спермой его потроха. Бёдра вздрагивали в унисон тугим всплескам густого нектара, что хлестал из меня — и из члена, и из заливавшего яйца девичьей смазкой влагалища. А под конец, чувствуя, что вот-вот вспыхну от экстаза и обращусь дрожащей кучкой безвольной чистейшей похоти, я рухнула на своего «любовника», уже просто обняв его шею, как девушка обнимает парня, и замерла, изредка содрогаясь и прогибаясь в спине, ощущая, как из меня всё слабее изливались последние капли. Чунь был толи при смерти, толи просто на грани обморока, но подобные мелочи меня волновали мало — он и не такое заслуживал. Куда больше удивило то, что я ощутила, как между наших вспотевших тел струилась горячая влага. «Кровь?.. Похоже, я чересчур этого беднягу порвала…» — подумалось мне и я, чуть отстранившись, глянула под себя. Через миг глаза мои стали круглыми от удивления. Разумеется, кровь была — таким хуищем не трахать, а людей убивать! — но было и кое-что, куда более странное. Живот чуня был круглым, словно он проглотил мяч, а от малейшего моего движения из развороченной задницы, задранной вверх, выплёскивались обильные сгустки семени! Жалкие капли семени, сочившиеся из его стручка, были не в счёт… «Тень!..» — позвала я торопливо, чуя, что понемногу начинаю паниковать. «Чего тебе, девочка?» — ответила партнёрша довольным, чуть хрипловатым голосом. Похоже, не я одна в эти мгновения ловила экстаз. «Объяснишь?..» — глазами я указала на округлый живот жертвы. — «В нем же несколько литров!.. Да откуда во мне столько?..» Словно не веря собственным ощущениям, я встала на коленки, не вынимая члена из истерзанной задницы Чуня, и нежно стиснула пальцами свои тяжеленные яйца, слегка их приподняв. Да, размер и вес такие, что большинство племенных жеребцов позавидуют, но это не объясняет, откуда во мне столько спермы? «Всё очень просто, девочка…» — игриво хихикнула довольная Тень, пребывавшая в преотличном настроении. — «Твоё тело производит семя из Ци». «Т-такое возможно?..» — пробормотала я мысленно, понимая, что спрашиваю глупости. Ведь раз партнёрша это говорит, значит, такова природа вещей. Собственно, Тень тотчас подтвердила мою догадку: «Духовная Энергия — это неотъемлемая часть всего сущего. И если знать, как, то с ней можно творить поистине чудесные вещи, а не только циркулировать в своих меридианах». После этих слов я почуяла, как внутри всё похолодело: я выплеснула пару литров спермы, залив до предела узенькую мускулистую задницу Чуня, но даже не ощутила и намёка на усталость! Даже не используя Парную Культивацию! Это же просто великолепно!.. — Ну что, братец Чунь? — расплывшись в довольной улыбке, я склонилась немного вперёд, глядя в глаза приходившему в себя юноше. — Солнце только встало и весь день впереди. Давай же проверим, на что я способна?... . .
Семь часов спустя. Солнце давно перевалило через зенит и клонилось к закату, словно поскорее стремясь убежать от того безобразия, что я вытворяла. Ведь вот уже восьмой час к ряду, наши тела содрогались в размеренных жутких конвульсиях. Я просто вибрировала, зависнув на острой сладостной кромке между оргазмом и болью, а Чуня трясло от волн жуткой боли, и он лишь чудом не утратил ещё свой разум. К этому времени мои движения утратили былую дикую страсть сумасшедшего ненасытного зверя, обретя взамен размеренность и глубину. Я, словно истый фанатик, ублажала своего нового «бога», топя его на всю длину в жаркой заднице бывшего друга. Благодарный «бог» отвечал тем, что непрерывно тёк предэякулятом, места которому внутри Чуня давно уже не было. Живот его стал просто громадным — словно у беременной женщины месяце на седьмом — а изо рта при каждом толчке выплёскивались брызги моей смазки, заполнившей все его внутренности до самого горла. Но, к неописуемому ужасу парня, чем дольше я трахала его в зад, за эти часы не сменив ни позы, ни темпа, тем больше он приходил в себя и тем яснее понимал всё, что я с ним вытворяла! А та боль, что рвала на части его и мои меридианы чудовищным переполнением Ци, была едва скомпенсирована нежным касанием моих «нитей». Своё неудобство я предпочитала терпеть, понимая, что это далеко не предел для моего даньтяня, но вот Чуня понемногу поддерживала, по каплям подпитывая собственной Ци униженного юношу. Делать это, содрогаясь часами в предоргазмичных конвульсиях и завывая, как ебливый мартовский кот, было весьма и весьма непросто. Но за часы изнасилования я кое-что всё же смогла, также немного улучшив владение «нитями». Теперь взгляд парня полнились осознанным безнадёжным отчаянием в те краткие мгновения передышки, когда мой чудовищный член на доли секунды замирал в верхней и нижней точках. А его тугой, переполненный живот, колыхавшийся у жертвы перед глазами, и вовсе повергал юношу в нечеловеческий ужас. Наконец, я ощутила, что достигла своего предела. Как я не старалась, не скрежетала зубами, и не затягивала «пояс» контроля потуже, но больше семи часов непрерывного соития к ряду оказались для меня пока ещё несбыточной мечтой. К тому же, я так увлеклась Культивацией с Чунем, что совсем позабыла о безопасности. Плотность моей Ци стала критически низкой — вся она сейчас вращалась в бесконечном потоке меж наших слившихся тел. В этот момент я была совершенно беспомощна, и даже ловкий мирянин запросто смог бы меня серьёзно ранить, если бы оказался здесь со злыми намерениями. Похоже, парень, изнывавший от боли подо мной, но, к неописуемому своему ужасу, не способный лишиться сознания, также что-то почуял, услышал в слегка изменившемся тоне сладостных вскриков своей насильницы. — Мей… — он впервые назвал меня прежним именем, больше не пытаясь отрицать того, что узнал товарища, которого предал. — Прошу… Умоляю… Перестань!.. Прекрати это!.. Пожалуйста, отпусти, и я сделаю всё!.. Я легонько коснулась щеки рыдающего парня: — Ну, что ты, малыш? — на губах моих блуждала осоловелая улыбка, а в глазах сияло не иначе, как безумие похоти. — Я ведь совсем на тебя не сержусь, за то, что ты воспользовался моим телом, как вещью. Посмотри, нынешний мой облик — это частично и твоя заслуга… — Тогда… Тогда умоляю, отпусти меня!.. — он зарыдал уже во весь голос, не способный теперь найти убежища даже в боли. Я же в этот момент прижала кончик хвоста к его разбитым губам, требуя тишины. А затем, грубо впившись пальцами в сиськи и заревев, словно безумный монстр, убрала контроль навыка Сдерживания. Бездонное небо словно сжалось в крохотную точку бездонной лазурной синевы, после чего тяжело и ярко взорвалась, испепеляя сознание высвобождением сокрушительной волны оргазма. В тело, как река, как течение необъятных океанов, хлынул ошеломляющий поток Ци! Духовной Энергии было так много, что она едва не рвала меридианы, истончавшиеся до пределов. А даньтянь словно пошёл трещинами, не успевая поглощать этот кошмарный объём. Оргазм, терзавший тело и не утихавший ни на мгновение, давно утонул в чудовищной боли, разрывавшей сознание. «Это… Конец?..» — вспыхнули в мозгу обрывки изодранных мыслей, но в ту же секунду в даньтяне словно что-то взорвалось! Глубинный беззвучный хлопок, содрогнувший всё естество, и словно выжавший из меня струи смазки, мочи и спермы, на миг ошеломил. А затем слепящая ярость агонии быстро схлынула, выпуская тело из своих когтистых клешней, и по мозгам — да когда ж это, блядь, прекратится?! — с новой силой шарахнул оргазм! Не знаю, сколько прошло времени, но когда я открыла глаза, то увидела под собой Чуня, всего залитого семенем. Густая белесая слизь, не способная больше умещаться в его до предела раздутом животе, мощными толчками выплёскивалась из растянутой задницы. А Чуня в этот момент рвало моей спермой, что было одновременно и отвратительно, и странно приятно. Наконец, чудовищные всплески удовольствия немного схлынули, и я ощутила, что почти перестала «протекать» — лишь невольная пульсация члена в такт биения сердца намекала, что я всё ещё кончала. Но по сравнению с ошеломляющим всплеском экстаза, словно выжигавшего контуры исполинского члена прямо на мозге, это было всё равно, что «ничто». Чунь таращился на меня молящими глазами, пытаясь сглотнуть то, что беспрепятственно текло у него изо рта. Я же вновь коснулась ладонью его испачканной щеки, через миг зарывшись пальцами в слипшиеся волосы. — Ну, что ты, малыш… — я вновь повторила, глядя на юношу уже куда осмысленней. — Я на тебя не сержусь… — П-прости… — булькая спермой, Чунь попытался что-то сказать, но я его перебила. — Но за дедушку Жао я тебя не прощу, — взгляд мой тотчас омертвел, а рука схватила обломок меча, так и лежавший совсем рядом. Резкий удар, наполненный Ци — и обломок клинка снес голову Чуню, отделив её от тела. А через миг я отшвырнула свой жуткий трофей, как и сломанный меч. После чего уперлась ладонями в грудь безголового тела и вновь принялась двигать тазом, изливая остатки похоти и глядя влюблённым взглядом, как из шеи, смешиваясь, струится кровь Чуня и моя сперма. — Ещё немножко, любимый… — ворковала я, дрожащему в конвульсиях телу. — Во мне ещё немножечко осталось. Ещё чуть-чуть, перед тем, как ты отправишься к Жёлтой Реке, просить прощенья у деда…. . .
Я ещё несколько минут забавлялась со своей жуткой игрушкой, сбрасывая напряжение, и только затем вышла. Сложив ладошки «рукавом», обхватила член и провела по нему вниз, словно выдавливая из себя последние капли и стирая потёки семени с кожи. Тень от моих действий была просто в восторге, и стонала так, словно это её там пару часов долбили в задницу. Я же в этот момент была не очень довольна, глядя на своего «малыша». Нет, не то, чтобы жаловалась, но член, словно полено, торчавший вперёд, даже и не думал опадать! Я даже отвесила ему игривую оплеуху, пробормотав что-то вроде: «Ну же, здоровяк, успокойся…», на что сама же вздрогнула, брызнув остатками спермы, словно выстрелив из водяного пистолета. Поняв, что за чудо и счастье, выросло у меня между ног, я с удивлением осознала, что совершенно не была против бесконечной эрекции. В конце концов, среди женщин-демонидов футанари — это, хотя и редкость, но вполне нормально. Поэтому в том, чтобы ходить с капающим предэякулятом эрегированным членом наперевес, выглядывающим из-под платья сантиметров на тридцать, я не видела больших неудобств. Однако, был один момент, который требовал полного умиротворения — медитация. Как я смогу усесться и сосредоточиться, когда перед глазами будет подрагивать этот чудовищный ломоть мяса, сладко пульсирующий венами и текущий ароматными капельками? «Поздравляю, девочка. Ты прорвалась в Иллюзорную грань…» — произнесла в этот момент запыхавшаяся Тень. — «А теперь поторопись и начни медитацию…» — Да, наставница… — пробормотала я вслух. — Но сперва ещё кое-что… Голова Чуня отправилась в моё пространственное кольцо. А через пару минут к ней присоединились головы Старшего Брата и «Тая». Только затем я вернулась на свой облюбованный камень и уселась на него для медитации, подобно кошмарному демону, утолившему жажду и похоть.. . .
На камне я провела двое суток, упорядочивая Ци, бурлившую в теле. То и дело прерывала своё занятие, чтобы достать из кольца кристалл с Духовной Энергией, высасывала его буквально за мгновения, и вновь проваливалась в омут бездонной концентрации. Вся та Ци, что из-за похотливой неосторожности и желания отомстить, едва не уничтожила моё тело, теперь казалась нежным ветерком, ласкавшим даньтянь. Прорыв на новую грань случился как нельзя вовремя, позволив избежать тяжёлых ранений или даже летального исхода. Однако сам по себе он не казался чем-то весьма выдающимся. Моё тело не стало крепче, да и Культивация пока осталась на прежнем уровне. Всего-то мои меридианы и даньтянь стали плотнее, вместительнее и крепче. Но как раз это «всего-то» и поражало! Восседая на камне и пребывая в крайнем спокойствии, я никак не могла насытится Ци. К исходу вторых суток я использовала все кристаллы, что были в моём кольце, но плотность Духовной Энергии в даньтяне едва ли достигла даже половины от возможной. А местность, очень бедная Ци, не позволяла пополнить свои силы, поглощая Духовную Энергию из окружающего пространства. Наконец, к вечеру второго дня стало понятно, что большего мне здесь не достигнуть. Впрочем, плотность Ци всё же восстановилась до приемлемого уровня, и я могла не опасаться за свою безопасность. Поэтому перепачканная с ног до головы и покрытая засохшей кровью и семенем, я отправилась посмотреть на свои трофеи. Мелкие падальщики, в изобилии водившиеся в округе, не посмели притронуться к мёртвым телам, учтиво дожидаясь на границе видимости. Даже обычные «мясоеды» чуяли, что неподалёку отдыхал опасный красноволосый хищник… Первым, кого я обыскала, был Чунь. У него оказалось простенькое пространственное кольцо, нисколько не удивившее своим ожидаемым содержимым. Внутри было с десяток низкоуровневых кристаллов Ци, сорок монет серебром и последний запасной меч. Кроме самого кольца, это было всё, что заслуживало хоть какого-то внимания. Безымянный, а теперь и безголовый напарник Чуня оказался куда интересней в плане добычи. А так как у него тоже было пространственное кольцо и весьма высокого качества — почти такое же, как лучшее из тех, что у меня было — то я окончательно уверилась, что это и был тот самый «безумец» Тай. А содержимое его пространственного хранилища одарило желанием башку этого кретина достать и расцеловать — мне досталась уйма ресурсов, годных для начинающего Зачарователя! Похоже, Тай действительно был одним из тех, или и вовсе единственным, кто снабжал босса Фухуа талисманами передачи. Среди свалившегося на меня «богачества» оказались пузырьки с разнообразными эссенциями, в том числе — и со знакомой мне уже эссенцией крови; тонкодисперсная пудра металлов и минералов в особых однотипных коробочках из нефрита; настои и выжимки из различных растений, особо богатых Духовной Энергией и многое прочее. И что самое приятное — всеми этими ингредиентами кольцо Тая, объёмом где-то с четыре кубических метра, было заполнено почти на две трети! Разумеется, даже продвинутого ученика, более опытного в Зачаровании, чем я — не говоря уж о мастере — подобные «сокровища» даже криво усмехнуться не заставят. Да и я в недавней длительной «лекции» от Тени подробно узнала, как готовить и очищать базовые компоненты, многие из которых я теперь узнавала. Однако, что важно, большой объём этих «полуфабрикатов» довольно низкого качества позволит мне на некоторое время сосредоточить всё внимание на тренировках и обучении, убрав необходимость отвлекаться на поиск самых обыденных ингредиентов. А, судя по действительно дрянному качеству собранных ресурсов, Тай был не слишком успешен на стезе Зачарователя и больше занимался накоплением, чем добивался надлежащей чистоты компонентов. Кстати, там же, в кольце, я нашла с десяток уже готовых талисманов передачи и большую стопку перетянутых лентой пустых бумажных полосок — заготовок для этих самых талисманов. Кристаллов и денег у Тая, разумеется, было куда больше, чем у Чуня, похоже, не успевшего ещё побывать ни в одном серьёзном деле. В итоге Вторая Ладонь великодушно мне «подарил» почти сорок золотых монет и более трёх сотен кристаллов Ци среднего качества. И последнему я была особенно рада, чем и не преминула воспользоваться. Стиснув в ладони парочку полупрозрачных осколков и чувствуя, как жаждущие меридианы буквально без моего участия высасывали из них энергию, я отправилась к ближайшему озеру, игриво и дурашливо нахлёстывая себя членом по бёдрам во время ходьбы. Первым делом следовало наконец-то умыться и привести себя в порядок. Поесть и напиться вволю — моей Культивации было невероятно далеко до того момента, когда тело переставало нуждаться в еде и воде. А попутно нужно было постараться решить и ещё кое-какую проблему. Из-за внезапности нападения и моего разочарования в Тае и Чуне как в противниках, я совсем позабыла оставить их в живых для допроса. Когда требовалось, то я могла быть очень «убедительной» — агент, работавший на Старшего Брата, уже ощутил на себе моё «радушие» — поэтому была вероятность, что один из этих двоих мог бы поделиться со мной информацией. Впрочем, у меня оставался ещё один вариант. Выдернув из кольца талисман передачи, я стиснула его между указательным и средним пальцем левой руки, полушепотом произнося нужное слово. Клочок бумаги тотчас вспыхнул холодным огнём, распадаясь в прах, а через мгновение перед глазами у меня появилась эфемерная круглая печать размером с блюдце, тускло блестевшая жёлтым. Талисман был настроен только на передачу, поэтому, выждав пару секунд, я просто рассказала сияющей окружности, заполненной витиеватыми узорами о том, что «…нахуй вырезала всех его прихвостней, и теперь хочу встретиться с ним самим с деловым предложением». Я предлагала боссу Фухуа себя в качестве воина или наложницы… Сомнительно, что он на подобное купится, но я надеялась, что самоуверенность и любопытство, вкупе с жаждой возмездия за поруганную честь, сделают своё дело и он пойдёт на контакт…